Как скажете, товарищ Белов

В полумраке слабо освещенной раздевалки тишину нарушало лишь томное учащенное дыхание Евгении. Сергей постепенно стал снижать накал страсти, успокаивая дрожащее тело девушки до тех пор, пока она не замерла у него в руках. Находясь в его нежных объятиях, лицом к Белову, она сидела на его коленях. Ее ненасытные губы вновь прильнули к его, густые усы баскетболиста, словно перо, щекотали мягкую кожу лица Жени, заставив Оболенскую рассмеяться. Немного удивившись ее смеху, он улыбнулся в ответ, резко перейдя к шее, «щекотал» и ее. Девушка заливалась смехом, а Сергей дразнил ее, касаясь пальцами поясницы. Он жадно целовал ее, оставив засос на шее. Евгения отстранилась от него, проведя рукой по следу. — Сереж? — пролепетала она. — Извини, — выдохнул он, опустив голову вниз. Девушка аккуратно подняла его подбородок, легко поцеловала. — Ты в отель? — Да, ты не забыла, что завтра игра? — Я все помню, в 17:40 я буду там. Мужчина освободил ее из своих объятий. Евгения плавно опустила свою босую ногу на холодный кафель в комнате, будто обжегшись, она быстро подняла ее обратно. Белов в это время, уже успел натянуть свои брюки, он развернулся к девушке, окинув ее обнаженное тело ласковым взглядом, подал ей одежду. «Сегодня он особенно мил», — подумала Оболенская. Женя поправила свои длинные распущенные волосы, которые так нравились Сергею, начала заплетать их в нетугую косу. Девушка была уже почти одета, ей только не поддалась застежка платья. — Давай я, — предложил Белов, нагло развернув ее к себе спиной. Она промолчала, лишь лукаво улыбнувшись. — Все, — закончил он. Его рука плавно огладила шею журналистки, остановившись на следе от своих губ, он шумно выдохнул. — Пройдет, зато хороший повод купить новую водолазку! — развернулась к нему Женя. Молодые люди вышли из здания, около дороги обыденно стояли такси. Подойдя, к одной из желтых машин, Оболенская остановилась. — Спокойной ночи, — тихо проговорила Евгения и прижалась к Сергею. На улице было свежо, можно даже сказать прохладно, но, несмотря на ветерок, трепавший ее каштановые волосы и заставляющий подрагивать под своими легкими порывами, сейчас девушка чувствовала себя просто прекрасно в объятиях любимого человека. Совершенно не хотелось, чтобы этот момент заканчивался, но время было уже позднее, поэтому нужно возвращаться домой. Сергей ещё раз поцеловал Оболенскую в лоб и усадил девушку в такси. Мужчина дождался, пока водитель завёл свой автомобиль и умчался вперёд. Он ещё долго всматривался в опустевшую улицу. Оживляя в памяти последние несколько часов, проведённые с Женей, Белов невольно улыбнулся. Сейчас ему было все равно, что скажет Модестас, остря своими шутками, было все равно, что Гаранжин будет явно недоволен таким поздним приходом игрока своей команды, несоблюдением установленного режима. Сергей медленно шёл по длинному переулку Портленда, в этот момент ему представлялись такие живые и наполненные радостью глаза Евгении, когда вместе они прогуливались по улицам Москвы, когда она, вглядываясь в каждое деревце, восхищаясь каждым лучиком солнца, улыбалась, держала его за руку и была просто счастлива. Ему вспоминались все приятные моменты, когда журналистка из-за дождя осталась у него, как они занимались любовью в ее квартире, и как она опешила от его деликатного вопроса. Ее смех, ее запах, она полностью изменила его. Сергей передвигался очень тихо, не нарушая тишины, дабы не встретить тренера. Сейчас ему совершенно не хотелось слушать его упреки, мужчина поднялся на нужный ему этаж. Он аккуратно открыл дверь в свою комнату, стараясь никого не разбудить. Баскетболист надеялся, что его сосед уже лежит в объятьях Морфея, ведь шутки Паулаускаса были бы совсем неуместны. Но внутри его ждал неприятный сюрприз. Посреди комнаты стоял Владимир Петрович, а рядом на кровати сидел Модестас, увидя вошедшего Сергея, он лучезарно улыбнулся. — Сергей, я, конечно, понимаю, что ты хочешь поддерживать хорошую физическую форму, развивать навыки, но это не значит, что ты должен возвращаться с тренировки в десять часов. И вообще, для всех назначено одно время! А сейчас, быстро спать, оба! — скомандовал