***
В 9:55 я уже был готов к выходу, но стук в окно отвлёк, пугая. Живя на седьмом этаже, совсем не ждёшь, что в окно будут стучаться. Стук повторился, и я, трясясь как зайчик перед волком, пошёл на звук. В окне зала увидел белую сову, держащую в клюве письмо. Не сразу понял, что происходит, но она требовала пустить её внутрь. Детское любопытство проснулось, и я выполнил просьбу птицы. Открыв окно, готов был тут же отскочить, ведь пернатая норовила сесть на плечо, вцепившись в футболку своими когтями. Сова потрепала своими крыльями, оставила письмо на столешнице и уселась на диван, словно у себя дома. — Эм…привет? Совушка покрутила головой и указала на конверт, намекая на то, чтобы я взял его. Стоило подойти ближе, как увидел на нём своё имя: «Для Мидории Изуку». Раз письмо мне, то я могу его открыть, ведь так? Птица одобрительно закивала и принялась чистись свои перья. Содержание письма же оказалось не совсем понятным. Оно гласило:ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «UA» Директор: Тошинори Яги (Кавалер ордена Мерлина 1 степени, Великий волшебник, Верховный чародей, «Символ мира»)
Юный Мидория Изуку, Мы рады проинформировать вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «UA». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 августа.Искренне Ваша, Немури Каяма «Полночь», Заместитель директора.
И что это значит? О каких волшебниках тут говорится? Не понимаю. Не исключено, что ребята решили пошутить надо мной. Но и в то же время… приучать для этого сову как-то… заморочено? Быть может, стоит рассказать Такеши-сан? Или же дождаться маму? Или, быть может, их не стоит беспокоить? Убрав письмо в карман джинсовых шорт, я ушёл в библиотеку, забыв про сову и открытое окно.***
Письма с совами не перестали приходить. Каждый день по одному письму и каждый раз совершенно другая птица. Обычно я их выкидывал до прихода мамы, но 25 августа она впервые увидела их. Ей впервые за всё время работы в больнице дали полноценный выходной, и она успела первой заприметить чёрную сову с белым пятнышком на груди. Поднеся руки ко рту, тихо заплакала, повторяя «нет». Прогнав птицу сковородкой, закрыла окна на все замки, что были. — Мам, что случилось? — Изуку, скажи, ты открывал письмо? — Ну… да. Но я их выбрасывал. Это ребята так шутят. Правда, так и не узнал, кто именно. — Собирай вещи. Мы уезжаем. — Куда? — Подальше. До сентября. После вернёмся домой. Ты только не волнуйся, хорошо? Создалось впечатление, что сейчас мама успокаивала больше себя, чем меня. Обняв её за шею, я попытался хоть как-то смягчить её волнение, хотя и не понимал, чем именно её напугала безобидная, но умная сова.***
28 августа. Мы мотаемся по отелям и хостелам, выбирая маршрут наугад, но совы каждый раз находят нас, доставляя письмо точно в 9:55, плюс-минус пару секунд. Мама сейчас больше похожа на нервозника, а разговоры с пустотой участились. Монолог с «отцом» уходит куда-то в сторону, и ответы приходят оттуда же. Но сегодня всё происходит немного по-другому. Целая стая, если можно так назвать, сов, осев вокруг нашего номера, проталкивала письма кто куда горазд. — Мам, что происходит? — Ничего, Изуку. Ничего. — Алохомора. От дальнейших расспросов отвлек знакомый голос за дверью. Ручка повернулась, как если бы в неё вставили ключ, и дверь, скрепя, открылась. Порог переступила женщина с пепельно-жёлтыми волосами, красными глазами, что искали нас по комнате. Лёгкая блузка бежевого цвета и светлые джинсы подчёркивали стройную фигуру. Единственное, что смотрелось несуразно, — деревянная палочка с красным рисунком на одном из кончиков. — Инко! Давно не виделись! Мать, что