Do you feel the same when I’m away from you? Do you know the line that I’d walk for you? We could turn around or we could give it up. But we’ll take what comes Take what comes.
Кажется, мир для обоих немного пошатнулся. Нет, не остановился. Однокурсники перешёптывались, парни кидали оценивающие взгляды, будто решая устроить проверку на крепкость, а девушки лишь тихо хихикали и строили глазки. Преподаватель продолжала что-то рассказывать — им или Джону, совершенно не важно. Но в этот момент Шерлоку и Джону казалось, что земля готова уйти у них из-под ног в любой удобный момент. Конечно, этого не произошло. Такой знакомый внимательный и проницательный взгляд был сосредоточен на нем, Джоне Ватсоне, изучая, сканируя, пока в нём обида и непонимание сменялось осознанием, печалью, странной решительностью и… теплотой? Блондин озадаченно моргнул, и этого мгновения хватило, чтобы прийти в себя, а его друг — да, они были уверены, что смогли найти друг друга и сохранить свой статус-кво — переводит скучающий взгляд в окно. Джон спешит занять место рядом с ним, что забывает про чёртову хромоту да и плечо не так болит от неловкого движение. Так, оказавшись рядом с Холмсом, блондин порывисто хватает его за руку, сжимая длинные пальцы и переплетая со своими, лишь бы понять, что ему не показалось и это на самом деле реальность, а не сон. Сон, возможность видеть который он утратил после того, как вышел из комы. Медленное осознание происходящего успокаивает, на них изредка кидают косые взгляды, но вот обоим совершенно всё равно. Им не нужны слова, хватает переглядываний, да едва ощутимых прикосновений, подрагивания кончиков пальцев, движения головой. И Джон понимает, что не он один скучал по своему другу. Не одному ему пришлось тяжело. Конечно, уйдёт какое-то время, пока они узнают друг друга заново, привыкнут и поймут, что им со всем этим делать. Они могут разойтись вовсе из-за мелкого непонимания и вновь пропасть из жизней друг друга, но с той же вероятностью примут новых, измененных себя, какими бы ни выросли. Но, а пока Ватсон был уверен, что готов пойти за Холмсом куда угодно. Смогли они нормально поговорить лишь за обедом. Без посторонних глаз, ушей и шиканья преподавателя. Правда, Джону отбиться было сложнее, но улизнуть от любопытных он смог без особых проблем, как и найти библиотеку. Это, конечно, было не их место, намного меньше, но здесь было тихо, малолюдно и по-своему уютно. Шерлок недовольно хмурил брови, бросив на Ватсона обвиняющий взгляд. — Ты не предупредил меня, — и блондин впервые видел, чтобы двадцатилетний молодой человек звучал как обиженный пятилетний ребенок. — Ну прости, что перед тем, как попасть в больницу и кому не отправил тебе смс. В следующий раз буду предусмотрительней, — хмыкает с явным весельем в голосе, садясь напротив собеседника, пока во взгляде того прибавляется возмущения. — Никакого следующего раза, — лишь произносит, а точнее ворчит тот, утыкаясь взглядом в стол. Повисло неловкое молчание. В голове у каждого проносилось тысяча вопросов, но ни один из них не решался заговорить вслух. — Мы ехали домой после дня рождения Гарри… — тихо начинает Джон, а Шерлок замирает, словно опасаясь спугнуть того неосторожным движением, не то, что словом, — она повздорила с родителями и отец отвлекся, выехав навстречку. Он успел развернуть машину, чтобы удар пришелся не в лоб, и его манёвр почти удался. Другая машина должна была врезаться в багажник, но, видимо, тот водитель тоже решил по-своему уйти от столкновения и в итоге врезался в бок нашей машины со стороны водительского сидения. Родители и сестра отделались ушибами и испугом, а мне на тот момент повезло меньше. Перелом левой руки со смещением, ушибы, порезы на лице и руках из-за разбитого окна и травма головы, которая привела к… коме, — на этом моменте блондин сглотнул, пока невидящий взгляд скользил по книжным полкам. — Знаешь… Ведь перед тем, как я отключился, подумал, что не смог тебя предупредить и ты, возможно, обидишься, — с губ срывается тихий смешок, скорее