Глава VI
2 июля 2018 г. в 00:32
Когда Скарлетт сошла на платформу и почувствовала под ногами родную землю, она как будто в один миг снова наполнилась силами. Желание снова попытаться добиться Ретта пересилило все другие мысли, и девушка, оставив Эшли и Бо дожидаться Уилла, зашла в почту, чтобы там же купить бумагу, написать короткое и строгое приглашение в Тару на праздник своему мужу, отправить его и вернуться как раз в то время, когда мальчик будет залезать в небогатый экипаж, а мужчины складывать багаж. Приветливо поздоровавшись с мистером Бентином, Скарлетт села рядом с ребенком и стала дожидаться, пока они тронутся. В это время с неба начали падать миниатюрные изящные снежинки.
Как только Ретт зашел в дом, ему навстречу вышла сестра, сообщив о том, что ему пришло письмо от жены. В ответ он приятно улыбнулся, мысленно чертыхнувшись. Лишь вечером мужчина прочитал приглашение, стараясь отгородиться от идеи того, что на самом деле он жаждал получить эту бумагу с требовательным почерком Скарлетт. Задумка молчаливо отклонить предложение отошла на задний план, как только Ретт представил веселую и бушующую атмосферу Тары в Рождество. Ему сразу захотелось побывать там и, раз уж его позвали, то он вполне мог провести там около недели.
В доме вовсю готовились к празднику. Девочки своими руками делали большой рождественский венок с помощью положительно настроенной Сьюлин, Уилл с Эшли устанавливали небольшую елку при участии мальчиков. Присси и Скарлетт готовили печенье. Девушка решила заняться этим не из-за недостатка служанок, ей на самом деле хотелось разделить все прелести этого дня. Сочельник уже сегодня, но только сейчас мисс О’Хара осознала, что ей непременно придется быть первой, кто начнет читать молитву, как это раньше делала Эллин каждый день. Если она вела себя, как хозяйка, то этого не избежать.
В дверь постучались, и, поскрипывая, она открылась. В прихожей послышались радостные голоса Уэйда и Эллы. Конечно Скарлетт не забывала о Ретте, но уже крайне слабо надеялась на его приезд. Ее руки были в муке, а под грязным фартуком был далеко не самый красивый туалет. Девушка думала собраться к вечеру, но встретить мужа все-таки нужно. Она скинула фартук, отряхнула ладони и неторопливым шагом вышла в гостиную, где мужчина уже был окружен детьми. Сначала он никак не отреагировал, увидев ее.
— Ладно, дайте мне поздороваться с вашей мамой, — Ретт спустил со своих коленей дочь Скарлетт и подошел к жене, поцеловав ее запястье. — Добрый день, моя дорогая. Вы даже тут умудряетесь быть вся в делах, — он осмотрел ее острым взглядом, но его лицо ничего не выразило. — Что-то я не вижу вашей улыбки. Неужели вы не рады моему приезду?
Девушка только ахнула и улыбнулась. Холодный тон мужа как будто испарился с их последнего свидания, и он держался как раньше — с ноткой иронии, не предвещавшей скорейшего ухода. Приехал ли он ради нее или нет — не имело значения, если сейчас оба будут просто наслаждаться этим вечером.
— Конечно же я рада, — Скарлетт махнула ресницами. Она знала, что это с ним не пройдет, но привычно не пококетничать до сих пор не могла. — Что ж, вам стоит разобраться со своими вещами.
— Обязательно. А где же Мамушка? — мужчина заискивающе улыбнулся.
— Она… Она умерла, Ретт.
Он взглянул на девушку и все по ней прочитал. Ему не хотелось портить никому настроение сегодня.
— Вам стоило рассказать мне об этом. Но, — муж прервал ее, — не будем сейчас об этом.
Он отвернулся и вновь пошел в центр событий, к детям. Тогда девушка вернулась на кухню. Может Ретт и не хотел этого, но ее состояние теперь точно ухудшилось.
Когда печенье было готово, мисс О’Хара понесла его в гостиную на большом подносе. Оставив его на столике и взяв на маленькой тарелке несколько для себя, она села на кресло в углу комнаты. Скарлетт решила немного отдохнуть, а после возьмется за предстоящие дела. Она стала наблюдать за тем, как возятся ее близкие — это заполняло душу девушки каким-то ранее незнакомым славным чувством. Видя, что все ее дорогие люди веселятся, девушка наливалась спокойствием, и все дурные мысли уносились. «Наверное, такое должны ощущать леди», — промелькнуло у нее в голове перед тем, как Ретт сел на подлокотник кресла. Он выглядел счастливым и неуловимо довольным.