сидела у окна, теперь крепко сжала меня в свои объятия, сидя на моей кровати. Её всю трясло, а я не понимал, почему. Это же тётушка Мицуки. Чего её-то боятся? — Мицуки, прошу, не забирай его. Он всё, что у меня осталось! — Тише-тише. Давай для начала успокоимся, переведём дыхание и обо всём поговорим, м? — Я ведь отказалась от его поступления в ЮуЭй. Зачем всё это? — Потому что Тот-кого-нельзя-называть восстанавливает свои силы. И его прихвостни охотятся за всеми детьми волшебников, что противостояли ему в ту ночь. Изуку будет куда безопаснее среди таких же, как и он сам. За тобой никто не придёт, так как ты магл. И именно по этой же причине ты не сможешь защитить сына. — Мы уедем. Ещё дальше, чем сейчас! Спрячемся где-нибудь в захолустье! — Они нашли семью Юичиро. Буквально вчера. От их дочери и мокрого места не осталось. Ничего. Словно её и не было. А бедную Хану пришлось госпитализировать в лечебницу. Сошла с ума. Ты этого хочешь? На это мама лишь крепче обняла меня, почти душа. Видно, что она борется со своими чувствами, но и отпускать не хочет. — Послушай. Там будем мой сын. Ему выпала одна из «особых» палочек. Он присмотрит за Изуку. — Каччан? — Ага. Мы уже купили ему всё необходимое для поступления. И тебе поможем. Тётушка потрепала меня по голове, как в старые добрые времена. Но я не совсем понимал, о чём они говорят. Мицуки-сан, вероятно, заметила мои немые вопросы и поспешила ответить на них. — Изуку, тебе родители рассказывали про волшебников и школу для них? — Нет. — Тогда позволь тётушке это сделать! Примерно за час я узнал про ЮуЭй, про волшебников, про то, как умер мой папа. Последнее оказалось самым тяжёлым как для меня, так и для матери. Но женщина смогла отвлечь нас от печали, перевоплотившись в львицу. Большая кошка села к нам на кровать, обвив хвостом и облизав все волосы. Сначала я оцепенел, не зная, что делать и куда податься от зверя, но её дружелюбие быстро развеселило и привело в восторг. — Это все умеют? А я тоже так смогу? Мой папа тоже мог? — Нет, Изуку. Не все это могут. До Мицуки даже Хисаши было далеко. Но думаю, если постараешься, то сможешь принять облик небольшого зверя или птички. Сейчас мама и сама успокоилась под мурчание львицы. Просидев так до вечера, я успел узнать о магии немного, но для меня это было нечто удивительное. Успел даже навоображать себе, каким смогу стать великим волшебником через десять лет, двадцать, тридцать… Но веселье ушло, когда Мицуки собралась уйти в соседний номер. — Мицуки, постой. — Что такое? — Пожалуйста, защити Изуку! Мать упала на пол, склонив голову до самого пола, словно провинилась в чём-то, обескураживая Мицуки. — Э… Не стоит. Встань! Защитить Изуку — меньшее, что могу сделать для вас. Подняв свою подругу, присела рядом с ней. Тётушка не знала, как её успокоить.***
На следующее же утро мы отправились на невообразимую улицу, наполненную разными людьми, от обычных-привычных до разноцветных и животноподобных. — Это Переулок Всесильного. А дальше, если пройти по восточной лестнице, то нас встретит улица и парк имени Хисаши Мидории. В память о твоём отце. Там и памятник скоро закончат. — Значит, он и правда герой… — Противостоять сильнейшему из чёрных магов мало кто может. Ослабить тем более. Спасти при этом сотню магов — никто. Твой отец Герой с большой буквы. Гордость за отца перемешалась с непониманием. И почему от меня скрывали подобное? Разве я не имел право узнать об этом раньше? — Но…почему я об этом не знал? — Хисаши он… хотел, чтобы ты сам выбрал, кем тебе быть, когда придёт время. К тому же, почти все были уверены в том, что ты тоже магл. Но шар распределил