***
Сколько себя помнил Ярополк, он очень не любил быть в центре внимания. На контрольных, при ответе, ассистируя преподавателю — у парня было только одно желание — быстрее бы это кончилось. Но близость таких выдающихся личностей, как Кузнецов или Ларина (один признанный лидер, а вторая признанная красавица курса), позволяло большую часть времени оставаться в тени. Но процесс подачи заявки на Турнир его сильно вымотал. Оказалось, что от нечего делать половина студентов Хогвартса слонялась вокруг Кубка, глазея, как претенденты в чемпионы бросают свои пергаменты в огонь. Каждого студента, пересекавшего запретную линию, которая серебрилась в полуметре от пола, зеваки встречали аплодисментами пополам с улюлюканьем. «Как в зоопарке. Хлеба и зрелищ надо народу», — внезапно вспомнил Ярополк, следом за всеми кидая в огонь бумажку со своим именем. — Ну, вот и всё! — Вадим, сверкая довольной улыбкой, сладко потянулся. — Поели, попили, заявки на участие подали. Что дальше делать будем? Стоящая рядом Бронислава задумалась: — Может, посмотрим на местную библиотеку? — предложила она спустя пару секунд. — Если выберут кого-то из нас, мы должны будем подготовиться. И лучше сразу знать, с какой литературой придется иметь дело. Ярополк серьёзно кивнул. Взгляд Кузнецова стал внимательным и собранным: — Правильно. Позже на лаврах почивать будем. А пока что — вперед! В библиотеке было тихо и пустынно. Увидев мадам Пинс, Ярополк сразу направился к ней. С такими женщинами — «бальзаковского» возраста и «слегка за сорок» — он находил общий язык легко и просто. Действительно, прошло всего пару минут диалога, и строгая библиотекарша отвела им отдельный, уединенный стол и даже показала, как пользоваться специальным каталогом. Каталог был чем-то вроде книги заказов. Пишешь туда, и вуаля! — Круто! — восхитился Вадим, занимая место за столом перед внушительной стопкой с заказанными книгами. — Надо бы разузнать про такие чары. Полезная вещь. И нашей библиотеке пригодилась бы. — Наверное, Зеркальные чары с Манящими. Какая-то их модификация. Не отвлекайтесь. Работы много, — строго заметила Бронислава. Из лекции директора и доступной литературы по истории друзья успели сделать вывод, что Турниры в основе своей были однотипны. И менялись лишь чудовища и места проводимых испытаний. Поэтому дело было за малым. Определить, какой монстр окажется в первом туре. — А как мы это сделаем? — Вадим не был книжным червём. Он был воином, полководцем, оратором и зельеваром. Но на человека, склонного копаться в книжной пыли… — Мы определим, какие чудовища могут обитать в этих местах. Узнаем, в какой местности будут проходить испытания. И будем примерно готовы. Даже отдаленно не походил. — Броня, ты знаешь, что я тебя уважаю как человека. Люблю как девушку, — ушки Лариной чуть покраснели, — но как начальница, прости, ты настоящий ужас. Ты ставишь невыполнимые задачи! — Отнюдь, Вадик, — чихнув от поднявшейся с древнего фолианта пыли, возразил Ярополк. — Нет ничего невозможного. Есть ленивые исполнители и недобросовестные мотиваторы. А у нас всего в избытке. — Нет. Мотиватора нету. — Есть, Вадик. Желание остаться в живых. Это — самый мощный мотиватор. Вечер наступил быстро. Большой Зал был заполнен под завязку. Напряжение нарастало. Закончился ужин, тарелки засияли первозданной чистотой, и наступила звенящая тишина. Волнение не давало насладиться едой, поэтому Туров оставил попытку запихать что-нибудь в сопротивляющийся желудок. Святозаровццы волновались, хоть и старались этого не показывать. — Кубок огня вот-вот примет решение, — начал Дамблдор. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. — Он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний. Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул: тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. Но взгляды всех все равно были прикованы к Кубку, кое-кто поглядывал на часы… Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка вылетел первый обгоревший кусок пергамента. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато-белым, и громким, отчетливым голосом прочитал: — Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам. Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков. Виктор поднялся с места и, ссутулив плечи, вразвалку двинулся к Дамблдору, повернул направо и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате. Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил еще одним куском пергамента. — Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур! — возвестил Дамблдор. Девушка, так похожая на вейлу, легко поднялась со стула, откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла в ту же комнату. Всё опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал: — Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори. Зал взорвался от восторга. Крайний стол справа будто забурлил. Студенты вскочили, до хрипа крича и отбивая ладоши, и приветствовали своего Чемпиона. — А он ничего, — поделился своими наблюдениями Ярополк, разглядев претендента от Хогвартса. — Хороший парень. Я бы к нему пригляделся. Вадим явно хотел ввернуть что-то скабрезное, но было не до того. Осталось узнать чемпиона их школы! Вновь сноп искр, и в руке у Дамблдора обгоревшая бумажка. Рассмотрев её и чуть запнувшись, он возвестил хорошо поставленным голосом: — Чемпион Святозара — Вадим Кузнецов! Ярополк вскочил со скамьи, хлопая другу, который слегка оглушенно крутил головой. Бронислава легонько толкнула его в плечо, приводя в чувство. Сверкающий довольной улыбкой Вадим исчез в той же комнатке, что и предыдущие Чемпионы. — Ему подходит титул чемпиона. Ларина только кивнула на это высказывание юного шамана. Она слушала речь директора. Внезапный выброс пламенем еще одной бумажки был для всех шоком. По залу пополз зловещий шёпот. Директора европейских школ потянулись вперед, с подозрением следя за Дамблдором. — Гарри Поттер! В зале будто образовался вакуум. — Как всегда всё через одно место на этих мероприятиях, — прокомментировала Бронислава, наблюдая, как худощавый мальчик выбирается из-за стола. — Чувствую, это только начало.***
— Алёна, не кипятись. Несмотря на эти успокаивающие мантры своего заместителя, Соколовой хотелось покрасить все стены в красивый ярко-алый цвет. Из самого природного красителя. — Я постараюсь. И, загнав все эмоции поглубже, директор и её заместитель направились за остальными преподавателями. Краем глаза Соколова видела, что Кольчугенко уводит подопечных из зала, а старый шаман подгоняет особо нерасторопных. «Какие у меня замечательные коллеги», — в который раз восхитилась девушка. В комнате для Чемпионов было жарко. Хотя, скорее, не от камина (более несуразного обогревательного приспособления Алёна ещё не видела), а от эмоций людей, находящихся в помещении. Вадим обалдело хлопал глазами, взглядом прося пояснить ситуацию. Узрев растерянных преподавателей, парень как-то успокоился. Сделав знак помолчать, Соколова и Лешов заняли позицию в углу. Выкрики и предположения людей были похожи на крики чаек на берегу. Абсолютно бессмысленными. «Гарри, ты это сделал?..» «Ты просил кого-нибудь? …» Расспросы и возмущения преподавателей и директоров заграничных школ прошли мимо внимания Соколовой. Наконец присутствующие немного успокоились. — Господа, можно я кое-что спрошу у этого мальчика? Дамблдор кивнул, отходя в сторону. Стоящий в тени Снейп отчетливо фыркнул. Алёна не обратила на это внимания. — Мама?! Девушка вздрогнула, впервые увидев паренька рядом с собой. Непослушные чёрные волосы, такой хрупкий для своих лет, ярко-зелёные глаза…. И эти глаза смотрели на неё, широко распахнутые от шока и удивления. Неровный мерцающий свет порождал множество теней, позволяющих так легко обмануться… «Извини, мальчик. Ты ошибся. И я, на минуту, тоже».***
