Дар

Еле вбежав по лестнице к себе домой, Елисей с яростью попытался снять задолбавшие его джинсы, запутался в них и с грохотом свалился на пол, по пути зацепив тумбу и развалив обувь по всей прихожей. Сердце колотилось безумно — еще бы, у него теперь исчезнет Дар и вся жизнь пойдет как прежде, через одно место! Стянув наконец злосчастные штаны, парень принялся ходить туда-сюда по квартире, ежесекундно запинаясь о чьи-нибудь забытые лифчики, трусики и тому подобную дичь. Устав, он плюхнулся на не заправленную с утра постель и, сжав голову руками, сдавленно застонал. С того времени Елисей на накопленные деньги сделал ремонт в батиной хате и теперь жил здесь. Но оглядев обстановку своими зелеными глазами, он увидел, что квартира превратилась почти в такой же кошмар, который он застал зайдя за завещанием пять лет назад. Парень встал, бросил упавшее одеяло на кровать, взял из ванной комнаты щетку и совок и собрал все нижнее белье, имевшееся в доме. Через полчаса старательной уборки, он понял, что обошел вниманием потолки и верхушки шкафов, психанув, рыжеволосый оставил все как есть, решив, что в итоге придется вызывать уборку на дом, причем не как в прошлый раз, когда вместо уборки они с милой студенточкой занялись кое-чем поинтереснее. — Вот какого хрена мне теперь делать? — он встал перед зеркалом, понимая, что вся эта любовь ему даром не сдалась, тем более с такой замухрышкой, как Кристина. В тот раз он заехал к Инессе, и она явно сказала, что… А что она тогда говорила? — Надо зайти к ней. Он принялся судорожно искать ее адрес, но нигде не мог найти, пока не вспомнил о завещании. Правда, поиск подобных документов занимал еще большее время, и Елисей только сильнее разочаровался во всем. В итоге пришлось перерыть все ящики, потратить кучу времени и ничего не найти. Разумеется, завещание обнаружилось в одной из коробок из-под обуви, в которой помимо прочего был всякий ненужный хлам, который запихивался туда на протяжении нескольких лет. Парень распинал вещи из коробок по комнате, наскоро напялил старые потертые джинсы, у которых было существенное достоинство — они не натирали никакие важные части тела, засунул бесячую бумажку в задний карман и выскочил на улицу. Всю дорогу, которая, между прочим, занимала целый час, Елисею пришлось терпеть воркование полной кондукторши. Эта степенная дама, не забыв обилетить парня, решила отчего-то рассказать ему о своей жизни, стараясь выбирать только забавные факты своей биографии. Елисей подумал было, что ради Дара и потерпеть не грех, но тут же вспомнил, что его великолепный и бесценный Дар теперь заблокирован на неопределенный срок, и ужаснулся. «Вот моя истинная любовь — пятидесятилетняя толстая тетка, расталкивающая всех своим весом в автобусе, и даже никакая не Кристина», — с неожиданной тоской подумал он. Он вздохнул и вышел на три остановки раньше, о чем тут же пожалел — пришлось тащиться где-то полчаса по пыли в нескольких сантиметрах от дороги — это была автострада за городом и никакого тротуара тут, естественно, не было. Уже обрушился октябрь, почти все листья опали, но было довольно тепло и дожди еще не завели свой тоскливый осенний вой. Рыжий, чихая от вздымавшейся в воздух пыли и машинных выхлопов, отошел дальше в сторону и, когда кончилось поле, нашел тропинку недалеко от дороги в лесу. Парню нравилось бывать на природе — с друзьями они часто выезжали на всякие пикнички в лес или на рыбалку к речке, во время которой он, правда, в основном, пил и жрал. Сейчас глубоко вдыхая аромат пружинистой хвои, он подивился тому, насколько расслабленно чувствует себя здесь, и в отличие от парков тут его очко совершенно не жмыгает. Пару раз забыв о цели своего похода, он свернул не туда и в итоге пришел к нужному дому через час вместо реального получаса. Елисей отметил, что Инесса починила крышу, и та теперь практически не съезжала вбок. Калитка вновь гостеприимно распахнулась перед ним и также злодейски наподдала по заду. Парень сжал кулаки, чтобы не пнуть ветхое дерево — кто знает, что он получит в ответ? В этот раз дверной звонок не пришлось вжимать в стену — дверь сама распахнулась, и