иначе. Мама, молчавшая всё это время, впервые присоединилась к диалогу, хотя было видно, что ей трудно об этом говорить. — И ещё. Тебе стоит привыкнуть к тому, что от тебя будут многого ожидать, ведь ты сын героя. Да и популярен ты будешь какое-то время точно. А дальше всё будет зависеть от того, как себя покажешь. Мицуки-сан не переставала давать советы, пока ходили по магазинам, отгоняя заинтересованные взгляды со стороны незнакомцев. Теперь у меня есть три набора школьной одежды, две мантии, небольшое количество учебников и тетрадей, а забавные перья понравились мне сильнее всего. Хотя нет, кошки больше, но я поспешил уйти от витрины, ведь на меня и так потратились, так ещё и котята дорогие. Немного грустно, но да ладно. И вот, вскоре мы подошли к небольшому уютному домику. Вывеска гласила «Палочки Яойорозу», и тут моё дыхание перехватило, про кошек я и вовсе забыл. — У меня будет своя палочка? Уже? — Ага. Только пойдёшь туда один. Главное — не пугайся. Думай о палочке, и она тебя выберет. О, и если ты выйдешь, а нас с твоей мамой тут не будет, то просто дождись нас тут на лавочке. — Хорошо. Мне вручили золотую монету, и взрослые удалились, скрываясь за ближайшим углом. Немного волнуясь, я приоткрыл дверь. За ней сразу же увидел бесчисленные стеллажи с коробочками различных оттенков коричневого. У прилавка никого не было, но звук топота ног доносился откуда-то снизу. — Эм…здравствуйте. Я пришёл за палочкой. Сквозь пол прошёл небольшого роста старик. Его волосы ещё не потеряли черноту, но морщины и походка выдавали возраст. — Кого я вижу? Дай угадаю. Тёмно-зелёные волосы, ярко-зелёные глаза, веснушки на щёчках. Ого… Стоп. Мои глаза меня не обманывают? Неужели ты сын Хисаши Мидории? Любопытно. — Верно. Изуку Мидория. А вы Яойорозу-сан? При упоминании отца я немного поёжился. Непривычно такое внимание со стороны. Это об этом говорила Мицуки-сан? Отдал монетку и стал ждать дальнейших указаний. — Ох, что же это я? Присаживайся. Палочку значит. Сейчас подберём. Послушно сев на указанное кресло, с нетерпением начал ожидать. Какая она будет? Смогу ли я выбрать? Как нужно выбрать? — Итак. Подумай о палочке. Из чего бы она состояла или как она выглядит. Создай её в своём воображении. Но я совершенно не знаю. Наверное, она будет простенькой, ничего вычурного. Или же с рисунком. Но простым. Под своими мыслями совсем не заметил, как несколько коробочек начали двигаться. — Ммм, целых три. Сейчас опробуем. Забавный старик быстро прошёлся по лестницам, доставая нужные коробки, и с такой же скоростью вернулся. — Взмахни каждой по очереди и скажи, с какой тебе комфортнее всего. — Угу. Взяв первую палочку, с толстым основанием и тонким концом, взмахнул, как и просил хозяин лавки, но в следующую секунду пожалел об этом. В комнате всё перевернулось вверх дном. — П-п-простите! Я не хотел! — Ничего. Так бывает. Это значит, что палочка тебе не подходит. Держи следующую. Ни вторая, ни третья мне не подошла. Всё снова повторилось, наводя ещё больший беспорядок, чем устроила предшествующая палочка. Я уже со счёту сбился, сколько раз произнёс извинения. — П-простите! — Всё хорошо, Изуку-кун. Просто представь снова свою палочку. Быть можем, мы упустили её из виду. На сей раз представил себе палочку более детально, поделив её на две части. Первая составляла четверть всей палочки, с небольшим узором в виде волн. Вторая часть была простой и слегка изогнутой. На кончике основания же был небольшой камень зелёного цвета, скрытый от посторонних глаз. — Дед, тут одна из тех самых коробок зашевелилась. — Борода Мерлина! Мальчик мой, не прекращай! В комнате остались