— Интересно, что там вообще случилось? И как этот парень вообще смог бросить свое имя? На тихие риторические вопросы Ярополка Бронислава не считала нужным отвечать. Всё будет ясно, когда вернутся Соколова и Лешов. У ребят были свои дела. Едва они вернулись, Имрын-нкэй выдал двум дюжинам учеников расписание уроков. И Ларина корректировала время, позволяющее Вадиму готовиться к турниру без отрыва от учёбы. — Вадик тебе скажет большое спасибо. Девушка лишь усмехнулась. Дверь внезапно отворилась, и в холл вошли задержавшиеся преподаватели и их Чемпион. Кузнецова приветствовали сдержанными аплодисментами, на которые он просто кивнул, устраиваясь на стуле около друзей. Алёна Ивановна и Макар Геннадиевич остались стоять посреди комнаты. — Уважаемые студенты, то, что произошло сегодня при выборе Чемпионов, нас просили считать ошибкой. Но тот мальчик, выбранный последним, будет участвовать в Турнире. К сожалению, отменить решение Кубка мы оказались не в силах. Поэтому парню придется участвовать, — от сдерживаемого гнева на шее Соколовой запульсировала венка. — Вы должны будете оказать ему поддержку, если потребуется. Возможно всякое. А теперь готовьтесь к завтрашнему дню. Кузнецов, Туров, Ларина — задержитесь. Названные студенты остались на местах, пока остальные расходились по спальням. Директор и её заместитель поставили себе стулья: — Кузнецов, ты понимаешь, что должен будешь постараться? — кивок. Соколова вздохнула. — И не победить. А выжить, — кивок. — Я надеюсь на твое благоразумие. — Теперь вы, — Лешов смерил Ярополка и Брониславу строгим взглядом из-под кустистых бровей. — Ваша задача — помочь этому идиоту уцелеть. Я хочу, чтобы, когда мы уезжали отсюда, я увозил тех же двадцать пять студентов. — Мы всё сделаем, Макар Геннадиевич, — ответил за обоих Ярополк. — И, Алёна Ивановна, мы проследим, чтобы наш чемпион не преставился раньше времени.***
Утро было бодрым и свежим, как мартовский подснежник. День обещал быть насыщенным, а улыбки Лешова и Имрын-нкэя не предвещали ничего хорошего. — Ну, что сегодня? Состязание на выживание или поиск растения с непроизносимым названием? Ярополк шутку друга оценил. Правда, не отвлекаясь от яичницы. — Первым у нас сегодня Природоведение, потом Шаманизм. А после обеда зельеварение, — проверив, не забыла ли чего в комнате, девушка еще раз перечислила намеченные на сегодня предметы. — Плюс мы должны до конца выяснить, какое существо будет на Первом испытании Турнира. — Это может быть любое существо. От дракона и акромантула до мантикоры и дроморога! Так можно гадать до посинения! — Это должно быть что-то большое. Большое и опасное, — заметила Ларина, ещё раз рассматривая составленный накануне список возможных противников. — Идём. А то опоздаем. Задумавшаяся девушка даже не заметила, что друзья уже закончили с завтраком: — Да, пора. Завтрак — это самый главный прием пищи в течение дня. И наслаждаться им нужно не спеша. Пить кофе, жевать хорошо прожаренный бекон, просматривая свежие новости желтой прессы. Мечта любого, кто вынужден давиться завтракам с риском не успеть на автобус, обжигаясь горячим чаем и выскакивая из дома не причесавшись. Не понаслышке знакомая с этой стороной немагической жизни, Алёна каждый день отдавала должное магии, благодаря за оказанную щедрость, по которой она оказалась волшебницей. Отпив ещё глоток божественно вкусного кофе, девушка обвела глазами зал, отмечая, что её ученики уже собрались на занятия. Взгляд остановился на входе в Большой Зал. В проходе показалась черноволосая макушка, и Соколовой пришлось сделать над собой усилие, чтобы не вздрогнуть. «Как же этот мальчик похож на него… Точно копия, рожденная бредом воспалённого воображения…» В далёком сейчас 1986 году, в студёную декабрьскую пору Соколов Андрей Иванович, студент-второкурсник, находился в Алма-Ате на учёбе. Молодой мальчик, почти подросток. Что называется, «юноша гордый, с сердцем горячим». Уверенный в себе и своих принципах, твердо стоящий за справедливость, как и все Соколовы, горячо переживающий за однокурсников Андрей вместе с сотнями других студентов вышел на улицы шестнадцатого декабря, дабы выразить своё недовольство. Чему именно они выражали тогда недовольство, Алёна не запомнила. Для неё имело значение только одно. Её родного младшего брата, умудрившегося родиться без магических способностей, нашли через два дня мёртвым. Она не помнила, как им принесли извещение о смерти Андрея. Она не помнила горя отца и слёз матери. Она ничего не запомнила и не осознавала. Лишь сменяющиеся картинки-кадры следовали одна за другой. Вот им привозят цинковый гроб, и строгий сопровождающий просит опознать тело и расписаться в ведомости. Вот они на кладбище, где батюшка из соседней с ними церкви говорит положенные слова. А