"Всё проходит, и это пройдёт"..

Часть 3. Глава 1. Часть 2. Глава 1. Долгожданный гость. — Имя? — Реймонд Реддингтон. А ваше, мадемуазель? — Возраст? — Да нет, вы очень молодо выглядите. — ВАШ возраст? — Родился 9 февраля 1960-го года… Послушайте, вам не надоело ещё? — Где учились? — Вы каждую неделю задаёте мне одни и те же вопросы. Мне-то всё равно нечем заняться, кроме как увиливать от ответов: это, знаете ли, не даёт моему мозгу покрыться пылью в ваших казематах, — Рэд обвёл взглядом тюремное помещение, — Но вы-то, наверняка, смертельно устали от этого «Дня сурка»? — Где вы учились? — стараясь не обращать внимания на провокации заключённого, спросила дознаватель. — В школе, — разочарованно ответил Реддингтон, поняв, что эта молодая, симпатичная женщина ничем не отличается от семи прошлых дознавателей. — А после школы? — Нигде. — Вы лжёте. Мы обладаем другой информацией. — Хочу показаться вам загадочным, — улыбнулся Рэд. — Вы со мной заигрываете? — возмутилась дознавательница. — «С высот почти преклонных лет, Я погасил свою „жаровню“. И, хоть смотрю на юных дев, Но вот зачем — уже не помню», — процитировал Реддингтон, наблюдая, как до женщины постепенно доходит смысл сказанного им. Она рассмеялась. — Я слышала, что вы неординарный человек и тот ещё Казанова. Теперь вижу, что слухи не врут. — О, вы мне льстите, но продолжайте, ваши речи услаждают слух старика. Всё же разговор с вами, даже при таком распределении ролей, значительно приятнее, чем с вашими предшественниками. Не удивлюсь, если их всех тренировали в Гестапо, — Рэд поморщился, вспоминая предыдущих дознавателей. — У нас такая работа, она нужна для защиты государства от… — От таких как я, вы хотели сказать? — Да, от террористов, психопатов и подобных вам элементов. Мы спасаем жизни тысяч невинных людей. А за вами тянется длинный кровавый след из трупов. — Даже не представляете, насколько длинный… — Отчего же? Отлично представляю. Мы нашли один из схронов ваших «достижений»: ледовую арену, где подо льдом хранилось 86 тел. Сейчас их идентифицируют, но кое-кого мы уже опознали. Рэд сидел с непробиваемым выражением лица, сверля взглядом женщину, которая теперь уже не казалась ему такой уж безобидной овечкой. Рэд понятия не имел, куда мистер Каплан девала тела, убирая после него. Теперь узнал. Восемьдесят шесть человек и это только в Штатах. Да, солидно. Он никогда не считал, скольких убил, как это делал Алан Фич, который послал на смерть больше семисот человек. Но это были простые солдаты, агенты, полицейские. В списке же Рэда были бандиты, террористы, убийцы, маньяки, предатели и такие же криминальные бизнесмены, как он сам. Он был убеждён, что невиновных в списке убитых им людей не было, отчасти поэтому он и мог спокойно спать по ночам. — В том числе, — продолжила дознавательница, — мы опознали Даен Фаулер, ещё одна невинная жертва вашей деятельности. — О, Даен не была невинной. Она организовала нападение на секретный Отдел ФБР, чтобы убить меня. — Но вы здесь, живой. — В отличие от многих агентов ФБР, погибших тогда при защите Отдела, и одного очень близкого мне человека. — То есть это была просто месть за вашу любовницу? — Даен заслуживала смерти. Государственная измена, организация нападения на штаб, при котором погибли люди, участие в Заговоре против собственной страны, поверьте, смерть это слишком лёгкое наказание для крысы, которой была Фаулер. — Я не считаю, что она, как вы выразились, «заслуживала смерти». — Неужели? Скажите, какой приговор меня ждёт за предательство и убийства? — Смертная казнь. — И чем наши с ней преступления отличаются? Почему я заслужил смертной казни, а она нет? Дознавательница задумчиво рассматривала заключенного, уже значительно внимательнее, чем раньше. «Он непрост… И в чём-то прав, если по справедливости рассудить», подумала женщина. — То есть вы возомнили себя… кем? Судьёй? Палачом? Или уж сразу, Господом Богом? — Тем, кто добивается справедливости там, где бездействует Закон. Конечно, не из высоких побуждений, я не Робин Гуд, а ради своей выгоды и денег. Но государство не делает и этого, их политика — замалчивать и спускать всё на тормозах, если дело касается высоких чинов. — Да вы просто монстр, — с ужасом сказала женщина. — Это правда. Но, что поделать, с волками жить — по волчьи выть. Я не мечтал с детства быть таким, знаете