Эффект маятника

      — Итак, леди, что Вы задумали? — мягко журчал голос перворожденного.       Учитывая обстоятельства, постаралась сглотнуть как можно незаметнее.       — Мы ведь уже обсудили этот вопрос?       Самые страшные существа, после людей и орков, на мой вкус, — акулы. Такие спокойные и изящные с виду рыбы. Имеют обыкновение кружиться вокруг заинтересовавшего их объекта, словно танцор, желающий пригласить юную прелестницу на танец. А потом неожиданно наносят смертельный укус. Не со зла, что вы! И далеко не всегда посчитав жертву за добычу. Им просто любопытно. Ведь сколько всего можно узнать, лишь укусив!       Вокруг меня сейчас как раз плавал подобный акул. И что хуже всего — увернуться от укуса уже не получалось.       — Ай!       — Прошу прощения.       Очень хотелось спросить, что будет, если не прощу? Хорошо помогало сдерживаться понимание, что волосы при всех моих способностях до прежней длины не один год отращивать.       Сверху в районе крыши раздался скрип и хруст.       — Либо Таникветиль, либо Лориэн, определюсь по ходу.       — Конечно. Сады Лориэна на юге, гора Таникветиль на севере. И определяться Вы собираетесь по ходу движения. Я ничего не упускаю?       — Н-нет.       — Как мило.       — Уй!       — Прошу прощения.        Где Калион, когда он так нужен?!       — Летать по Валинору на виверне опасно, — пришлось начать сдавать позиции перед имеющим преимущество противником.       — Рад, что Вы это осознаете. Зеленая или синяя?       — Зеленая, — стиснула зубы, ожидая очередной рывок. Спустя полминуты поняла, что в этот раз его не последует. Теперь встает задача не допускать его и далее.       — Я надеюсь уговорить Великих Орлов. Если удастся, то прямой мне путь на Таникветиль — все же пернатые посланники Манвэ имеют больше шансов доставить меня ближе ко дворцу своего Повелителя, чем кто бы то ни был. Не получится — Сады Лориэна и целительница Эсте меня очень даже устраивают.       — Ясно, — задумчиво хмыкнули над ухом. — Даже интересно — кто тебя так играть словами научил?       — Трандуил, — без колебаний сдала Владыку. — И, между прочим, я ответила честно.       — Честно, — согласился Куинон, для острастки дернув височную прядь, — но не правдиво.       Ну почему этикет всегда созвучен с интригами? Вздохнула, подумала, вздохнула еще раз и пожалобнее. Результат: волосы натянули так, что пришлось запрокидывать голову и молиться, чтоб их не оторвали.       — Не вертитесь!       Ага, в таком положении это вообще возможно?       — Наставник, так не честно!       — Что поделать, если ты голос разума слушать отказываешься?       — Я не отказываюсь. Просто, являясь человеком, прекрасно осознаю, что время не безгранично.       — Абсолютно с Вами согласен. Особенно ясно это видно по Вашему внешнему виду. И да будет Вам известно, что даже нуменорцы в возрасте сотни лет не выглядели столь молодо.       — Я про Рассвета!       — Хм? Смауга, хотите сказать? Их Жутчайшество достаточно разумен, дабы не допустить бойню.       Похоже, с прибытием в Валинор Куинон стал еще более непробиваемым.       Сверху зашелестело.       — Ну, Вы же меня скоро отпустите? — отодвинув гордость, жалобно взвыла. И поперхнулась.       — Можно подумать, я могу поступить иначе, — в голосе наставнике появился намек на раздражение. — С действующими-то клятвами. И я же просил не вертеться.       Учтем — сочувствия к ближнему Валинор наставнику тоже не прибавил. А вот от ответа про момент исполнения обещания «отпустим» Куинон изящно увильнул.       Грохнув о стену, входная дверь просигнализировала о появлении третьего действующего наглого лица.       — Леди! Там Ваша Зараза с крыши не слазит!       — И что? — сдавленно просипела я.       — Так крыша на вес виверны не рассчитана — уже трещит, — весело ухмыльнулся пепельноволосый тэлеро. — Я предложил сманить её ягодным пирогом, но местные притащили тушку козла. Мясо все еще лежит, а вот мою вишню это Порождение слупила. Правда, тут же на крышу вернулась.       — А пирог?       — В печи. Скоро будут.       — Спущусь минут через десять.       Пепельноволосый тихо хмыкнул и еще раз осмотрел нашу композицию, видимо, удостоверяясь, что границу вежливого убеждения наставник не переступил. Учитывая, что за последний час Калион заглядывал уже два раза, степень паранойи у эльфа прогрессировала.       Проведя в последний раз ладонями по плотному переплетению сотен косичек разной толщины на моей несчастной голове, Куинон удовлетворенно кивнул и подал небольшое зеркало.       — И что сие означает?       — Коротко: не лезь — убьёт. А потом придем мы и добьем, что осталось.       — Чудно, — пробормотала я, с интересом рассматривая незнакомый вариант «походной» прически. — А еще какие значения?       — Носящий это плетение — целитель, находящийся под защитой более трех Высоких Родов синдар. Давшая жизнь. Не думаю, что поймут правильно, но задумаются точно. Гостья. Условно безопасна.       — Последнее мне особо нравится.       А ничего так… мне определенно идет!       — Значит, крыша?       — Мм-м… да.       — Не доверяешь?       — Доверяю в той же степени, в коей уверена, что заботой Вы меня планируете придавить буквально.       Тихий смех, и тут же полное укора:       — Ты заботишься о ней больше, чем о себе.       — Она моя сила перед врагами и слабость перед союзниками. Забавно, правда?       — Это Валинор, малышка. Другие посчитают рамалока, даже таких размеров, слишком опасным, чтобы позволить ей жить. Мы, зная тебя и видя её преданность, причинять осознанный вред не станем.       — А неосознанный? — склонила голову к плечу, с откровенным интересом ожидая ответа. То, что эльфы будут задерживать наш уход, не подлежит сомнению. Просто интересно, как они планирует это сделать в условиях ограничений?       — Драконы едят мясо. Ты просто не представляешь, сколько его привезли на Заставу. А очень сытый дракон вряд ли будет гореть желанием лететь куда бы то ни было.       — И когда успели столько мяса добыть? — рассмеялась я.       — В свое время, — хмыкнул наставник.       На душе было удивительно спокойно.       — Я уйду. Скоро. Не важно, каким способом. Но очень надеюсь на Вашу помощь.       А ведь Куинон, в отличие от Маэрода, поймет. Поймет и примет мою не самую светлую часть. Да-а-а… Нет, не стоит. Недолго осталось. Если уж есть возможность вести себя как ребенок, то и пользоваться ей надо на всю катушку. Да и мое поведение соответствует моим же желаниям. Хоть какое-то внутреннее равновесие.       Куинон и его проницательность…       — Пробьешься с боем?       — Зачем? Есть замечательное снотворное.       — Малышка!       — Самый простой способ!       — Леди!       — Так не яд же!       Бабах! Хряп.       — Десять минут прошло. Вы уже выяснили отношения? — радостно влез тэлеро.       Я промолчала, мысленно угорая. Подопечный, видимо, захотел отыграться за шуточку эльфов из Скалистого.       А вот наставник решил немного приземлить сородича.       — Неужели Вы уже успели довести окружающих до желания побить одного не в меру наглого гостя?       Гость фыркнул, едва заметно покраснев ушами, и вопросительно уставился на меня.       — Иду-иду.       Расширение Ворот шло ударными темпами. Перекрытие единственного пути из непроявленных лоскутных земель в Валинор сказывалось на границе не лучшим образом. Даже перворожденные временами морщились. Мне же доставались и вовсе своеобразные ощущения. Словно под толщей воды попадаешь в мощное течение. Куинон верно сказал: лучше держать проход на Заставе открытым, чем дожидаться прорыва в другом месте. Дело двигалось споро. Пожалуй, к полудню новые наружные ворота уже будут установлены.       — Наставник?..       — Присмотрю. Но объясняться с Калионом тебе придется самой.       Удивительно, но злобно насупившийся тэлеро мрачно согласился, что в воздухе меня никаким злопыхателям будет не достать. А вот проделать тот же трюк с двумя пассажирами Изумруд не сможет. Но обещание сохранить собственный организм целым и желательно здоровым пришлось повторять еще двоим эльфам. Попытка сослаться на Маэрода как на первого, кто вытребовал сие заверение, перворожденных не смутила. Он, видите ли, там, а они — здесь.       В общем, к обеду, когда работы по установлению внешних врат закончились, а наружу была выслана пятерка разведчиков, я помимо умиления, азарта и ностальгии ощущала раздражение и желание удрать от ненавязчивой опеки Калиона. Куинон, взяв на себя распорядительные мелочи, лишь с насмешкой, сбавленной долей уважения, следил за попытками пепельноволосого собрата окружить меня заботой и предсказать все неприятности, которые только могут произойти. Ну, не маленькая же! Будь мне лет на тридцать меньше, может, и психанула бы от излишнего беспокойства тэлеро. А так сдержалась, хотя улыбка пару раз едва не переродилась в нервный оскал.       Весьма кстати вернувшиеся разведчики доложили, что ближайшие наблюдатели находятся на расстоянии не менее полулиги от Заставы. И вот этот момент я и выбрала.       Я люблю наставников. Ценю, уважаю, восхищаюсь (в не последнюю очередь их терпением).       И уничтожу любого, кто посмеет причинить им вред.       Проблема в том, что и они тоже далеко не безобидные дети, и покусившихся на то, что они считают своим, ждет трепка. И это в лучшем случае. Вот только в Валиноре убийц не любят.       Куинон всегда прекрасно расставлял приоритеты. Нет смысла вести беседу? Значит, пора действовать. Мои же мысли были другими. Не приводит достаточные аргументы в пользу задержки? Значит, пора бежать, иначе поздно будет.       Решетка врат приподнялась, впуская возвращающихся разведчиков. Стоящая за спиной Изумруд напружинилась.       Быстрое «Всем пока!», левитацией расчистить путь от временно обретших способности к полету эльфов, заблокировать решетку и буквально вылететь из слишком гостеприимной заставы, вцепившись в шею виверны и оставив за спиной ругань и грохот. Брошенный взгляд назад подтвердил подозрения — многострадальный вход оказался перекрыт «удачно» рухнувшими балками. Что ж, пожалуй, такая «неприятность» задержала бы нас еще на сутки. И не подкопаешься — излишнее давление энергии ведь сбросили, значит, можно с расчисткой не сильно торопиться, а там мало ли, что еще случиться может — потоп, пожар, ржавчина…       Фигура стоящего со скрещенными на груди руками Куинона буквально лучилась недовольством и тревогой: «Береги себя!».       Быстрый кивок: «В пекло не полезу».       Изумруд свечой взмыла в безопасное небо.       Итак, подведем итоги. Куинон явно недоволен, Калион наверняка язвит сверх меры, а остальные просто бурчат. Мнда-а-а. Ну что тут скажешь? Сочувствую.       Дальше: есть две основных цели, а также варианты их достижения. Окружающих, точнее тех, чье мнение меня заботит, поблизости нет и не предвидится. Значит, следить за собственным поведением и мыслями не обязательно.       Я счастливо подняла лицо к лучам плода древа Лаурелин и улыбнулась. Свобода! Здесь и сейчас — никаких ограничений. К Морготу всё остальное. Желание вернуться в Средиземье и остановить жаждущего пообщаться с местным населением Рассвета… отложим. Дракон с мифриловой чешуей и с напарником (а может, и не одним) из Братства Убийц — не те, за чьи жизни стоит переживать. Даже в этом диком Валиноре. Единственная сложность — это возврат драконьей махины домой. Что ж, Валар ситуацию санкционировали, вот пусть сами и расхлебывают. Ну, а в совсем крайнем случае Трандуил точно не откажется получить в свои руки возобновляемый источник мифрила.       