вот стол со стаканом «беленькой», без закуски. Девять дней… Сорок дней… Через полгода она набралась решимости. Она смогла прибыть на кладбище. И даже положить цветы к свежеустановленному памятнику. Всё. Следующие сутки Алёна не плакала. Она выла, надрывно, протяжно, по-звериному. Она столько хотела спросить, узнать. Она не понимала — зачем? А главное, как теперь им жить? Полгода спустя Соколова Алёна Ивановна стала мастером Мечевого боя, которому она училась уже два года. Ещё через три — мастером Чар. И тут же подала прошение на преподавательскую деятельность в родную школу. И каждый день на занятиях Алёна Ивановна, «Сокол», повторяла своим молодым подопечным: — Вы не стадо. И не всегда толпа бывает права. И вы не куски мяса, а личности. Не будьте инструментами, пешками детей от политики, играющих во взрослые игры. Думайте своей головой. И бойтесь только за тех, кто вам действительно дорог. «Ты очень похож на него, мальчик, — ссутулясь, объект её размышлений сел за стол, будто пытаясь спрятаться. С других столов донеслась пара недовольных выкриков. — И я постараюсь тебя уберечь. Хотя бы тебя. От ошибок».***
— Макар Геннадиевич, что сегодня делать будем? Целитель и маг Природы гадко ухмыльнулся, заговорщицки поблескивая глазами: — Вам это о-о-очень понравится, ребята, — улыбка учителя почему-то вызывала оскому, и Ярополк был не уверен, что студентам понравится то же, что и воодушевлённому преподавателю. — Заодно и посмотрим, чему вы научились… «Ну точно, игра на выживание. Кто сможет выжить — победил!»***
Девушка не знала, зачем она это делает. Может, это говорил нереализованный материнский инстинкт, может, ощущение дежавю. Но остановиться чаровница не могла. Едва она подошла к горгулье, та сдвинулась с места, будто ожидала её. Поднявшись по винтовой лестнице, девушка постучалась в дверь и, услышав положительный ответ, вошла в кабинет директора Хогвартса. — Мисс Соколова, приятно вас видеть, юная леди! Позволите предложить вам чай? Удобно устроившись в мягком кресле, Алёна с благодарностью приняла чашку с чаем, стараясь сосредоточиться на будущем разговоре. — Итак, мисс, чем я могу вам помочь? — Я хотела бы поговорить об одном из ваших учеников. — И что же вы хотели бы узнать о Гарри? — старый маг нахмурился, звякнув вплетенным в бороду колокольчиком. — А как… вы?.. — Мисс Соколова, — Дамблдор со вздохом опустился в кресло, стоящее напротив. Свет, исходящий от его глаз, будто померк. — Я достаточно долго живу на свете, чтобы научиться «читать» людей. Многие думают, что я одурманиваю или опаиваю людей чем-то. Но я просто пользуюсь немагической наукой, психологией, которую даже многие маглы считают чушью. И ваши намерения мне ясны. Но помочь Гарри я правда не могу. — Я не о разрыве контракта с Кубком. Я хотела попросить, чтобы он обучался этот год исключительно по программе школы Святозара.***
— Обещаю, когда мы вернемся, я лично выматерю Лешего. — Я составлю для тебя нетривиальный список, чтобы немного разнообразить твой убогий спич. — А я буду суфлером, на случай, если ты запнёшься. Перекидываясь такого рода фразами, тройка друзей шагала по лесу, осторожно оглядываясь в ожидании опасностей. То, что эти опасности есть, они успели убедиться ещё на просеке. Задания Лешова отличались большой оригинальностью. Природоведение представляло собой смесь садоводства и науки выживания в дикой природе. Последнее Макар Геннадиевич любил. Это Макар Геннадиевич Лешов, среди студентов имеющий прозвище «Леший», практиковал. А заданием на сегодня оказалась необходимость собрать в лесу на территории школы по пять растений, характерных именно для Шотландии. Если студенты и удивились, то виду не подали. Всё равно не в растениях дело. Лес никогда не бывает безопасным. Умение договориться с ним, почувствовать его дыхание и уметь защититься от него же бывает жизненно важно. Поэтому, положив на довольно большой валун кусок хлеба и остывшую сосиску, ребята попросили дух чащи не сердиться и присмотреть за ними в пути. Простое подношение, чтобы он хотя бы не ярился. Но лес Хогвартса сильно отличался от родных сибирских. Чувство, что они здесь чужие, давило, отдаваясь учащающимся пульсом и прогрессирующей