Мысли — зло. Вот хорошо быть обычной зверушкой — никаких сожалений, а в основе поведения инстинкты. Хотя кого обманываю? Мне до зверушки, как угольному червю до вершины Карадраса. Так, муха в паутине, сотканной из воспитания, морали и своих и чужих убеждений. Не более.
Изумруд нервно заворчала. Занятно. Внизу зеленое море, по бокам почетный эскорт в виде пары Орлов. Сдается мне, что птичек невозможность вмешиваться в происходящую в Валиноре дурь просто задолбала. Вот и воспользовались подходящей ситуацией, заодно найдя крайнего — того, на кого в итоге можно спихнуть ответственность. Впрочем, виверна нервничала не поэтому. Крылатая поганка начала беспокоиться еще вечером, то есть фактически сутки назад. И попытки добиться определенности встретили лишь виноватый взгляд и растерянность бронированной крылатой ящерицы. Бедолагу даже пернатые особо не впечатлили, а попытка отодрать с хвостов прибывших Орлов перьев на память выглядела откровенно квелой. Правда, уже спустя пару минут Изумруд была бодра и активна — возмутившиеся крылатики в ответ решили наклевать с виверны чешуи. О, сколько наслаждения я получила от вида воздушных игрищ! Даже разбор и перекладывание зелий и лекарств отложила на более позднее время. Кстати, поганку оба Орла так и не смогли подловить — слишком верткая для величественных птиц.
И все же нервозность мелкой беспокоила. Я бы даже обрадовалась (или ужаснулась) — может, Рассвет прилетел! Угу, в таком случае дядя еще очень далеко даже от континента. Настолько, что проще считать его обретающимся в родном Средиземье, что, скорее всего, является истиной. Родича бы Изумруд почувствовала на отдалении и в десяток лиг.
Нервозность с планки «невнятно, но на комфорт не влияет» на вторые сутки путешествия с пернатым эскортом перешла на уровень «к Морготу воспитание — нервы и жизнь Изумруд (да и свои тоже) дороже». Замученные вопросами Орлы обтекаемо заметили, что виверна — порождение Врага, а Таникветиль, которую мы начали вчера облетать, — жилище Верховных Валар. Выводы делать не пришлось, и так понятно.
Зато сии откровения помогли по-новому оценить величественных птиц. Грузоподъёмность, к примеру, у них явно выше, чем у чешуйчатой поганки. Уловившая мои мысли Изумруд оторопела, возмутилась и с воинственным кличем попыталась ободрать разговорившегося Птица. Прямо в полете и со мной на своей спине.
Ох, как, оказывается, воздушная вакханалия мозги несчастным пассажирам прочищает! Птицы рванули вперед и в стороны — обозленная и переставшая принимать команды чешуйчатая, выбрав цель, с обиженным воплем принялась гонять её по всему небу. Сначала в облаках, потом в каком-то каньоне, вроде бы даже с городом на краю. Мне было не до рассматривания пейзажа и подсчитывания голосов перворожденных, вопящих о нападении. Правда, и моя реакция на происходящее была не совсем здоровой.
Я смеялась! Хохотала до слез, захлебывалась воздухом, икала и не могла остановиться. В какой-то момент поняла — пернатые от такой реакции шарахаются больше, чем от решившей профилактически их пожевать виверны. Изумруд же пребывала в гранитной уверенности, что хорошо обслюнявленный и совсем чуть-чуть покусанный Орел летать не может, а значит, и претендовать на её место — тоже.
К моменту, когда смогла держать себя в руках, крылатые полным составом угомонились и слаженно готовились к посадке посреди степи с невероятно высокой свежей, одуряюще пахнущей травой. Появилось подозрение, что общий язык — буквально! — эти повелители неба нашли. Повертев мысль, приняла её в качестве достоверной, ведь что у Орлов, что у виверн общение происходит при помощи разновидностей ментальных связей. Так что тут даже удивляться не стоит. Если только неожиданно появившейся мотивации, вызванной недоразумением. Па-а-адумаешь, неверно мысль сформулировала!
И все же несомненно (к недовольству Изумруд), что в предстоящем разбое нам лучше воспользоваться столь любезно предоставленной помощью. Да пойми же, поганка вредная, они сами предложили свои услуги. Сами! Это гордые Орлы-то! С труднопонятной моралью. Такое начинание нужно всеми силами поддерживать, ибо в будущем оно может не раз пригодиться! Конечно, ты — совершенство! Просто Орлы порой незаметнее. И на них мало обращают внимания.