только я и девочка примерно моего возраста. Такие же чёрные волосы были собраны в хвостик оранжевым бантом, большие чёрные глаза изучающе разглядывали меня. Не прошло и секунды, как её глаза округлились ещё больше. — Момо, ну где ты? Нам пора переодеться. В комнату вбежала вторая девочка. Коричневые волосы, собранные в косички, и такого же цвета большие глаза, пухлые щёчки, которые девочка попыталась закрыть сразу же, как увидела меня. Она покраснела и почти слилась с цветом своего платья. — А? Незнакомая девочка тут же убежала, хотя только что вошла, сверкая складками подола. — Я сделал что-то не так? — О, нет-нет. Она просто стесняется. Я Момо Яойорозу. Тоже первый год? — Д-да. Мидория Изуку. — Знаю. Ой. Приятно познакомится. А она Урарака Очако. Ещё увидимся. — Буду ждать. «Ещё увидимся». Неужели я смогу с кем-то подружиться? Ещё и с такими милыми и стеснительным девочками. Наверное, я сейчас глупо выгляжу, почёсывая затылок. — Я тоже. Момо тоже ушла, скрываясь за дверью. В одиночестве пробыл недолго, ведь старик вернулся, аккуратно держа зелёную коробку. На фоне всех остальных она выделялась не только цветом, но и узором в виде волн. — Любопытно. — Что именно? — Держи. Попробуй её. Палочка выглядела в точности такой, какой я себе и представил. Стоило мне взмахнуть ею, комнату наполнил легкий ветерок, что привёл в порядок весь беспорядок, наведённый до этого. Неожиданно стало так спокойно и легко, я будто забыл всё то, что меня печалило. От этого чувства отвлёк Яойорозу-сан, что вытирал каплю с щеки. — Очень любопытно. Четыре палочки за один год выбрали себе волшебника. — О чём вы? У вас же их так много, аж глаза разбегаются. — Но этих куда меньше. Всего 9. Они «Особенные». Дерево рябины с ядром из сердца изумрудного дракона. Гордись и береги её. — Хорошо. Большое спасибо. Не понимая ничего, я просто забрал коробку, прижимая к себе палочку. Радостный, выбежал из домика, почти забыв попрощаться. Яойорозу-сан не обиделся, лишь помахал рукой. Мама с тётушкой уже ждали с большой клеткой, внутри которой находился котёнок с большими ушами и глазами, его шёрстка окрашена в песочно-белый с чёрными пятнышками. — Бенгальский котёнок. Запоздалый подарок на день рождение от нашей семьи. Это чудо смотрело жёлтыми глазами, словно моля выпустить из тесной клетки. — Выпустишь в поезде. Заодно и приучишь к себе. А пока пусть посидит здесь. — Я всё ещё не уверена в выборе подарка. Разве это безопасно? — Вполне. Будет его защитником, когда вырастет. Кстати, покажешь свою палочку? Отдав матери коробку, повертел палочкой перед собой. Мицуки-сан удивлённо застыла, не решаясь дотронутся. — Изуку… Женщина неожиданно обняла меня, опустившись на колени. Мама почему-то заплакала и тоже нас обняла. Никто из них так и не объяснил причину их реакции, лишь рассказали о том, что такие палочки редкие, и что Катсуки выбрала оранжевая. А я был счастлив, ведь у нас с ним будут одинаковые палочки. Вот если бы попал с ним в один и тот же факультет. И с теми девочками.***
30 августа мы уже стояли на станции. Катсуки стоял в стороне, но я всё равно был рад его видеть. Всю дорогу друг детства молчал и всё время отводил взгляд в сторону. Наверняка обижается за то, что не попрощался с ним перед переездом, оставив под дверью наспех сделанное кольцо и самодельную открытку вместо объяснения своего исчезновения. А ведь до его дня рождения оставалось пару месяцев. — Каччан… — Не разговаривай со мной! — Прости, Каччан. Думаю, извиниться всё же надо, хоть и поздно. Надеюсь, наша дружба останется такой же, как и раньше. — Мальчики, удачи вам. Сядьте в одно купе и присматривайте друг