паранойей. Поэтому выскочивший в просеку кентавр даже удивиться не успел, когда его на всем скаку сбило с ног обездвиживающее заклятие. — Ничего себе, какие экземпляры тут водятся, — Вадим легонько ткнул концом посоха в лошадиный круп, проверяя реальность поверженного существа. — Жаль только — не растение. Ребята на это лишь напряженно улыбнулись. Сойдя с просеки, тройка друзей как-то сразу пришла к выводу — полуголые мужики с лошадиным телом — это ещё цветочки. Нежные, как незабудки. Стая мантикор (трое — уже толпа, так что стая), вступившая в бой с гиганскими пауками-переростками количеством с десяток, в которых Бронислава с нескрываемым ужасом опознала акрамантулов, произвела впечатление даже на невозмутимого Ярополка. К тому же, отступая от эпицентра действий быстрым темпом взбешённых антилоп, ребята умудрились сильно сбиться с пути. А опознавательные приметы ни один не успел заметить. — И что делать-то? — девушка глубоко дышала, старалась отдышаться после пробежки. Вокруг возвышались монументальные деревья, даря подлеску прохладный сумрак. Где-то за ними слышались вопли грызущихся монстров. — Постараемся вернуться назад. — Это было бы неплохо, Вадик, но позади только смерть в виде хелицер, челюстей и ядовитых хвостов! — Не время ёрничать, ребята! Смотрите! На крик Турова друзья обернулись, чтобы увидеть выпрыгивающих на поляну кентавров. Минимум дюжина жеребцов окружила ребят, держа свои луки наготове. — Кто вы такие? — Мы студенты, — как самый дипломатичный, Ярополк решил взять переговоры на себя. — Мы здесь были на занятиях. Нам нужно было… — Вы должны убраться из Леса! — Мы с удовольствием покинули бы его, но пока не можем. Там, откуда мы пришли, мантикоры и эти акрамантулы, и мы… — Нас это не касается! — вороной жеребец встал на дыбы, возмущенно потрясая луком. — Вы без спроса вошли в наш Лес, а теперь не можете выйти. Вы сами виноваты, люди. — Погоди, Бейн, — гнедой кентавр вышел чуть вперед, кладя руку на плечо собрату. — Вы враги акрамантулов? — Ну уж точно не поклонники, — проворчал Кузнецов, с опаской поглядывая на снаряженные тяжелые луки, спиной прикрывая девушку от возможного удара. Кентавры замолчали, хмуро вглядываясь в небо. Что они там хотели увидеть, так как сквозь кроны деревьев едва проглядывали лучи солнца, Ярополк решительно не понимал. — Они помогут всем. И Лесу тоже, — продолжил кентавр гнедой масти, снова посмотрев на ребят. — Почему-то мне это не нравится, — тихонько шепнул друзьям Туров. — Вы вернете нам собрата из гнезда акрамантулов. «Предчувствия меня не обманули», — исключительно из нежелания позориться Ярополк не позволил себе упасть в обморок. Через пару секунд ребята пришли в себя, тут же объявив об этом гневными выкриками: — Это безумие! — Это шантаж! — Это… неожиданно. В отличие от своих друзей, шаман отнесся к этому заявлению более спокойно. Правда, это можно было списать на крайнюю степень удивления и семейный темперамент. Гнедой кентавр с усмешкой почесал бороду: — Наш собрат, которого вы оглушили на просеке, не хотел вас выпускать живыми. Поэтому наше предложение более чем гуманно. К тому же всё, что останется от пауков, вы можете забрать себе. — А чего вы сами не с ними не разделаетесь? — Туров чуть завис, стараясь прогнать из головы картинку с хороводом акромантулов, превращающихся в мешочки с золотом, но, тряхнув головой, пришел в себя. — Вы же такие быстрые, сильные. Хорошо стреляете из луков. Вы бы могли… — Это тебя не касается, человек! — видимо, вороной кентавр был не способен долго сохранять хладнокровие. — Так вы согласны? — Нет, мы не… — ДА!!! Оглянувшись и увидев Ларину и Кузнецова с лихорадочным блеском в глазах от грядущего приключения, Ярополк понял — дело швах.***
— Ему будет трудно приспособиться, и к тому же его Чемпионство негативно повлияло на его репутацию. Не думаю, что нам следует переводить его. Беседа длилась уже почти час, и два директора никак не могли договориться. — Я буду заниматься с ним сама, — заметив колебания старого мага, Алёна удвоила усилия. — К тому же он младше всех остальных. Оставлять его в таком положении одного — преступление! Я его буду готовить экспресс методом. — Это замечательно, но нам нужно посоветоваться с его деканом, — Дамблдор быстро написал записку и отдал её сидящему на спинке кресла Фоуксу. Тот исчез во вспышке. — И к тому же я не могу вам открыть смысл Первого Тура. Это будет нечестно. — Разумеется, директор. Но я не буду учить его побеждать. Я буду учить его выживать. В дверь постучались, и в кабинет вошла профессор МакГоногалл. — Минерва, я думаю, нам есть что обсудить.***