Лагерь фаидримцев оказался прекрасно замаскирован, что, кстати, странно в Благословенном краю, где в теории эльфам опасаться нечего. Но замаскирован для обнаружения со стороны, а не от воздушных разведчиков. И зачем Ильмарин поперся с отрядом охраны в эти земли? С одной стороны, странно и вызывает понятное желание разобраться, с другой — оно мне надо?
Средиземское снотворное на местных перворожденных действует, пусть и с оговорками. Проверено на зайцах. Не на эльфах, а именно на зайцах! В лесу на вечерних привалах наловила. Да и благополучное усыпление стражей тоже на это намекает. Другой вопрос, что снотворное, эльфам Скалистого доставшееся, относилось к разряду боевых, а четыре из семи ушастых — которые зайцы — после обработки зельем сбежали. Поэтому сейчас под рукой располагался набор из двадцати семи склянок с далеко не безобидным содержимым.
Снотворное — само собой, удушающие и слезоточивые концентраты, дымовушки с галлюциногенным газом. И жидкий порох. Жестоко? Да. И противно. А еще злит, что эти существа заставляют делать то, что вызывает отвращение. И не надо мне тут про выбор рассуждать — в Валинор меня притащили против воли, и пытками не я занималась.
Первыми вниз полетели дымовушки, почти сразу за ними боевые концентраты. Снотворное — по расширяющейся окружности вокруг лагеря. Мало ли, кто куда отошел? Такие сюрпризы мне не нужны. И спустя полминуты — три склянки с жидким порохом. Цель — палатки, уже пустые, но для создания паники в самый раз.
Через три минуты всякое движение в лагере затихло. Еще две мы просто парили в воздухе, ожидая, когда искусственный серо-сизый туман рассеется.
Успокаивающе похлопав Изумруд по мифриловым пластинам брони, спрыгнула с виверны на ожидающего прямо под нами Орла. Некоторые перворожденные наверняка останутся в сознании, так что подбросим им пищу для размышления в виде посланников Манвэ. Надеюсь, выводы сделают верные.
Приземлился пернатый в центре разгромленного лагеря. Палатки лежали жеваными тряпками, костры погасли и слабо дымились, оружие разбросано в совершенном беспорядке. Перворожденные практически не шевелились, хотя… нечто блондинистое и синеглазое, оказавшееся прямо на моем пути, лежа на спине попыталось уползти от проходящей мимо меня. Не вышло — камень помешал. Отметила, что из ушей перворожденного сочится кровь, как и у большинства лежащих, а взгляд слезящихся покрасневших глаз с трудом фокусируется. Даже интересно стало, что он видит. Небольшого роста темноволосую Леди в черном, спокойно прогуливающую по разгромленному непонятно как лагерю? Прям падшая Майэ. Разговаривающая на синдарине.
— Вот Вы где! — ласково и крайне вежливо. — А я Вас с Вашим отцом ищу. Так захотелось поблагодарить за приглашение в эти Земли, просто не представляете! — Не заморачиваясь, пинком перевернула нужное тело. Выслушала хрип. — И все же дома лучше. Понимаю — этого в Ваших планах не было, но, видите ли, ненавижу, когда причиняют вред моим наставникам. Зверею я от такого. Перестаю ценить чужие жизни и не особо озадачиваюсь методами достижения целей.
Ильмарин попытался встать на четвереньки. Умница! Очень удобно оказалось заставить его смотреть мне в лицо. Жесткая хватка на шее, и у эльфа нет возможности вырваться. Даже необходимость присесть на корточки не смутила.
— А уж фаидримские пыточные казематы знатно впечатлили. Вы не волнуйтесь, правитель Аераф не мучился. Я его быстро убила. Правда, сильно об этом жалею. Надо было воспользоваться его примером и подвесить эту тварь на его же крючьях. Печаль-печаль, — преувеличенно грустный вздох и сразу безумно-радостное, — зато у меня есть Вы!
Голос я не понижала. Пусть слышат все. В каком бы сумрачном состоянии перворожденные сейчас не пребывали, кто-нибудь речь запомнит.
