А я милого узнаю по походке-2

Музыка для настроения: Би-2 Ля-ля тополя _____________________________ Темнело. Антон поехал напрямую в Дневной Дозор. Вломиться в квартиру Завулона он не рискнул, а выловить того у дверей их офиса — задачка все-таки попроще. Прошлую ошибку он решил не совершать и не прятать голову в песок, а игнорировать Завулона еще неделю все равно не выйдет. Лучше уж тогда сразу… приговор свой выслушать. А заодно пусть объяснит про здание. Чем ему та аномалия не угодила. Ведь хорошо же всё было. Двоим было хорошо, Антон был готов спорить с кем угодно про это. Дежурные удивленно вытаращились на Антона, а после требования позвать свое Темное начальство в холл так вообще стушевались. То ли Высших Светлых боялись, то ли одного конкретного Светлого, но долго не могли сообразить, как же отреагировать. В итоге замглавы лично пояснил, что Завулон отбыл пару часов, а куда — неизвестно, не докладывал. Но, зная его привычки, можно предположить, что сейчас он ужинает в «Лосте». — Это тот ресторан, куда своих ведьмочек постоянно таскает? — уточнил Антон. — Не, то «Исмеральда», а когда не в настроении, то на Ковровую ездит, один. В «Исмеральде» он уже дней пять как не появлялся. Хотя на завтра вроде столик заказан… — Юрий сбился, сообразив кому выдает такие сведения, потом вообще отшатнулся, заметив что-то пугающее во взгляде Антона. Антон ругнулся. Вот подозревал же, подозревал… Знал же, что муженек всегда и всё, что движется… Прибить бы. До завтра не доживет и столик тот уже не понадобится… ** Завулон, действительно, обнаружился на втором этаже озвученного заведения. Тоскливо ковырял вилкой салат в гордом одиночестве. В одиночестве — в прямом смысле: весь этаж был перекрыт заклинанием, чтобы посетители не мельтешили перед глазами, не мешали. Антон уже привычно пробил его блок защиты, натренировался же на здании, запомнил. Сел на стул напротив. Зомбированный официант сразу подплыл, вручил меню. Сколько ж лет практиковали на нем это заклинание высшего порядка? Неужели разрешение было? — Нет аппетита? — зло спросил Антон, не давая Завулону отвести глаза. — Испортили недавно. — Завтра еще испортят. Сегодня расследование завершится, завтра отчеты пойдут во все концы. — Предсказуемо. У меня уже и ответы заготовлены. Распечатаны и в конверты заклеены. — Зачем? Здание зачем? Попроще решения не было? — Ты, Антош, иногда можешь быть таким занудным. Ну сдалось тебе то здание. Собственность все равно была Дневного Дозора. Тебе что за печаль? Это мы значительные деньги потеряли. Ответа что за печаль Антон не знал. Задело просто — вот и все. А еще Завулон сейчас так откровенно его разглядывал, так пожирал глазами, что стало понятно — аппетит вернулся. — И я прав: злишься ты всегда отменно. Ярко так, что пить — не напьешься. — И поэтому ты меня сегодня специально злил весь день? — не остался в долгу Антон. — Чтобы тянуть из меня эту злость, подпитываться? Не боишься претензий от нашего Дозора? — Так я ж говорил: все должно быть в дом, в семью. В удовольствие. Убудет с тебя много что ли? Антон усилил свои щиты, обрывая ниточку его подпитки. Зябко передернул плечами — вот как Завулону не надоедает его доставать? А ведь если бы захотел, мог бы выпить вообще всего до суха вчера ночью: Антон стонал под ним и выгибался совсем беззащитный, ни одной внятной мысли тогда в голове не было, ни о щитах, ни о безопасности… Кажется, он и сам впитывал в себя Завулона поцелуями да укусами, и было всё мало и мало… Эти воспоминания нагрянули не совсем во время, намек на неуместное возбуждение в людном месте несколько озадачил Антона. Откуда что берется? Пока Завулона не видел — злился и хотелось придушить, а как в пределах досягаемости оказался — так пиши пропало, хочется лишь одного. Но наподольше. И ревность все никак не унималась. Что за ведьмочку он себе на завтра застолбил? На какую глаз положил? Руки так и чесались врезать по самонадеянной роже… — Знаешь, это даже красиво, — выдернул его Завулон из душевных метаний. — Когда у тебя в глазах интерес — красиво. Как плотина, которую вот-вот прорвет. Учуял все-таки, зараза. Антон сглотнул. Голод. Какой же был голод по нему. По его запаху. По запомнившимся против воли его сдавленным вскрикам. Антон сглотнул еще раз. Потянулся за