Неудачник

Чонгук с сочувствием смотрел на Чимина, приложившего холодный компресс к опухшей щеке. - Сильно болит? Пак слабо улыбнулся. - Уже меньше, спасибо. Чону было неловко. Еще бы: только поступив сюда, он думал, что будет окружён добротой, пониманием и взаимопомощью. По сути, он был еще слишком юн для поступления, однако родители, оба профессора и учёные, считали иначе. Наняв для сына лучшего учителя, когда ему еще шесть не исполнилось, они надеялись вырастить вундеркинда. Попасть в газету, на телепередачи, а может и в книгу рекордов Гиннеса. Поэтому малыш Гукки с самого детства был окружён людьми с минимум тремя дипломами о высшем образовании. Ходил во всевозможные кружки, секции, изучал сразу несколько иностранных языков, с малолетства разбирался в политике, наизусть учил все законы... Развивался он, естественно, не только умственно, но и физически: казалось, что не было секции, которую бы он не посещал. Однако, всё же стоит отдать должное родителям: несмотря на их одержимость в погоне за славой, они старались окружить своё чадо заботой и любовью...надеясь получить потом нечто большее взамен. Но, вопреки их ожиданиям, Чонгук, хоть и учился выше среднего, вундеркиндом не стал. А всему виной - кружок пения, куда его запихнула тётушка. Мальчику настолько понравилось петь, что все своё свободное время (которого, к слову, было не много), он посвящал не высшей математике, а урокам вокала. Да и во время занятий Чонгук думал не о квантовой физике, а сочинял в голове песни. Вот и выросло "непонять что", как со злостью и разочарованием говорили родители. Тётушку же, записавшую мальчика на вокал, исключили из его окружения и не подпускали к дому ни на километр. Однако изменить ничего нельзя. Посовещавшись, родители решили отправить сына учиться за границу к своим знакомым- профессорам. Чонгуку тогда было всего тринадцать, но он уже твёрдо знал, что свяжет свою дальнейшую жизнь с пением. Но у родителей были другие планы на сына. Поэтому, отучившись в далёкой Норвегии два года, он вернулся домой и сразу же был зачислен в Академию. Юный возраст, естественно, сразу стал помехой, однако и она устранилась благодаря деньгам. И вот, пятнадцатилетний Чон Чонгук, выросший в тепличных условиях, с головой окунулся в этот омут грязи, лжи, денег и несправедливости. Естественно, из-за положения в обществе, его никто не трогал, но атмосфера, в которую он попал, угнетала ужасно. И Чонгук, не зная, как быть, решил примкнуть к компании Дениэла Грейса, так как тот показал себя с лучшей стороны, всячески заботясь о малыше Гукке. Однако в сегодняшней стычке Чон окончательно запутался. Он не мог просто стоять и смотреть, как избивают ни в чём не повинного Чимина. И, если бы не внезапное появление той девушки, непременно бы вмешался... Хотя теперь он понимал, что это его вмешательство ни к чему бы не привело. И, вполне возможно, только усугубило бы ситауцию. Поэтому всё, что он мог сделать - просто увести оттуда Пака и помочь с ушибами. Сейчас они сидели на крыше, куда мало кто совался в это время, ибо аристократическая бледность всегда была эталоном. А солнце здесь припекает ужасно, и можно загореть. И сгореть. Чимин и сам с удовольствием проводил здесь перерывы между уроками. Потому и рад был сбежать сюда. Тишину между ними нарушал лишь щебет птиц. Обоим было неловко. Чону от того, что сидит сейчас рядом со второкурсником, которому не смог помочь, когда это было нужно. А Паку - из-за того, что опозорился перед любовью всей своей жизни. Он, конечно, не был уверен, видела ли Леда его, однако не сомневался: слухи обо всём расскажут. На душе было темно. Чонгук решил прервать молчание. - А вас часто...так... Чимин мельком взглянул на него. Тут же отвернулся. Вздохнув, пожал плечами. - Я уже привык.- Тихо сказал он. Однако на Чона это сильно подействовало. Он вскочил на ноги, напугав сидевших рядом голубей и, по совместительству, Чимина. - Но ведь это же несправедливо! Отвратительно! Куда только учителя смотрят?! Хён, вам нужно что-то с этим делать! Пак на эту пламенную речь лишь грустно улыбнулся. Сам думал так же в начале первого курса. Однако теперь это стало чем-то обыденным. - С этим уже ничего не поделаешь. Просто не обращай внимание, всё нормально. Чонгук хотел возразить, но Чимин предостерегающе поднял руку. - Успокойся. Это просто лишняя трата времени и сил. Сколько бы ты ни пытался, ничто не поменяется. Чон послушно закрыл рот. Понуро опустил голову. Но принять всё это не мог. Пак медленно поднялся, убирая компресс. Щека теперь онемела. Махнув на это дело рукой, мол, само заживёт, он взял портфель. Неожиданно из него выпала тетрадь Дена. Чон, повинуясь внезапному порыву, хотел её схватить и выкинуть куда-подальше, однако Чимин опередил его. Подняв тетрадь, отряхнул аккуратно и бережно положил обратно в портфель. А потом, тепло улыбнувшись Чонгуку, одними разбитыми губами прошептал: "Спасибо". *** Пак уже давно ушёл, прихрамывая, а Чонгук всё сидел на крыше, погружённый в свои мысли. Не так он представлял себе учёбу в престижной Академии, которую нахваливали родители. Они видели лишь обёртку, а саму конфету приходится есть Чонгуку. Однако здесь есть ещё кое-что, что повлияло на решение родителей. В этой Академии нет кружков вокала.