— Мы не можем их обезвредить! — У нас получится! — Нет! Можно просто выжечь эту колонию сильными огненными заклинаниями, но нам это не подходит! — Конечно! Не останется же ничего! Спор длился уже минут десять. Кентавры старательно притворялись глухими, ведя их незаметными для людей тропами к месту назначения. Ярополк честно пытался отговорить своих друзей от необдуманного поступка, но упёртые ребята не хотели его слушать. Он остался в меньшинстве. — Послушайте, — не найдя поддержки у друзей, Туров рискнул привлечь внимание кентавра, идущего рядом, — наших сил будет явно маловато, чтобы пробраться в логово акромантулов. Мы же окажемся беззащитны! — Вам и не нужно уничтожать все гнездо. Вы должны тихо зайти, забрать оттуда жеребёнка и выйти, не потревожив обитателей. Ясно? — Как в фильме «Спортлото 82», — хихикнула девушка. — «Захожу, нахожу, приношу. Ясно!». Несмотря на серьёзность ситуации, у ребят пробился нервный смешок. Напряжение, как ни странно, стало отпускать. Через минут пятнадцать блужданий кентавры остановились. Впереди чернели деревья, будто впитывая в себя все оттенки ночи. — Здесь начинается территория акромантулов. По подлеску пронесся порыв ветра, принося запах сырости и гнилья. — Тут будто лет сто не убирались, — поморщился Ярополк. Вадим и Бронислава были с ним согласны. Лесничие не просто так убирают лес. Чистка от валежника, уборка сухостоя и обновление просек защищает лес от пожаров и позволяет молодой поросли расти спокойно. Обычно с этим справляются животные, но, глядя на эту непроглядную черноту, становилось ясно — экосистема явно нарушена. Ни один находящийся в здравом уме зверь не полезет в лапы акромантула добровольно. Поэтому эта часть Леса хирела и запустевала. А сами пауки вынуждены были расширять свои охотничьи территории. И снова всё по новой. — Наш собрат там, — кентавр, которого собратья называли Бейном, указал луком в темноту. — Вам надо найти его. — Итак. Каков план? — Как всегда, Яр, — Вадим сверкнул ровными белоснежными рядами зубов. — Я и Броня — в атакующем, ты — в прикрывающем звене. Наложим на себя маскирующие, скрывающие звуки заклинания. Общаемся жестами. Когда найдем объект — левитируем его. Этим займешься ты, Ярополк. Парень кивнул. Как шаману и целителю ему отводилось место в арьергарде, и он не обижался на это. К тому же грамотная своевременная помощь иногда бывает важнее выполненной миссии. Это парни знали не понаслышке, исходя из своего же опыта. Лучше отступить, теряя час, чем нападать, теряя жизнь. — Броня, наша с тобой задача — защитить Яра и его ношу от посягательств колонии. Вряд ли они, — Кузнецов махнул рукой в сторону гнезда, — будут от потери ужина в восторге. — И тем не менее есть один недочет. Как мы соберем материал с акромантулов? — Туров сложил руки на груди, скептически глядя на этот энтузиазм друзей. — Вряд ли они добровольно им поделятся. — Об этом не беспокойтесь, — гнедой кентавр подошел к ним, протягивая странный по форме рог. — Если вы освободите пленника и выберетесь из гнезда, не потревожив обитателей — протрубите в рог и идите к нам. Мы встретим вас и пауков, что отправятся за вами. Два десятка туш мы обеспечим. Как вам такой план? — Вы же не можете их усмирить, — Ярополку внезапно захотелось по-детски показать кентавру язык. — Не можем устроить засаду, — поправил он. — Но если прямо на нас выскочит стая акромантулов — мы с ней справимся. Лучники мы хорошие. — Похоже на план. Ну, идём? Друзья кивнули, и трое подростков одновременно взмахнули палочками…***
