Когда мир катится в пропасть

      Впервые за годы своей службы в Департаменте расследований Бриенна Тарт была сбита с толку, и это ее слегка раздражало. Благодаря врожденной интуиции, она чувствовала ложь за версту и именно поэтому нераскрытых преступлений у нее было ничтожно мало. Бывали случаи, когда собранные улики буквально кричали в пользу самой очевидной версии, но если во время допроса свидетелей или подозреваемого в ее голове звенел звоночек «ложь», она упрямо продолжала копать до тех пор, пока не докапывалась до истины.       За это ее ненавидели. Именно из-за этого несгибаемого упрямства и громко задекларированного нежелания идти на сделки с совестью она до сих пор оставалась рядовым детективом.       В то же время руководство ее уважало за то, что раскрываемость преступлений на вверенном ей участке показывала стабильно высокие результаты, а также за то, что оформленная ею отчетная документация идеально соответствовала всем требованиям бюрократического свода правил.       Дело, которым ей поручили заниматься сейчас, на первый взгляд показалось не стоящим ее внимания. На ее участке случился огнестрел — неизвестного со множественными пулевыми ранениями доставили в ближайший госпиталь. Она даже слегка расстроилась, когда просмотрела заключение полиции с места происшествия. Однако после установления его личности и изучения материалов связанного с ним параллельного дела, которым занимались её коллеги из госдепартамента расследований, она нашла этот случай гораздо более интересным, чем думала вначале.       Неизвестный оказался одним из телохранителей семьи покойного президента Баратеона. Он застрелил другого телохранителя и выкрал свою подопечную, подозреваемую в убийстве сына президента; в дороге между ним и группой неизвестных случилась перестрелка, в результате которой бывший телохранитель со множественными огнестрельными ранениями остался лежать на обочине, а его подопечная исчезла. Анонимный звонок в Службу спасения в полном смысле спас ему жизнь.       Она запросила из Королевской Гавани материалы дела об убийстве Джоффри Баратеона для перекрестного изучения. Их предоставили, хоть и крайне неохотно.       Первоначальная версия детектива Тарт состояла в том, что подозреваемая в убийстве своего мужа Санса Баратеон, урожденная Старк, подкупила или каким-то иным образом убедила своего телохранителя помочь ей в совершении преступления, после чего они сбежали из Королевской Гавани. Однако что-то пошло не так.       Розыск Сансы Баратеон не входил в рамки ее расследования, но поскольку перестрелка на пустынной дороге и исчезновение девушки были звеньями одной цепи, приходилось с этим считаться. Она также знала, что материалы дела о ранении Клигана вскоре затребует госдепартамент расследований, так как убийства были их прерогативой, и передача дела по подследственности не заставит себя ждать. Поэтому настроилась на жесткое противостояние.       Это дело она никому не отдаст.       В процессе изучения следственных материалов Бриенна ознакомилась с найденными уликами. В кармане толстовки, которую сняли с раненого Клигана, был обнаружен небольшой плотно закупоренный пузырек с остатками прозрачной жидкости. Не надо быть гением, чтобы догадаться, что это был тот самый флакон с предполагаемым ядом, которого так не хватало следователям в деле об отравлении Джоффри Баратеона. Однако Бриенна не торопилась делиться своей находкой. Вместо этого она обратилась к своему другу, молодому сотруднику лаборатории судмедэкспертизы, которому полностью доверяла, с просьбой установить содержимое флакона. И сделать это неофициально, не приобщая пока результаты к материалам дела.       Подозреваемый Клиган удивил ее во время их первого короткого разговора, сразу же признавшись в убийстве Джоффри Баратеона. Бриенна не подала виду, что не поверила в это — слишком уж хладнокровным и уверенным выглядел Клиган. Он успел сообщить ей, что передал флакон с ядом Сансе Старк, и на этой фразе потерял сознание. Врачи, наблюдающие за его состоянием, не позволили Бриенне дождаться, пока он придет в себя, и ей пришлось отложить весьма интересующий ее разговор до следующего утра.       