за дружкой. Катсуки, ты за старшего. Понял? — Да понял я! Не идиот. — Ты как с матерью говоришь, а? Пока они спорили, я прощался с мамой. Она плакала не переставая, тискала, проверяла вещи по списку и уже успела не в первый раз прочитать нотации по технике безопасности, про приём пищи и прочее. — Телячьи нежности. — Катсуки! Друг получил лёгкий удар по голове. Мы не виделись каких-то полгода, но я успел соскучится по таким житейским моментам. В купе сели вместе. Мицуки быстро управилась с багажом с помощью своей палочки. Катсуки выгляди недовольным, тогда как я разрывался между любопытством и печалью из-за на долгого расставания с матерью. Поезд тронулся, один пейзаж сменялся другим. И вот, спустя 5 минут Катсуки собрал весь свой багаж и вынес в другое купе. — Каччан, ты куда? — Не смей ко мне подходить и уж тем более разговаривать со мной! Делай вид, что мы не знаем друг друга! И не иди на глупый риск! Ты понял? — Н-но мы ведь… Дверь захлопнулась почти у самого носа. Оставшись один в большом купе, я решил открыть клетку и выпустить наконец своего пушистого друга. Ситуация с Катсуки немного расстроила, но что ещё ожидать от обиженного ребёнка? Я не корю его, сам виноват. Надо было хотя бы смс написать. Или лучше позвонить и всё объяснить. Но кто же знал, что ни я, ни мама не запомним его номер телефона. — Ну что, котик. Вот мы и остались одни. За три часа далеко в дрессировке мы не продвинулись. Всё, чему научился котёнок, так это лазить по плечам и, обкрутив всего меня, засыпать в неудобной позе. Так я и остался сидеть, не тревожа сон котика. К тому же пейзаж за окном был прекрасен. Лёгкое укачивание убаюкивало и в итоге вогнало в сон. — Это же Изуку. А ну разошлись! Чего столпились? Ни разу спящего сверстника не видели? Знакомый голос вывел из дрёмы. Сквозь стекло увидел множество незнакомых ребят, некоторые так и остались у двери, но большинство испарилось от знакомого голоса. Парень с разными цветом глаз, карий и зелёный, с почти поровну поделёнными по цвету волосами, белый и красный, не переставал пялится. В окошке появилось знакомое лицо. — Ты не слышишь, что тебе говорят? Распахнув дверь купе, я увидел и Урараку за спиной Момо, с новой причёской. Каре шло девочке. Чьи-то чемоданы стояли за их спинами. Неужели девочкам не хватило места? — Привет, Момо-чан, Урарака-чан. — Привет, Изуку-кун. Разбудили? — Нет-нет. Я просто прикрыл глаза. Взгляд снова упал на багаж, точнее на то, как Очако пробовала успокоить свою белую с крапинкой сову. — Всё в порядке? — А, это…в купе, где мы заняли место первыми, заполонили мальчишки. Вот мы и ищем новые места. — Эм… М-можете со мной, если хотите. Моих вещей не так много, так что вашим вполне хватит места. — А можно? — Конечно. Катсуки всё равно ушёл к своим друзьям. И я с котей тут одни. Котёнок наконец-то подал признаки жизни, потягиваясь всё в той же неудобной позе. Протянув лапку к ещё одному немому «собеседнику», он обратил мое внимание на незнакомца чуть выше меня, но меньше Каччана. Только сейчас я заметил свежий шрам на его левом глазу. Быть может, и с ним получиться подружиться? — Эм…не…не хочешь тоже зайти? Мама дала мне с собой немного пирожных. С апельсинами и вишней. Мальчик недоверчиво посмотрел, словно не до конца осознал ситуацию или же хотел так же оставаться незамеченным. Он совсем не шелохнулся. — Мидория Изуку. Приятно познакомиться. — Тодороки Шото. Взаимно. Сейчас, когда он потянул руку и смущённо смотрел то на меня, то совершенно в другую сторону, могу утверждать с полной уверенностью, что он тоже стесняется. В купе наконец-то стало оживлённо. Девочки нахваливали пирожные, пока Тодороки-кун сидел с наспех сделанной тарелкой и непонятными щенячьими глазами смотрел на угощение. К счастью, тоже поел, но с таким лицом, словно давно не ел сладкого.***
