Sunsets Break Hearts

Громкие звуки били по сознанию, пытаясь привести меня в чувство. Боль во всем теле наставляла на мысль, что заснул я не в своей удобной кровати. Открыв глаза, я убедился в своей теории. Вырубился прямо на кухне в кружкой остывшего чая в руках. Странно, но именно в таком положении мне приснился, наверное, самый яркий сон за все время. Я смотрю вниз, на свое тело, где алые потоки крови начинают выходить наружу, покрывая кожу. Мне не больно, не страшно. Я думаю, это красиво. Внезапно кровь будто впитывается обратно, оставляя меня идеально чистым. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю окна на идеально-белых стенах. Медленно встаю и направляюсь к одной из них. Но по мере моего приближения все пространство вокруг окон начинает заполнятся кровью, будто предупреждая меня. Мне все еще не страшно. Наоборот, я чувствую странное успокоение, будто так все и должно происходить. Отхожу на прежнее место в центре помещения и сажусь на пол, прикрывая глаза. Что-то странное происходит. Я не вижу, но чувствую. Знаете, в фильмах иногда показывают сцены, когда весь мир вокруг принимает другой вид? Это, пожалуй, самое точное определение моих чувств. Я ощущаю кровь, размеренно текущую по венам. Каждый миллилитр прогоняет кислород по организму, даря необходимую свободу. Мне никогда не было так комфортно. Даже через закрытые веки я чувствую присутствие ярких цветов. Они наполняют меня, вселяя надежду. И открыв глаза я вижу ярко-красные стены, на которых желтыми, оранжевыми, местами даже фиолетовыми и синими красками выведены замысловатые узоры. Я хочу дотянуться до них, но понимаю, что это невозможно. Не знаю, почему я проснулся именно в этот момент. Я думал, что у снов всегда бывает логическое завершение. Не могу не признать, что это было безумно вдохновляюще — смотреть на яркие краски, окутывающие весь мир вокруг, но не думаю, что мне стоит так заморачиваться насчет простого сна. Не сейчас, когда я решил поменять жизнь к лучшему. Ах да, про то обещание, которое я дал себе вчера вечером. Может, я поторопился? Потому что сейчас я понятия не имею, что мне сделать, чтобы «изменить жизнь». Слишком громкие слова, вы не думаете? Думаю, все мы грешны откладыванием дел на завтра. Видимо, со мной происходит то же самое. Ладно, возможно я не смогу изменить свою жизнь в корне, но, может, сделаю ее немного веселее? Заглянув в холодильник и обнаружив там лишь пару яиц и зеленый салат, я сделал очевидный вывод — идти в магазин. Черт, денег почти не осталось. С работы я ушел несколько месяцев назад, а на одну лишь стипендию нормально не проживаешь даже при огромном желании. Наверное, опять придется искать временную. Этим и займусь в первой половине дня, думаю. Дня на три мне точно хватит оставшихся денег, а там уж посмотрим. Выпив таблетку от никогда не покидающей меня головной боли и сходив в душ, я захватил рюкзак с фотоаппаратом вышел из квартиры, направляясь вдоль по улице. Здесь всегда была куча кафе, магазинов и подобных заведений, не думаю, что с работой будут проблемы. Зайдя в довольно уютную кофейню в конце улицы, я окинул взглядом помещение. Большой книжный стенд у дальней стены, мягкие диваны у столиков и, кажется, выход на крышу возле комнаты для персонала. Я попал в рай? Как я раньше не замечал этого места? Подойдя к стойке выдачи напитков, я стал свидетелем разговора официанток. Девушки разговаривали в полголоса, но это не мешало мне прекрасно слышать их слова. — Джейн, нам нужен новый бариста, босс в ярости. У тебя никого нет на примете? Ненавижу работать, когда Стив злится, — видимо, это и есть их начальник. — Нет, никого. Ты распечатала объявление? — Черт, точно. Надо повесить. Хм, я же как раз хотел искать работу. А от постоянного времяпрепровождения в таком месте я точно не откажусь. Далеко не худший вариант. Я решил прервать их диалог. — Извините, у меня нет привычки подслушивать, но я стал свидетелем вашего разговора и решил предложить свою кандидатуру на роль нового баристы, — я широко улыбнулся, наблюдая за удивленными девушками. — Ох, ну привет, — одна из них улыбнулась в ответ и указала рукой на дверь в конце помещения. — Тебе туда. Зайди и скажи, что ты по работе, тебя поймут. Я легко кивнул и направился по направлению, указанному девушкой. *** Солнце светило ярче обычного, пытаясь, видимо, выжечь мои глаза. Быстрым шагом я отходил от своего нового места работы. Мне составили удобное расписание, совместимое с учебой. Завтра должен был быть первый рабочий день. Посмотрим, что из этого выйдет. Сегодня я хотел пойти в парк аттракционов и сделать фотографии детей. Я планировал поместить подобные искренние снимки в самом начале работы, а в конце свести все к беспомощности и одиночеству. Не самый оптимистичный подход, знаю. *** Я