Кольцо. Тонкий KENT. Ты.

      Арс медленно открыл глаза. Во рту было гадко, в голове шумело, а мужчине нужно было на работу. Отключив будильник, он уже хотел подняться с кровати, игнорируя больную голову, но вдруг остановился: что-то было не так, и Попов быстро понял, что именно.       На подушке рядом покоился мужской затылок, который Арсений узнал бы из тысячи. Антон. Мужчину будто ударило током, он судорожно начал вспоминать вчерашние события. Так, Алена забирает вещи, бар, виски. Разговор с Шастуном. Черт, неужели они переспали по пьяни? Да быть такого не может, это же чушь.       Попов все-таки решается его растолкать, чтобы поговорить. — Шаст, проснись. Шастун, твою мать! — Парень хмурился, но глаза не открывал и не просыпался. Арсений решил действовать жестко.       В следующую секунду Антон уже летел с кровати на пол. — Ты что творишь? Дурак что ли? — Возмутился Шастун.       Его голова гудела не меньше, чем голова Арсения. Внезапно до Шастуна дошло, где он находится и на чьей кровати он спал прошлой ночью. Через мгновение до него дошло, что между ними произошло. Антон схватился за голову. — Арс, только не говори, что мы...- Начал он. — Молчи. — перебил его Попов. — Не продолжай. Не хочу даже думать об этом.       Антон хотел что-то возразить, но Арсений не дал. — Ищи свою одежду и уходи.       Шастун встает, довольно быстро отыскивает свои вещи и одевается. В нем закипает злоба. Уже стоя на пороге квартиры, он оборачивается к Арсению, который уже успел одеться и теперь судорожно искал ключи.       У Антона непроизвольно сжимаются кулаки. — Арс. — Позвал он мужчину. Попов быстро поднял голову и тут же получил мощный удар по лицу. — Пошел ты. — Услышал тот напоследок.       Когда входная дверь захлопнулась, Антон со всей злости ударил кулаком об стену рядом с дверным косяком, оставляя на ней темно-красные разводы. Шастун окончательно решил для себя, что не хочет видеть этого человека никогда в жизни.       Голова гудела, разбитая скула саднила, настроение было отвратительным. Театр импровизаций, в котором они работали вдвоем с Серегой после развала «Импровизации», казалось, просто ходил ходуном: гримеры бегали из гримерки в гримерку, артисты готовились к выходу, менеджер разговаривал по телефону, нервно постукивая пальцами по столу. — Паршиво выглядишь, друг. — Послышался за спиной голос Матвиенко. — Бурная ночка была?       Арс повернулся к нему. — Иди нахуй! — Огрызнулся Попов. — Что у тебя с лицом? — Удивленно спросил Сережа. — Оно у меня есть, удивительно, да? — Буркнул мужчина. — Я серьезно спрашиваю. — Почти обиженно сказал Матвиенко. — А я тебе серьезно отвечаю. — Может, приложить что-нибудь холодное? — Лицо напарника стало озабоченным, словно он думал о том, чем может помочь. — Отъебись уже, а? — Жестко сказал Арс, развернулся и пошел прочь по коридору. Сейчас он не особо хотел с кем-то разговаривать.       Арсений злился на Антона, злился на себя. Да на весь ебаный свет! Противный голосок внутри него всё время твердил: «Он тебя никогда больше не простит. Ты упустил его навсегда. Ты идиот. Ты его не достоин.» Это все чертовски бесило, потому что Попов отлично понимал — голос внутри него прав. Он зашел в гримерку и взглянул на себя в зеркало.       То, что он увидел в зеркале ему не особо понравилось. Разбитая скула выглядела жутковато. Но Арсу вдруг показалось, что так ему и надо. Что он это заслужил. Антон снова поверил ему (хоть и на пьяную голову, но всё же), а Арс просто прогнал его. Потому что испугался, снова испугался, что кто-нибудь узнает. Хотя кого он хотел обмануть? Больше всего он боялся признаться себе, что любит Антона. Ему всегда казалось, что это неправильно, и он говорил Шастуну, что надо потерпеть, что не надо рассказывать, что все и так хорошо. Вот только Антон оказался смелее, и это разозлило и напугало. И Арсений прогнал его, прогнал, дважды причинив боль. «Хватит. Я должен расставить все точки над „i“. Должен перед ним извиниться. Он меня не простит, но я должен все ему сказать.» — Подумал Арс.       Попов решительно двинулся в сторону офиса ТНТ. Расчет мужчины был идеален: там он был на хорошем счету, все его знали, а следовательно, могли ему помочь. Арс твердо решил найти домашний адрес Шастуна и извиниться за свое поведение, потому что осознал свои же проебы. Парень был абсолютно не виноват в том, что Арс никак не мог определиться с ориентацией, так что удар в челюсть пришелся очень кстати, помогая мозгам встать на место.       В то же время на другом конце Москвы Антон сидел на кухне, прикладывая к разбитой руке замороженный горошек. На работу Шастун сегодня не пошел, сославшись на плохое самочувствие. Чувствовал он себя и правда хуево: голова ныла, равно как и рука, да еще и адски тошнило. Антон решил свалить все на алкоголь, мол, перепил, с кем не бывает. Адски хотелось курить, а злость давно прошла, оставляя за собой только горечь. Арс все-таки прогнал его. Снова.       Шаст отложил пакет с горохом и всё-таки закурил. Мысли путались. Захотелось кофе, и несколько минут посидев, парень все же встал и принялся готовить столь желанный напиток.       Когда кофе наконец-то был сварен, молоко добавлено, а Шаст сел за стол, кто-то резко позвонил в дверь. Со злостью Антон схватил кружку с напитком (ну не оставлять же его просто остывать, когда на него потрачено столько сил?) и пошел открывать дверь с единственной мыслью: «Кого это там черт принес?»