Конечно, подобные размышления могут показаться наивными. Все же Валар! Духи, под руководством Эру создавшие Арду! Как какие-то люди, пусть и в компании с одним не самым крупным рамалоком могут им навредить? Вот только что-то эти духи не спешили разбираться со своим братом и его прислужниками. А человечка в компании с драконом и хоббитом не хило так поспособствовали очищению от Скверны в Средиземье. Забавно получается: в корёжащийся от изменений Благословенный край с попустительства Валар явилась та самая человечка. А вскоре сюда явится еще и тот самый дракон.       Хоббита не хватает. Эх, Бильбо, надеюсь там, где бы оно ни было, ты с удовольствием вкушаешь второй полдник, радостно обозревая плоды трудов своих.       Слышь, Изумруд, хочешь занять место хоббита? Да-да, именно представителя того маленького народа, слава чьих пирогов гремит на половину континента. Я так и подумала.       Мысленно добавила еще один пункт к требованиям — получить ответ на вопрос: а за каким овощем Вы, Валар, сюда меня притащили? Помочь эльфам с амулетами? Чушь. Проще самим создать парочку накопителей, выравнивающих энергетический фон. Дополнительным бонусом к простому решению станет возможность контролировать поселения, что неизбежно начнут образовываться вокруг «реликвии», управлять ими. Много, очень много непоняток с моим попаданством в Благословенный край. О некоторых даже рассуждать не хочется — в такие дебри заводят, клоака обзавидуется.       Дядя прилетит не с пустыми лапами — это не подлежит сомнению. Плюс резонанс и возможности мастеров Братства. Хм. Нет, эльфов мне все еще не жаль. Сами виноваты. «Свои» защищены и находятся в труднодоступных местах, что значит — ограничений в действиях не имеется.       Так что выберемся мы отсюда. Да, скорее всего, это будет не просто, но руки опускать никто не станет. А уж кто первый взвоет…       Сейчас есть время решить одну столь же важную уже лично для меня задачу.       Всепрощение… Хорошая идея, пока она не касается определенных слоев общества. Помнится, мне уже через несколько месяцев после Восхода новой Луны стало плевать на злобу, порождённую невежеством простого населения, и на попытки вершить «правосудие» над явно знающей и умеющей больше обычного человека целительницей. Их проблемы. Десяток лет без лекарей хорошо прочищают мозги даже самым закостенелым. Своих учеников отправлять в те поселения я не спешила.       А вот тот же вариант, но касающийся так называемой аристократии! Братство Убийц было создано не на пустом месте. Не прошло и десяти лет, как ВСЕ население Средиземья знало — целители неприкосновенны. Идиоты, конечно, не переводятся, но, как любит говорить нынешний Глава Гильдии Целителей, «естественный отбор в аристократической среде способствует улучшению породистости». В деревнях и поселках надолго запомнили урок, а вот дворянам приходится напоминать его постоянно.       Вновь возвращаясь к вопросу. У меня удивительные наставники, дивные ученицы, я умудрилась влюбиться в их Владыку (не от большого ума), и все они сейчас борются, отвоевывая себе дом. И есть их соседи, которые ради своих целей смеют причинять вред тем, кто мне не безразличен.       Эльфы не любят убийц — это да. Валинорцы, в особенности их правители, не любят средиземцев, отказавшихся подчиняться их желаниям. А некоторая гниль не останавливается перед пытками и убийствами.       