Гаранжин, нахмурил брови и вышел из комнаты. Белов прошел вглубь спальни, не обращая внимания на Модестаса, он скинул сумку на кровать и стал доставать из нее спортивную форму. Мужчина снял рубашку и направился в ванную. Уперев руки в раковину, он смотрел на себя через зеркало. Баскетболист не мог не думать о Евгении, все его мысли были заняты ей одной. Совсем на него не похоже. Наконец, Сергей повернул ручку. Из крана тонкой струёй потекла ледяная вода, Белов резко отдернул руку и добавил немного теплой воды. Наконец придя в себя, смог умыться и решил вернуться к Паулаускасу. — Что ты так смотришь на меня? Я занимался! — Ага… С Женей. Белов исподлобья взглянул на него. — Серый, ты приходишь такой только после встречи с ней, — медленно проговорил Модестас. — Да иди ты… Спать, — Белов лег в постель и повернулся лицом к стене. Наступившая минута тишины дала надежду Сергею, что сегодня ему удастся спокойно уснуть. — Ну и как она? — рассмеялся Паулаускас. Сергей тяжело выдохнул: — Идиот. Отступает ночь, сменяясь предрассветными сумерками. Из сереющей темноты постепенно проступают неясные очертания окружающего мира — силуэты домов, деревьев. Небо на востоке светлеет. Вокруг царит сонная тишина. Природа пробуждается ото сна и уже готова согреться в первых лучиках света. Светлое пятно на горизонте становится все больше и больше. Вспышка солнца еще совсем маленькая, но уже поразительно яркая. Белов встал по обыкновению рано. Он поднялся с кровати и зашел в ванную, чтобы принять контрастный бодрящий душ. Вернувшись в комнату, мужчина достал из шкафа брюки и рубашку. — Паулаускас! Подъем…- громко произнёс Белов. — Серый, отстань! Дай поспать, — ответил Модестас, закрывшись подушкой. — Парни! Встали? — в комнату вошел Гаранжин, — Паулаускас, тебе особое приглашение нужно? — Да, иду я, иду. Яркий диск уже полностью вышел из-за линии горизонта и, словно оторвавшись от земли, парит над ней в голубом небе. Солнце рассылает свои теплые лучи во все стороны, словно хочет искупать в своем свете каждое живое существо на этой планете. Вот он рассвет в Портленде, глядя на который, невозможно оторвать взгляда. Евгения решила немного понежиться в теплой постели. Сегодня девушке никуда не нужно было спешить, ведь репетиция в Доме актера была назначена на 13:00, а игра начиналась в 17:40. Девушка, не торопясь, встала с кровати, накинула на себя мягкий халат и включила медленную мелодию на магнитофоне. Евгения, двигаясь в такт музыке, направилась на кухню, чтобы заварить утренний кофе. Оболенская на скорую руку приготовила себе легкий завтрак, состоящий из овсяной каши, бутерброда и бодрящего напитка. Закончив с перекусом, журналистка стала собираться в уже полюбившийся Дом актера. Из всего своего гардероба Женя выбрала зеленое платье в белый горох, так подчеркивающее ее изумрудный цвет глаз. Волосы она убрала в высокий хвост, а густые ресницы слегка подкрасила черной тушью. Девушка металась по квартире в поисках ключей, но поиски не приводили ни к чему положительному. Причиной этому служило то, что все мысли Евгении были заняты одним Сергеем. Вспомнив события последнего вечера, Оболенская дотронулась рукой до своей шеи, на которой остался след от губ Белова. «Да, водолазка и правда не помешает…»-подумала девушка, стоя посреди коридора. Тут ее взгляд упал на крючок, висевший в прихожей, на нем красовались ключи от квартиры. — И о чем я только думаю?! — возмущённо проговорила журналистка. Через некоторое время девушка вышла из дома. Евгения медленно прогуливалась по тихой ухоженной улочке Портленда. Времени у девушки было предостаточно, поэтому Оболенская все же решила зайти в магазин за водолазкой. Зайдя в магазин, девушка увидела свою подругу и сразу направилась к ней. — Привет! — радостно поздоровалась Артамонова. — Привет, Лисс, мне нужна водолазка… — Зачем? Мы тебе сейчас футболку подберем или блузку, ну или… — взгляд девушки упал на шею Евгении, — а это что? — Что? — журналистка попыталась закрыть ладонью шею, но Василиса резким движением отдернула ее руку. — Евгения… — Ничего не говори, пожалуйста, — тихо проговорила Женя. Артамонова лишь лукаво улыбнулась: — Ну, тогда пойдем. Через