и не думал, что могу работать настолько плохо! Фотоаппарат не хотел видеть те же картины, что видел мой глаз. Свет ложился просто отвратительно, а все предполагаемые модели делали слишком необдуманные действия. Сегодня не мой день. С подобными мыслями я шел по направлению к дому, пиная маленькие камешки, попадавшиеся под ноги. На другой стороне улице я увидел кофейню, в которую устроился. Не знаю, что сподвигло меня зайти туда, но уже через несколько минут я стоял у стенда с книгами и выбирал подходящую. Заказав чай и какой-то десерт, я присел за столик и с головой ушел в чтение. — Не против, если я присяду, — странно, но голос показался мне знакомым. Подняв взгляд, я убедился в том, что уже встречал этого человека. Тот красноволосый парень с крыши, Джерард, кажется. Что ж, неожиданная встреча. — Тут везде занято. Он взглядом прошелся по десятку свободный столиков и снова посмотрел мне в глаза, строя ничего не понимающую мордашку. — Конечно, садись, — я улыбнулся ему, в ответ получив полный доброты взгляд. Это действительно странно, ведь вчера этот парень показался мне совсем не настроенным на общение. Сейчас же его будто разрывало от желания найти компанию. Я отложил книгу, отпивая слегка остывший чай, и устремил взгляд на него. Джерард смотрел в окно, потягивая напиток, по моим догадкам являющийся кофе. Странно, что он до сих пор не начал разговор. Будто ему действительно интересно наблюдать за прохожими и посетителями заведения. — Пойдем на крышу, Фрэнк, — он оторвал свой взгляд от от окна, корпусом поворачиваясь в мою сторону. — Что? — видимо, мое лицо выражало слишком большое удивление, потому что он коротко засмеялся и повторил свое предложение. — Я не думаю, что тебе действительно хочется проводить вечера вот так, — он обвел помещение рукой и снова повернулся ко мне. — Эм… Ладно, ты прав. Какую крышу ты имел в виду? — не думаю, что мне стоит противится происходящему. Что если Джерард действительно так интересен, как мне показалось в самом начале? — Нашу, — он произнес это и быстро встал, поворачиваюсь к выходу. Разговор, как я понял, был окончен, поэтому я лишь последовал за ним. С чего вдруг он назвал ту крышу «нашей»? Мы даже не знакомы толком. Я не знаю о нем абсолютно ничего. Довольно странно. Мы молча шли по улице, думая каждый о своем. Дошли мы быстрее, чем обычно делал это я. Только сейчас меня посетила мысль, что мы идем туда ко времени начала заката. Романтично, не правда ли? Шаги двух людей эхом разрезали тишину заброшенного здания. Мы поднялись по лестнице, открывая ту же дверь на крышу. Снова этот вид, от которого захватывает дух. Я не думаю, что видел людей, которые были бы также вдохновлены, как Джерард в этот момент. Я бы нарисовал его портрет, если бы умел. Было просто невероятно стоять и смотреть на Джерарда, лицо которого выражало детский восторг. Этот закат, кажется, был глотком воздуха для него после долгого заточения в воде. Его глаза отражали все самые мельчайшие детали, присутствующие на бесконечном небе. Ветер слабо играл с его ресницами, а губы легко подрагивали, иногда образовывая мягкую улыбку. Мы вместе прошли к краю крыши и сели, не смея нарушить тишину. Могло показаться, что одним словом можно сломать вселенную. Сейчас людей на улице было огромное количество, - большинство возвращались с работы и учебы и шли веселиться. Но мы не принадлежали этому городу. Мы не принадлежали даже вселенной, в которой существуем. Это действительно странно, потому что я знаю парня в общей сложности несколько часов, а мне очень комфортно с ним. Такое происходило и раньше, но тишина всегда сковывала. Сейчас же она будто окрыляла. - Я не хочу уходить, Фрэнк, - он прошептал слова настолько легко и тихо, что я мог бы перепутать их с дуновением ветра. Если б они не были такими тяжелыми. - О чем ты говоришь? - я повернулся к нему в сторону, отвечая тем же шепотом. - Они все ушли, и мое время наступит совсем скоро, - Джерард снизил громкость голоса настолько, что я прикладывал огромные усилия, чтобы слышать его. - О чем ты говоришь?.. Джерард? - он не ответил. Лишь молча повернулся в мою сторону. Он смотрел в мои глаза настолько открыто, будто пытался заставить меня увидеть, что внутри. Там плескалась надежда. Ее почти не осталось, она выбивалась из сил, пытаясь оставаться в живых, но если есть надежда, есть и шанс, что ты будешь в порядке. Он отвернулся с рваным вздохом. - Джерард, расскажи мне свою историю, - я надеждой посмотрел в его сторону. Это было абсолютно спонтанным решением - задать такой вопрос. Мне все равно, что мы знакомы так мало. Сейчас существует только этот момент, эта крыша и два человека. - Это совсем не будет похоже на веселый рассказ, Фрэнк, ты точно хочешь услышать? - я удивился, что он согласился так легко. Джерард