— Я рада приветствовать вас всех. Мы с вами фактически знакомы. Я Немури Каяма, «Полночь». Первоклашек прошу выстроиться передо мной и собраться в одну большую кучку. Остальными займётся Аизава-сенсей. Нас, первогодок, было не так много. От силы человек 80-90 наберётся. И все такие разные. Единственное, что смущало, так это любопытные взгляды других ребят на нашу образовавшуюся компанию, как сверстников, так и учеников постарше. А перешёптывание доносилось буквально отовсюду. — Это же сын Старателя! — И внучка великого мастера палочек Яойорозу! — А этот кто? — Ты что, не в курсе? Это же сын Мидории! Посмотри на веснушки. — Того самого? Огненное дыхание? Не шутишь? — Везёёёт же. — А кто это с ними? Четвёртая? — Без понятия. И всё в таком духе. Мне и Урараке-чан было немного неудобно, а вот Тодороки-кун и Момо-чан даже не дрогнули. Быть может они привыкли?***
— Прошу минутку внимания. Во-первых, я рад приветствовать всех вас сегодня. Несмотря на угрозу тёмных, могу с уверенностью пообещать вам безопасность в наших стенах школы. Во-вторых, не буду затягивать свою речь, прошу поприветствуйте новоиспечённых волшебников! Большая столовая, набитая учениками разных возрастов, зааплодировала. Длинные столы, поделённые на несколько частей, прогибались от обилия еды и столовых приборов. — Прежде чем начать, попрошу по очереди пройти юных волшебников и поднести свою руку к распределяющему шару, держа в рабочей руке палочку. Мы будем вызывать вас по списку, потому прошу слушать внимательно. Мужчина с жёлтыми волосами в строгом чёрном костюме, что готов был порваться на его мышцах, подошёл к большому шару и, достав свою палочку, активировал его, и тот буквально остлепил всех вокруг жёлтым сиянием. А после началось распределение. Всех вызывали по списку. До меня очередь шла долго. Но на учениках, чья фамилия начиналась на «К», я стал отсчитывать время и наблюдать за остальными. Один парень был восьмым, кто попал на факультет к Урараке-чан. Эйджиро Киришима, по всей видимости, друг Каччана. Смешные красные волосы торчали во все стороны, но только не наверх. Его палочка больше напоминала поломанную ветку, но и в тоже время полноценную палочку. Смотря под каким углом взглянуть. Шар поменял цвет на красный, и директор произнёс решение: — Факультет героев. Потихоньку сверстники распределялись на 4 факультета. Шар распределял интересным способом, показывая факультеты через цвета: красный, голубой, жёлтый и зелёный. Когда же дошла очередь до Тодороки-куна, он, сжав кулаки, вышел из поредевшей толпы. Для такого серьёзного лица у него слишком взволнованные глаза. Он достал свою палочку, и у всех перехватило дыхание. Если все предыдущие палочки ничем не отличались от других, то его палочка залилась красным цветом, но не настолько ослепляющим, как у директора. Несмотря на цвет, это выглядело прекрасно. Словно из палочки вытащили тонкую прозрачную ткань. Да и сама палочка выглядела утончённо, была гладкой и без единого изъяна. — Факультет героев. — Сын Старателя с нами. Ура! Он пятнадцатый, и ему даже рады. Повезло, он и Урарака уже в одном классе. Надеюсь я и Момо-чан тоже попадём к ним. И Каччан. Было бы просто замечательно. Очередь всё редела и редела. Вот ещё одна девочка попала на факультет героев. — Катсуки Бакугоу. Мальчишка вышел очень буйно, размахивая своей палочкой. Не успел подойти он к шару, как из палочки посыпались искры, больше похожие на маленькие взрывы оранжевого