некоторое время поисков, Оболенская выбрала водолазку нежного светло-розового цвета. — Может кофе? — Лисс, сегодня не могу, у меня репетиция в Доме актера. — А, ну, тогда… Не смею Вас больше задерживать, — рассмеялась Василиса. На улице стояла прекрасная солнечная погода. Дул легкий ветерок, слегка покачивая тонкие молодые деревья. На небе не виднелось ни единого облачка, голубая лазурь открывалась взгляду горожан. Погрузившись в свои мысли, девушка не заметила, как дошла до театра. Крупное монументальное здание украшало одну из главных площадей Портленда. Высокие колонны устремлены ввысь, словно в самое небо. Ко входу в театр ведет широкая лестница, посреди которой отлично расположился небольшой фонтан, украшенный скульптурой маленького ангела. Войдя внутрь, девушка в очередной раз убедилась, что театр — это что-то невероятное. Это место, где любой взрослый может вернуться в детство и очутиться в сказке, которую когда-то рассказывала мама перед сном. Театр — это прекрасный мир фантазий и чудес, удивительных приключений и волшебства, мир добрых и злых персонажей. Все то, что чувствует наша душа в виде смутных, неясных ощущений, театр преподносит нам в громких словах и самых ярких образах, сила которых поражает нас. Оболенская зашла внутрь, услышав голоса, пошла по бордовому узорному ковру на них. В маленьком репетиционном зале велась какая-то активная деятельность. Среди людей, бурно что-то обсуждавших, Женя разглядела знакомые лица. Низкорослая фигура Прии, с недавнего времени подруги Евгении, отделившись от группы, подошла к журналистке. Тонкие губы девушки расплылись в улыбке, короткие каштановые волосы неаккуратно падали на ее круглое лицо.  — Привет, ты опоздала на пять минут! — заметила Прия, она очень пунктуальная, работая в костюмерке, к этому привыкаешь.  — Извини, а что тут происходит? — Если бы ты не опоздала, то знала бы! — все еще обижаясь, ответила Петерсон. — Придется спросить Кристиана, — закатила глаза Женя, направившись к молодому человеку. Но, на удивление, Прия поспешила следом. — Евгения! Рад Вас видеть! — Привет, Кристиан, ты можешь мне объяснить, что тут происходит? — Видишь того человека, — указал Беликов, — это Серхио Коста, я его ненавижу! Кристиан нахмурив брови, развернулся к Оболенской. — Ну, и? Кто он такой? — Это мой приятель, тоже актер, он уезжал отдыхать в Аргентину, вот вернулся и снова продолжает отравлять мою жизнь своим присутствием! — Но ты сказал, он твой приятель? — Да, но он бывает просто невыносим! — не успокаивался актер. «Где-то я это уже слышала», — подумала Евгения. — Ну, а почему такое столпотворение? Он тут знаменитость? — Нет, то есть да, но это не поэтому. — Ближе к делу! — Мы будем разыгрывать пьесу «Ромео и Джульетта», мы каждый год в конце лета ее ставим, и всегда с такими спорами. — А Серхио тут причем? — Просто, как всегда командует. Оболенская обернула свой взгляд снова на человека, о котором только что говорила с Беликовым. Высокий мужчина с серьезным видом стоял в центре этого бедлама. Черные, как смоль волосы, смуглая, загорелая кожа, несвойственные мужчинам, пухлые губы и пронзительные темные глаза — его образ «кружил голову» многим девушкам. Но Женя абсолютно не придала значения его красоте, для нее существовал только один мужчина. «Серхио, почему мне это что-то напоминает? Надеюсь, что он не настолько ужасен, как его описывал Кристиан», — размышляла девушка. -Жень, ты же у нас новенькая, сыграешь Джульетту, заодно и проверим твои актерские способности. — Как? Уже? — Ну, да… А тебе разве не хочется? — удивленно спросил Кристиан. — Конечно, хочется! Но я немного волнуюсь, — тихо проговорила Евгения. — Тогда я дам тебе сценарий, ты прочитай его пару раз, а потом сразу попробуем сыграть, пока с текстом. — Хорошо, а кто играет Ромео? — А я смотрю, ты разбираешься, — губы молодого человека расплылись в широкой улыбке, — его играю я. Кристиан отдал девушке сценарий, который та принялась внимательно изучать. Оболенская вспомнила, как она вместе с мамой читала «Ромео и Джульетту» и плакала над лиричным сюжетом произведения. Журналистке всегда нравилась эта трагедия, Евгения часто представляла себя