— Все печенье уже разобрали, позволите взять у вас? — мисс О’Хара молча протянула ему тарелку, и он съел одну штуку. — Знаете, я никогда не думал, что мне когда-нибудь выпадет возможность попробовать еду вашего приготовления, Скарлетт.
— Вам повезло, что я позвала вас к себе, — озорные зеленые огоньки заиграли в ее глазах, выдавая, что это высокомерие — напускное.
Ретт смотрел на девушку и вновь удивлялся ее необычной красоте и невыносимо изумительному характеру. Попытаться избавиться от нее — было абсолютной глупостью. Даже если бы Скарлетт перестала находиться рядом, то забыть ее и не думать о вечной не испарившейся любви — невозможно. Вероятно, его влюбленность не сможет зацвести так же, как раньше, но жить с несмываемой памятью о ней он бы не смог.
Мисс О’Хара окинула взором Ретта, но его взгляд, как и прежде, не хотел выдавать ни одной эмоции. Пожалуй, если бы она постаралась, то смогла бы увидеть в нем что-то, но понимать людей — не входило в те безупречные умения Скарлетт. Через пару секунд она порывисто встала, мотнула головой и ушла из комнаты, быстро сказав о том, что ей нужно заняться кое-чем.
Девушка велела новой служанке, в одну из должностей которой входило следить за детьми, подготовить их к праздничному ужину, а сама отправилась к себе. Ей определенно необходимо выглядеть так, чтобы Ретт захотел поцеловать ее. Скарлетт выбрала темно-красное платье из жесткой ткани с узором в виде призрачно-белых и ярко-зеленых цветов. Она подготовила свои волосы и надела сверху аккуратную шляпку с небольшим бантом.
Спускаясь вниз, миссис Батлер была упоительно великолепна. Узкое горло и широкие рукава наряда придавали ей бесстрастия, в то время как броское кольцо и серьги, что все еще оставались теперь редко носимым подарком, ошеломляли роскошью. Это странное сочетание выдержанности и грандиозности как никогда потрясающе смотрелось на Скарлетт. Точно так же, как уточенные черты матери и крупные и выразительные отца на чарующем лице.
— Сегодня вам неплохо удалось подобрать туалет, моя прелесть, — услышав комплимент, она сдержалась от чересчур счастливой улыбки в ответ, лишь немного приподняв кончики губ, но оскорбленно сдвинув брови.
— О, ну если вы считаете, что остальные мои туалеты плохи, то знайте, что я тогда просто не старалась, мистер Батлер, — ее рот живописно очерчивал каждую произнесенную букву. Скарлетт и правда с трудом смогла бы вспомнить, когда последний раз так усердно трудилась над выбором платья.
— Для кого же вы старались? — Ретт посмотрел на нее и странно улыбнулся. Безусловно, и без этого вопроса он мог догадаться, для кого. Но теперь от этого ответа ему не было так тошно, как пару недель назад. Хотя сознание все еще пыталось бороться за свободу от этой этой навязанной нежности к Скарлетт, он больше не мог сопротивляться желанию безответственного сердца. Разумеется, сразу выдавать это мужчина не собирался и не был уверен в том, что вообще сделает это.
— Для праздника, несомненно! — она чуть опустила глаза, и это означало, что все было сделано для него. Но девушка не станет просто подстраиваться под его слова. Ретт усмехнулся и предложил ей руку, чтобы довести до стола.
Всей семьей собравшись за ужином, они размеренно наслаждались запеченным гусем и мирно разговаривали. Только Скарлетт молчала и почти не слушала болтовню, изредка поглядывая на мужа, сидящего напротив, и делая незлые замечания детям. Она почему-то невозможно волновалась. Из-за того, что ей нужно будет читать молитву первой? Из-за того, что не делала этого так долго? Из-за того, что раньше это было маминой задачей? Или из-за того, что слишком много грехов приходилось на ее душу? Но задумавшись о том, что девушка будет проходить через, казалось бы, совсем несложное испытание не одна, а с поддержкой любимых насмешек Ретта, ей становилось легче.
— Знаете, друзья, — мужчина обратился к другому концу стола, где сидели сыновья и дочки Скарлетт и Сьюлин, — я привез фейерверки, чтобы мы все сегодня повеселились на славу.
Оживление сразу охватило молодую часть семейства. Уэйду, как самому старшему, хватило смелости попроситься у мамы пойти зажигать их вместе с дядей Реттом.
— Ладно, но только если доешь до конца.
Скоро все отправились на улицу, оставив десерт на потом. Скарлетт накинула укороченное черное пальто и протянула курточку Элле. Одетая в милое пышное желтое платье с поясом и рукавами-рюшами, девочка, услышав громкие взрывы наверху, испугалась и прижалась к миссис Батлер.