на пороге оказалась старая любимая рыжеволосого — неупокоенная Марь Иванна. — Че, никто больше не вешается на тебя, прыщавый? — бабка-призрак загоготала и отошла в сторонку, пропуская побледневшего от предвкушения парня в узкий проем между дверями и ее повисшими до пупа грудями. — Ну, проходи, чего встал. Елисей незаметно сглотнул и бочком протиснулся в дом. Знакомые стены несколько успокоили его расшалившиеся нервы на те десять секунд, пока над его ухом не прогнусавило: — Чаво тебя, привязанного к хвосту кобылы, что ль, тащили? В пыли весь, фу! — Н-нет. — Парень на всякий случай отскочил подальше от бабки, но она уже исчезла. Он глубоко вздохнул и прошел в нужную комнату. Там все было как прежде, только за окном валили огромные хлопья снега, все деревья почти исчезли за ним, да и сам карниз был надежно укрыт белоснежным одеялом. — Быстро же ты вернулся, — заметила Инесса, входя следом в комнату. — Ну и как она? Глаза Елисея едва не вылезли из орбит. — Что мне делать теперь?! Она же всю жизнь мне сломает! Инесса рассмеялась и опустилась в кресло: — Я ведь тебя предупреждала. Теперь все, отгулял свою молодость. Женись и будь счастлив с единственной. — Что за бред? Вы шутите? Да она же полтора метра ростом! Инесса рассмеялась громче: — Это для тебя такая проблема? Ну, попросишь надеть каблуки повыше. — Да вы не понимаете! У меня такая жизнь была… — парень со вздохом опустился на скрипнувший стул. — Да уж не особо шикарная, надо отметить. — Колдунья задумчиво погладила хрустальный шар. — Самая лучшая! Что мне делать теперь? — он наклонился к ней ближе.- Ведь должен быть какой-то способ? Женщина поджала и без того узкие губы и сложила руки на груди. — Вообще ничем не могу помочь. У всякой силы есть контрсила, противодействие. Когда-нибудь это бы случилось. — Но почему не в мои восемьдесят лет? — Действительно, почему. — Ухмыльнулась Инесса. — Вообще, знаешь, повторный мой прием оплачивается по двойному тарифу, — некстати заметила она. — Сколько? — Елисей за любую надежду был готов отдать даже последние удобные джинсы, правда, уже через секунду вспомнил, что у него в бумажнике от силы двести рублей. — Тебе сейчас не оплатить. Так что боюсь, я совсем ничем не могу помочь. Елисей чертыхнулся и тут же пообещал: — Я напишу расписку и все такое. Верну. Инесса, прищурившись, рассматривала пыльные рыжие патлы и глубокие зеленые глаза. Отчаянные глаза. — Впрочем, знаешь, мне пойдет кое-что другое. Я знаю, что твоя сестра учится сейчас в твоей МагАкадемии, но на другом, естественно, факультете. Мне нужна информация от нее по одному …человеку. Если она придет сюда и все мне расскажет — считай, долга нет. Елисей бросил на нее удивленный взгляд, пожал плечами — у ведьм свои причуды — и горячо согласился. Правда, этого оказалось недостаточно — еще и подписался кровью. — Даже кровь у тя, пацан, какая-то бледная, — не преминула отметить Марь Иванна, забирая расписку. Оба ее проигнорировали. — Так что мне можно сделать? Как вернуть Дар? Инесса рассматривала свои ногти, после перевела взгляд за окно. — Если честно, сделать ничего нельзя, как я тебе уже говорила сотню раз. Дар вернется к тебе, если только Кристины не станет. — Что? — Елисей почесал макушку, пытаясь понять, читает ли колдунья его мысли или просто подглядела имя в своем архимагическом оракуле. — То есть, мне просто надо ее убить? Ведьма перевела на него скептический взгляд. Ошарашенность парня явно намекала на то, что он шутит. — Вроде того. — Ну… — Елисей вскочил. — Вот с этого и надо было начинать! После расписки ему словно уверенности прибавили. — Я просто ее убью и обставлю все как несчастный случай. И верну свой Дар! Инесса смотрела на него, качая головой. — Спасибо! Юми я все передам, так что все норм. — Он развернулся, собираясь как можно скорее вернуться в город, отыскать Крис и… задушить ее, наверно. Где-нибудь в парке. Она же так любит там читать. — Это твоя единственная любовь, парень! — прокричала ему вслед колдунья, но Елисей ее уже не слышал — он попытался напоследок поцеловать Марь Иванну, за что та грозно долбанула его невесть откуда взявшейся клюкой.