Куда приводят мечты

Прошло уже три дня с того момента, как Дженни улетела в Париж, ровно три дня от нее не было никаких вестей. Нет, Блэр не была глупа и прекрасно знала, что именно так и должно быть, что ее удел в этой ситуации – ожидание. Но оно была так безоговорочно невыносимо, так предательски каждую свою секунду напоминало о всех тех возможных неудачах, которые вполне могут постигнуть маленькую Хамфри в ее миссии, что Блэр Уолдорф уже не справлялась с собой. Роскошный номер Чака в Эмпайр стал для нее личной тюрьмой. И, если в первый день она просто не могла найти себе места, все ходила из угла в угол, все куда-то хаотично передвигалась, то теперь, на этот пресловутый третий день, у Блэр совершенно определенно сложилось впечатление, что пространство пентхауса магическим образом сужается. Сейчас жилище Басса напоминало ей разве что наперсток, из которого еще успевают и воздух откачивать, что и вдоха нормального не сделаешь, а ей, Блэр, приходится делить этот наперсток с Чаком! Это было уже слишком… даже для нее. Во время очередных ее метаний по гостиной, напоминающих дефиле причудливой манекенщицы в ускоренном режиме перед меланхолично следящим за девушкой Чаком, створки лифта неожиданно открылись, и в помещение быстрым шагом, попутно как бы раздвигая стены наперстка и впуская в него струи свежего воздуха, ворвался Нейт Арчибальд. - Натаниэль, какими судьбами? - изрек Басс таким тоном, будто бы был весьма удивлен тем фактом, что друг почтил их своим визитом лишь сейчас. - Вот, - произнес Нейт, усаживаясь в кресло напротив, - решил заехать. Это было нахальное вранье, и он это знал. Он также знал, что и Чак с Блэр догадываются, что он врет. Но не мог он сказать им, что у него нет никаких сил сидеть одному в своей квартире. Что за прошедшие со времени отъезда Дженни дни он вечерами вливал в себя такое количество виски, что его хваленые запасы, которым раньше завидовал сам Чак, превратились в одну резервную бутылку. Что весь первый день он делал хорошую мину при плохой игре и усердно перелопачивал тонны статей, которые просто непременно нужно было отобрать в ближайший номер, хотя Нейт самолично поставил свою подпись под версткой еще на прошлой неделе. Что вечером метался по квартире, как раненый зверь, не зная, куда себя день, а уснуть смог, только напившись. Что во второй вечер, когда понял, что повторения вчерашнего он просто не переживет, Нейт решительно набрал первый попавшийся женский номер в записной книжке телефона. Он смутно помнил, как приехала девушка, смутно помнил, что она говорила, что говорил он ей. Зато он отлично помнил свои слова, когда дело стало подходить к логической кульминации и прелестное создание промолвила что-то насчет «переместиться в спальню». Нимфа уехала, обидчиво поджав губки, напоследок убедительно попросив больше не отягощать ее своими звонками, а вечер вновь завершился в компании бутылки. Ну не мог Нейт Арчибальд рассказать этим влюбленным, что теперь он, кажется, тоже знает что-то, что доселе было от него скрыто и из-за чего эти двое всегда немного свысока поглядывали на него, мол, тебе не понять. Что, выйдя сегодня из здания редакции, он твердо решил ни за что не ехать домой, а поехать туда, где, возможно, смогут разделить его мучения. - Отлично, я очень рад, - Чак салютовал другу широким бокалом с янтарной жидкостью. Да, Блэр тоже была рада. Нет, она была несказанно рада видеть Нейта. Каким-то непонятным для нее способом его появления сняло то мандражное напряжение, не отпускающее ее уже очень долго. Она не успокоилась, нет, ее все так же колотило внутри, но теперь она хотя бы могла дышать