Лыжи, горы и случайности. Томас Броди Сангстер.
27 декабря 2022 г. в 23:37
Большего всего на свете я люблю горы, меньше всего на свете я люблю, когда в какао появляется пенка от молока. Очень хорошо у меня получается сочинять глупые стишки, но очень плохо я катаюсь на горных лыжах. В рождественских праздниках мне больше всего нравится смотреть старое кино и меньше всего убирать конфетти с пола. В общем-то это небольшой, но исчерпывающий список, чтобы представить, как я оказалась в горах по соседству со склонами, перед экраном ноутбука и была нагло вытащена на эти лыжи компанией друзей.
Почему-то мне, как человеку, не переносящему этот досуг кажется, что так начинаются ужастики.
— Всегда надо идти через страх. — Подбадривал меня Дилан, потрепав по шапке.
— У тебя что совершенно нет инстинкта самосохранения? — Я лишь морщила нас, с трудом таща лыжи, которые то и дело выпадали из рук и катились. М-да, уж, страшно подумать, как я выгляжу со стороны.
— Откровенно говоря, вот та горка мне по душе, — я смотрела, как весело скатываются дети под тщательным наблюдением.
— Брось, это уж совсем позор, — Бритт проследила за моим взглядом, — мы один раз сходим с тобой на более взрослую, но все еще детскую и потом скатимся с большой, ты не против?
— Буду даже рада, если вернусь в отель после этого, — я натянула улыбочку и снова уронила лыжи. Признаться, мое терпение готово было лопнуть, и я бы просто выкинула их с вертолета в кратер вулкана.
— Кстати, вечером встретимся в лобби отеля с одним нашим знакомым, — бросила она как бы между делом.
— Дорогая, я поехала с тобой и твоим парнем, чтобы либо умереть на горках, либо от скуки? — Я глянула на сестру. В ее глазах горели радостные огонечки, она уже давно не слушала мое недовольство и любовалась видами. Я собралась с духом и села на подъёмник. Мы поднялись на гору, гулял ветер, скитаясь вдоль далекого хвойного леса. Снег блестел на солнечных лучах, отсвечивая кристалликами.
Бритт и Дилан долго и в красках пытались мне объяснить каким будет спуск и что мне стоит делать, пока я оглядывалась на царящую вокруг стихию природы.
— Готова? — Спросил Дилан, натягивая очки на шлем.
— Вообще нет, — не успела я опомнится, как понеслась вниз с горы. Конечно, не стоит и говорить, что упала я пару миллион раз перед тем, как мне даже понравилось. Драматизма у ситуации не отнять в любом случае. Быстро стемнело. Пошел снег. Волшебные хлопья мягко спускались на горные вершины. Мимо промчался лихач в костюме Санты, вызвав восторг и удивление у всех от мала до велика. Я была готова скатиться триумфально в последней раз перед тем, как отправится отдыхать в отель, но кто же знал, что в самый последний момент я свалюсь какому-то мужчине на голову.
— Простите, — пискнула я, уткнувшись лицом в снег. Лыжи запутались, не давая возможности подняться.
— Ничего, — голос мужчины раздался над ухом, он пытался подняться. А снег все шел и шел. Я не ощутила неловкости от сложившегося момента, в принципе, изначально было ясно — этого не избежать.
Мужчина встал и протянул мне руку, на его лице застыла приветливая улыбка. Удивительно, я только что сбила его, обваляла в снегу, еще и не в состоянии даже оторваться от земли, а он улыбается. Его радость передалась мне, я готова была смеяться, приняв его помощь, — спасибо вам и простите еще раз.
— Ничего, это мелочи. — Он отряхнул снег с куртки, — вы в порядке вообще?
— Для человека, вставшего на лыжи впервые и сбившего другого всего один раз да.
Веселый незнакомец засмеялся, — все еще впереди.
— Я бы предпочла закончить и отправиться за горячим чаем.
— Давайте я вас угощу?
Это была самая волшебная авантюра, отказаться от которой невозможно, и мы отправились к ближайшему кафе.
— Кстати, меня зовут Томас. — Мы вошли в деревянную хижину, в которой пахло штруделем, корицей и елью. Я вдохнула самый зимний аромат, прикрывая глаза от наслаждения. У каждого столика толпились отдыхающие, шумно болтали и задорно смеялись. Вокруг витала атмосфера кануна Рождества, где каждый вновь обретает свою сказку и свою веру.