Представим ситуацию: средиземцы обвиняют валинорского повелителя в порочащих перворожденных действиях. На чью сторону встанут остальные владыки? Вот уж точно не на сторону лихолесцев. Просто не поверят, да и «своих» принижать не станут — политика. Гораздо хуже, если местные обвинят «моих» эльфов. Даже если всем ослам Арды будет ясно, что имела место самозащита. Вряд ли валинорцы будут усердствовать в попытках разобраться с ситуацией, скорее уж поторопятся поставить на приплывших клеймо убийц.       Впрочем, я привыкла рассуждать с позиции человека. Эльфы в большинстве своем — иные. Но вот их правители… не сильно отличаются от людской аристократии. Угу, лоска больше. А наглости меньше. Или это опыт сказывается?       В любом случае, уйти, оставив все как есть — не по мне. Совесть — вот кто натуральная зараза! — замучает. И пусть кардинально изменить ситуацию в одиночку не выйдет, шансы уменьшить вероятность развития неблагоприятного сценария существуют.       Но, как и говорилось Куинону, мне нужна помощь Великих Орлов. Вопрос, который я задам, не будет касаться Валар — с ними потом разберусь. Более всего меня волнует другое: где сейчас эти двое гнилёнышей?       …       У отрогов Таникветиль?!       Рассеянно похлопала по шее озадаченно гудящую Изумруд. Чуть ранее, во избежание неприятных неожиданностей, мы приземлились на вершину скалы, гордо возносящуюся над поверхностью сапфирово-синего озера.       Ответ Орлов озадачил. Да и вообще, весь разговор с пернатыми владыками неба обескураживал.       Начались переговоры нестандартно. Для Орлов. Вряд ли у них кто-то когда-то что-то требовал. И тут выплыла я с честным предупреждением, что ответа намерена добиваться любой ценой, даже если придется стрясти с них долг. И тут же под возмущенно-шокированную оторопь посланников Манвэ извинилась и пояснила, что иначе поступить не могу, а альтернатива в виде большого чешуйчатого и огнедышащего чересчур разрушительна.       Переварившие наглое фактически требование пернатые на возможность встретиться с Рассветом отреагировали на удивление флегматично. Потом пообщались между собой — от попыток расшифровать мелькающие с огромной скоростью образы заработала жутчайшую мигрень на весь вечер и половину ночи — и довольно огласили решение. Смутно знакомый Орел рыже-серо-белой окраски покровительственно заявил, что им потребуется некоторое время на поиски интересующих меня личностей.       Вот так. Очень просто. Великие Орлы согласились выполнить просьбу, так и не ставшую требованием. Великие Орлы! Согласились! Я точно в своем уме? А то звон в ушах, вызванный оригинальным способом общения небесных Властителей, не прекращается. Откладывать этот вопрос не стала и вежливо (пришиблено и с подозрением) попросила пояснить сию странность.       Нечто, отдаленно напомнившее хмык, и спокойный ответ вновь озадачил. Им не запрещали делиться информацией — это раз. Хотя и помогать напрямую без указаний Манвэ нельзя. И два — им не нравится происходящее в Благословенном краю без тщательного присмотра Валар. Мнда. И во что меня ввязали?       А этих типов точно найдут?       Укор. Не сильный, скорее — ну что еще от тебя ожидать? И образы: холмы, поросшие кустарником и деревьями, глыбы камней, узкие ленты рек и три дюжины вооруженных перворожденных в лагере. Серо-зеленые шатры-палатки, узкие флаги, знамена. И посреди лагеря одна из моих целей — Ильмарин, сын Нимроса, брата Аерафа, что пытал моего наставника.       Прелестно! Одна беда — этой «картинке» неделя от роду, и где в данный момент сии образчики эльфийской расы обретаются, пернатые еще не знают. Им нужно время, дабы облететь отроги Таникветиль и её окрестности.       С удобством расположилась на спине распластавшейся на нагретых солнцем камнях, виверны. Теплые лучи мягко касались лица, вызывая непроизвольную улыбку. Что ж — подождем. Вряд ли поиск у Орлов займет много времени.       