на месте главной героине, мечтала, чтобы нашелся такой мужчина, который бы любил ее так же, как Ромео любил Джульетту. Пока Евгения увлеченно читала сценарий постановки, недалеко от нее разгорелся спор между двумя молодыми людьми. — С каких пор ты у нас роли распределяешь? — Серхио обратился к Кристиану, в голосе мужчины читалось явное недовольство. — Тебя что-то не устраивает? — раздраженно произнес молодой человек. — Меня не устраивает моя роль! Разве не понятно? Ты не хотел спросить меня, может быть, я хочу играть Ромео! — Не думаю, что тебе подойдет эта роль… — Беликов попытался ответить спокойно. — Да, плевать мне на твое мнение! — Кристиан! Я, кажется, готова, — послышался голос Оболенской, прервавший ссору. — Отлично, тогда можем начинать… Актеры поднялись на сцену и начали разыгрывать спектакль. -О, по рукам! Теперь я твой избранник! Я новое крещение приму, Чтоб только называться по-другому. — Стойте, Кристиан, где твои эмоции, ты должен выражать свои чувства! — крикнул Серхио. — Я, наверное, сам разберусь, что мне делать и как играть! — Прекратите! Ведете себя, как маленькие дети, смотреть тошно, — нервно произнесла Прия, — продолжайте, пожалуйста. — Кто это проникает в темноте В мои мечты заветные? Репетиция сильно затянулась. Евгения начала волноваться, что не успеет к началу игры. — Кристиан, может достаточно на сегодня, мне пора идти, — произнесла Евгения. — Давай еще разок, и будешь свободна. — Ладно, — встревожено сказала она, девушка не хотела опоздать на игру, тем самым подвести Сергея. На часах было уже 17:30, а до спортзала быстрым шагом можно дойти только за 20 минут. Евгения не на шутку распереживалась. — Так, ну, ладно, на сегодня мы закончили. Оболенская выдохнула и буквально сорвалась со своего места. Девушка схватила сумку и побежала на игру.  — Серый, а где Женя? — Она не пришла… — расстроено произнес Белов. — Я уверен, что она придет, может просто задерживается, — Модестас пожал плечами. — Ну, ну… — тихо ответил Сергей, развернувшись, направился к выходу из раздевалки. Команда собралась возле Гаранжина, каждый внимательно слушал наставления тренера. — Паулаускас, Белов, сильно вперед не бегайте, берегите силы, ближе к середине они начнут показывать, на что способны, на самом деле. — Ваня, больше отдавай, Сашка открыт, — спокойным тоном объяснял тренер, — Алжан, линзы надел? — Да, Владимир Петрович. — Ну, тогда вперед! Игра началась. Белов был всегда на шаг впереди соперника. Не внимая советам Гаранжина, он выкладывался на все сто процентов. Сейчас для него существовали только баскетбольный мяч и кольцо.  — Сергей, я открыт, — донеслось из уст Едешко. Но Белов, словно не слышал никого, кто находился сейчас рядом с ним. Одно легкое, плавное, уже такое привычное и отточенное до полного мастерства движение рукой, и мяч в кольце. Счет открывает сборная СССР. После нескольких забитых мячей Владимир Петрович берет перерыв и зовет команду к себе. — Белов, ты, кажется, меня не услышал! Я попросил тебя подождать, куда ты рвешься вперед один? Жар и Сашка всегда открыты! — Не пугайте, Владимир Петрович, — Сергей внимательно посмотрел на тренера, — я и через двоих забью… — Серый! Да, что с тобой сегодня? — спросил Паулаускас. — Модя… — Что? Это ты из-за Жени, да? Я тебе говорю, она придет! — молодой человек начинал повышать тон. — Что-то я ее не вижу на трибунах! Может, ей просто все равно? — возмутился Белов. — Ну-ка, прекратили оба! — серьезно произнес Гаранжин, — у вас игра, разборки оставите в раздевалке, а сейчас на площадку! Количество очков, набранных сборной СССР, превышает количество очков соперников. Сергей полностью уверен в себе и в победе, впрочем, как и всегда. Сам его вид говорит об этом. Серьезный взгляд, буквально прожигает остальных игроков, он смотрит только на площадку, ему уже не нужно следить за мячом, ведь за столько лет, он уже стал продолжением его руки и во всем подчиняется баскетболисту. Сергей ведет его плавно, обходя всех противников. Невольно его взгляд падает на трибуны, где среди ликующих болельщиков сидела та, которую он так ждал и уже поверил в то, что она не придет. Женя смотрела на него сияющими от