полной грудью, стены, недавно надвигающиеся на нее со всех сторон, стали отступать, а пространство расширяться. Она присела на краешек дивана рядом с Чаком. Поймав себя на мысли, что, кажется, первый раз за многие часы, проведенные в одном помещении, она, наконец-то, приблизилась к нему, Блэр посмотрела на Нейта. Он весь был как будто сплетен из оголенных проводов. Нога судорожно отбивала только ему понятный ритм, пальцы руки барабанили по колену, а взгляд такой пристальный-пристальный, что ее даже передернуло от этого несоответствия. - Нет… - изрек парень, вероятно думая, что все присутствующие должны были понять смысл этого глубокого слова. И его глаза прошлись по двум вопросительным лицам. – Я больше так не могу, - уточнил он, поспешно поднимаясь. - Что ты не можешь? – вопрос Басса ударил в уходящую спину Арчибальда. - Не могу я больше сидеть вот так и ждать! – он не выдержал, он сорвался на крик. – Я не знаю, что там происходит. Я не могу сидеть ничего не предпринимая, веришь? - Нейт обращался к Чаку, будто бы только он мог его понять. Очевидно, Чак его все же понимал, хотя Блэр Уолдорф не понимала решительно ничего. Но Басс смотрел на друга с выражением сострадания и поддержки, и это запутало ее окончательно. - Что…, - она не говорила уже давно, поэтому совершенно не подготовленный к началу разговора голос не послушался ее. – Что ты хочешь сделать? – испуганно уточнила она после небольшой паузы. - Я поеду туда! Нейт все еще смотрел только на Чака, ища одобрения, или не ища ничего, а просто заявляя о своих намерениях, Блэр так и не разобралась, но услышав то, что собирался сделать Арчибальд, она в прямом смысле задохнулась от негодования и, даже не думая сдерживаться, крикнула: - Не смей! Не смей лететь в Париж! - Я не идиот, Блэр! – тут же парировал он. – Я прекрасно знаю, что в Париж нельзя, но и тут сидеть не могу. Полечу в Мюнхен, куда должен прилететь их самолет на дозаправку. Натаниэль Арчибальд был так преисполнен решимости, что не готов был медлить и секунды. Бросил быстрый взгляд на ошарашенную и давящуюся невысказанными протестами Блэр, он еще раз обратил взор на Чака и, получив мысленную поддержку, выраженную в легком кивке, быстро направился к лифту и уже через несколько секунд скрылся из вида. - Чак, сделай же что-нибудь! – скачущие в беспорядке мысли Блэр наконец-то оформились в слова. – Останови его! Он что, спятил? Ему-то что с этого? - Успокойся, - Басс взял девушку за плечи и даже немного встряхнул, чтобы она пришла в себя и перестала без остановки задавать все новые и новые вопросы. – Все будет хорошо. Ничего не случится. Нейт просто летит в Европу. Бонали и королева ничего не смогут заподозрить. У него родственники в Германии, они не свяжут его поездку в Мюнхен и приезд Дженни. - Но зачем он вообще туда направился, этот идиот? – ее лихорадило. Карточный домик начал рушиться с той стороны, за которую Блэр Уолдорф была спокойна, как удав. - Просто он влюбился, - сказал Чак, усаживая ее на диван. Очень спокойно сказал, как что-то само собой разумеющееся. - Чего? В кого? – выплюнула она вопросы, словно он только что изрек неслыханную чушь. - Ну в Дженни, конечно же, - он улыбнулся. Если бы Блэр так не разволновалась, Чак Басс сказал бы, что эта ситуация его изрядно повеселила. Арчибальд вляпался по самые не могу, и он понимал его, как никто другой. Если бы Блэр не была бы сейчас так возбуждена и не была бы так обеспокоена исходом их задумки, она бы точно переварила услышанное гораздо быстрее. И тогда бы фирменное Уолдорофское «фуууу» разлетелось бы по комнате, отражаясь о вновь начавшиеся сходиться стены.