минералкой, налил в пустой стакан. Но отпить не успел, поперхнулся, как только услышал: — Если продолжишь так смотреть, возьму тебя здесь, прямо на этом столе и при свидетелях. Тебе по спине заботливо похлопать? Или сам отдышишься? — Сволочь, — приглушенно выдавил Антон. — Именно, — осклабился Завулон. Ох, зря Антон выдал их кодовое слово, теперь и глаза Завулона запульсировали красиво — смотреть да любоваться. Зрачок мгновенно затопил синеватую радужку, почти всю, затем вытянулся вертикально, глаза сразу полыхнули оранжевым отливом магии. — Не здесь, — предупредил Антон. Завулон уже подскочил, скрежетнув стулом по полу. Дернул Антона за плечо, заставляя подняться. — Я тебе не твои ведьмы, которых ты прямо по ресторанам приходуешь, — огрызнулся Антон, злость и обида вновь возвращались. — Чушь. Что за претензии. — Ты здание взорвал. А я завтра «Исмеральду» разнесу. Хотя чего тянуть, могу прямо сейчас… Настроение как раз нужное. Завулон непонимающе нахмурился. А Антон снова сглотнул, задержал ненадолго дыхание, наслаждаясь: запах, какой же возбуждающий запах, сродни магическому следу — такой же неповторимый и запоминающийся, давящий, поглощающий. Антон ткнулся носом ему в шею, еще раз вдыхая. И понял, что всё, просто так уже уйти не сможет. Нужна разрядка. Болезненно необходима. Не долго думая — злость все еще иррационально затопляла и не давала сосредоточиться, — он потащил Завулона вверх по лестнице, на третий этаж, но там были служебные помещения и сновали официанты, пришлось идти напролом на четвертый. Радовало, что Завулон не сопротивлялся и лишь ухмылялся — Антон чувствовал это спиной. Четвертый пустовал, имелась большая захламленная комната и несколько конурок под всякую утварь. Антон толкнул Завулона к стене, прильнул, наматывая шелковый галстук себе на руку — чтобы уж точно не смог увернуться. Завулон издал довольный смешок. Затем сразу заткнулся, стоило лишь прикусить его губы. Антона била дрожь предвкушения, но как же мешали его дорогие шмотки, сил просто не было… Они чуть отдышались, не разрывая зрительного контакта. — Любишь же ты пыльные пространства, — сказал Завулон, — бзик такой? Имитация твоей беспорядочной жизни? Символизм в действии? — Почему это беспорядочной? — Так сам не знаешь, чего хочешь. Пока тебе встряску не устроишь — не определяешься в желаниях. Антон жестко дернул его за галстук на себя, опять прильнул к губам, нетерпеливо толкнулся языком. Завулон ответил, сначала вроде как капитулировал, затем принялся подчинять и сводить с ума своим напором. Его руки уже вырисовывали волны на груди Антона, на его бедре. Антон со стоном выдохнул, прекращая поцелуй. Сегодня хотелось подчинять, доминировать и в чем-то даже вымещать обиду, тем более, что повод для нее давали, и не раз. Антон дернул на нем пиджак, выпуская многострадальный галстук, ткань тихо затрещала. И Завулон сразу воспользовался преимуществом, выскользнул из рук, попытался в ответ притиснуть к стене. Но Антон не позволил, уже добравшись до его ремня, ослабляя его, воюя с молнией. И сжал дернувшийся член, ощутив, как прямо в пальцах сразу тяжелеют яйца — сумасшедшее желание топило в себе не только его, но и Завулона. Тот предупреждающе рыкнул, но Антон не дал ему опомниться: ткнул носом в стену, вжался сзади, двинул бедрами, добился приглушенного стона, потому как продолжал орудовать пальцами, сжимать ствол, теребить головку. — Злиться я продолжаю, — выдохнул он Завулону на ухо, — всё еще нравится, когда я злой? — В следующий раз я тебя прямо на столе… учти… — в тон ему выдохнул Завулон, перехватывая пальцы Антона своими и застонав в голос. Антон сразу толкнулся в него, помогая себе другой рукой, и, кажется, переборщил с заклинанием смазки: она так возбуждающе потекла из него, что Антон толкнулся еще раз, резче, и прикусил Завулона за плечо, выдыхая что-то малопонятное. Ощущение было одуряющим, и мгновенный отклик Завулона, жадно двинувшегося навстречу, опьянил и взбудораживал до предела. А потом ощущение реальности окончательно поплыло, остались лишь движения и звуки, да привкус крови от укусов — Антон уже себя не контролировал, а Завулону всё нравилось, и он даже не пытался его остановить или как-то притормозить… — Сволочь… — выдохнул Антон, — как же я тебя хочу… как…