ли. Таким меня сделало ваше правительство. — Вы говорите про то Рождество, когда пропал агент Реддингтон и появился преступник «Рэд»? Какое отношение к этому имеет правительство? Расскажите мне об этом. — Нет. — Но почему? Если этим вы оправдываете ваши преступления, разве не логично объяснить мне, что сделало вас таким? — Нет. — Что ж, мы ещё вернёмся к этому разговору. А сейчас… — Пустите! Да, чёрт возьми, у меня есть разрешение! Всё? Я могу теперь пройти? Спасибо, — донёсся со стороны двери знакомый голос. Передать словами всю ту палитру чувств, отразившуюся в этот момент на лице Реддингтона — невозможно. Он был рад. Счастлив! Всё напряжение, копившееся эти полгода его заключения, упали с его плеч тяжёлым грузом. Полгода без коротенькой весточки из дома, малейшей частички информации; в условиях угасающей надежды на то, что он когда-нибудь ещё раз увидит дочь и внучку; в удручающей обстановке ненависти, жестокости и презрения к себе со стороны надзирателей и дознавателей; в постоянном полумраке, без единого лучика дневного солнца, без глотка свежего воздуха; под аккомпанемент чьих-то стонов и криков. Полгода страха за семью и постепенно наступающего отчаяния. Дэн мог гордиться собой: месть была жестокой. И вот, спустя шесть месяцев, когда Рэд справился со своими страхами, победил отчаяние, научился жить спокойно, не пытаясь решать сто проблем одновременно, и нарастил себе толстенный панцирь, не позволяющий ничему и никому проникать внутрь души, он услышал знакомый голос. Голос человека, обещавшего ему «мы про тебя не забудем» и сдержавшего своё обещание. «Неужели это правда он? Может, у меня начались галлюцинации?» — подумал Рэд, наблюдая, как в допросную комнату заходит разгорячённый Гарольд Купер. — Вы кто? — удивлённо спросила дознаватель, шокированная столь внезапным вторжением постороннего. — Здравствуйте. Я — заместитель директора ФБР Гарольд Купер. Вот моё разрешение на допрос этого заключённого. Женщина просмотрела бумаги и кивнула Куперу на свободный стул рядом с собой. — Позвольте мне поговорить с заключённым наедине. Я уполномочен выяснить у него сведения, являющиеся секретными. В том числе и для вас, — добавил Купер, заметив, что женщина вознамерилась с ним спорить. — - Хорошо, у вас есть два часа до того, как его вернут в камеру, — несколько оскорблённо проговорила женщина, выходя из допросной комнаты и закрывая за собой дверь. Купер сел напротив Рэда и, наконец, смог его рассмотреть, оставшись недовольным увиденным. — Рэд, как ты? — Гарольд! Не прошло и полугода, как Ваше Величество решило снизойти до разговора с простым заключенным. А я уже, честно признаться, не надеялся на то, что ты сдержишь своё обещание навестить меня. — Плохо выглядишь… — Да, тут не курорт. Как дела «на воле»? — Если ты про Элизабет, то у них с Агнесс всё хорошо. Твоя внучка вовсю бегает. А ещё она жуткая болтушка. Вот, тебе передали, — Купер достал из кейса свёрток и положил его на стол. — Узбекская пахлава, Боже мой! Я удивлён, что Лиззи помнит про мою страсть к этой сладости, учитывая в каких обстоятельствах я поведал ей об этом, — Рэд бережно развернул свёрток трясущимися от волнения руками и, с какой-то невыносимой педантичностью, стал наслаждаться лакомством. Купер, от греха подальше, не стал говорить ему, что пахлаву передал Ресслер, за которой ездил в тот самый ресторан в Узбекистане. — После твоего ареста мы сообщили во все СМИ о том, что ты в секретной тюрьме, что пока ведётся следствие. Наш Отдел не расформировали, если тебе это интересно. — Не надо говорить это с таким явным осуждением. Как раз накануне того бардака, который привнёсло в наши жизни письмо Дэна, мы с Лиззи договорились вернуться на Почту. Поэтому я рад, что мы ещё в деле. — «Мы»? — Не хочу отделять себя от коллектива, командный дух и всё такое. Жаль, что я пропущу рождественскую вечеринку ФБР, это было бы занимательно. Можно было бы устроить ролевую игру в стиле Агаты Кристи: копы против преступников. Это было бы феерично. — Даже не знаю, радоваться этому или пойти сразу застрелиться, — саркастично заметил Купер, — может быть тогда поделишься информацией, раз уж ты решил вернуться в нашу команду? — И ты туда же… Меня и так целыми днями допрашивают, так теперь ещё и друг, пришедший навестить меня, требует информации… — Ничего, переживёшь, тем более это в твоих же интересах. — Что, даже не скажешь, что у меня нет друзей? Это же дежурная шутка ФБР… — Я бы рад доставить тебе такое удовольствие, но лгать не собираюсь. Я видел твоих друзей в действии, так что шутка уже не актуальна. — Дембе? — Да, и мистер Каплан тоже. Колоритная женщина, хочу заметить. Вообще я заметил, что в друзья себе ты выбираешь таких же чудиков, как и ты сам. — Завидуешь, Гарольд? Твоя-то компания сплошь состоит из скучных, затянутых в дешёвые костюмы, служак, — Рэду нравилось снова препираться с Гарольдом, это напомнило ему те времена, когда он был свободным человеком. — Так чем тебя так впечатлила моя ма… Кейт?  — На следующий же день, после твоего ареста, она заявилась в штаб, грозная и непоколебимая. Безапелляционно потребовала себе отдельный кабинет и всю информацию, имеющуюся у нас на Дэна, — Рэд от души рассмеялся, понимающе кивая головой. — Я, признаться, охренел от такой наглости. Мне постоянно кажется, что она метит на моё место: у неё все агенты по струнке ходят, будто это она заместитель директора ФБР. Но за эти полгода она стольким нам помогла, что я уже почти не обижаюсь на неё. Хотя нервов она мне подпортила не меньше, чем ты. — «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты»… да, она может быть невыносимой, если захочет. Но пользы от неё и вправду намного больше, чем вреда, так что потерпи. Я вот уже тридцать лет терплю. А Дембе тоже дали отдельный кабинет? — хитро прищурившись, поинтересовался Рэд. — У нас столько кабинетов нет, чтобы обеспечивать рабочими местами всех твоих подельников, — строго осадил Рэда Купер, — К тому же, Дембе, по большей части, работает «в поле», на Почту заглядывает редко, в основном, чтобы получить очередное указание мистера Каплан. — А как вы решили вопрос с «Чёрным списком»? Вам же нужны имена, информация. — Мистер Каплан подкидывает нам дела при случае. В основном информацию о тех, кто может как-то пролить свет на то, где находится Дэн. — Так вы близки к его поимке? — Какой там… он так же неуловим, как и ты, в лучшие годы. — Это оскорбление? — насторожился Рэд. — О, я зацепил твою бандитскую гордость? — Купер ухмыльнулся оскорбившемуся Рэду. — Хочешь сказать, что он лучше меня? — Нет. Просто у тебя появилось много «слабых мест»: Элизабет, Агнесс и остальные. Тебя можно поймать на них, хотя ты и умудряешься как-то выкрутиться каждый раз. А вот у Дэна мы пока не нашли таких «слабых мест». Может, ты сможешь пролить свет на этот вопрос? — Последний раз, когда я видел брата, тот не был обременён какими-либо личными отношениями. Да он никогда и не был склонен к этому. Может у него и есть где-то женщины или дети, но, даже в таком случае, ему на них глубоко наплевать. Единственный человек, которого Дэн когда-либо любил больше себя — это мама. Больше я ничего не знаю, — Рэд погрустнел. — Ладно, не вешай нос, у нас ещё есть время. — До тех пор, пока правительство решит, что я бесполезен и приговорит меня к смертной казни? Да, времени полно! По моим расчётам ещё несколько месяцев я смогу водить за нос следователей, дозировано предоставляя им абсолютно бесполезную информацию. Но я не могу делать это вечно. Всё-таки заключение влияет и на меня тоже, что бы вы там про меня не думали. — Как раз об этом я и хотел поговорить. Почему бы тебе не выдавать имена из Списка своим дознавателям? А мы бы занимались их поимкой. У меня появилась возможность наладить информационный канал между нашими ведомствами. И они не приговорят тебя до тех пор, пока не будут уверены, что ты выдал им всю информацию, какой владел. — Гарольд, я уже устал тебе повторять, что моя информация ценна своей актуальностью. А за этим, знаешь ли, сложно следить, двадцать четыре часа в сутки сидя в каменном мешке, света белого не видя. — Но чем-то ты можешь помочь? — У меня нет доступа к моим информаторам, но если ты сможешь обеспечить меня ежедневной прессой, то кое-кого мы сможем обезвредить. — Я постараюсь это организовать. А пока отдыхай, я ещё навещу тебя на следующей неделе. Теперь будем видеться часто. — «Отдыхай»? Всегда ценил твоё чувство юмора, — со вздохом сказал Рэд. — Ты меня понял. Кстати, тебе привет от Арама, — улыбнулся Купер, — кажется ты ему нравишься. — Да, мы с ним не разлей вода. Они с Самар ещё не встречаются? — Встречаются. По-моему, у них всё хорошо. — Наконец-то он набрался