не похож на человека, которому легко открываться перед другими. Но на самом деле, от себя я такого тоже не ожидал такого стремления к общения. Я коротко кивнул и он начал повествование. - Я рос очень счастливым ребенком, постоянно рисовал, увлекался пением. У меня были прекрасные родители и младший брат, которого я безумно любил. Даже в подростковые годы, когда мне приходилось очень тяжело, они всегда были рядом, оказывая помощь и поддержку. Жизнь с этими людьми была огромным подарком судьбы. Я не думал, что что-то сможет изменить это. Знаешь, как иногда показывают в фильмах, как жизнь героя меняется в один миг. Я не верил в подобное, пока не испытал на себе. Все пошло под откос в вечер, когда мать пришла пьяной домой, заперлась в комнате и не реагировала на попытки помочь ей. Дома был только мой брат, Майки, который в силу возраста не смог выломать дверь, когда понял, что мать кричит и смеется словно сумасшедшая. Он позвонил мне, задыхаясь в истерике. Я приехал так быстро, как только смог, но было уже поздно. Она была мертва. Женщина с идеальной жизнью умерла от передоза. Кто бы мог подумать? Отец узнал о случившемся от врачей, я был не в состоянии сам позвонить и сказать. Он так и не вернулся домой. Спрыгнул с крыши здания рядом с работой. Почему никто не подумал о двух мальчиках, которым нужна была семья? Почему все оставили нас? Я был почти разрушен, но вынужден был продолжать жить для брата, который кричал во сне и рыдал на полу, ногами откидывая ножи, которые сам доставал в беспамятстве. Я сломался, когда нашел его мертвым рядом с пустой баночкой от снотворного. Рядом с телом лежал вырванный из блокнота лист. Как я понял, он писал это уже под действием лекарства, потому что слова были разбросаны в хаотичном порядке, а буквы имели странный размер. Бог любит троицу. Не стань четвертым. Живи за двоих. - Я не помню, что происходило последующие дней десять. Я не ел, не выходил из дома, лишь курил и избавлялся от неизменного похмелья редкими стаканами воды из-под крана. После стадии отрицания наступила апатия. Я ходил на работу, выполнял все добросовестно, но разве существование можно называть жизнью? Я хотел умереть, но продолжал просыпаться каждый день ради Майка. Это глупо, ведь он мертв и, скорее всего, не может знать, что я все еще дышу, но все равно присутствует будто какая-то ответственность перед ним. В итоге я переехал сюда. Джерси показался мне неплохим вариантом. И в первый же день я нашел здание, с которого видны просто невероятные закаты. Вчера я будто снова задышал, издалека чувствуя собственное сердцебиение. Я хочу снова научиться жить, Фрэнк. Он не пытался давить на жалость, я это видел. Он лишь хотел перестать чувствовать себя так, будто весь мир ограждается от него стенами, которые он не способен сломать. Он смотрел на меня с болью в глазах, которые давно не видели света. Я действительно не знаю, что сказать сейчас. Еще вчера Джерард был незнакомцем для меня, а сегодня он вываливает на меня всю историю его жизни. Я знаю, что сам попросил, но сложно реагировать так быстро. Не знаю, будет ли это правильным действием, но я решил, что объятия хуже точно не сделают. Осторожно придвинувшись, я положил руку ему на плечо, и он, развернувшись, уткнулся носом в мою грудь. Сейчас он казался таким хрупким, будто все трещины его сердца вышли на поверхность, располагаясь на бледной коже, а ярко-красные волосы стали такими из-за всей крови, что парню пришлось увидеть. Мы сидели так, пока солнце окончательно не зашло за горизонт, оставляя место ночи и бледным звездам на удивительно чистом небе. Россыпь белых точек на почти черном небе, как веснушки на лице той рыжей девочки, фотография которой будет в моем альбоме. Идеальная тишина прервалась тихим пением Джерарда. Мое сердце на секунду замерло и забилось в тысячи раз быстрее. Водоворот эмоций захлестнул меня и потянул в бездну, где прятались воспоминания парня.

«At the end of the world Or the last thing i see You are Never coming home»

Снова тишина и разрывающий поток мыслей. Почему люди терпят столько незаслуженной боли? Почему дети страдают из-за грехов родителей? Почему мир настолько жесток, что заставляет думать нас о суициде? Я крепче сжимаю в объятиях Джерарда, надеясь, что он не против. Умиротворение овладевает его телом. В данную секунду не существует прошлого и будущего. Только настоящее, в котором два парня в обнимку сидят на одинокой крыше, кожей отражая звезды, а глазами - свечение луны. Они потеряны, но знают, что найдут выход. Они доверили друг другу, хотя это было очень глупо и спонтанно. Когда человек одинок, ему нечего терять. Они надеятся, что обретут, а не потеряют. Я думал, что изменить свою жизнь будет сложнейшей задачей моей жизни. Я не заметил, как уже начал делать это.