Ком странностей и непоняток, связанных с Валинором, в очередной раз увеличился в размерах. И ведь можно попытаться с ним разобраться. Вот только не хочется. Это ведь, как болото — только сунься и затянет. А я не могу здесь остаться на срок, потребный для разбирательства.       Хорошо, что есть более безобидные вопросы, требующие размышлений. К примеру: странно, что лихолесцы уверены, будто мне стоило отправиться с ними в Валинор. А ведь эльфы по сути своей мудры. Я же человек! И слишком сильно от них отличаюсь. Не случись прорыва с личным амулетом, по мне уже давно бы справили панихиду. Стыдно признать, до сих пор толком не понимаю, как перспективная задумка обратилась реальностью.       Рано или поздно дорогие мне люди уйдут — уже начали уходить, а я по всем признакам останусь. Хуже другое — те, кто продвинулся в попытках продлить свою жизнь, постепенно сходят с ума, и обойти эту проблему не выходит.       Я — человек. Мое место среди людей. Среди тех, кто меня понимает. Сердце щемит при виде памятных табличек, а я остаюсь все такой же молод…       Плод Лаурелин величественно приближался к горизонту. С моего лица медленно сползала улыбка.

Тол-Эрессэа

      Саиним с тоской смотрел на играющие далеко внизу лазурные волны. Лежащий перед глазами простор моря щедро швырял в лицо тэлеро солнечные блики, а воздух дурманяще пах горьковатой солью. Оказаться бы сейчас там, на каком-нибудь корабле, пробежаться по светлой палубе, почувствовать, как поднимается в глубоком вдохе парус...       Десять дней. Всего каких-то десять дней оставалось до конца срока службы в этой забытой Эру крепости. А ведь когда-то… да, когда-то остров Тол-Эрессеа был домом для его народа. Счастливые и легендарные времена. И это если забыть о том, что Ульмо, один из Валар, дважды водил этот остров через море Белегаэр, чтобы переправить эльфов из опасного Средиземья в Валинор. Это происходило уже после уничтожения Светильников, но до появления на небе Солнца и Луны, до рождения Великих Древ, когда лишь звезды разгоняли мрак.       Народ тэлери полюбил море, и Ульмо, откликнувшись на просьбу, позволил им жить на острове в заливе Эльдамар.       А потом были нуменорцы с их одержимым жаждой бессмертия королем Ар-Фаразоном, атаковавшие Благословенный край. В итоге, безумцы были уничтожены Эру вместе с Нуменором.       … а заодно и с восточной частью Валинора и большей частью острова Тол-Эрессеа.       Их Валар, вместо того чтобы самим разобраться с неблагодарными людьми, обратились к Илуватору. Всетворец откликнулся и расколол землю между Валинором и остальным миром. В результате, больше всего — за исключением, конечно, поданных Ар-Фаразона — пострадал именно его народ. Даже города-порты на побережье залива не уцелели, а от острова осталось лишь несколько скал.       А теперь они несут вынужденную службу в этой крепости, следя, чтобы никакой враг не подошел к Валинору с востока.       Саиним вновь вздохнул, продолжив обход крепостной стены. Защита от нападения… Откуда взяться опасности, когда даже они, морской народ, больше не могут найти путь в Средиземье! Там, где раньше был целый континент, теперь лишь неспокойный океан.       И никто, ни один из майар, что уж говорить о Валар, так и не спешит освободить их от бессмысленной службы.       На минуту сняв положенный стражу шлем, тэлеро взъерошил влажные волосы на затылке. Разбрасывающий яростные блики золотой шпиль на самой высокой башне неприятно слепил глаза. Солнце парило, а до прохладной воды больше часа спуска по голым скалам. Горизонт на востоке сиял девственной чистотой. Тем приятнее оказалась тень и легкий ветерок, разнообразившие этот очередной долгий тоскливый день.       