На языке двух душ

Кюхен пытался выстроить полную картину вчерашнего вечера, но ему не особо удавалось. Он помнил, как танцевал с Сонмин-хеном под музыку, как обнимался с ним и целовался. Потом они пошли гулять по ночному городу и целовались в парке под светом луны и звезд. В какой-то момент Кю очень захотелось спать, и Мин проводил его до дома Хичоля. Кюхен уже почти заснул, когда услышал, как они о чем-то говорили. Кажется, Хиним снова врал, придумывая душераздирающую историю для Кю, и просил Сонмина остаться, но тот вежливо отказался. Это противоречило его принципам. Опускаясь все глубже в сон, Кюхен почувствовал прикосновение холодных губ к своему лбу и услышал тихое пожелание спокойной ночи. И, судя по утреннему настрою Хичоля, перед сном Кю навещал не он. — У тебя вообще голова не работает? — ругал Кюхена Хи. — Ты вчера чуть не загавкал при нем! Хочешь парня в психушку отправить, а у меня тут насовсем прописаться?! Нет, дорогой мой, сваливай-ка побыстрей к своему хозяину. Мне тут лишние рты не нужны! — Кю виновато опустил голову. Ведь он действительно не приносил никакой пользы: безработный, глупый, немой человек, который еще недавно был простым лисом. — Хорошо, я погорячился, — смягчил голос Хичоль. — Так что? Вы выпили, а потом? Давай рассказывай мне все. — Кюхен показал пальцами на свои губы. — Целовались? Уже? Ух ты, неужто вы взаправду связаны красными нитями?... Я знал, что судьба любит играть, но чтобы лис и человек... Ладно, отдыхай пока. Кю лежал целый день перед Телевизором и смотрел скучные истории людей. Он не знал, что нужно было делать. На экране после поцелуев что-то обязательно происходило, но он по-прежнему лежал в полном одиночестве. Даже Хи покинул его, доверив свой дом. Кюхен все надеялся, что в один прекрасный момент раздастся звон и у порога покажется Сонмин, однако этот момент не наступил. Не мог же он просто все забыть? Вечером Хичоль вернулся. Он очень удивился, заметив все так же лежащего на диване Кюхена, который безразлично глядел в телевизор. — Что за депрессивное настроение? Твой рыцарь не отвечает на звонки? — Кю даже не пошевелился. — Послушай, парню нужно время. Я не знаю, как у вас в лесу, а здесь однополые отношения зачастую осуждаются. Ли Сонмин не похож на человека, который в открытую говорит о своих предпочтениях. Хотя на гея похож, не спорю. Но он еще и очень занятой человек. Я предупреждал, что будет труднее. В людском мире полно нюансов, о которых ты и понятия не имеешь. Поэтому просто подожди. А еще лучше помоги мне перепечатать мою книгу. Сидя за оборудованием с экраном как у телевизора и интересными штуками, на которых были нарисованы буквы, Кюхен немного отвлекся от своих мыслей. В конце концов, все пошло своим чередом. Плыть по течению оказалось проще, чем смотреть на жизнь других и ожидать того же от своей. Кю долго пытался приспособиться к Компьютеру, хотя писать на нем было намного проще, чем на бумаге. Хичоль создал несколько его виртуальных копий, чтобы Кюхен хоть как-то развлекался. Кю выучил алфавит и стал писать в Компьютере слова, которые потом появлялись на экране. Там же писали и другие люди. Кюхен пытался им отвечать и даже с кем-то ему удалось поговорить. Затем он случайно наткнулся на копию Сонмина. Тот показывал на экране изображение себя и своих друзей с бутылкой вина. Кю потыкал по буквам, и в рамочке появились слова: «Истина в вине». «Марк-и, это ты?» — написал ему через какое-то время Сонмин-хен. «Да», — ответил Кю и почувствовал приятную дрожь в теле. Он впервые в жизни действительно разговаривал с Сонмином, пусть и таким необычным способом. «Ты