цвета. — Факультет героев. Он был единственным, кто не подошёл к шару, а уже был определён. Но долго радоваться за него не дали. — Мидория Изуку. Все замолчали на мгновение, а после принялись шептаться, заставляя невольно занервничать сильнее. Интересно, Тодороки-кун чувствовал себя так же? Шар в близи выглядел больше, чем из толпы. Слегка дрожащими руками достал свою палочку и поднёс к шару вместе с рукой. Не знаю почему сделал именно так. Из моей палочки вырвался поток ветра, что заполнил всё вокруг меня зелёным цветом и приятным запахом леса. Шар наполнился красным цветом, и я не мог поверить в свою удачу. — Факультет героев. Повернувшись к столам, я понял, что зелёная дымка обволокла всю столовую, вызвав удивлённые и восхищённые возгласы у учеников. Подойдя к столу своего факультета, заметил прикованные взгляды к своей персоне. Сев поближе к Тодороки и Урараке, подвинул поближе к себе тарелку и приборы. — Что и следовало ожидать от сына Хисаши Мидории. Я староста нашего факультета, Мирио Тогата. Приятно познакомиться. Так же можешь обращаться за помощью к Неджире Хадо и Тамаки Амаджики. — М-мне тоже приятно. Старшеклассники выглядели дружелюбными и каждого встречали небольшим приветствием. Время потекло быстрее, а сердце перестало биться так быстро. Очако не отрывала взгляд от подруги, переживая. Её маленькие ручки скрепились в замок, пока тело содрогалось от волнения. Смотря на неё, захотелось хоть как-то приободрить девочку. — Уверен, её тоже определят на наш факультет. Не волнуйся. Её щёчки залились румянцем, а она сама застыла, опустив перед этим руки на колени и голову. Её пальчики сжали юбку. — Я… странная? — Что? Нет-нет. Ты не странная! Правда! Просто… Не волнуйся, хорошо? — Д-да. Ты прав. Она улыбнулась искренне, заражая всех своим позитивом, и парни, сидевшие рядом, тоже заулыбались. Кажется, Очако-чан будет популярна среди противоположного пола. Яойорозу была последней, кого определили на факультет героев. Урарака радовалась как самому вкусному тортику, прижимаясь к подруге. Остальные ребята ничем не выделялись, кроме девочки с непонятными механизмами, Мэй Хатсуме — её определили на факультет поддержки, — и самого последнего. — Хитоши Шинсо. У мальчика были печальные глаза, а его волосы, торчавшие ото лба наверх, совсем не развивались от ходьбы, словно застыли. Его палочка выпустила фиолетовые клубы дыма, что заполнили половину столовой, душа своим запахом. — Факультет общего образования. Вялой походкой мальчишка сел за стол своего факультета под зелёным флагом. Ему были не рады, да и сама атмосфера за их столом сразу изменилась. — Ну что же, раз мы закончили, так почему бы нам не начать трапезу? Расписание вы получите в гостиной своего факультета. Ребята постарше накинулись на еду, наполняя свои тарелки до краёв. Наша небольшая компашка принялась за еду после старших. Кто-то из старшеклассников сделал попытку положить аппетитный кусочек мяса в тарелку Урараке-чан, утверждая, что здешние повара баранину и курицу готовят лучше, чем свинину. Девочка вежливо отказалась, налив себе в тарелку тыквенного супа. Тодороки уплетал мясной рулет, а Момо предпочла салат с креветками. Я же разрывался между картофельным супом и индейкой. В итоге поел оба блюда, но понемногу, оставляя место для блинчиков с джемом. — Шото-кун. Ну как тебе? — К концу трапезы к нам подсела девушка с белые волосами и карими глазами, её черты лица чем-то были схожи с Тодороки. — Неплохо. — Это хорошо. Не забудь отправить сову отцу. Или хотя бы смс. — И не подумаю. — Ясненько. Тогда хорошего начала учёбы. — И тебе, сестра. Незнакомка потрепала Тодороки и вернулась к своей компашке, оставляя смущённого мальчика под улюлюканье старших ребят. — Фуюми. Старшая сестра. — Кто же знал, что сын Старателя может быть таким бунтарём. Прям как капризная девчонка. Каччан противно ухмыльнулся, некоторые ребята загоготали, поддерживая колкость, кто-то решил не обращать внимания, Тодороки был в их числе. Сейчас я не узнавал в нём своего друга детства.***