Не философствуя, швырнула Ильмарина на относительно пустое пространство — его ожидало путешествие в когтях Великого Орла. Честь, однако! Заодно и проветрится.
На обратном пути к своему пернатому взглянула в глаза так и не отползшего от камня блондина. В них плескался животный ужас.
Присмотренная для разговора полянка (или, точнее, горный уступ) радовала уединенностью. А еще видом и расположением на склоне основания горы Таникветиль. В принципе, можно считать, что мы уже находились на ней, но — задрала голову вверх в попытке рассмотреть вершину — две трети горы лежат над уровнем облаков. Мы же где-то на половине между землей и нижним краем облачного покрова. Похоже, планы «постучаться» к Валар придется корректировать.
Зато твердая земля под ногами, чахлая растительность и несколько перекрученных, по-своему изящных деревьев. Ах да, замечательные виды и невозможность спуститься без помощи крылатых проводников.
Ильмарин старательно хрипел. Несший сей груз Орел довольно аккуратно в своем понимании сбросил тельце на полянку-уступ. Эльф, старательно изображавший трупное окоченение, ситуацию оценить не успел и с размаху познакомился с горной породой, чуть прикрытой не менее твердой почвой. В эмоциях пернатого мелькнуло нечто, весьма напоминающее брезгливость. Зато ничто не помешало напоить слабо сопротивлявшегося перворожденного зельем, сильно снижающим контроль над телом, в особенности над языком. Не слишком удивлюсь, если ЭТО будет пытаться врать. Гниль он и есть гниль, к сожалению, перворожденная, то есть априори по физическим параметрам людей превосходящая. А я слабенькая и маленькая, так что простительно ядами и их производными пользоваться. Особенно в такой обстановке. И пусть чисто физически я не намного слабее, до уровня эльфийских воинов все равно не дотягиваю.
— Театр одного актера, — прокомментировала после оценки окружающих видов. — Добить сейчас, или предпочтешь расплатиться информацией?
Хрип ощутимо потерял в звучности.
— Можно подумать, ты планируешь оставить меня в живых, — ядовито прошипел блондин, с трудом пытаясь опереться спиной о скалистый выступ.
— Умница! Только физиономию проще сделай, а то от орка в сумерках не отличить.
И откуда столько злобы во взгляде? Почти принц, живущий в Благословенных землях, не увядающий. Кто-то явно недосмотрел в воспитании.
— Побеседуем? Не сверкай глазками, я, в отличие от твоей семейки, чужую кровь проливать не люблю — издержки бытия целителем.
— И сюда притащила полюбоваться видами? А затем столкнуть с уступа, чтобы кровью не запачкаться? Как это благородно.
— Ну, тут ты не во всем прав. Убивать я действительно не люблю. Понимаешь, та чушь по поводу амулетов, которой меня кормил Аераф, не выдерживает критики. Скоро я вернусь в Средиземье и буду гадать, а зачем было затевать всю эту белиберду? Дел, конечно, наверняка накопилось по макушку, и все же настанет тот час, когда я задумаюсь над этим вопросом. А ответы все тут — в Валиноре. Обидно, знаешь ли.
Эльф захлюпал. Не сразу сообразила, что это смех.
— Ты? Да кому ты нужна? Человечка, по воле случая умудрившаяся создать подобие истинного амулета. Хотя да — это было бы интересно.
Странно. Неужели и это зелье болтливости здесь не действует? А ведь специально несколько местных компонентов добавила, заодно слегка подправив энергетическую структуру.
— Тем более. Зачем? Объясни глупой.
Зло смеющийся перворожденный вдруг скривился.
— Не-е-ет. Ты не дура. Это единственное, в чем мы просчитались. Призывали человека, а получили… тварь. Давно якшаешься с порождениями Врага?
Больная тема? И откуда бы она взялась?
— Лет с десяти, — пожала плечами, сбрасывая детскую маску и внимательно оценивая поведение эльфа. Надо же, второй перворожденный, с которым этот трюк не прошел. Похоже, тоже… не дурак. Местами. — Хорошо притворяешься. Даже не поняла, пока не признался.
Тонкие губы изогнулись в брезгливой усмешке и тут же скривились от боли.