свободен сейчас?» — Мину потребовалось определенное время для этого письма, словно он долго думал что сказать. Кюхен посмотрел на стопку исписанных Хичолем листов, которые он должен был за сегодня перепечатать, и с улыбкой снова повернулся к экрану. «Я помогаю Хичолю, но не хочу больше. Я свободен». «Я хочу поговорить с тобой. Давай встретимся. Я могу подъехать минут через тридцать. Хорошо?», — Сонмин по привычке задавал вопросы, которые требовали ответов типа «да» или «нет». Хотя Кю так много хотел бы ему написать, но делал это слишком медленно и совсем не хотел заставлять Сонмин-хена ждать. «Да», — снова ответил Кюхен и побежал умываться. Работающий над своей книгой Хичоль сразу заметил такую резкую перемену в настроении. — И куда мы собрались? — спросил он у прихорашивающегося у зеркала Кю. — Так, Дон Жуан, ты допечатал ту главу? — Кюхен помотал головой. — Ну, молодец. И когда вернешься? — Получив в ответ лишь пожимание плечами, Хи вздохнул. — О, господи... Ты там хотя бы не загавкай в самый ответственный момент! — крикнул он уже убегающему из дома Кю. — Надеюсь, хоть чему-то его природа научила... Дождавшись Сонмина, Кюхен бросился к нему на шею. Мин в ответ улыбнулся и сомкнул руки на его спине. Отчего-то внутри все заполнило чувство легкости, хотя он и понимал, что поступал не совсем верно. — Ты научился печатать? — Кю радостно закивал головой, ударяясь подбородком о широкое плечо. — Это же здорово! Ты теперь можешь говорить со мной! Я так рад, Маркус. — В какой-то момент Кюхен услышал резкий гудок автомобиля вдали и чуть не упал, когда его спина снова заныла. Это не его имя, не его жизнь, не его судьба и не его любовь. Сонмин-хен обнимал и целовал Маркуса, а не Кю. Но рассказывать обо всем было опасно. Какой нормальный человек, кроме Хичоля, поверит в Духа Леса и его способности? — Что такое? Почему у тебя временами подкашиваются ноги? — беспокоился Сонмин. — Может, я что-то не то говорю, и ты вспоминаешь плохие моменты из жизни? — Кю помотал головой и выпрямился. Сонмин-хен снова ложно обвинял себя. — Прости, если я о чем-то тебе напоминаю. Ты не хочешь зайти ко мне? Я... купил новый кофе и хочу его попробовать. Мы как раз сможем поговорить, и никто нам не помешает. В груди Кюхена что-то заболело, когда он снова увидел этот дом. По саду, который теперь казался маленьким, он когда-то бегал на четвереньках с игрушками. Эти розы, поранившие его несколько недель назад, в новой палитре цветов стали еще более прекрасные. Рядом с ними цвел немного потасканный гиацинт. Кю вспоминал, как его лапы касались каменной дорожки, маленькой лесенки и деревянного пола. Теперь дом ему действительно напоминал нору: для человека он был не такой большой. Сонмин сварил кофе и разлил по чашкам. Его губы немного дрожали и двигались, словно он проговаривал про себя какие-то слова. Кю взял его телефон и в первом же попавшемся экранчике, где показались буквы, написал: «Что ты хотел сказать?» — А... — опомнился Мин. — Я даже не знаю, с чего начать... Ты веришь в любовь с первого взгляда? Когда ты в лице другого находишь не только что-то приятное, но и родное. — Кюхен кивнул. Впервые встретив Сонмина, он подумал о том, как этот человек был похож на цветок, а уже в норе увидел в нем зайца — часть своего мира. — Это ведь может быть судьба, да? Я потерял своего друга, но в этот же день встретил тебя. Понимаешь? У меня был лисенок: такой милый, рыженький и звонко гавкающий. Я полюбил его всем сердцем. Но потом на работе мне сообщили неприятную новость, я не нашел ничего лучше, чем забыться в вине. Я всегда так делаю, когда мне невыносимо