смелости, передай ему, что я рад за них. — Ещё что-то? — Да, обними Лиззи за меня, я очень скучаю по девочкам… В оставшееся время Купер рассказывал про то, что произошло у них за полгода, кого они смогли поймать, с кем наладили контакты, как сами жили всё это время, как гуляли на свадьбе Дома и мистера Каплан… В конце разговора Купер поднялся из-за стола, к которому наручниками был прикован сильно похудевший, постаревший Рэд, и, подойдя к двери, постучал. — Держись, Рэд, мы все за тебя переживаем, — и Купер покинул допросную комнату. Ему на замену вернулась дознавательница. — О чём вас спрашивал агент Купер? — Спросил, где я учился после школы, — ответил улыбающийся Рэд, восставший духом после визита Купера. *** — Как он? — бросилась к Куперу Лизз, стоило тому войти в помещение офиса. Ресслер, Арам и Самар тоже подошли к начальнику. — Просил обнять тебя, сказал, что соскучился, — Гарольд обнял Лизз, — Араму и Самар передавал поздравления. Пахлаву съел с большим удовольствием, даже с восторгом, — Купер кивнул Ресслеру, довольно хмыкнувшему в ответ на эту новость. — А в целом как у него дела? — поинтересовалась Самар. — Выглядит измождённым, похудел. Но всё также шутит. Купер вкратце пересказал их с Реддингтоном беседу, опуская описание обоюдных подначек. — Значит, он будет снова выдавать нам имена из Списка? Отличная новость! — Да, отличная. А теперь все за работу, — Гарольд повернулся в сторону кабинета мистера Каплан, намереваясь посвятить её в их с Рэдом разговор более детально, чем свою команду. Правда, ощущение, что он идёт «на доклад» к начальству, не покидало его всю дорогу до кабинета женщины. — Что ж, насчёт прессы он прав, — сухо, по-деловому, сказала Кейт, выслушав пересказ Купера. — Я знаю многих людей из его Списка, но вот увидеть, когда и в чём они проявляют себя, может только Реймонд. Я составлю вам список печатных изданий, которые он обычно просматривает. Идите работать, у меня куча дел, — сказала Каплан, садясь за стол и беря в руки очередной документ. «Эта женщина сведёт меня сума! В конце концов, это я здесь начальник, почему тогда она крутит мной, как ей вздумается!» — Послушайте, — начал было возмущаться Купер, но запнулся, встретив строгий взгляд мистера Каплан. — Что-то ещё? — Нет, пока это всё. — Тогда идите работать. Злой, как чёрт, Купер покинул кабинет. «Как Рей с ней вообще работает? Она же может самого Господа Бога заставить плясать под свою дудку!» *** — Мы дома, — крикнула Элизабет, пропуская вперёд Кейт. Они зашли в прихожую. На её окрик вышел Дом. — Как дела? Купер был у него? — спросил Дом, помогая женщинам раздеться. — Все рассказы после ужина, — ответила мистер Каплан, уворачиваясь от Агнесс, бегущей к маме. — Здравствуй, малышка моя! — Лизз взяла дочь на руки. — - Привет, мама! — улыбаясь ответила девчушка, подставляя щёчки под поцелуи мамы. — А у нас есть новости от дедушки Рея! — радостно сообщила Лизз. — Деды Эя? А где он? — спросила Агнесс у мамы. — Он в долгом плавании, на корабле в огромном океане, — уже привычно ответила Лизз, однако не соврав ни одним словом. Секретная тюрьма действительно находилась на специально приспособленной для этого платформе, находящейся где-то в водах Атлантического океана. И плавание действительно было долгим. Лиззи почему-то вспомнила, как они, уходя от преследования Ресслера, плыли на грузовом корабле, разместившись в контейнере для перевозки грузов. И как Рэд рассказывал ей о своей мечте стать капитаном корабля и ходить по морям, ориентируясь по звёздам. На глаза сами собой навернулись слёзы. — Мама, почему ты плачешь? — Просто я очень соскучилась по дедушке Рею, — ответила Лизз, смахивая слёзы. После ужина, Кейт рассказала Дому о встрече Рэда с Купером, пока Лизз укладывала дочь спать. — Значит, держится пока твой блудный сын. Что ж, ему не привыкать по тюрьмам сидеть, он там как рыба в воде, небось. — Ему тяжело там, одному. Тем более, что про нас он ничего не знал полгода, представь, каково ему было. — Ничего, он сильный, выживет. — Надеюсь, что ты прав. Пойдём спать? — и молодожёны отправились наверх. Через час вернулся Дембе, застав Лизз, сидящей на веранде и смотрящей на звёзды. — - Здравствуй, Лизз. Ты что тут делаешь одна? — Смотрю на полярную звезду, — ответила Лизз грустно. Дембе понимающе кивнул, сочувственно обнял женщину и ушёл в дом.