Миссия невыполнима

Парень увидел подъезжающую темную машину и слегка улыбнулся. Темноволосый присел на переднее сидение и свободно вздохнул. - Спасибо, что согласился подвезти, Перри, — с благодарностью произнес шатен, оглядывая рыжего мужчину. — Да ладно тебе, мы едем в одно и то же место. Ну конечно же, я должен был тебя подвезти, — с улыбкой ответил Плэттипас и выехал из двора Стюарта. На это Карл ничего не ответил, лишь смотрел в окно. — Знаешь, дорога неблизкая. Либо мне придется включить это дурацкое радио, либо поговорить с тобой. И, к твоему сведению, я выбираю второй вариант, — заметил агент, внимательно следя за дорогой. — Чем тебе не нравится радио? — не отрывая взгляда от окна, спросил парень. — Глупые песни, — пояснил Перри. Радио он никогда не любил, так как там включали одну попсу. Вообще, у Плэттипаса был странный музыкальный вкус. Он мог слушать старые джазовые песни, которым перевалило за пятьдесят, но в то же время в его душу прокрадывались и новомодные, особенные, с неким шармом песни, оставляя отпечаток. — Не спорю, — кивает парень. — Миссис Монограмм настаивает на том, чтобы мы остались у них, — неловко пожимает плечами мужчина, не отрывая взгляда от дороги. — Я не могу, нужно на работу. Рано, — коротко отвечает парень. На самом деле, его раздражает то, что их с Монограммом пытаются свести. И либо Френсис действительно не замечает этого бардака, либо делает вид, что не замечает, ведь иначе никак. Но Карл действительно считал, что это неправильно и глупо, а так же более чем безнадежно. По крайней мере, он хотел так считать и свято верил в это. И это совсем не он засматривался на начальника, когда он что либо делал и не замечал Стюарта. Или когда он вел совещание для всех, жестикулируя руками. Он не заглядывался на него, даже когда тот ругался, и тем более не считал его самым сексуальным человеком на свете, нет, что вы. Карл просто не мог. — Какой разговор, без проблем, — ответил мужчина. Дальше они ехали в тишине, так как никто не знал, как подступиться друг к другу. Если бы говорить первым стал Карл, то он обязательно пошутил бы про Хайнца, а Перри и так уже вставил свои нелепые комментарии.        Дом майора был невероятно красив. Небольшой, уютный, в светлых оттенках. Выйдя из машины, парень мечтательно оглядел все. Перри прошел к дому и постучал в дверь, а Карл лишь поплелся следом неловко. Он еще никогда не был дома у начальника. Иногда они проезжали мимо и заезжали, только чтобы майор забрал забытую вещь. Но он никогда не видел его дом изнутри, от чего и мялся сейчас. Дверь открыла невероятной красоты женщина. — Добрый вечер, Эбигейл, — поздоровался Плэттипас. — Привет, дорогой, — ответила та и обняла его, после чего обернулась к парню. — Рада видеть тебя, Карл. — Здравствуйте, миссис Монограмм, — прочеканил парень и протянул женщине букет цветов, который дал ему Перри совсем недавно. — Благодарю, — смущенно улыбнулась та и приняла букет, пропуская мужчин в дом. — Проходите в гостиную, мальчики. Как и просила хозяйка, мужчина и парень отправились в гостиную. По пути Карл завороженно оглядывал все, до чего добирался взгляд. Будучи тут, в доме майора, шатену казалось, что он забрался во что-то личное, недопустимое. Из за этого неловкого чувства внутренний маленький комочек его души совсем испуганно съежился. Он всеми силами пытался изгнать это ужасное чувство, из за которого он считал себя виноватым за вторжение в личную жизнь человека, для которого ты попросту являешься несостоявшимся ребенком, со своими минусами и страхами. Если говорить короче, Карл знал что почти все (кроме Плэттипаса, Перри поддерживал Стюарта даже когда это было лишним) считают его недорослем. Даже если вся работа этого множества зависила именно от этой "недоросли". Из мутных и порою даже грустных, печальных раздумий Стюарта вывел майор, что встретил их в гостиной: такой же задумчивый, удрученный, совсем простой, но все же грозный. Кто бы мог подумать, что за этой стеной неразрушимости и серьезности скрывается чувственный и эмоциональный человек. Тот, кто сумел построить такую замечательную семью, жизнь. Карл сутулился каждый раз, когда чувствовал себя неловко. Например, сейчас. Он коротко поздоровался с начальником, так же, как и Перри. Они уселись на черном кожаном диване, что так подходит к интерьеру, наполненному черно-белым минимализмом. Как бы скованно не чувствовал себя по началу Стюарт, в очаге Монограмма было более чем уютно. Весь вечер жена майора шутила, а Френсис спокойно смеялся. Глядя на эту атмосферу, Карл понимал, что все, что напридумывал себе Перри - полная брехня и что ей не место средь людей. И это даже не злило, не заставляло детскую ревность в душе топиться от отчаянности. Лишь улыбаться и радоваться, ведь у кого-то, а именно у майора, все было хорошо, а он еще молод и глуп и возможно эта странная симпатия скоро пройдет. А не пройдет - заставим. - Милый парень,- улыбчиво заметила Эбигейл, когда ушла за десертом. - Я же говорил, - спокойно ответил ей Перри, который вызволился помочь ей. Какой бы идеальной не казалась семья Монограмма, даже у них были свои секреты. Например тот, что Френсис и Эбигейл живут вместе не потому что без ума друг от друга знал только Плэттипас. Очень давно, подружившись с этой очаровательной женщиной, он узнал, что с самого юношества майор больше склонялся любовью к мужскому роду, а его родители, узнав о таком факте, решили сразу же женить его, а возражение были равны скандалу и заявлению о том, что неправильного сына воспитывать они не намерены. Так он и встретился с невероятной девушкой, у которой была такая же проблема - гомофобство родителей. Эбигейл, что любила больше девушек, и Френсис, который оставлял двухсмысленные взгляды на парнях, решили пожениться и завести одного ребенка, чтобы отбиться от навязчивых родителей, поэтому так и остались жить вместе, не видя в этом никаких помех. - Вот умора, он считает, что его косые взгляды на майора - предательство по отношению к тебе,- смеется Перри, удерживая тарелки, что ложатся ему на руки. - Он нравится Френсису. По крайней мере, тот не сверлит его ненавистным взглядом. А это значит, им нужно помочь,- отвечает женщина и ведет его обратно в гостиную. Проведя столь уютный вечер, они собираются домой, и Карл действительно чувтсвует себя хорошо.