больно. Засыпая, я, кажется, сказал ему что-то вроде: «Если бы ты был человеком». Он убежал от меня, и в этот же день я встречаю тебя — такого же милого и рыжего. Марк-и, таких совпадений ведь не бывает? Неужели ты был послан мне с небес? — Кюхен в ответ пожал плечами. — Прости, если тебе все это кажется сумасшествием. Сонмин замолчал, когда Кю взял в руки его телефон и стал что-то печатать. «В некоторые вещи трудно поверить», — появилось на экране спустя какое-то время. — Возможно... — Мин выпил немного кофе и почувствовал невероятное облегчение. Он наконец-то смог поделиться своими мыслями и переживаниями с кем-то. — Помнишь, я говорил тебе про музыку без слов? Я кое-что начеркал тут в перерывах между съемками. Пошли со мной. Сонмин взял Кюхена за руку и повел к лестнице на второй этаж, где прежде еще не бывали лисьи лапки. В комнате без света стоял инструмент, на котором играла Обезьяна, только этот был несколько больше. — Этот рояль мне подарили, когда я только дебютировал. Я редко сажусь за него, но иногда так хочется. Послушай, пожалуйста. Это то, что я придумал, глядя на твои рисунки. Мин опустился на сидение и заиграл. Его сосредоточенное лицо, освещаемое лишь лучами большой звезды из окна, сейчас выглядело по-особому очаровательно. Кюхен облокотился о деревянный корпус инструмента и стал внимательно слушать. Конечно, со слухом у него не было никаких проблем, но он хотел услышать, что скрывалось за ней. Казалось, в обычной комбинации звуков таилось что-то особое. Музыка словно лилась не из рояля, а из самого Сонмина. — Мою песню, — говорил Мин как можно тише, чтобы не портить композицию немного охрипшим голосом, — исполнением которой я все еще не удовлетворен, хотят превратить в набор красивых слов, звучащих на фоне пошлой картинки. И я ничего не могу поделать с этим. А где же любовь, Марк-и? Сонмин-хен поднял голову, и на его глазах виднелись слезы. Свет из окна отражался в маленьких капельках, превращая их в драгоценные камешки. Кю подошел к нему и, нагнувшись, поцеловал его дрожащие губы. В голове звучал голос Хичоля, который говорил ему, что так люди выражают свою любовь. Сонмин обвил руками шею Кю и поднялся со скамьи. Он чувствовал вкус горького кофе на его языке и буквально тонул в этом неповторимом ощущении. Мин развернулся и уперся в рояль. Оторвавшись от раскрасневшихся губ, он снял свою футболку и стал расстегивать пуговицы на рубашке Кюхена. Тот снова поймал себя на мысли, что совсем не понимал людей: они прятались в одежде большую часть времени и снимали ее, когда хотели с кем-то сблизиться. Неужели для них естественное тело было чем-то слишком личным? И если так, то почему же они все же перед кем-то раздевались? Сонмин лег на рояль и потянул на себя Кюхена. Их губы снова столкнулись в горячем поцелуе со вкусом крепкого кофе. Кю захотел попробовать на вкус тело Мина. Он лизал его прежде, но эти ощущения наверняка полностью отличались от нынешних. Он провел языком по шее Мина, выпирающей челюсти и мягкой мочке уха, в которой еще не заросла дырка от сережки. Сонмин выгнулся в спине от удовольствия. — Маркус... — прошептал он Кюхену на ухо. — Подожди... Пойдем в спальню. Здесь неудобно. Поднявшись, Мин забрал одежду и повел Кю за руку на первый этаж. Из-за открытого окна в спальне было достаточно прохладно, но легкий ветерок, раздувающий шторы как паруса кораблей, для разгоряченных тел оказался весьма кстати. Сонмин достал с полки крем и повернулся лицом к Кюхену. — Ты делал это прежде? — Кю медленно помотал головой, чувствуя, что сейчас его члену в белье действительно было тесно. — Хорошо. Тогда помоги