В тот же вечер она пригласила на ужин в кафе своего друга-лаборанта Подрика Пейна. Как только официант, приняв заказ, удалился, Бриенна уставилась на парня вопросительным взглядом.       Подрик по обыкновению зарделся и смущенно опустил длинные ресницы, пытаясь спрятаться от ее требовательных глаз.       — Ну? Что там?       — Вода.       — Вода? Это что, шутка?       — Н-нет… обычная вода… Правда, с весьма специфическим набором микропримесей, слегка превышающих норму, но молекулярный состав не дает оснований сомневаться…       — Пекло! — выругалась Бриенна сквозь зубы. — Конечно, глупо было надеяться, что они такие простачки… Что им стоило вылить яд, заменив его обычной водой?       — Ну… может, яда там и не было никогда…       — Может, и не было. — Бриенна недовольно наморщила нос и тут же подозрительно уставилась на смущенного Подрика. — Надеюсь, тебе хватило ума не пробовать эту воду на вкус?       Его глаза округлились.       — Я же не дурак… Но…       — Но что?       — Я вспомнил, что вы говорили о мышах, и капнул капельку субстанции в рот подопытной мыши.       — И что? Она издохла? — заинтересовалась Бриенна.       — Да нет, — пожал плечами Подрик, — живет и здравствует… За палец меня сегодня укусила…       В качестве доказательства Подрик продемонстрировал ей слегка покрасневший указательный палец с несколькими маленькими царапинками — следами мышиного укуса. Бриенна скорчила гримасу.       — Ясно. А что с отпечатками?       — Много. И только подозреваемого.       Она в задумчивости откинулась на спинку кресла. Что за игру ведет подозреваемый Клиган?       ххх       Сандор с трудом разлепил глаза — веки, казалось, налились свинцом. На этот раз он был один, без надоедливой здоровенной тетки-детектива, караулившей у его кровати.       Это хорошо. Он в сознании, рядом никого, болеутоляющие, похоже, действуют, а значит, можно спокойно подумать.       Больше всего его волновала Санса. Где она? Что с ней? Кто были те люди, расстрелявшие его машину? Детектив Тарт сказала, что это не полиция и не люди Серсеи. Тогда кто?       На ум пришли двое — Оберин Мартелл и Мизинец. Мартелл нацелился на Сансу еще на том незабвенном приеме… Семеро, неужели вечер, когда они вдвоем отплясывали на балу, а заботы Сандора заключались в том, чтобы отмахаться от назойливой дочки Оберина и подобрать с пола собственную челюсть, — неужели тот вечер был всего несколько дней назад, а не в какой-то из его прошлых жизней?..       Но Мартелл не мог так быстро узнать о том, что Джоффри мёртв, а Санса сбежала. Он готов был побиться об заклад, что Мартелл до сих пор даже не знает об их браке. Как же он мог так оперативно организовать погоню?       Значит, Мизинец. Этот укладывается в любые теории, какие только ни предположи. Сандор не помнил, чтобы в кортеже преследующих его автомобилей была пижонская фиолетовая машина, но это ничего не значило. Он мог находиться в одном из джипов, а мог вообще не присутствовать при погоне, натравив на Сансу своих гончих псов.       Выходит, она может быть только у него. Но где? Сандор очень надеялся на то, что мерзавцу хватит наглости спрятать ее в собственном особняке, разыгрывая святое непонимание. А если нет?       Он опять облажался. Поджидая Сансу после занятий, надо было не обтирать штанами машину, а разнюхивать, чем живет и где обретается эта паскуда…       Ладно. Что толку теперь стонать и посыпать голову пеплом? Ему самому сейчас даже в сортир с койки не сползти — изо всех дырок торчат трубки. А если бы и нашел в себе силы сползти, то теперь он под следствием, на нем два убийства.       Сандор невольно ухмыльнулся: знали бы они, что не только эти два…       Насчет Бороса всё уже и так известно, чего тут скрывать… Джоффри… Да, он приложит все усилия, чтобы взять на себя убийство мальца и отвести подозрения от Сансы. Если надо, он зубами загрызет эту бабищу-детектива, но заставит её поверить в то, что это была его идея.       