нервный. Ему требуется пара минут, чтобы продолжить, однако Шерлок начинает говорить за него. — Ты провёл в коме шесть лет. Дальше шел курс реабилитации, сеансы с психологом. Частые кошмары, возникают проблемы со сном, из-за чего приходится пить медикаменты, ноющее плечо и психосоматическая хромота. За два года освоил полностью школьную программу и решил всё-таки попробовать устроить карьеру врача. Ничего не упустил? — руки скрещены на груди, одна бровь вопросительно приподнята. Джону хочется рассмеяться и одновременно стукнуть паршивца, который говорил о его состоянии с таким пренебрежением. Только во взгляде и самой позе он улавливает легкую тревогу и беспокойство, поэтому лишь качает головой. — Всё верно. Я смотрю, ты довёл свои умения до совершенства… Невероятно, — все-таки не сдерживает своего восхищения, улыбаясь уголками губ. Наградой становится чужое расслабление и наглая, почти победоносная усмешка на чужих губах. — Только вот знаешь, я так не умею, поэтому тебе придётся рассказать, чем ты занимался эти восемь лет. Шерлок поджимает губы, отводя взгляд в сторону окна. Видимо, было что-то такое, о чём юноша не хотел бы рассказывать. По личным соображением или же боясь встретить чужое неодобрение. Но, похоже, он что-то решает для себя, потому что выдыхает и переводит внимательный взгляд на собеседника. — Тогда слушай внимательно, повторять ничего не собираюсь. И нотации все после моего рассказа, — быстро произносит брюнет, покачиваясь на стуле, но испытующе смотрит на блондина, продолжая только после его кивка, — началось всё с того, что я и правда был жутко на тебя обижен…There’s nights we had that just walk away And there’s tears we’ll cry but those tears will fade It’s the price we pay when it comes to love And we’ll take what comes Take what comes.
Внимательно слушая рассказ Шерлока, Джон прикладывал большие усилия, чтобы его не перебить. Он то качал головой, то виновато хмыкал и пожимал губы, а иной раз возмущенно приподнимал брови и щурился внимательно. Конечно, то время, когда они были детьми и проводили время в общей библиотеке прошло, многое изменилось, но вот они остались прежними. Нет, у каждого появились свои шрамы, новые «стены» и, может, неуловимо изменились манеры поведения. Но где-то внутри они остались теми же детьми, которые нуждались друг в друге, поэтому сейчас Ватсон был готов поклясться, что ни за что не бросит Холмса, каким бы невыносимым засранцем он не стал за время его отсутствия. Им придётся пройти через многое: совместное обучение и, как оказалось, проживание в общежитии, через кошмары Джона и ставший еще больше невыносимым характер Шерлока, его новую работу и увлечения. Вот только сделают они это вместе, плечом к плечу, что вызывало улыбку на губах будущего доктора. — Ты меня вообще слушаешь? — возмущенно прерывает свой рассказ Холмс, хмуро глядя на замечтавшегося Ватсона. — Да, конечно. Ты как раз сейчас должен был подойти к той части рассказа, где объяснишь мне, какого чёрта стал употреблять наркотики и как это дело бросил, — тут же отвечает блондин, заметив чужое смущение и победоносно хмыкнув.I promise you from up above That we’ll take what comes Take what comes Love
На самом деле, эта часть разговора была для Ватсона самой напряжённой и тяжёлой, но он должен был внимательно выслушать все, что захочет рассказать ему брюнет. Должен пережить это ещё раз вместе с ним, как и он разделил с блондином момент с аварией. И мысленно обещает, что больше не оставит друга одного, что бы не произошло. Позже они возвращаются в общежитие, по пути к которому Холмс рассказывает об университете в целом, о студентах, преподавателях, соседях по этажу. Уже в комнате оба устало падают на кровати, тихо смеясь ни с того, ни с сего. В их смехе звучит искреннее облегчение и обещание. — Ты же возьмешь меня как-нибудь на расследование? — Только если ты не будешь мне мешать. Они вновь смеются, возможно даже подозревая, что если жизнь и подкинет им ещё испытаний, оба гордо примут любое. И каждый из них теперь не будет один.