— Но ему следует учиться не только защите. Трансфигурация, Чары, Зельеварение… — Мы всё предоставим. Не волнуйтесь. — И всё же… Ваша репутация… — Тёмных магов из глухой Сибири, практикующих шаманизм? — Вроде того. Поттеру и так не очень комфортно из-за его положения Чемпиона. Это может спровоцировать негативную реакцию. — Если он погибнет во время Первого Тура, его мало утешит отсутствие негативной реакции. Соколова яростно отстаивала право обучать попавшего в переплёт паренька. Гордая дочь Шотландии МакГоногалл не менее упорно не желала отдавать своего студента неизвестно кому. Нашла коса на камень. На какое-то время установилась нежная, хрупкая тишина. Дамы обдумывали новые аргументы, портреты, успевшие заскучать от этой продолжительной словесной баталии, похрапывали, а нынешний директор лишь лукаво поблескивал глазами. Наконец он решил поставить в этом диспуте точку: — Кхм. Минерва, скажите, вы согласны, что сейчас мистеру Поттеру нужен особый присмотр? Последовала продолжительная пауза. Несмотря на все свои недостатки, профессор трансфигурации заботилась о своих львятах. О каждом из них. — Я согласна. Но он должен изучить весь материал, предоставляемый за этот год. — Перечислите материалы, и он их будет знать, — кивнула Алёна. — Что же, я рад, что всё решилось. Осталось только сообщить об этом Гарри, я думаю… — внезапный грохот отворившейся двери прервал словоизлияния директора. В проеме стоял здоровенный мужчина, высотой в полтора человеческих роста, заросший бородой до самых глаз, в коротком тулупе, с арбалетом в руке. — Хагрид? Мисс Соколова, позвольте представить вам Рубеуса Хагрида, лесничего и хранителя ключей Хогвартса, а также профессора по Уходу за Магическими Существами. — Очень приятно, мистер Хагрид, — Алёна приветливо поклонилась, с интересом смотря на здоровяка. Уж больно колоритная персона! — Гхм… Мне… Того… Приятно тоже, в общем, — видимо, по привычке, великан чуть не протянул руку для рукопожатия, но остановился. — Этово, чего я пришёл-то. Профессор Дамблдор, там учитель ихний в Лес-то, детишек. Того, отправил. — Седой, в зелёных одеждах, с бледной кожей? — уточнила Соколова. — Ну да. Я-то и сказал ему, что, этово, детишкам-то не следует, да не послушался. Говорит, мол, ученики его справиться должны. — Ну, точно Макар Геннадиевич, — напряжение так и витало в воздухе, и девушка решила пояснить. — Это наш преподаватель по магии Природы. А что случилось? — не поняла Алёна, увидев, как старый маг быстро выбежал из кабинета. — Запретный Лес, — от шока губы МакГоногалл обескровились, приобретая цвет сырого мяса, — там водятся очень опасные существа. — Ну да. Мантикоры водятся. И кентавры есть, и единороги. И Арагог. Маленький акромантул. Вот такусеньким был лет пятьдесят назад. — Акромантул?! — Пятьдесят лет назад?! Женщины переглянулись, и через пару секунд кабинет директора опустел.***
У них почти получилось. Акромантулы спали, и лазутчикам удалось проникнуть незамеченными. Яд почти остановил сердце кентавру-жеребёнку, который висел в коконе, как колбаса в сеточке, и компании пришлось остановиться у входа в пещеру, чтобы Ярополк мог хоть немного ему помочь. При первом прикосновении, которое немного разогнало туман, юнец вскинул копытами, ломая сухостой. По гроту прокатился громкий шорох. Оглянувшись на Вадима, Бронислава увидела в его глазах отражение своих мыслей и решилась их озвучить: — Валим! Но Ярополку было не до них. Отвлекшись на мгновение, шаман взмахом палочки возвел огненную стену, полностью перегородившую проход. Поняв его намек, ребята подхватили заклинание. «В этом был изъян нашего плана, — злясь на друзей, чьё парное шило не давало им сидеть на месте, Туров старательно очищал кровь жеребёнка. — Почему вообще мы просто не… не… Бессмертный Кощей!» Обхватив своего внезапного пациента поперек груди, парень исчез в вихре аппарации. — Как он это сделал?! — стирая струящийся пот, прокричала Ларина. Мощное огненное заклинание отнимало много сил, и девушка была уже на исходе. — Видимо, на лес не распространяется антиаппарационный щит! Взмахнув палочками, ребята оказались сразу в двадцати метрах от пещеры. Оставшееся без подпитки пламя начало быстро стихать, и пауки полезли из темного пятна входа во все стороны. Дождавшись, пока их потенциальное обогащение (акромантулы же явно считали незваных гостей незапланированным ужином) обратит на них свое внимание, ребята переместились