Саинин, прикрыл глаза, наслаждаясь неожиданной прохладой… и, спустя мгновение, распахнул их во всю ширь — облаков на небе не было! Откуда тень? Панический вопль собрата унес ураганный поток воздуха, и через один удар сердца, дробя каменные зубцы, в крепостную стену вцепились мощные когти рухнувшего с неба дракона. Крепость содрогнулась.       Не удержавшийся на ногах и проскользивший по каменной кладке от мощного порыва воздуха тэлеро судорожно вцепился в копье, пытаясь определить, где небо, где обрывом заканчивается стена… и, самое главное, где начинается противник!       Перекосившийся, мешающий обзору шлем отлетел в сторону — все равно не поможет! — и Саинин к собственному ужасу обнаружил себя прямо перед оскаленной мордой серебристо-голубого монстра.       — Добрый день, — с ясно ощутимой насмешкой в голосе поприветствовал опешившего эльфа крылатый змей глубоким бархатным голосом.       — З-здр-равствуйте, — рефлекторно выдавил из себя Саинин, нервно сжимая копье.       Вежливые порождения Врага ему еще не попадались. Да он вообще с порождениями не сталкивался!       Фьть! Просвистела стрела. Цванг! Повстречался наконечник с резко опустившимся веком монстра. Дзямк! Обожгла глаза молодого тэлеро вспышка света.       Проморгавшись, Саинин с ужасом увидел внизу во дворе побросавших луки собратьев, отчаянно и остервенело трущих глаза. Еще четверка стражей, долженствующая обходить стены, не спешила себя обнаруживать.       Дракон раздраженно фыркнул. Поток воздуха едва не снес Саинина с края стены. Зато взгляд попрощавшегося с жизнью эльфа, попытавшегося принять вертикальное положение, зацепился за тела собратьев в доспехах, рядком лежащих на смотровой площадке. Странно лежащих. Словно их туда аккуратно положили.       — Наигрались? — с ядовитым ехидством вдруг выдал дракон.       Саинин, уже принявший решение умереть, как и полагается воину, с гордо поднятой головой, растерялся:       — Простите?       Смотрящий куда-то в сторону монстр с ленивым недоумением воззрился на перворожденного.       — Не ты. Они.       Тэлеро посерел. Еще драконы?! И тут паникующего дивного хлопнули по плечу, немыслимым образом отобрав копье. Дальше включились рефлексы. Неловко перекатившись через плечо (что было весьма сложно, ибо позади неведомая опасность, впереди дракон, а слева возможность сверзиться на дворовые каменные плиты), Саинин выхватил короткий меч. И замер, ошарашено рассматривая человека (вроде бы) в странных, непривычных темных и развевающихся одеждах с широким капюшоном, глубоко надвинутым на глаза.       — Мило, — оценил на всеобщем эльфийское копье воин. — Представляете, Ваше Жутчайшество, организации безопасности тут даже в зачаточном состоянии нет, — Саинин с холодком вдоль спины понял, что воин проник в крепость гораздо раньше, чем сверху рухнул дракон. — Даже убивать не стали — стыдно с детьми сражаться.       Крепостная стена задрожала.       — Вот как, — прищурил ало-золотые глаза рамалок, — а в сознании кого-нибудь менее дрожащего, чем этот, вы оставить не могли?       Тут Саинин понял, что его действительно трясет.       — Зачем? Поверьте моему опыту, он самый адекватный из местного балагана.       За товарищей неожиданно стало обидно. Пусть тэлери и не воины, но и сравнивать их с человеческим цирком непозволительно!       — Опыт! — фыркнул дракон. — У убийцы! В оценке эльфов! Я в восторге. Ладно. Эй, ушастый! — эльф подавился возмущением. — У Вас тут в последний месяц ничего необычного не происходило?       Тэлеро непроизвольно покосился на ослепших собратьев внизу и ряд неподвижно лежащих стражей у башни.       — Да живы они, — с усмешкой просветил странный человек. — Мы сюда не убивать прилетели.       Саинин недоверчиво воззрился на… убийцу? Если остальные тэлери живы, то от его ответа зависит их дальнейшая судьба. Злить дракона и… этого не хотелось от слова абсолютно. Хотя бы в качестве благодарности, что его собратья еще не в Мандосе.       — До нас не доходили слухи о странных событиях на континенте. Мой народ старается не ввязываться в дела остальных, предпочитая море остальным благам.       Дракон прищурился. Выглядело жутковато.       — Вот как. Не соврал. Тогда ответь: где Кирдан Корабел?       А вот тут Саинин стиснул зубы в твердом намерении молчать. Кирдан — гордость его народа, и предавать его он не собирался. Как назло, под сверкающим взглядом рамалока захотелось рассказать все, что ему известно и даже просто кажется.       — Слушай, парень, — благожелательно улыбнулся человек, не обращая внимания на дернувшегося от такого эпитета шестисотлетнего перворожденного. — Кирдан нам нужен, чтобы получить совет, а не для того, что ты успел напридумывать. Эти, — кивок в сторону подозрительно разглядывающего башни дракона, — уже общались. Как видишь — все живы.       Саинин с трудом перевел дух, чувствуя, как от напряжения начинает сводить челюсти:       — Я не могу сказать, ибо не знаю. Он часто на корабле отправляется в рейды.       — Значит, в остальное время находится в крупнейшем порту Валинора, — спокойно сделал правильный вывод убийца и, потеряв к заметно вздрогнувшему эльфу всякий интерес, повернулся к дракону. — Карту я раздобыл, так что летим дальше.       — Ты только, — вновь хлопнули эльфа по плечу… опять непонятным образом отобрав оружие. Саинин, подпрыгнув, развернулся и совершенно растерянно уставился еще на одного человека, только в одежде явно предпочитавшего синие тона. — Ты только остальных предупреди, что мы тут со спасательной миссией. И мешать нам не надо. А то в партер уйдем и будем наблюдать, как вы тут по заслугам получаете. Ясненько?       Саинин вяло кивнул, чувствуя, как теряет связь с реальностью.       Махнув руками в прощании, оба человека спрыгнули со стены и, судя по флегматичному взгляду крылатой рептилии, удачно приземлились ей на спину.       — Гематит, не отставать, — последовало указание от бронированного ящера перед тем, как дракон отцепился от стены. И нечто, размерами явно превосходящее перворожденного, глубоко вздохнуло за спиной Саинина.       Ме-е-едлено, с тоской осознавая, что люди благополучно уперли все его оружие, тэлеро развернулся лицом к неведомой опасности. На него с детским любопытством пялился мелкий рамалок размером с откормленного племенного быка, по темной чешуе которого пробегали на удивление яркие зеленые искры. Эльф застыл, уже не зная, какую эмоцию следует испытывать: страх, пофигизм, возмущение или болезненный интерес к неадекватному драконенку. Тот в свою очередь глупыми размышлениями не заморачивался. Оглядел несчастного эльфа, тщательно принюхался и, довольно засопев, вывалил длинный алый язык.       Чего тэлеро и представить не мог, так того, что его лицо смачно оближут.       Следующее, что зафиксировал мозг эльфа, — вид летящего над поверхностью моря серебристо-синего дракона, по забитой всякими свертками спине которого сновало целых трое предположительно людей, тщательно что-то упаковывавших. А вокруг большой рептилии шустро наматывали круги еще двое взнузданных драконят.       Сознание находящегося в состоянии шока перворожденного попыталось зацепиться за любую мысль, да хотя бы попытаться осмыслить факт кражи его меча и копья! И эльф в прострации уставился на шпиль из чистого золота на главной башне… которого не оказалось на месте. Это стало последней каплей.       Качнувшись и философски пожав плечами — давно пора было заменить вычурную деталь на более приятное любому тэлеро серебро — эльф отправился на помощь временно недееспособным собратьям. В конце концов, чего ему забивать голову этой проблемой? Есть же непосредственное начальство. Вот пусть оно и думает.