Хотя… все это лирика. Главный вопрос — как спасти Сансу?       И речи быть не может о том, чтобы обнародовать полиции ее связь с Бейлишем. Если ее найдут у Мизинца и арестуют, она уже не выпутается, сразу же сломается, признается во всех смертных грехах и нарушит последний, худо-бедно продуманный Сандором план ее спасения.       Но кто в данный момент способен вытащить Сансу из лап Бейлиша, при этом не сдав её полиции?       Семеро… Как ни крути, а вариант только один. Но для его реализации он должен добиться разрешения на телефонный звонок.       ххх       На следующее утро Бриенна снова пришла к Клигану в палату. Сегодня он выглядел получше, а в его внимательных глазах читался живой интерес к ее присутствию.       — Есть новости? — спросил он с порога.       Бриенна знала, что её лицо само по себе не отличается дружелюбностью, но при этих словах постаралась придать ему еще больше неприветливости.       — Я не обязана вам докладывать….       — Мне не позволяют пользоваться телефоном и сетью… — пожаловался Клиган.       — Привыкайте. Вы убили человека и находитесь под следствием. Как только врачи дадут разрешение на ваш перевод в следственный изолятор, ваши условия уже не будут такими комфортными, как здесь. Из средств связи у вас будут только посетители — да и то по специальному разрешению.       Ей показалось, что он не особо удручен ее ответом.       — Но у меня же есть право на один звонок? — поинтересовался Клиган.       — Есть… Но должна вам напомнить, что обычно это право используют для связи с адвокатом.       — Я уже говорил — мне не нужен адвокат. Мне нужен один звонок с моего телефона.       — Хорошо. Я дам вам возможность позвонить. Но в моем присутствии.       — Согласен. — Он стрельнул глазами в Бриенну. — Хотите сделку? Вы рассказываете мне, что удалось нарыть в ходе расследования, а я вам — все, что знаю…       Бриенна нехорошо ухмыльнулась.       — Я и так узнаю все, что мне необходимо. Не в моих интересах договариваться с вами.       Клиган вздохнул, снова-таки не слишком расстроившись. Но в его глазах она все же уловила тревогу.       — Что вас беспокоит, мистер Клиган? Может, на какие-то из ваших вопросов я смогу ответить, — сказала она.       Вполне возможно, его вопросы, пусть даже она и не собиралась на них отвечать, смогут натолкнуть ее на правильные мысли.       — Леди Сансу нашли? — спросил он будто невзначай, стараясь изобразить равнодушие на обезображенном лице, но дрожание ресниц и плотно сжатые губы дали ей понять, что это его действительно очень беспокоит.       — Это так важно для вас? — прищурилась Бриенна.       Он не ответил. Не спуская внимательных глаз с его лица, Бриенна вдруг смилостивилась:       — Нет, не нашли. У вас есть предположения, кто мог ее похитить?       — Я думал, это люди Серсеи Баратеон, — ответил он после небольшой паузы.       Бриенна нахмурилась. Почему-то его ответ заставил насторожиться. Впервые она не смогла сразу определить, лжет он или говорит правду.       — Хорошо, — ответила она, решив, что еще успеет поразмыслить над этим, — расскажите об убийстве Джоффри Баратеона, на котором мы вчера так внезапно остановились, когда вы потеряли сознание.       — Простите мне эту маленькую слабость, — ответил Клиган с нотками сарказма в голосе. — Задавайте вопросы, я готов отвечать.       — Вы сказали, что дали яд Сансе Баратеон, чтобы она подмешала его в бокал своему мужу. И она легко на это согласилась?       — Она не знала, что во флаконе. Я сказал ей, что это снотворное, чтобы его усыпить.       — Усыпить? Но зачем ей понадобилось его усыплять?       Клиган задумался. Бриенна жадно ловила его почти отсутствующую мимику. Нет, похоже, задумался он не для того, чтобы получше солгать, скорее, он просто подбирал слова для того, чтобы объяснить что-то важное для него.       — Он издевался над ней.       — Джоффри Баратеон? Ее муж? — Бриенна на короткое мгновение растерялась.       