Parallels

На следующий день… — Мистер Поттер, пожалуйста, задержитесь после занятия. Гарри вздохнул и положил сумку с книгами на стол. — Да, профессор, — сказал он. Лили дождалась, когда все ученики выйдут из кабинета Древних рун и повернулась к нему с хмурым взглядом. — Гарри, я знаю, что что-то для тебя здесь в новинку, но я надеюсь, что в будущем ты сможешь воздержаться от дуэлей! Прошлой ночью я чуть не умерла от сердечного приступа! — воскликнула Лили. Гарри на мгновение взглянул на свои ладони, затем улыбнулся и посмотрел на Лили. Когда она увидела его взгляд, то положила обе руки на бёдра, разозлившись. — Что здесь смешного, молодой человек? — спросила она, а после покачала пальцем перед его носом. — Никто и никогда не заботился обо мне так, как сейчас. Это так странно, но мне приятно, — прошептал он. Гнев Лили тут же отошёл на задний план, и она села на стул лицом к сыну. — Прости меня, Гарри… — Ничего, мам. Я не должен был этого делать, но я так разозлился из-за того, что происходило вокруг, что ни о чём больше не мог думать, — ответил он, прерывая её извинения. — Хорошо, но почему мальчик Уизли попал из-за тебя в лазарет? Гарри нахмурился. — Ему повезло, что я решил оставить его в живых, мама. Он собирался изнасиловать Гермиону. — Гарри, все эти инциденты… — Я собираюсь остановить это. То, о чём я тогда говорил не было пустой угрозой. Послушай, мама, я всегда ненавидел хулиганов, возможно, потому что сам был их жертвой. Есть лишь несколько человек, которых я буду защищать ценой своей жизни, если возникнет такая необходимость: это ты и Элли. И Гермиона. Я знаю, что она не тот человек, которого я помню, но она чертовски похожа на ту самую, и я хочу разобраться, кем является эта Гермиона. Лили на мгновение внимательно посмотрела на Гарри, сощурившись. — Ты любил Джинни, но тебе нравилась и Гермиона, да? — тихо спросила она. Гарри вновь взглянул на свои руки. — Наверно, да… нет… ох, я не знаю. У меня было двое друзей, которые были мне так близки, словно семья. Рон Уизли и Гермиона. Рон любил её. Поэтому я ничего не предпринимал и, в конце концов, она осталась с Роном. Они обручились после того, как я убил Волан-де-Морта. Я признался им во всём в своём прощальном письме, и мне остается лишь надеяться, что они достаточно взрослые, чтобы остаться вместе даже после того, как прочтут его. — Ты думаешь, что у тебя может быть шанс с этой Гермионой? — мягко подсказала она. — Может быть, — прошептал он, — Я не знаю. Об этом ещё слишком рано думать. Я знаю, что хочу хотя бы дружить с ней, ведь я всегда буду в этом нуждаться. Лили улыбнулась и обняла его. — Она очень милая девушка, и я думаю, что ей всегда не хватало такого друга, как ты. — Надеюсь, — задумчиво потянул он. — Я знаю, что ты сейчас будешь свободен. Расскажешь мне о рунах в своём сундуке? — нежно спросила Лили. Глаза Гарри загорелись, и он начал описывать изменения, которые сделал для сундука. Класс Защиты от Тёмных искусств Всю неделю до начала семестра Гарри проводил со своим крестным отцом. Он предложил отдать Сириусу всё то состояние Блэков, которое перенёс из своего мира, но Сириус отказался. Подарка в виде кольца было достаточно, чтобы он получил доступ к своему семейному хранилищу, в котором было денег достаточно, чтобы вызвать беспокойство. Именно во время бесед с Сириусом Гарри узнал, что Римус Люпин был убит немного спустя после смерти Гарри в этом мире. Римус загнал в угол Питера Петтигрю, и в ходе битвы оба мужчины погибли. Гарри долго допрашивал Сириуса на эту тему, чтобы быть уверенным, что Петтигрю действительно мёртв, а не просто сбежал. Блэк заверил его, что было два тела, одно из которых явно принадлежало Питеру, и было опознано Лили, Джеймсом, и им самим. Сириус был недоволен, выяснив, что Гарри не нарушал школьных правил, чтобы повеселиться, а так же взволнован, когда узнал, что Гарри является экспертом в Защите, даже попросил, чтобы Дамблдор назначил его помощником. Это означало, что Гарри будет помогать во время некоторых занятий, а так же вести дуэльный клуб. Гарри стоял, прислонившись к стене класса Защиты, и подмигнул Гермионе, когда та зашла в класс. Его выражение лица застыло, когда он увидел другие знакомые лица. В кабинет прошёл Рон Уизли, смеясь над тем, что сказал Драко Малфой. Сириус кашлянул и встал из-за стола, все быстро заняли своё место. — Начиная с этого года, студенты шестого и седьмого курса будут проходить тестирование, которого никогда раньше не было. Благодаря мистеру Поттеру у нас есть несколько уникальных и редких артефактов для обучения, взять тот же шар Мерлина. Затем Сириус начал читать лекцию о том, как учебные пособия способны улучшить магические способности. Когда он шёл по классу, его костюм медленно сменил цвет на