When I was a young boy, I was honest and I had More self-control If I was tempted, I would run.
С самого детства Шерлок был честен с окружающими. А то, что он был проницателен и умен приносило больше неудобств, чем пользы. Так, в четыре года он спросил у мамули, почему горничная берет её украшения, но через несколько дней возвращает. Его лишь погладили по голове, сказав, что иногда взрослые люди дают друг другу свои вещи на время, а к вечеру прислугу сменили. Всех, до единого человека. В шесть он спросил у Майкрофта, встретил ли тот свою родственную душу, чем заслужил лишь кроткий взгляд и молчание, которое сказало больше, чем небрежно брошенная неаккуратная фраза. Неумелые выводы мальчика, часто попадавшие в цель большую часть времени влекли за собой серьезный разговор или подзатыльник. Поэтому большую часть времени держал свои наблюдения при себе, лишь иногда делясь теми с братом. Но не видел смысла врать, если что-то знал и его спрашивали об этом напрямую. И при этом Холмс не скрывал свои знания. Так среди сверстников он заработал клеймо всезнайки, за что его часто дразнили. Как глупо, высмеивать кого-то за его ум. Вот только Джон был другим. Встретив его в свои пять, Шерлок был впечатлен, а его симпатия к этому, казалось бы, простому мальчишке росла с каждым годом их ночного общения, от которого брюнет не уставал. Наоборот, он с нетерпением ждал ночи, в положенный час находясь в кровати и послушно выпивая на ночь стакан молока. Лишь бы быстрее уснуть и встретиться с Ватсоном. Вот только один раз они не встретились. Случилось это, когда Шерлоку исполнилось двенадцать. Не было каких-либо предзнаменований, ощущений или чего-то подобного рода. Он просто исчез из его сна, из его головы подобно призраку, никогда не существовавшему в этом мире.So instead of thinking I just stop Before I have the chance to Contemplate the Consequences of action.
Сначала приходила мысль, что Шерлок мог обидеть верного друга — да, уже точно друга, — неосторожным словом. Только вот не хотелось, чтобы это оказалось правдой. Что Ватсон был такой же, как все; что он, разглядевший в Холмсе что-то необычное, его настоящего, решил, что не хочет иметь с ним что-либо общего. Детский разум не желал принимать подобный факт, Шерлок всё ещё ждал своего друга, находясь в огромной библиотеке, ставшей их общим местом. Он не знал, было ли это самостоятельным желанием Джона отстраниться от него или же виной произошедшее во внешнем мире, и это убивало сильнее, чем сам факт отсутствия в его жизни блондина. Однако Ватсон не приходил к нему на протяжении двух недель. И от этого ощущение всепоглощающего одиночества и потерянности накрыло с головой, не ставя под сомнение один факт, являющийся абсолютной истиной в последней ее инстанции. Шерлок Холмс вновь остался один. Нет, оставались родители, гордые не по годам умным сыном, но расстроенные манерами и отношением к окружающим и жизни в целом; самодовольный брат, в каждом движении, слове, невысказанной мысли которого скользило превосходство над младшим.Now, I’m having trouble differentiating Between what I want And what I need, To make me happy.
Но не было того восхищения на дне голубых глаз, восторга, вплетенного в тонкую сеть хвалебных слов, мягкой улыбки, замершей на тонких, обветренных губах. Сейчас, уже задним числом, брюнет мог себе признаться, как ему не хватает этого. Обычных разговоров, чужих нотаций, искреннего смеха и веселья, царящего в их сновидениях. Всё это заставляло Шерлока проживать новый день с удовольствием, зная, что ждёт его ночью. Чужие издёвки и поддразнивания больше не имели никакого значения и практически не задевали, о чём-то он жаловался другу. А такие моменты тот забавно хмурился и обещал разобраться с обидчиками брюнета, вызывая тихий смешок. Безрассудно. Но это был первый человек, кроме семьи, который был готов сделать что-то для Шерлока просто так. Но при этом мог сам устроить ему ту ещё выволочку, несмотря на юный возраст. Сложилось так, что оба были взрослыми для своих лет, но каждый по-разному. Если раньше сон был для него спасительной от окружающего мира реальностью, то сейчас он был подобен тюремному заключению наедине с самим собой, мыслями и воспоминаниями. Чувство неуверенности превращалось в обиду, накрепко сковавшее юношеское сердце, искореняя доверие к кому бы то ни было ещё. Обличающие других факты становились жестче, почти безжалостно срываясь с губ в сопровождении с явным превосходством, пренебрежением и, порой, отвращением. Отсутствие какого-либо контроля сказывалось частыми стычками, расцветающими пятнами синяками и тонкими линиями ссадин.And I will turn off, And I will shut down, Burying the voices of my conscience, hitting ground. And I will turn off, And I will shut down. The chemicals are restless in my head.
Время, ранее уходящее на сон, теперь было отдано получению новых знаний, экспериментам, отточению навыков до совершенства. Чему угодно, лишь бы его разум захватывала всепоглощающая тьма, когда организм требовал своего. Наверное, он согласился бы даже на кошмар. Только бы не очутиться в просторной библиотеке, наполненной слишком большим количеством воспоминаний. Ему было плевать на окружающих, от всех и каждого он будто отгородился невидимой, но непробиваемой стеной. А с началом старшей школы Холмс находит что-то поинтереснее экспериментов и окружающей его реальности в целом. Наркотики. Его ум становился острее, подмечая то, что раньше он мог упустить, факты словно сами ссыпались на него, открывая новые возможности. Наконец-то он мог отринуть лишние детали, будто наводился фокус. На раскрытие дел уходило меньше времени, а результат оставался восхитительным. А по ночам он наконец-то мог увидеть того, по кому невообразимо, оказывается, скучал, видеть чужую мягкую улыбку и осуждение, застывшее где-то на дне глаз. Но последнее можно было игнорировать. Пока тело находилось в отключке, разум продолжал работать на полных оборотах, игнорируя что-то о зависимости и том, что подобное Джону не понравилось бы. Какая разница, если тот исчез из его жизни, а наркотики давали то общение, которого Холмс был лишен? Правильно, никакая. Только вот вскоре Грегори отстраняет его от дел, выдвигая ультиматум: либо Шерлок завязывает с наркотиками, либо может забыть о расследованиях. Изначально младший Холмс посылает инспектора, Ярд и весь мир к черту, не желая вновь терять только обретенного друга. Вот только в очередной раз, как брат забирает его из какого-то притона, Шерлоку приходится сдаться. Он больше не мог справляться с тоской, пришедшей на смену радости, и разрушающей силой яда. Поэтому вскоре брюнет проходит цикл реабилитации, помогает вновь с делами Скотланд Ярду и поступает в университет. Кто же знал, что однажды на химии его сердце пропустит пару ударов, когда в класс зайдёт опоздавший студент, встретивший пораженный взгляд серых глаз виноватой улыбкой и невысказанным обещанием, что жизнь ещё может наладиться.