счастья, влюбленными глазами. Сегодня она была, как обычно прекрасна, ее каштановые локоны спускались на плечи, а мягкая улыбка не сходила с лица. Белов не смог оторвать глаз от девушки, на секунду остановился, и словно потерял контроль над всем происходящим в этот момент на площадке. Но именно эта секунда решила все. Один толчок, и острая боль пронзила всё его тело. Колени буквально подкосились, и сейчас, в самый неподходящий и такой ответственный момент, предали Сергея. — Судья! — крикнул Гаранжин, — игрок лежит! — Игроки сборной подняли Белова, взяли под руки и усадили на скамейку. Сева принялся внимательно изучать колено Сергея. Владимир Петрович посмотрел на врача, а тот в ответ лишь помотал головой: — Нет! Тут уколы не помогут, завтра к врачу, делать полный осмотр, а сейчас в комнату, и чтобы не вставал. — Владимир Петрович, я доиграю, — сквозь зубы прошипел Сергей. — Ты без ног хочешь остаться?! Евгения буквально слетела с трибун и подбежала к скамейке: — Сереж! — воскликнула девушка. — Жень, оставь его сейчас, — оборвал Гаранжин. После ухода Сергея, настрой команды сошел на нет. Хоть у баскетболистов еще и были силы, но теперь все их мысли занимало волнение за лучшего игрока сборной. — Может, просто с поля уйдете? Вы так легко готовы отдать победу? — кричал Гаранжин, ситуация с Беловым сильно отразилась на нем, он словно потерял контроль над собой и командой. Установленный Беловым разрыв все же позволил сборной СССР одержать победу в игре, но настроение совершенно не соответствовало выигрышу. Первым человеком, который пришел навестить Белова, была, конечно, Женя. Она безумно переживала за баскетболиста, никто толком не объяснил ей, что произошло, а она видела его в таком состоянии впервые. Она медленно приоткрыла скрипучую дверь, заглянув в щелку, она увидела его, сидящего спиной к ней, безусловно, удрученного. Плавными медленными шажками она зашла в комнату, приблизилась к Сергею. Он шумно вдохнул, рукой поправив густые волосы назад, но не повернулся. — Сереж… — робко промолвила она, пытаясь коснуться его плеча. — Уходи, прошу! — буркнул Белов, избежав ее прикосновений. — Но… — так же неуверенно возразила Оболенская. — Я тебе сказал, уходи! Евгения просто стояла и смотрела на Сергея, не в силах ничего сказать, он был настолько холоден к ней сейчас, что она не могла его узнать. Ее глаза наполнялись слезами. Дыхание участилось. — Тебе не понятно? — Я не могу… — Женя! Ты не можешь меня послушать хоть раз? Всегда ты все делаешь, как захочешь! Из-за тебя это произошло! Как я вообще дал тебе залезть в мою душу? Из-за тебя я сейчас не могу играть, я на неделю прикован к кровати, ты этого хотела? — не унимался он. Белов повернулся к ней. — Сереж, это не правда, успокойся, — промямлила Оболенская. — Да, я из-за тебя постоянно отвлекался. На тебя тратил кучу времени, переживал за тебя! Все мои мысли были заняты тобой! Из-за тебя это все! А если бы все было еще хуже? А если… Ты виновата в этом! — почти кричал Белов. — Ты не можешь так говорить! Это неправда! — Я сказал, уходи! Земля словно ушла из-под ее ног. Она смотрела в его пронзительные глаза, они были полны ярости, никакой нежности, к которой Женя уже успела привыкнуть, ничего, только гнев. Это безумие. Она не верила своим ушам. Она не могла его просто потерять? Из-за чего? Евгения не могла этого понять, она не понимала его слов. Еще вчера все было хорошо. Еще вчера она чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете, потому что рядом с ней был человек, который любит ее. Их чувства были настолько высокие, настолько крепкие, как казалось вечные, ей словно вонзили серебряный кол в самое сердце. Ей было так больно, казалось, что это пришла ее смерть. Но она была жива. — Женя! — снова начал Белов. Она не могла ничего ответить. Проглотив всю эту боль, она стерла слезу, скользившую по ее щеке. Злость перешла и к ней, все-таки очень вспыльчивой. Она дала Сергею пощечину, которой он никак не ожидал, да и она тоже. Оболенская не могла поверить, что сделала это. Белов отвернулся и закрыл глаза. Женя сделала глубокий вдох и приняла, наверное, одно из самых трудных решений в своей жизни: просто развернулась и ушла.