Общежитие оказалось большим отдельным зданием. Староста провёл небольшую экскурсию по этажам. На первом расположилась большая гостиная и учебная библиотека. На всех остальных же расположились спальни. Одна комната вмещала в себя 4 человека. Наш багаж уже был распределён по комнатам, поэтому после экскурсии мы получили номер комнаты и всё, что нам осталось сделать — пройти в комнату, ознакомиться с расписанием, разобрать вещи да уложиться спать. Старшие классы уже разошлись по своим комнатам, держа в руках листы, вероятно с их расписанием. — Т-тодороки-кун, у тебя какая комната? — 205. — У меня тоже. Пойдём? Интересно, кто ещё с нами будет в комнате. Радость от этой детали общажной жизни резко сменилась удивлением. У самой двери в комнату висела табличка с фамилиями. «Киришима. Тодороки. Бакуго. Мидория.». Дрожь прошлась по спине. Я, конечно, рад, но если вспомнить ужин… Он и Шото точно уживутся в одной комнате? Волнуюсь за них. В комнате уже стоял шум, а услышав мяуканье своего котика, рванулся с места. — И это подарила моя старуха? Пушистый друг вжался в угол клетки, подальше от Каччана. Киришима разбирал свой чемодан, укладывая вещи в шкаф, отведённый ему. — Эм…всё нормально? Котёнок чем-то помешал? — Нет. Пока что. Но если он сожрёт мою сову, то взорву к чёрту. — Он умный. И ручной, хоть и непослушный. Уверен, вы подружитесь. — Ага. Друг детства отошёл от клетки к своему багажу. Я и Тодороки принялись делать тоже самое. Первым делом я освободил котёнка из клетки, и только сейчас до меня дошло, что так и не дал ему имя. Первое, что пришло в голову, так это Рин. Котёнок уже по-хозяйски улёгся на плечи, обмотав всего меня своим хвостом. Так и разбирал вместе с ним вещи. Каждому из нас предоставили свой шкаф, тумбу и рабочее место. — Точно! Киришима-кун выпрямился, оторвался от вещей и принялся представляться. — Эйджиро Киришима. Можете обращаться по имени. Я не против. — Тодороки Шото. Приятно познакомится. — Шото-кун, ты уж не сердись на Катсуки. Он только поначалу такой противный. На деле он хороший. — А я Мидория Изуку. Надеюсь, мы подружимся. — Я тоже! Эй-эй, а как ты это сделал? Я про палочку. — Эм… я просто поднёс к шару. Не знаю как это получилось. — Эх. Катсуки ответил тоже самое про свою. Шото-кун, ты тоже? — Ага. Согласно расписанию, завтра нас ожидает история магии, заклинания, трансфигурация и защита от тёмных искусств. Несмотря на разногласия, все четверо с нетерпением ждали следующего дня. Разговор с матерью выдался тяжёлым, я всё никак не мог успокоить её и убедить в своей сохранности. Спать легли относительно спокойно. Катсуки и Шото просто игнорировали друг друга, тогда как я и Эйджиро пожелали всем доброй ночи и приятных снов. Только вот я уснул не сразу, крутясь в постели. Катсуки, по всей видимости это надоело, и он молча вышел, хлопая дверью. Вернулся быстро, держа в руках горячий стакан молока. — Пей и спи! Бесишь! Несмотря на его слова, и изменившееся поведение, Каччан остался таким же внимательным и заботливым. Не знаю почему, но в душе зародилось какое-то тёплое чувство. — Хорошо, Каччан. — Тц. После кружки молока стало легче, и я не заметил того, как уснул с Рином у груди, как и взгляда красных глаз, наблюдавших всё это время за мной.