ярко-желтый и покрылся перьями, он не заметил этого, пока все студенты не засмеялись. Сириус подозрительно посмотрел на Гарри, но продолжил лекцию. Комната Гарри Поттера       В течение следующей недели Гарри давал всем понять, что дверь в его комнату всегда открыта. Гарри просто наслаждался компанией друзей, которые пришли к нему за советом или для помощи с классной работой, или потому что чувствовали себя в безопасности рядом с ним. Гарри укрепил свою репутацию в школе, когда столкнулся со студентами-грязнокровками с пятого курса, задирающих чистокровных первокурсников. Он остановил их и заставил извиниться. Его слова о том, что он будет относиться с уважением к любому вне зависимости от его происхождения, быстро разлетелись по всей школе. Даже чистокровки стали думать о Гарри как о друге, к которому всегда можно обратиться. Как он и предполагал, многие чистокровные не желали мучить других. Они просто старались соответствовать своим товарищам. Как только Гарри показал им, что чистота крови не определяет силу волшебника, то много людей стало тут же менять своё поведение. Он так же быстро понял, что эта Гермиона была всё же другим человеком, чем Гермиона, которую он раньше знал. Она была такой же умной, как он помнил, но на неё слишком сильно повлияли шесть лет учёбы в школе, где к ней все относились как к маглорожденной. Её уверенность в себе сильно возросла, когда она увидела своё число из сферы Мерлина, но ей предстоял ещё долгий путь, прежде чем она почувствует себя равной с другими из Хогвартса. И хотя она быстро приходила в себя, было много того, чего она хотела спросить у Гарри, но никак не решалась. Он замечал знаки, исходящие от неё, и подождал до субботы, когда они остались, наконец, одни, прежде чем заговорил сам. — Ну что же, Гермиона, тебе это может не понравиться, но пойми: я знаю тебя значительно лучше, чем ты можешь представить. И я знаю, что ты умираешь от желания задать мне несколько вопросов. Я договорился, и мы сможем побыть несколько часов наедине, так что давай поговорим. Я не обещаю отвечать на всё, но если смогу, то постараюсь, — сказал он ей. Она была очень удивлена, но не стала терять времени. Грейнджер кивнула, соглашаясь, и наклонилась, чтобы достать лист пергамента. Гарри усмехнулся, когда понял, что она записала список своих вопросов. — Расскажи мне о Гермионе, которую ты знаешь, Гарри, — едва слышно попросила она. — Она очень похожа на тебя: удивительно умна и потрясающе красива. Мы с ней стали лучшими друзьями в первый же год, когда я помог ей спастись от горного тролля. Она менее застенчива и более уверена в себе, но, в основном, ты почти такой же человек. Гермиона покраснела во время его ответа и сделала несколько пометок на своём пергаменте. — Почему ты не прикоснулся к шару Мерлина на приветственном пиру? Гарри вздохнул и протянул руку перед собой, чтобы призвать шар и поставил его на стол. — Ты помнишь цифры, которые были у людей, Гермиона? — тихо спросил он её. Она на мгновение задумалась. — Да. Самое большое число было сто девяносто семь, а самое низкое — шестьдесят пять. Так что я предполагаю, что это по шкале от одного до двухсот? Гарри покачал головой. — Нет, шкала не имеет предела. Если бы я прикоснулся к шару на глазах у всех, то все либо бы ужасно завидовали мне, либо боялись меня. — Гарри? — спросила она с тревогой, — Неужели это действительно так плохо? Она вздрогнула, услышав, как он пробормотал себе под нос: — Пожалуйста, не бойся меня. Гарри протянул руку и коснулся шара после активации заклинания. Шар завибрировал за мгновение до того, как над ним появились цифры. Гермиона ахнула. Четыре тысячи восемьсот девяносто восемь! — Легенда гласит, что сам Мерлин обладал солидной тысячей, — добавил он. — Что ты такое? — прошептала она. Он отошёл от неё. Когда она поняла, как прозвучал её вопрос, то съёжилась. — Не это имела в виду… — Я знаю, — как-то печально сказал он, прерывая её, — но отвечу на твой вопрос: в моём мире Волдеморт не умер, когда пытался убить меня в детстве. На самом деле, мы оба выжили. И пусть он потерял своё тело, однако его дух остался. Мне было суждено по пророчеству обладать силой, необходимой, чтобы убить его. И я его убил, но только после того, как потерял большинство своих друзей, всю свою семью… всех, кого я любил и почти всех, кто любил меня… Я обычный маг, который хочет жить в мире со своей семьёй. Он замолчал. — А тебе не было интересно, почему я использую посох большую часть времени? Даже Дамблдор не использует его. У меня есть палочка, но я редко прикасаюсь к ней, потому что могу творить заклинания и без неё так же сильно. Гермиона покачала головой, стараясь не отставать от внезапной смены темы. А после она с удивлением увидела, как по его щекам стали катиться