Она немного слышала о семье покойного президента, и иногда в прессе и на телевидении мелькали лица его детей — красивых, улыбчивых, златовласых… очень похожих на мать, первую леди Серсею Баратеон, которая, в свою очередь, была женской копией своего брата-близнеца, красавца Джейме Ланнистера.       Вспомнив красивое лицо премьер-министра, Бриенна неожиданно для самой себя потерла нос, словно смутившись. Она никогда бы не подумала, что в такой семье у кого-то могла обнаружиться склонность к жестокости.       — Почему вы так думаете?       — Я был ее телохранителем, видел все собственными глазами.       — Почему она никому не говорила об этом?       — Она говорила.       — Кому?       — Его матери.       — Леди Серсее? И что же, та никак не реагировала? — опешила Бриенна.       Клиган горько хмыкнул.       — У леди Серсеи абсолютная любовь к собственным детям. Она готова была оправдать любой проступок своего старшего сына.       — Но… Возможно, вы преувеличиваете? В чем выражалась жестокость? Насколько мне известно, Санса Баратеон не обращалась к врачам, кроме депрессивного состояния после смерти её отца…       — Конечно, не обращалась. Ведь они держали её под замком, пресекая любые попытки связаться с внешним миром. А синяки — уж поверьте, я их видел своими глазами, — зло выговорил Сандор и осекся.       Бриенна нахмурилась и побарабанила пальцами по колену. Дело принимало неожиданный оборот.       — Вы можете изложить мне вашу версию?       — Могу, — легко согласился Клиган. — Но не для протокола.       Она, вздохнув, отложила блокнот, в котором делала для себя пометки, чтобы не упустить важных моментов, когда вечером будет обдумывать всю полученную информацию и пытаться увязать между собой тонкие обрывочные нити.       — Пока что я и так беседую с вами не для протокола, — заметила она немного грубовато. — Я хочу понять, что на самом деле произошло. А протокол будет потом — тот, который вы согласитесь подписать.       — Все началось с убийства лорда Старка.       Бриенна припомнила эту историю.       — Того, который застрелил президента?       — Я уверен, что это не он, — возразил Клиган.       Она снова растерялась — по его лицу было видно, что он знает, о чем говорит.       — Но… ведь дело уже практически закрыто… И насколько я знаю…       — Я абсолютно уверен в своем предположении. Старк раскопал что-то грязное… очевидно такое, чего не знал сам президент. За это его решили устранить, так же, как до него другого советника, Джона Аррена. После смерти отца, казалось бы, вполне логично было позволить его дочерям вернуться на Север к матери…       — Насколько мне известно, леди Кейтилин Старк почти сразу же была арестована…       — Была? — Клиган оживился. — Ее уже отпустили?       Бриенна опять смущенно потерла нос.       — Нет. Она умерла.       Эта фраза повергла Клигана в шок. Несколько секунд в его серых глазах был самый настоящий ужас, а затем он устало прикрыл их и долго лежал неподвижно.       — Вы знали ее? — осторожно уточнила Бриенна, видя его неподдельное отчаяние.       — Нет, — ответил он глухо.       Она подождала — может, он захочет поговорить об этом, и ей станет понятна его странная реакция. Но не дождавшись от него ни движения, ни звука, она испугалась, что подозреваемый снова потерял сознание.       — Мистер Клиган?..       — Да… простите… Со слов леди Сансы я знаю, что ее отец в день собственной смерти велел своим дочерям срочно возвращаться домой, в Винтерфелл. Но им помешали, — Клиган нахмурился. — Младшая дочь Старков сумела сбежать, а Сансу… посадили под замок в Президентском дворце, отобрав у нее документы, деньги и телефон. Ей не позволяли говорить с родными, усыпили ее собаку, морили ее голодом. И все это время вынуждали подписать брачный контракт с Джоффри Баратеоном.       Бриенна слушала очень внимательно. Ни один мускул на ее лице не дрогнул. Если все, о чем говорил Клиган, было правдой — дело принимало совершенно другой оборот.       — И она все-таки подписала?       — Подписала. Они шантажировали ее… матерью.       — Боги… — вырвалось у Бриенны. Она досадливо прикусила язык.       — Накануне Тристан Мартелл, племянник вице-губернатора Дорна, отмечал свой день рождения на яхте. Собралась одна золотая молодежь. Ее вынудили пойти туда вместе с Джоффри, и там, в каюте, он избил её, пытаясь изнасиловать… Ей чудом удалось этого избежать.       — Полагаю, этим чудом были вы? — догадалась Бриенна.       Клиган смерил ее холодным взглядом стальных глаз.       — Не имеет значения. Вы просили меня рассказать об эмоциональном состоянии леди Сансы и почему она осторожности ради решилась добавить снотворное в вино этому паршивцу.       — Значит, это вы подсказали ей эту идею?       — Я, — твердо сказал он.       «Он лжет», — решила Бриенна и нахмурилась. Все, что он говорил до сих пор, скорее всего было правдой. Но в этих словах что-то было не так.       — Предположим, — кивнула она. — А почему вы не обратились в полицию?       Клиган криво усмехнулся.       — Полагаю, что формально они оформили опекунство над леди Сансой. И вы думаете, что моему обращению дали бы ход? То есть, поверили бы простому охраннику, а не первой леди страны, пусть и бывшей? Санса была настолько запугана и затравлена, что ни за что бы не стала говорить правду…       — И вы решили таким вот странным способом избавить от ее мужа?       — Да, — жестко сказал Клиган и посмотрел ей в глаза.       «Лжет», — опять прозвенел звоночек, хотя никто другой даже не заподозрил бы его во лжи.       — Хорошо. Значит, во флаконе был яд?       — Да, — Клиган для верности кивнул, но дернулся от боли, скривился и облизнул губы.       — Что за яд?       Этот вопрос поставил его в тупик — она видела промелькнувшую в его глазах растерянность.       — Понятия не имею, — признался он.       — Где вы его взяли?       Клиган нахмурился.       — Купил.       — Где?       — Вы хотите, чтобы я выложил вам все свои связи? — хмыкнул он, пытаясь правдоподобно замаскировать свою ложь.       Бриенна побарабанила пальцами по колену.       — А потом Санса Старк дала яд своему мужу, испугалась, и вы застрелили Бороса Блаунта, чтобы выиграть время для побега.       — Совершенно верно.       — Вроде бы складно звучит, — задумчиво протянула Бриенна, глядя прямо ему в глаза, — но есть в вашей истории два слабых места.       — Какие?       — Во-первых, мотив. Для чего лично вам это все было нужно? Убивать двух людей, рисковать даже не работой — собственной свободой и жизнью? Ради чего? Ради постороннего человека? Какой в этом смысл?       Лицо Клигана окаменело.       — Хотел помочь беззащитной девушке. Такой ответ устроит?       «Он влюблен в нее», — вдруг осенило Бриенну, и она в который раз за день растерялась.       — Э-э-э… да, вполне, — она старалась ничем не выдать своего шока, но над этим открытием надо будет поразмыслить.       — А второе?       — Что?       — Какое второе слабое место?       — Ах, да… Флакон. Вы вылили яд и наполнили его водой.       Клиган хмыкнул, даже не пытаясь притворяться.       — Да.       — Вам не кажется, что это глупо? Любой здравомыслящий человек выбросил бы его при первой же возможности.       Он задумался, и Бриенна поняла, что этот момент он не учёл.       — Да… верно… надо было выбросить, — его прямой взгляд как будто бы не изменился, но она уловила в нем легкое замешательство, — как-то не до того было… спешка, побег, все такое…       — Но спешка не помешала вам вылить из пузырька яд и налить в него воду, — парировала Бриенна.       — Да… признаю, глупо с моей стороны.       — Глупо… так подставляться? — вкрадчиво спросила Бриенна.       Клиган молчал, а лицо его вновь окаменело, выдерживая ее пронизывающий взгляд.       — Вы лжете, — припечатала она отчетливо произнесенными словами. — Вы берете вину на себя, чтобы выгородить девушку. Потому что, по всей вероятности, она вам небезразлична…       Скрежет зубов и едва заметное движение мощной челюсти, заросшей черной щетиной, почему-то заставили Бриенну напрячься.       — Я требую, чтобы мои слова занесли в протокол, — отчеканил он, багровея от гнева.       — Кто на самом деле дал ей этот яд?       — Я требую…       — Кто-то еще замешан в этой истории, и вы его знаете.       — Я… — успел сказать Клиган и потерял сознание.       Бриенна заметила проступившее сквозь белую больничную простыню пятнышко крови на его груди и нажала кнопку вызова врача.       Конечно же, врачи выставили её из палаты — опять до следующего утра. Клиган потерял слишком много крови и все еще находился в нестабильном состоянии, несмотря на свою физическую крепость, поэтому лишнее эмоциональное волнение было для него недопустимо.        Из госпиталя она уехала прямиком в офис и уединилась в своем кабинете. Мысли роем кружили в голове. Десятки раз подряд она прокручивала на мониторе видео с трех разных камер из Президентского дворца, запечатлевших момент выхода Сансы Баратеон из спальни своего мужа. Бриенна готова была съесть собственные кроссовки, если ошибалась в том, что выражение глубокого шока на лице девушки было искренним. Такое невозможно разыграть. Как бы там ни было на самом деле, Санса Баратеон действительно не ожидала увидеть смерть своего мужа.       Множество раз она просматривала еще один эпизод, когда Санса поднесла к Клигану руку, а он накрыл ее своей. К сожалению, ни одна камера не дала изображения, что же было в ее руке, и было ли что-то вообще: в одном ракурсе руку Сансы закрывал сам Клиган, в другом — плечо Бороса Блаунта, а к третьей камере Санса стояла спиной.       Бриенна хмурила брови и нервно барабанила пальцами по столешнице. Доказать, что она показывает ему тот самый флакон, было, увы, невозможно.       Ладно, предположим...       Но выражение лица Клигана после слов Сансы «я убила Джоффри» — фразу было нетрудно прочитать по губам — совершенно противоречило тому, что он говорил ей в палате.       Он был шокирован не меньше Сансы, хотя его эмоции выражались не так красноречиво, как у девушки. Бриенна поставила фрагмент видео на повтор и откинулась в кресле.       У неё не осталось никаких сомнений — Клиган лжет и наговаривает на себя, чтобы выгородить свою подопечную. Но та, похоже, действительно не виновата.       Кто-то её по-крупному подставил.       Так-с… Что же Блаунт? Вот шевельнулись губы Сансы — и лицо Блаунта вытягивается в изумлении. Впрочем, этот человек действительно был профессионалом — ему потребовались секунды, чтобы считать с физиономии Клигана, что тот не собирается сдаваться. Поставив замедление воспроизведения записи на максимум, Бриенна прокрутила этот фрагмент кадр за кадром посекундно… вот рука Блаунта метнулась к пистолету… первой… губы плотно сжаты — он не собирался предупреждать о выстреле… колебания на лице нет — явно намерен стрелять на поражение. Рассматривая ответное движение Клигана, Бриенна не могла не восхититься быстротой его реакции: Блаунт уже поднимал руку с пистолетом, на ходу снимая его с предохранителя, когда Клиган схватился за свой, вскинул руку и выстрелил в него в упор.       Хм… Вполне укладывается в рамки самозащиты…       Стоп. Почему она об этом думает? Технически это вообще не ее дело — в ее обязанности входит расследование перестрелки на пустынной дороге между деревушками…       Бриенна ненадолго задумалась, внутренне решаясь, а затем вздохнула и набрала номер, который не набирала уже несколько лет, с тех пор, как ее перевели в отдел расследований.       — Бри?.. Здравствуй… — услышала она на том конце удивленный мужской голос, — что-то случилось?       — Привет, пап… нет, все нормально… Ты знаешь, я тебя никогда ни о чем не просила…       — Семеро, детка… — в голосе отца отчетливо прозвучала тревога, — во что ты влипла?!       Бриенна поморщилась и досадливо потерла нос.       — Ни во что, пап… но я хочу попросить тебя об одной вещи. Только об одной — и обещаю, что больше никогда впредь не стану использовать нашу родственную связь в служебных целях.       Ей показалось, что отец на том конце провода шумно выдохнул.       — Говори.       — Пап… Сделай так, чтобы дело об убийстве Джоффри Баратеона поручили расследовать мне.