— Притащили в Валинор, — едва не сплюнул Ильмарин, — на благословенную землю проклятую тварь. Неудивительно, что нас покарали. Но Великие Орлы… удивила. Никто и не подумает. И как только посмела! — несмотря на ситуацию, в голосе блондина мелькнуло восхищение.
Хм? Ладно, посчитаю это вопросом. А зелье все же действует. За спиной раздался знакомый шелест — Изумруд, вопреки приказу, приземлилась на свободный пятачок. Взгляд эльфа прикипел к виверне.
— Считай, что мы с пернатыми заключили Соглашение еще в Средиземье. И сейчас они вынуждены исполнять свою часть сделки. Все равно Валар своим вниманием Валинор не оделяют.
— Айнур… — нечто вроде опаски мелькнуло в глазах блондина. — Отцу потребовалось двадцать лет, дабы воспользоваться даром Тулкаса. И еще больше, чтобы выстроить нужную цепочку событий, — а вот и информация! — Совет Владык нас бы не поддержал. Глупцы! Мы — истинные! Не коснувшиеся Тьмы! Чистые! Делить свои земли с… с Искаженными? Жаль, не удалось утопить. Всем было бы проще.
Отлично. Либо этот рехнулся, либо все хуже, чем просто паршиво. Теперь главное — не кривиться от откровений гниленыша. А ведь в какой-то момент ощутила уважение. Это точно перворожденный? Уж больно экземпляр бракованный.
— При всем уважении, — уж точно не к тебе и твоим родичам, — не твоей семье решать, кому жить.
— Ну почему же? — вскинул голову и мерзопакостно улыбнулся Ильмарин. — Наше право — в нашей крови. Или ты думаешь, что все так просто? Нам дарована власть! Мне, и моему отцу, и даже Аерафу! Только дядя, — едва не сплюнул эльф, — не УБЕДИЛ тебя. Искаженных он «убеждать» не мог.
Глюк природы какой-то! Это я про их семейку. Возгордились, планов настроили, а тут такой облом с соседнего континента. Значит, особенность Аерафа — убеждение? Было, в смысле. Средиземцам это «убеждение» после соседства с Назгулами и прочими порождениями явно никуда не упиралось. Интересно, его вообще заметили? Не удивлюсь, если да. Не зря же лихолесовцы рядом с землями родственника этого засланца вертелись. Ладно, тут я уже вряд ли узнаю подробности, да и не стоит углубляться в эту тему, когда есть другие, для меня лично более близкие.
— Еще скажи, что это вам Ульмо помогал. Вот не представляю Владыку Вод топящего корабли со своими любимцами-тэлери.
— А может, я тебе и польстил с оценкой мозгов. Ульмо! Ха! Неужели сложно сообразить, что стало с силой Валар, когда Арда разделилась? Средиземье, Благословенный край… и временно нейтральная территория, исчезнувшая с растаявшим на горизонте последним кораблем.
Нет. В ЭТОМ разума уже не осталось. И, боюсь, не я стала тому причиной. Невольно попыталась увидеть скрытую в облаках вершину Таникветиль. Подспудно всегда считала сильнейшей из Валар Йаванну. Логику здесь можно не искать. Просто жизнь во всех своих проявлениях привлекала меня больше блеска металла или там звезд.
Мда-а-а… Разделение миров. Ну, по большому счету, это откровением не стало. Факты об этом буквально вопили. А вот что стало с Валар, я действительно не задумывалась. Если они лишились части сил, да еще и с откатом от разрыва связей между континентами… Мне ощущений от исчезновения ментальной связи с Изумруд в Лоскутных землях хватило для паники и временного ступора, а тут не одна виверна была. Зато становится понятным столь срочное переселение перворожденных. Их жизни и смерть полностью завязаны на Айнур. Одни Чертоги мертвых чего стоят.
Недовольно мотнула головой:
— Все равно не повод устраивать бардак на подконтрольной территории.
— Бардак? — блондин едва ли не каждый звук покатал на языке. — Согласен. С приходом Искаженных в наших землях воцарился беспорядок. Майа воздуха не стали вредить Орлам. И морготов Кирдан изменил курс, дабы плоты в переплетении морских течений уберечь. А жаль, стольких проблем удалось бы избежать. Всего-то немного не хватило внушения.
