Цейлонский чай

Тонкие, бледные пальцы англичанина скользили по бронзовому телу, пробуждая желания, заставляя прогибаться волнами, царапая его спину. Темный ковер перед камином, облизанный языками пламени. На миллиметры ближе, на диоптрии дальше. В рваном танце тел, в неистовой страсти прикасаться друг к другу, разрывая чопорную английскую одежду, чтобы в этих мёртвых глазах увидеть тусклую тень того человека, которого знала. Даже по движениям это больше не дикий, грубый пират, это спокойный, нежный джентльмен. Но что же он потерял? Он потерял жизнь, страсть, огонь внутри. Девушка прогибалась волной под худощавым телом англичанина, обхватывая ногами его талию. Темп его бедер был действительно рваным то ускоряясь, то останавливаясь в ней заставляя на ломаном английском просить: - Артур, снова. Стонать на местном диалекте хинди, который он никогда не понимал, но который так нравился империи и кажется, не вызывал, ни капли страсти и желания в этом человеке, что сейчас в ней дарит наслаждение. Ночь подходит к концу, капли белой жидкости стекают по ровным загорелым ногам, пока Розари стоит у окна, смотря на туманные улицы. Англия сидел на ковре, закуривая -Розари, ты расстроена? Цейлон повернулась к своему хозяину. -Нет, Англия. Мне приятно, было хорошо, – Розари погладила англичанина по голове, – Но я не узнавать тебя. Но как бы Ро не наклонялась, чтобы поглубже заглянуть в душу бывшего пирата, она видела там только пустоту, боль, еле тлеющий огонёк жизни. - Эти войны? - Я больше не Империя, Розари, его больше нет. Жизнь изменилась. Тебе не понять, тебя не коснулась ни одна война. Ты единственная моя колония, которая не требует свободы от меня сейчас. Спасибо тебе…. - Это женщина да? - Ревнуешь? - Нет, я не люблю тебя, – спокойно ответила женщина. Эти слова не могли ранить Кёркленда и она это знала. Ведь он тоже любит другую и ясно, чётко осознаёт, насколько пусто сердце самого живого существа в этом доме. -Розари, ты любила мужчину когда либо? -Да, я любила своего мужа. Но мы разлюбили друг друга очень давно. Так было угодно судьбе, чтобы мы были не вместе. Англию всегда удивляло то спокойствие, с каким Розари принимает всё как судьбу, как рок, свой крест и та статичность её жизни, но вместе с тем удивительная глубина, мир и спокойствие, полное страсти и огня. Сейчас бывшая Британская Империя с удовольствием снова оказался бы на своём корабле, в море, где только морской ветер, чайки и ленивые пьяные матросы. И только горячий ром и солёная вода могли пробудить в нём жизнь. Розари заметила, что Англия ушёл в свои воспоминания, и подкинула в огонь пару семян кустарника. - Я слышала, что у вас новые проблемы с какой-то страной с другого света. - Не с другого, а с Нового, – Артура вывело из приятных воспоминаний упоминание об Америке. Англия поморщился, сжимаясь, так как будто ему были неприятны эти мысли. - Твой бывший воспитанник? - Я тебя когда-нибудь с ним познакомлю, хотя тебе лучше его не знать, моя любимая девочка, – Артур поднялся с ковра, целуя Розари в лоб.