Томас поправил пшеничные волосы, ища глазами свободное место.
— А что если нам взять чай и выйти на веранду?
— Отлично, если ты не замерзла.
— Совсем нет, — на моем лице отразилась теплая полуулыбка, пока я дожидалась Томаса с двумя дымящимися стаканчиками чая. Веранда зависла над самым обрывом, обнажая такой вид на горы, словно мы — птицы, зависшие в воздухе. Снежная пелена стелилась по вершинам.
— Я такой красоты давно здесь не видел.
— Мне кажется, горы — это какая-то компенсация человечеству за все его сложности. Приезжай сюда и лечись.
— Однако, ты не фанат лыж. — Заметил он.
— Совсем нет, я писатель. Из меня плохой фанат экстрима.
— Как интересно, — в его глазах действительно отображался живой интерес и желание узнать, — а что пишешь?
— И книги и сценарии. — Пожала я плечами, — в основном, одно вытекает из другого.
— Могу как-нибудь почитать?
— Конечно, — я обхватила стакан двумя руками, отпивая горный чай. Снежинки медленно падали на реснички. — А ты чем занимаешься в свободное от неожиданных падений время?
— Я тоже некая творческая личность.
— Дай угадаю. — Я сощурила глаза, изучая его лицо. Необычные черты, немного резкие, но в то же время привлекательные, бездонные шоколадные глаза, полные жизни и радости. — Ты точно не мой коллега, но возможно, музыкант?
Томас хохотнул, изо рта вылетел пар и растворился в синеватом воздухе. — Да, этим тоже промышляю для души.
— Тогда актер.
— Так просто?
— Обычно, актеры промышляют музыкой, а музыканты актерством. — Я пожала плечами.
— А что тогда делают писатели?
— Как правило, пьют, но я не из такого числа.
Мы засмеялись, — это забавно. Ты приехала сюда за вдохновением?
— Вообще не совсем. Меня позвала сестра, она здесь на праздниках с молодым человеком, и как-то я обмолвилась, что собираюсь съездить и отдохнуть после работы, набраться сил и рождественского настроения. Так получилось, что и я и она собрались в горы и объединились. — Я смотрела как снег отражается в свете гирлянд, — хотя я не очень люблю быть третьим колесом.
— Значит, если я тебя украду, никто не расстроится?
Томас вскинул брови, он звучал так легко и непринужденно, весь дышал полной свободой и восторгом, что рядом с ним невозможно было не заразиться энергией. Я улыбнулась, — все это может стать сюжетом моей следующий книги, потому что начинается очень красиво.
— Я буду только счастлив. На самом деле, подумай, ты врываешься в мою жизнь тогда, когда мы оба друг другу нужны и почему-бы не дать этому шанс?
— Неужели ты дал бы любой девушки шанс в таком контексте?
— Нет, — он качнул головой, — все-таки не каждому человеку тебе хочется открыться, а сейчас мне хочется и, — Томас перевел взгляд на меня, — тебе тоже.
Чай был допит. Слова сказаны. Снег шел. А мы стояли, как две статуи, замерев и не в силах спугнуть момент. Из кафе играла музыка, ее мелодия уносила мои мысли в прошлое и будущее, петляя и играя ими.
— Позволите мне пригласить вас, самая красивая и смешная девушка на этом склоне, на танец, — неожиданно Томас убрал стакан из моих рук, поклонившись.
Наши движения были плавные, он вел танец и улыбался, пока снежинки мигали в волосах, я улыбалась, ощущая себя ребенком у новогодней елки, доверяя ему полностью. Мы кружились, как кружится снег, гонимый ветром. Красные от мороза щеки, белоснежные ресницы и самый чистый смех объединяли наши истории. Внутри порхали бабочки, влюбленность кружила вместе с нами, подталкивая все ближе и ближе.
— Я думаю, я навсегда запомню, как ты появилась в моей жизни, — прошептал Томас.
Мы еще долго стояли, обнявшись, наслаждаясь настигнувшей нас тишиной, нарушаемой лишь биением сердец.
В лобби отеля Бритт и Дилан отдыхали на диванчиках, читая что-то в телефонах. Мы появились там неожиданно, и фраза «Вы что уже познакомились?» застыла в их немых удивлениях. Судьба отыграла свой последний акт, захлопнув дверь этой ночью в номер. Стоит ли говорить, что список того, что я люблю стал больше?