Весна приходит дважды.

— Эй, парень, ты слышишь? — До моего слуха доносится чей-то голос. Я приоткрываю глаза и увижу белую макушку. Он подходит ко мне ближе и слегка трясёт за плечо. — Эй, парень, ты можешь встать? — Я что-то мычу на неизвестном нам обоим языке. — Сейчас, подожди, — он наклоняется ко мне ближе и закидывает мои руки к себе на плечи. — А ты тяжелый. Я не знаю, куда он меня потащил, потому что снова потерял сознание. Очнулся я в больнице. Пиликанье аппаратов действовало на нервы, поэтому, находясь в туманном состоянии, я панически начал выдергивать все штуки, прикрепленные к моему телу, но чьи-то сильные руки меня удержали — белая макушка. На моей лице появилась странная полуулыбка. — Почему ты здесь? — Потому что я единственный, кто случайно оказался в том месте. — Почему я здесь? — Ты был весь в крови, и я подумал, что дела у тебя идут не очень хорошо и нужно бы тащить тебя в больницу, — он смотрит на меня каким-то материнским взглядом, напоминая взгляд Хосока. — Мне должно быть похуй, но знаешь же, что человеческий интерес всегда выше, расскажешь, что случилось? Я секунду смотрю ему в глаза, усмехаюсь и отворачиваюсь, потому что это блять не то о чем я хочу сейчас вообще думать. Да и какого черта его вообще должна интересовать моя жизнь? У меня никогда не было человека, который мог бы понять с полуслова, подсказать как и что делать, направить на правильный путь. За свою жизнь я триллион раз наступал на одни и те же грабли и, казалось бы, жизнь должна была сама меня научить всему, но то ли я был таким тупым, то ли жизни было похуй на меня, но ничего во мне не менялось. Я считал, что живу правильно, пока не появился Хосок, который понял меня, принял, поднял с колен, дал тепло, любовь, заботу и крышу над головой. Я до сих пор живу в его доме и совсем не имею понятия, как смогу продолжить это делать, потому что там всё напоминает его. Дом пропитан им, но его самого больше нет. Я переворачиваюсь на другой бок, давая точно понять, что не хочу об этом говорить. — Ладно, чувак, отдыхай, — он встает с кровати и направляется к выходу. — На столе лежат фрукты, подкрепись хотя бы ими. Я зайду завтра. После его ухода в палате стало невыносимо тихо, и я поймал себя на мысли — лучше бы он не уходил вовсе. Я знаю его секрет, но, черт, почему меня так к нему тянет? Его аккуратно уложенные волосы, такая же светлая кожа, нежные глаза и сладкая улыбка — застряли в моей голове, как самая отвратительная песня с самым надоедливым припевом. Я никогда не был по мальчикам. Моя ориентация абсолютно нормальная, но с ним мне хочется вытворять всё, что так запретно. Я поворачиваю голову. Перед глазами мелькает его улыбка, светлая такая и тёплая. Мираж проходит, и я понимаю, что солнце светит не так, как раньше. Неужели весна решила постучаться в моё сердце? Золотистый шар греет меня своими теплыми лучами, и я ловлю себя на мысли, что весна — не такое уж и отвратительное время года. На следующий день меня выписывают. Странно, но Юнги не пришёл навестить, хоть и обещал. Даже не знаю, стоит ли мне на это обижаться или нет, но, склоняясь больше ко второму варианту, я покидаю стены больницы. — А ты шустряк, — уже за поворотом здания меня хватают за запястье. — Думал не догоню. — Почему ты здесь? — Смотрю на него, как дурак влюблённый. Кажется, на моём лбу всё написано, потому что он улыбается так нежно, что я готов асфальт зубами грызть и биться в истерическом припадке. — Потому что я обещал тебя навестить. Давай я тебя отвезу домой, — не спрашивая, а, скорее, констатируя, он берет меня за запястье и тащит к дорогущему авто. Мы доехали достаточно быстро и за всё время перекинулись лишь парочкой фраз. Но знаете, что в этой ситуации меня слегка напрягло? Откуда он знает, где я живу? — У меня завтра выходной, не хочешь куда-нибудь сходить? Я киваю головой в знак согласия. — Отлично, тогда я заеду за тобой завтра в 10. Я выхожу из машины и провожаю его взглядом. В считанные секунды оказываюсь в квартире и прижимаюсь спиной к входной двери, пытаясь нормализовать дыхание, потому что сердце, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди и начнёт плясать вальс, чечетку или ещё что-нибудь похуже. И сейчас даже как-то мысль о том, что он каким-то образом узнал, где я живу — совсем не напрягала. Она даже не посещала меня, а зря. — Алло, босс, думаю, рыбка поймана.