— Ой, как шумно!
Скоро к матери подбежал Уэйд и, посмотрев ей прямо в глаза, светло улыбнулся. Скарлетт взглянула на сына и поразилась тому, какой он взрослый. Неужели прошло столько времени с того дня, как она родила маленького пугливого мальчика? Сейчас в нем почти не видно было старого очевидного страха к ней, хотя преданная любовь сохранилась.
Миссис Батлер потрепала его по макушке и мягко обняла детей. Глядя в небо на буйствующие в небе цветные салюты, она почувствовала на своей спине неуловимое прикосновение знакомой ладони. Скарлетт перестала дышать, боясь спугнуть драгоценные мгновения. То, что Ретт так ласково дотрагивался до нее, сводило девушку с ума от удовольствия. Все снова начинало быть в ее власти, и мисс О’Харе хотелось ощутить это еще реальней и еще сильнее. Она повернула голову к мужу, и ее губы сразу получили заботливый поцелуй чужих. В нем загорелась искра юности, и они позволили ей светить.
За десертом — пудингом из фруктов, сиропа, заварного крема и бисквита, который любил Джералд, — все снова вели себя как обычно. Дети возбужденно обсуждали фейерверки, мужчины говорили о чем-то, что девушку совсем не интересовало, запивая бокалом вина. Когда с едой было покончено, она поднялась из-за стола, приказав прислуге убирать посуду.
— Будем читать молитву, Скарлетт? — видимо, Сьюлин тоже задумывалась над этим и была рада оставить работу сестре.
Миссис Батлер расправила юбку и стала на колени, положив сложенные руки на раскрытый новый молитвенник. Остальные присутствующие тоже опустились на колени у стола. Девушка монотонным голосом, закрыв глаза, читала молитву и перебирала четки. Скарлетт, как учила ее Эллин, углубилась в себя, допрашивая совесть и вспоминая все проступки, совершенные не только за день, но за все последнее время. Она просила у Бога прощения, но на самом деле едва ли надеялась на него. Вера не приносила мисс О’Харе облегчения, но нарушить традицию в Сочельник она не смела. Прозвучало последнее «аминь», и все поднялись.
Скарлетт зашла в спальню скорее Ретта, оставляя его внизу, и села перед зеркалом. Она сняла шляпку и украшения и снова встала. Девушке хотелось уложить своих детей спать. Миссис Батлер отправилась в комнату, где располагался ее сын. Присев на край неширокой кровати, она провела пальцами по его щеке. Уэйд удивленно дрогнул под еле ощутимой рукой.
— Ты сегодня очень красивая.
— Спасибо, милый.
Скарлетт поправила его одеяло и оставила невесомый поцелуй на лбу. Пожелав спокойной ночи и счастливого Рождества, она перешла к уже дремавшей Элле. Девушка тоже поцеловала ее и вернулась в свою комнату.
Ретт обернулся на нее, а потом снова увел взгляд. Ей показалось, что он снова стал равнодушным.
— Я не знаю, что это за дрянь, но я слишком быстро осознал, что мне не хватает тебя, — он помедлил, но так и не взглянул на нее. Скарлетт замерла, прислушиваясь, стараясь понять его, — твоей тяги к жизни, перепалок и шуток с тобой, твоего очарованья и твоей любви, если ты не врешь. Знает Бог, как я хочу хотя бы несколько лет попытаться построить свою жизнь без твоих вмешательств. К сожалению, я уже понимаю, что этого мне будет недостаточно для счастья. А я хочу счастья, моя кошечка, — Ретт в конце концов сделал шаг ей навстречу. — И сейчас я хочу попробовать начать заново вместе с тобой, забыть о старой расколовшейся вазе. Ты обещала, что подаришь мне новую любовь, и я поверю тебе. Поверю и, — шумный ветер ударил в окно, мужчина положил свои ладони на талию девушки. Она почувствовала себя в безопасности и посмотрела в темные глаза, приподняв голову. Выражение его лица изменилось. Серьезные брови весело поднялись вверх. — Ты соображаешь, о чем я говорю, не так ли? В кои-то веки ведешь себя по-взрослому? Скарлетт, ты все больше и больше изумляешь меня.
Ретт наклонился к ней и поцеловал, вкладывая в прикосновения губ всю свою надежду на светлое будущее и на девушку, стоящую в его объятиях с подкашивающимися ногами. Она нашла способ снова ощутить иссякшую любовь мужчины, нашла путь для своих дальнейших действий, избавилась от страшных снов с жутким туманом.