мне. Попробуй сначала пальцами, пока не поймешь, что я достаточно расслаблен. Сонмин протянул крем Кю и, не разрывая с ним зрительного контакта, снял с себя джинсы вместе с бельем. Кюхен даже на расстоянии слышал, как часто билось его сердце. Или же это было его собственное? Животные при контактах не задумывались о причиняемом дискомфорте — этим, наверное, и отличалась любовь от влечения. Сонмин-хен лег на кровать, приподняв бедра. Кю неуверенно подошел к нему и выдавил холодного крема себе на пальцы. Смазанные, они входили в Мина очень легко, но все равно ощущалось какое-то давление мышцами прохода. Когда Хичоль проводил уроки анатомии, он как-то называл их, но Кю уже забыл все термины. Сонмин задышал еще громче и чаще: расслабиться пока не получалось. Чтобы хоть как-то ему помочь в этом, Кюхен наклонился, игнорируя ноющую боль, и облизнул уже затвердевший член — Мин в ответ что-то промычал и вытянул шею. Заметив, что Сонмин по-особому реагировал и на прикосновения к ушам, Кю вынул пальцы и потянулся к его голове. Обхватывая губами мочку, посасывая ее и слегка покусывая, он улавливал блаженные стоны Сонмин-хена. Выпирающий из-под джинсов член случайно коснулся обнаженного бедра, и Кюхен находился в шаге от того, чтобы завыть от удовольствия. — Войди в меня уже, — попросил его Сонмин, сжимая пальцами одеяло. Кивнув, Кю наконец полностью разделся и толкнулся в немного расслабившиеся мышцы. Мин выгнулся в спине и вскрикнул от уже позабытого ощущения. Смешавшаяся с кремом природная смазка Кюхена позволяла ему почти без сопротивления двигаться внутри. Это было приятно — чувствовать, как горячие стенки прохода окутывали его возбужденный член. Губы Сонмин пересохли, из-за чего он не переставал их облизывать. Кю прекрасно слышал, как он водил языком по ним, увлажняя своей слюной, иногда закусывая нижнюю, и открывал рот, чтобы снова простонать. Эти действия побуждали Кюхена двигаться быстрее, ощущая напряжение мышц, охватывающих член. — Поцелуй меня, — прошептал Мин, задирая голову. Кю дотянулся до его шеи и впился в нее горячими губами. С вырвавшимся из горла Сонмина стоном Кюхен почувствовал, как семенная жидкость вылилась из его члена. Вместе с этим его накрыло чувство полного удовольствия. Конечности словно размякли, а картинки перед глазами немного помутнели. От боли в спине не осталось ни следа. Сонмин перевернулся на спину и посмотрел Кюхену в глаза: он пока не разделял его блаженства. Кю стал слизывать смазку с его члена, задевая языком чувствительную перемычку у самой головки. Мин снова вскрикнул и излился семенем ему на подбородок. Кюхен вытер лицо тыльной стороной ладони и лег рядом, накрывая голое тело Сонмина свободной частью одеяла. Тот наоборот перекинул его на Кю и приподнялся на локтях. — Я схожу в душ, — сообщил Мин, накидывая на себя одежду. — Не скучай, — улыбнулся он и, поцеловав Кюхена в щеку, ушел из спальни. Кю сам не понял, когда успел заснуть. Но, судя по тому, что за окном все еще было темно, времени прошло немного. Он долго думал, как именно рассказать Сонмин-хену правду, и не нашел ничего оригинальней обыкновенного письма. Натянув на себя белье и штаны, Кюхен взял с прикроватной тумбочки какой-то блокнот с ручкой, куда Мин обычно записывал какие-то идеи, приходящие ему перед сном, и стал вырисовывать закорючки. Он так много всего хотел написать, но делал это слишком медленно, поэтому пришлось ограничиться лишь самым важным. С гордым видом Кю вырвал листочек и пошел искать Сонмина. Тот сидел у себя в норе с большим деревом и усатым зверем, смотря что-то на Компьютере. Зрение Кюхена позволило ему увидеть