Чего? Они младшим Айнур разум затуманили?! Чтоб те… что? Шторм на флотилию направили? Нет, вряд ли. Должно быть еще что-то. И это «что-то» явно сильнее прогнившей семейки. Или сошлось несколько факторов.
— Прости, конечно, но слабо верится. Майар по возможностям выше перворожденных, хотя бы просто потому, что участвовали в создании Мира. А не родились в нем.
— Сильнее. Если не привязаны к физическому воплощению. В этом случае с течением времени они слабеют.
Песец! А ведь если судить по Гендальфу, Саруману и Радагасту, столь часто упоминаемым в эльфийских, да и людских сказаниях, то с течением десятилетий они свои силы использовали все реже и в меньших объемах. А я в детстве эту странность на мифическую «мудрость» списывала.
— И все же… — какие-то ошметки веры вопреки всему еще сохранились.
Блондинчик раздражающе зацокал:
— И все же мы отошли от темы. Зачем было тащить тебя в Валинор!
— Поиздеваться? — состроила умильно-наивную мордашку.
Эльф брезгливо скривился:
— Человек, короткоживущая, но, к большому сожалению, все никак не собирающая подыхать. Так думал отец с Аерафом. А потом возникла интересная мысль. Не хочешь умирать сама, так мы поможем, аккуратно в нужное время. Для эффективности, — и замолчал.
— Для эффективности чего? — не стала расстраивать жаждущего уточнения блондина.
— О! Это самое интересное. Видишь ли, избавляться от Искаженных придется долго, нудно и с большими препятствиями. Но они не глупцы. Могут — и обязательно! — заметить. Вопрос в реакции. И это у средиземских Владык будет не укоризненное качание головой. Нехорошо. Нам в первую очередь. Значит, придётся позаботиться о них заранее. Галадриэль и Келеборн наши ожидания оправдали, примкнув к Третьему Дому нолдор. Их дочь с Элрондом и потомством — проблема посерьезней, но все же решаемая. Воспитанник Братоубийц в Валиноре! Да кто его слушать станет? — в голосе блондина зазвучали предвкушающие нотки. — Тем более помогать. А вот Трандуил…
Позади яростно зашипела Изумруд. Мысленно рыкнув сквозь шум крови в ушах, перекрутила ментальную связь, оставив лишь тонкую веревочку. Ощущающая мое состояние виверна вполне могла откусить гниленышу голову, несмотря на четкий приказ не вмешиваться. Среагировать не на ярость — уж с этим мы при необходимости можем бороться — а на страх. Ведь сидящее напротив существо тоже имело особую способность — видеть…
— Уязвимость! — довольно оскалилась тварь. — Смешно, ты не представляешь, насколько. Владыка. Старший. Повелевающий народом, который его обожает! Воспитавший отнюдь не просто сына — тоже, кстати, занятный экземпляр, — точеное лицо скривилась в отвратительной гримасе. — Искаженный. Не достойный ходить по Благословенным землям. И имеющий столь ничтожную уязвимость. Как я смеялся! Король Зеленолесья, чья фэа связана с душой беспомощной человечки! Его… ПАРОЙ!!! Такой же испорченной, как и он сам, но слабой. Такой слабой, что становится противно. И интересно. Ведь сколько возможностей, коими грех не воспользоваться.
В шалых глазах Ильмарина не было беспокойства касательно собственной судьбы, лишь злорадство и предвкушение. А зря. После таких откровений оставлять эту тварь в живых пожелал бы только сумасшедший. Или очень наивный человек.
Связь… Моргот её задери! Откуда она вообще возникла?! Это же бред — быть связанной подобными Узами с перворожденным. Человек и эльф? Наши души или фэа, без разницы, как их называть, слишком различны. Любить — да, можно, история это ясно показывает. Но создать связь между душами? Быть парой? Двумя половинами одного целого?!
Может, все проще? Гниленыш просто сам верит в эту чушь? Ага, а наше с Владыкой общение и его реакция и поступки касательно одной странной и, возможно, опасной недоцелительницы — это уже мой собственный бред. Но… но ведь нельзя создать… к Морготу! Говоря более привычными мне терминами, резонанс между столь отличающимися духовными оболочками невозможен.
Тогда почему Ильмарин увидел Связь?!
— Как думаешь, каковы шансы моего отца в поединке одолеть Трандуила?