слёзы. — Эй… мне очень жаль, Гарри… Я не хотела заставлять тебя плакать… — произнесла она, потрясённая его откровениями и слёзами. Гарри отвернулся от неё, сердито вытирая слёзы рукой, а затем снова повернулся к ней и попытался улыбнуться. — Всё нормально, это было в прошлой жизни, — ответил он, стараясь отмахнуться. Гермиона заметила, как он странно прикоснулся к ней. Он контролировал действительно пугающее количество силы, но у него были и качества, которые делали его милым. — Я была одной из тех людей, которых ты потерял? Гарри улыбнулся и покачал головой. — Нет. Когда я уезжал, ты была счастлива и помолвлена, жила с семьёй своего суженого. Я ждал, пока не осознал, что с тобой всё будет в порядке, прежде чем ушёл. — А твоя Джинни? — Она мертва. Там и здесь, — он сплюнул, его гнев и горе были очевидны в голосе. Гарри встал и прошёлся по комнате. Гермиона дождалась, пока он пройдёт мимо неё и потянулась, чтобы схватить его за руку. Вздрогнув, он посмотрел на неё и увидел на её лице мириады эмоций: шок, страх, жалость и, наконец, решимость. — Ты любил свою Джинни, а та, что здесь, слишком другая? Он молча кивнул ей. — Гарри, многие чистокровные волшебники поняли свою ошибку сейчас, когда ты указал им на неё… — Нет! Ты должна понять. Джинни… — он замолчал и подавил рыдание, — …моя Джинни никогда не участвовала бы ни в чём подобном. Даже эта мысль о ней была бы отвратительна. Точно так же, как я знаю, что ты не совсем моя Гермиона, я знаю, что Джинни здесь не моя Джинни. Разница в том, что ты и моя Гермиона почти одинаковые. Эта Джинни совсем не похожа на ту девушку, которую я любил, — сказал он решительно. — Мне очень жаль, — прошептала она, и её глаза наполнились слезами. Он резко сел на диван рядом с ней и провел рукой по лицу. — Я не хотел на тебя огрызаться. Сейчас так больно говорить обо всём этом. Вы с Роном были последними, кого я хотел оставить. Но когда вы двое обручились, для меня не осталось места. Я был один, и от этого боль только усилилась. — Рон? Рональд Уизли и я? Фу! Ну, здесь этого не произойдет, — твердо заверила она. — И это хорошо! — выпалил Гарри, затем покраснел и отвернулся от неё. Гермиона выглядела шокированной на мгновение, а затем застенчиво улыбнулась про себя. — Значит, ты ушел, потому что у тебя практически не было семьи, никого, кто мог бы заставить тебя остаться? — тихо задала вопрос она. Гарри кивнул. — А здесь? Я имею в виду, что ты способен путешествовать по измерениям. Ты можешь покинуть это место и перейти в другое, пока не найдешь то, где тебе понравится. Гарри нахмурился и покачал головой. — Полагаю, я мог бы это сделать. Жизнь тут не идеальна. Но здесь я нашел семью. Моя мать жива и я знаю ее. У меня есть замечательная сестра, она просто потрясающая. Мой крестный снова жив, и, по крайней мере, один из моих лучших друзей всё тот же. — Я мог бы прыгнуть снова и рискнуть потерять всё это, но я не собираюсь. Когда ты потеряешь столько же, сколько и я, и вдруг получишь какую-то часть обратно, ты не захочешь снова рисковать этим, — едва слышно заключил он, а после повернулся к ней. — Почему маглорождённые и полукровки мирятся с этим бредом про кровь, Гермиона? Это же просто смешно. — Большинство из нас принимает это только до тех пор, пока не закончит школу, переезжает. Америка, Канада, Австралия — есть много мест, которые принимают нас, как волшебников и не заботятся о крови. Некоторые неудачники попадают в ловушку брачных законов, но большинство избегают этого, потому что ни одна чистокровка не хочет запятнать свою линию смешанным браком. Чистокровные не понимают, какой ущерб они наносят своему обществу. — Брачные законы? — Да. Обычно чистокровные женятся на других чистокровных, но иногда чистая кровь требует жениться на полукровке или маглорожденном. Полукровки или маглы не могут отказать им в браке. К счастью, твоя мать любила твоего отца. Ей не позволили бы отказать ему, когда он сделал предложение. Гарри нахмурился и вытянул руку. Через мгновение появился Большой том. Перелистывая книгу, Гарри кивнул Гермионе, давая понять, что слушает её описание закона о браке. Наконец он вернул книгу на место и посмотрел на волшебницу еще раз. — Так почему же тебя не выбрал никто из чистокровных, Гермиона? Ты невероятно умная и действительно очень красивая, — спросил он, потом понял, что сказал, и покраснел. Гермиона ахнула и уткнулась взглядом в свои ноги. — Я… Мне очень жаль, Гермиона. Мне не следовало этого говорить. Если я тебя обидел, прошу прощения. Гермиона застенчиво улыбнулась ему. — Я… эм-м… думаю, мне лучше закончить домашнее задание. Увидимся за ужином? — с надеждой спросила она. Гарри кивнул, и она выбежала из его комнаты. Какое-то время он смотрел ей вслед, потом вздохнул и решил прогуляться.