все, что происходило на экране: его любимый Сонмин-хен и та неприятная Ина-шши обнимались. И целовались. На какое-то мгновение Кю показалось, что удар его сердца слышала вся планета. Он пошатнулся и выронил листочек из своей руки. В голове голос Хичоля так и твердил: «А еще люди показывают любовь через поцелуи». Почувствовав пристальный взгляд на себе, Сонмин обернулся. — Марк-и? — с каким-то недоумением спросил он. Кюхен понял, что к его глазам подкатили слезы и удерживать их больше не осталось сил. — Ты чего? Это же просто клип... — Мин поднялся со стула и подошел к Кю, чтобы обнять его, но тот весь задрожал и отмахнулся. Слеза скатилась по его щеке и ударилась о землю. Ноги подкосились, вынуждая Кюхена встать на четвереньки. Осознав, что он проиграл Духу Леса, он побежал прочь из этого дома и из этого мира. Сонмин успел заметить, как тело Маркуса стало покрываться рыжей шерстью. Шокированный, он поднял упавший лист и увидел неуверенно написанные слова: «Сонмин-хен, теперь я умею писать, но не хочу тебе врать. Мое настоящее имя — Кюхен. Ты мне дал его в день нашего знакомства. Я попросил Лесного Духа сделать меня человеком, чтобы всегда быть с тобой. Спасибо за то, что показал мне любовь». — Кю-и?... — прошептал Сонмин, глядя на открытую дверь. — Как такое возможно? — Он вспомнил, как в первый день их встречи Маркус вытягивал губы, когда Хичоль назвал его имя, как он остужал ему кофе и чесал за ушком. Конечно, Мину нужно было время, чтобы все тщательно обдумать, но что-то внутри заставило его надеть первые попавшиеся кроссовки и побежать за Кюхеном. Однако на улицах царила пустота. Не с самым довольным видом Хичоль подошел к двери, чтобы посмотреть, кто решил навестить его в такой час. Он очень удивился, увидев на пороге запыхавшегося Сонмина. — Ли Сонмин-шши? — Хи изогнул брови в изумлении. — Что Вы?... А где Маркус? — Ким Хичоль-шши, скажите, — говорил Мин, практически задыхаясь от недавней пробежки, — как давно Вы знаете Маркуса? — Хичоль попытался что-то ответить, но его перебили. — У него есть какие-нибудь документы? И сколько ему вообще лет? — Ли Сонмин-шши, не торопитесь Вы так. Давайте обо всем по порядку... — Вы не отправите меня к черту, если я скажу, что он — лис, который вывел меня из леса и стал человеком? Хи понимающе кивнул и пропустил к себе Сонмина. Он налил ему чашку чая и в более непринужденной обстановке обо всем рассказал: о Духах Природы, о их возможностях, о том, как встретил Кюхена в лесу и взял к себе, о том, как тот звонко гавкал и показывал на лицо Мина в телевизоре. И в доказательство всего этого Хичоль протянул Сонмину ошейник. — А если я попрошу Лесного Духа, он меня послушает? — неуверенно спросил Мин, перебирая пальцами пряжку от ошейника своего КюКю. — Он не убьет Вас за попытку. Чтобы его вызвать, нужно достать часть земли леса, его воду и дыхание, и без лисенка здесь не обойтись. Дыхание леса — это дыхание его обителей. Нам нужно сначала найти Вашего Кюхена. И взять для него одежду, потому что если все получится, то он вряд ли встретит Вас в смокинге. Сонмин с Хичолем приехали в этот проклятый лес и стали искать Кю. Они пометили одно дерево, чтобы потом встретиться, и разошлись. Мин почему-то подумал, что если Кюхен и объявится, то именно у того ручья, где они встретились, поэтому и пошел туда. Он пытался вспомнить дорогу, по которой выбирался вместе с лисом отсюда, и наконец достиг знакомого бревна. Мин присел и закрыл лицо руками. — Какой же я придурок... — повторял он себе. — Тебе было больно, когда я называл тебя другим именем? Прости меня, Кю-я. Ты, наверное, столько натерпелся