— Никаких, — в голосе не проскользнуло ни одной эмоции. Но вряд ли Куинон был бы доволен — слишком порой показательна безэмоциональность.
— Зря-я-а. Хотя понять тебя можно. В наших краях сражений на грани смерти и жизни нет и не было. А в Средиземье отец не был. Но… в поединке цель — убить, а не показать мастерство. Как думаешь, ощути лихолеский Владыка, как калечит его фэа от разрыва связи с твоей душой, сможет ли он дать отпор противнику?
На этот раз мне потребовалось больше времени, чтобы ответить:
— Сможет! — искренний ответ, озвученный хриплым от прорвавшегося напряжения голосом.
Блондина реакция явно позабавила — на лице расплылась довольная ухмылочка:
— Знаешь, — доверительно прошептал он, наклонившись вперед, — я тоже так думаю. И Аераф так считал, как и мой отец. Но, понимаешь, твоя смерть в нужный момент рассматривалась нами только как дополнение. Ведь мой отец, в отличие от тебя, истинный Артефактор. Одно касание клинком орудия противника — и Владыка Искаженных перестанет представлять угрозу Валинору. В «честном» поединке! А мы — станем спасителями! Даже жаль, что не доживу…
Кто? Кем?!
Чувство самосохранение взвыло, дав мгновение на размышление и действие. Изумруд смело с уступа энергетической волной — рисковать жизнью родной поганки я не собиралась. Артефактор! Его отец. Диссонансная волна отправилась в сторону Ильмарина. И сынка своего изделиями обделить не мог. Невзрачная фибула на плече гниленыша рассыпалась темным туманом. Пространство между нами вспыхнуло, разошлось волнами и начало втягиваться в окружившую блондина пелену.
Моргот! Трещины на земле вокруг безумно улыбающегося… трупа разошлись черной паутиной по горному уступу. Границы воронки, засасывающей все, что попадалось на пути, стремительно приближались. Пришлось воткнуть один из ножей в землю, чтобы не направиться на встречу с непонятным артефактом пережравшей ласточкой. Жаль, надолго этой меры не хватит, и… эта воронка, даже будучи на расстоянии пяти шагов, вытягивала из меня энергию!
Вот же гад! Свободная рука нырнула в один из карманов на поясе. Ненавижу фанатиков! Темный сосуд, формой и размером походивший на небольшую плоскую флягу, влетел в серую пелену. Назло вашей семейке — выживу!
Горный уступ на священной горе Таникветиль потряс взрыв.
***
Это была плохая идея — поняла, только очнувшись, и стиснула зубы, пытаясь унять боль. Точнее — барлоговая. Ничего не видно, зато в уши ввинчиваются панические вопли Изумруд. На ментальном плане все было еще хуже — образы, посылаемые виверной, казались безумными и даже вымышленными. Ладно, пока отложим. Первым делом прочистить сознание и проверить целостность организма. Подсыхающая лужа, в которой я очухалась, оптимизма не внушала, как и боль в бедовой голове и конечностях, послуживших туловищу весьма условным щитом.
Мдя, выдавил из меня энергии этот артефакт знатно. Пришлось нехотя обращаться к хрустальному накопителю с окантовкой из кольца, подаренного Трандуилом, висящему на шее ради таких вот случаев. А все не так плохо! Ни одного перелома, всего четырнадцать трещин в костях, средней тяжести сотрясение (спасибо куиновской прическе), отбита требуха, куча мелких царапин, разорвана только одна артерия (вовремя я очнулась, спасибо Изумруд), подключичная. Синяки и ссадины можно вообще не считать.
Перво-наперво остановим кровотечение, затем разберемся с сотрясением, и…
— Что? — хрипло прошептала я, когда настойчиво облизывающий лицо язык сменился ощутимым подпихиванием чешуйчатым носом.
Приоткрыв один глаз, вопросительно уставилась на паникершу. Изумруд испугано взвизгнула и показательно задрала морду к небесам. Пришлось коситься вверх… и, забыв о необходимости лечиться, открыть второй глаз, отвесив челюсть.
Дожила! У нас с поганкой теперь одинаковые галлюцинации! Причем весьма забористые! Ведь не может же на склонах священной Таникветиль обитать дракон, размером сопоставимый с Рассветом? Только странно половинчатой расцветки и… пернатый?!