из-за меня... В кустах что-то зашевелилось, и в скором времени оттуда неуверенными шажками вышел лис. Снова став животным, он перестал чувствовать ту боль в сердце, с которой он убегал сюда. Он смотрел на Сонмина своими маленькими глазками, которые блестели в темноте. — Кюхенни? — спросил Мин, заметив его. — Иди ко мне, мой маленький. — Кю подбежал к своему человеку и прыгнул к нему на колени. — Это не правда, Кюхен-а. Это просто клип — выдуманное видео. Давай вызовем Духа и попросим снова сделать тебя человеком... если ты хочешь быть со мной. Сонмин подобрал упавший с дерева листик, кинул его в ручей, а Кю выдохнул на водную гладь воздух из легких. Животные снова стали сбегаться к этому месту, но большой волк не явился. Вместо него из чащи вышел обыкновенный человек — мужчина среднего роста, в глазах которого отражалась луна. — И зачем же я потребовался тебе, человеческое существо? — спросил он с открытой неприязнью в голосе. — Доброй ночи, Ваше... Величество. Простите, я не знаю, как к Вам обращаться. — Сонмин глупо улыбнулся. — Вы ведь Дух Леса, так? — незнакомец кивнул. — Простите за мое невежество, но я рос в христианской семье. Моя мама — ярая католичка. Она с детства убеждала меня, что Бог един, поэтому я ничего не знаю о вашем пантеоне. Этот лис, — Мин показал пальца на Кюхена, — вывел меня из леса, когда я заблудился, а потом я взял его к себе. Простите, мне, наверное, стоило спросить сначала у Вас, поскольку он — существо Вашего мира. Я поступил очень безответственно. И сегодня я посмел обидеть его. Но произошло недопонимание! Прошу, если Вы можете, сделайте его снова человеком... Безусловно, Лесной Дух был впечатлен словами Сонмина: этот мужчина успел извиниться три раза, будучи при этом невиноватым. Не каждый человек мог так же. — Почему я должен снова превращать его в человека? — все еще скептически спрашивал Дух. — Потому что я люблю его, — твердо ответил Сонмин. — Какие же люди эгоистичны... Ты хочешь вытащить существо из его родного дома и привести в чуждый ему мир, заставить его терпеть всю человеческую ложь и боль, потому что ТЫ любишь его? А что насчет лиса? У него ты не хочешь спросить? — У этого лиса есть имя. — Мин позволил побыть себе немного дерзким в такой момент. — Его зовут Кюхен. — А сам ты уверен, что любишь его? — Сонмин кивнул. — Хорошо. Я сделаю его человеком. Но голоса ему подарить я не смогу. Способность говорить — человеческая прерогатива. Он так и останется неполноценным. Духи Природы не всесильны. — А если... — Мин на какое-то мгновение засомневался, но потом снова с уверенностью посмотрел на Духа. — Если я отдам ему свой? Вы сможете забрать мой голос и отдать его Кюхену? — Ты действительно хочешь этого? — Лесное Божество определенно шокировали эти слова. — Твоя жизнь связана с твоим голосом. Ты готов вот так его отдать, учитывая, что силы Природы его изменят? Наша Мать может либо одарить, либо обделить. Как видишь, из-за чистых намерений лиса она подарила ему красивое тело. А что насчет тебя? Ты действительно готов отдать свой голос, зная, что его красота будет зависеть от чистоты твоих намерений? — Да. — Сонмин смотрел на мужчину, не моргая. — Чтобы любить, слова не нужны. Тогда Дух кивнул. Мин присел к Кю и взял его за лапку. Силы Природы подхватили их тела и подняли над землей. Через несколько мгновений Сонмин почувствовал, как лисья лапа снова стала рукой, которая схватилась за него в ответ, переплетая их пальцы. Повсюду стали раздаваться какие-то слова, и только когда зазвучали песни, Мин понял, что этот голос был его. Казалось, что весь лес слышал, как он пел и говорил. И вдруг он осознал, что голос каким-то волшебным образом покинул его тело и проник в Кюхена. Тот весь загорелся подобно звезде и немного поморщился от новых ощущений. После они упали на землю. Сонмин потянулся к сумке Хичоля и хотел сказать, что взял одежду для Кю, но у него не получилось. Кюхен с великой скорбью посмотрел на него и вдруг понял, что теперь он мог говорить. — Кюхен... — вырвалось у него изо рта вместо лисьего лая. — Я Кюхен? — Кю посмотрел Сонмину прямо в глаза, в которых буквально читалось восхищение красотой этого голоса. — Я Кюхен! — Он бросился Мину на шею и тяжестью своего тела повалил его снова на землю. — Сонмин-хен! Я люблю тебя, Сонмин-хен! Я могу говорить, я правда могу говорить! — И Сонмин заплакал. Но не из-за того, что потерял способность говорить, а из-за того, что ее обрел Кюхен. *** Донхэ, Реук и Ынхек сидели в студии, ожидая прихода своего одногруппника. Он два часа назад написал им смс, что приготовил для них небольшой сюрприз, но до сих пор не явился. — И где его только черти носят?! — недовольно кричал Хек. В эту же минуту в дверь постучали. Парни обернулись и увидели на пороге Сонмина с каким-то странным рыжим парнем. — Здравствуйте! — поклонился незнакомец. — Я Кюхен. — Кю... хен? — недоумевающе переспросил Дурачок. — Ли Сонмин, что это значит? — но лидер не смог ничего ответить. — Почему ты молчишь? И почему этого странного парня зовут как твоего пропавшего лиса? Мин в ответ помотал головой и, проводив Кюхена до микрофона, посадил своих одногруппников на стулья напротив стекла. Он показал им на уши, и парни сразу поняли, что нужно внимательно слушать. Кю начал петь в микрофон песню, на которую они совсем недавно сняли клип. Все просто застыли в изумление. А через какое-то время в студию зашел Йесон-сонбэ. — Какого черта?! — Сегодня он не блистал дружелюбием. — Я получил твое сообщение, что ты снова перезаписываешь песню! Сонмин, ты издеваешься надо мной? — Но Мин в ответ лишь улыбался. Вдруг Йесон-сонбэ услышал невероятной красоты голос, которым уже знакомый ему Маркус исполнял ту самую песню. Он подходил для нее просто идеально. — Кто он? — немного отойдя от шока, спросил Реук. — Новый вокалист Y’n’B, — хрипло ответил ему Йесон. — Я пошел к президенту. Если он не возьмет его в группу, то, клянусь, я уйду из этой индустрии навсегда. Так Young&Beautiful потерпели небольшое изменение в составе: гитарист Ли Донхэ, барабанщик Ким Реук, клавишник Ынхек, лидер и второй гитарист Ли Сонмин и вокалист Чо Кюхен. Конечно, им пришлось повозиться документацией и объяснением, почему прежний вокалист вдруг лишился своего голоса. Но это все было не столько важно. Президент компании дал добро на то, чтобы переснять клип, которым все остались довольны. *** — Ты убедился, что люди могут быть самыми прекрасными существами? — спрашивал Человеческий Дух у Лесного. — Даже наша Мать согласилась с тем, что этот человек действовал с самыми благими намерениями. Мне кажется, нам пора начать жить в гармонии друг с другом. — Один такой случай не может искупить всего того, чего люди натворили за все свое существование. — Но он дает надежду. — Я просил тебя следить за ним, — озлобленно проговорил Дух Леса. — Что же, твоих способностей свести их хватило, а вот от разлуки и боли уберечь — нет? — Их свела судьба, а не я. Не я привел человека в этот лес. И не я заставил лиса идти на его голос. Любовь — это то, на чем мы не властны. — Ты постоянно говоришь о своей любви, словно она — величайшее творение за всю историю. Что есть эта любовь? — Не знаю. — Дух всех людей непринужденно улыбнулся. — А вот Кюхен теперь знает.