А еще, судя по взбешённому реву, крайне злой.
Да… да что еще, Изумруд?! Вижу я, вижу. Причем тут проблемы цветовой гаммы? Где? Моргот, не могу понять. Сонар!
…?!
Это что за муть? Серая. Тьфу. А я-то подумала, что с артефактом этой гадины покончено. Ага, счаззз. Тридцать три раза. Все же жидкий порох больше на материальные объекты действует, чем на разного рода энергетические явления. Симпатичный, кстати, купол. Постепенно разрастающийся. И до нас с поганкой всего шага три осталось. Пры-ы-ылестно. Вопрос: как в полудохлом состоянии свалить с отчего-то дрожащей Горы? И почему присутствует четкое ощущение, что сверху на нас падает не только покрытый перьями дракон?
Альквалондэ. Двадцать третий остров-скала.
— Вы мне лучше вот что скажите, многоуважаемый кем-то владыка-дракон, — у обычно спокойного, словно море в штиль, Кирдана дернулась бровь, — какого балласта ваша перепончатокрылая мелочь жрет мой товар?!
Все же Корабел был разумным эльфом. Получив по осанвэ предупреждение о летящих неприятностях, бывший Владыка Серых Гаваней не стал ни предаваться пустым размышлениям, ни, тем более, разводить панику. Он просто подобрал место для встречи.
Вогнутый подковой песчаный пляж, дающий начало двум каменным причалам, вполне мог уместить одного дракона и пару-тройку Орлов в придачу. Плюс его расположение — точно по курсу, предположительно взятому что-то забывшим в водах Валинора крылатым змеем. Отдаленность от скал-островов, на которых предпочитали селиться представители народа тэлери, тоже учитывалась.
Оставалось лишь убрать всякие мелочи в виде не вовремя складированного долгопортящегося товара. И вот тут возникла проблемка. Точнее, эльфам просто не хватило времени. А еще никто не мог предположить, что степенно снижающегося серебристо-голубого дракона обгонит темно-синяя крылатая мелочь, которая с громогласным (счастливый визг недорептилии буквально вкручивался в уши) воплем рухнет на прикрытые брезентом меловые глыбы.
Подрагивающий хвост, торчащий из-под парусины, и смачный хруст, перемежаемый довольным гудением, не оставлял сомнений в том, куда исчезает тэлерийский товар.
— Сплошное разорение, — вздохнул чешуйчатый и демонстративно отмахнулся хвостом, взметнув пару десятков центнеров песка. — За сколько мел продаете?
Собственно, первые пятнадцать минут разговор между Рассветом и Кирданом Корабелом крутился вокруг несущественных деталей, одна из которых (темно-синяя) уже икала от пережора, но с мрачной решимостью пыталась обвиться вокруг «вкусняшки».
Убийцы, решившие проверить степень параноидальности местного населения, старательно исследовали соседние острова, поражаясь расхождениям в территориальных реалиях с описаниями, взятыми из старых легенд. Все же Альквалондэ значился там именно как город-порт! Единый и цельный! А тут десятки островов, внешне создающих впечатление, что некто очень сильный просто покидал куски скал в залив и устроил на них цветущие сады, более присущие жаркому и влажному климату, чем местному умеренно-теплому. А лодочки под белоснежными парусами целыми стаями шныряли между островками. И дома по белизне своей могли поспорить со свежевыпавшим снегом. Красота! Особенно господам-убийцам пришлись по душе десятки узких мостков, сотни островерхих шпилей и плоские крыши, по которым было столь удобно передвигаться незамеченными.
На подковообразном пляже мрачный Кирдан, отослав своих помощников, тихо пересказывал дракону все неприглядные события, произошедшие со средиземскими эльфами, начиная с их прибытия в Благословенный край. Рассвет доволен не был, но и деваться было некуда. До лихолесцев еще поди доберись, а Солнышко могла влипнуть во все что угодно.
Перечень «Куда лезть не следует» за авторством одного из лидеров тэлери оказался прерван воплями помощников — хорошо видимая на горизонте гора Таникветиль лишалась снежного покрова. Одна за другой по склонам сходили лавины.
Собственно, на этом разговор и завершился. У чешуйчатого не было никаких сомнений, кто рискнул посягнуть на эльфийскую святыню.
Похоже, малышка злилась.