на пару десятков шагов. Ещё на двадцать… Ещё… — Ну, неплохо. Лешов был доволен. Урок провёл, учеников утомил, интересные образцы собрал. Всё было хорошо, кроме… — Кто не вернулся? …отсутствия в строю ещё нескольких учеников. — Туров, Ларина и Кузнецов, Макар Геннадиевич. «Ну, эти опытные, — старый целитель успокоился и взмахом руки отпустил измученных ребят с занятия. — В какую бы беду они ни попали — всегда найдут сверкающую неоновую табличку с надписью «Выход». — Где?! Рядом с учителем возник взмыленный старый маг в сером платье. Лешов, который даже не подозревал себя в гомофобии, внезапно ощутил желание отодвинуться. — Вы о ком, простите… Если не ошибаюсь, мистер Дамблдор? — Правильно. Ваши ученики целы? — Да. Вон они, — в направлении, которое указал Лешов, Алёна Ивановна уже проверяла самочувствие своих подопечных. — Вечно она словно наседка. — Все вернулись? — кажется, директор местной школы уже почти восстановил самообладание. — Кроме троих. — Великий Мерлин! Подошедшая Соколова тяжелым взглядом сверлила своего заместителя, со значением поигрывая палочкой: — Где ещё трое? — В лесу, — абсолютно спокойный тон, ни капли неуверенности в голосе. — Макар Геннадиевичшшш… — девушка внезапно стала напоминать готовую к броску кобру, а шипящие нотки и накинутый на голову капюшон лишь усилили сходство. — Вы проверили лес на обитателей? — Разумеется. Стадо кентавров, несколько мантикор, единороги, гиппогрифы, лошади ужаса… — Лошади ужаса? — не поняла подошедшая МакГоногалл. — Фестралы, — пояснила Алёна. — Продолжайте, Макар Геннадиевич. Или это все, кого вы нашли? — Все, в пределах почти десяти километров. Дальше не смотрел. Стандартное пространство. — В этом лесу водятся акромантулы. — Нууу, — ощутив подспудную тревогу, преподаватель облизал пересохшие губы, — вряд ли бы студенты пошли дальше. — У нас есть подобные индивиды, Макар Геннадиевич, — вздохнула Соколова, поворачиваясь к лесу, — которым и двадцать километров на один зуб. — Что за шум, а драки нет? — к импровизированному педсовету присоединился Степан, заметивший на поляне непонятное движение. — Что, Макар Геннадиевич, опять Алёна Ивановна геноцид устроить пытается? Шучу, шучу, — добавил он, заметив её свирепый взгляд. — Что произошло? — Трое студентов в лесу. — Не проблема. — Там колония акромантулов. — Акромантулы, говорите… В отличие от своих коллег, Кольчугенко не стал впадать в истерику или состояние овоща. Глаза загорелись в предвкушении, а руки чуть задрожали от желания получить редкие ингредиенты. Заметив это, Соколова сделала себе пометку поговорить с этим гением зельеварения. «В погоне за ядом ведь ещё и ребят сагитирует, — оценив возбужденный вид мужчины, горящего огнём истинного энтузиаста, девушка покачала головой. — Нет. Только с ребятами. Этого только могила исправит». — Так чего же мы ждем? Вперед за редкими компонен… в смысле, студентами. Да, редкими по своей везучести студентами. В этот момент в тени деревьев появились искомые ученики. — Блин! — экспрессивно выругался зельевар. И вполголоса добавил, — какой повод пропал-то! Ну, ничего. Ещё успеется… — Кентавры? — в голосе Дамблдора сквозило удивление. — Они редко выходят из леса. Действительно, в тени деревьев были видны ещё дальние потомки Хирона. Вежливо поклонившись своим сопровождающим, трое ребят пошли навстречу учителям. — Смотри, Яр, какая делегация нас встречает. Жаль, в такой толпе Лешего не обматеришь. Стараясь не запнуться в собственных ногах, Туров лишь усмехнулся: — Там Алёна Ивановна. Если она узнает об «этом», — парень кивнул в сторону леса, — то ему и так не поздоровится. А она узнает. — Но если она не узнает — у нас появится компромат, — включилась в разговор Бронислава. — А его можно использовать по-разному. Как минимум в течение года. — Откуда в тебе столько… — Вадим запнулся, стараясь подобрать слова, которые не обидят его гордую подругу, — столько практицизма? — Натура такая. Молчите об этом. — Не стоит. Мы скажем правду. Вы совершили хороший поступок. Будет недостойно его замолчать, — белокурый кентавр незаметно последовал за ребятами, но у них даже не было сил, чтобы испугаться его неожиданного появления. Студенты переглянулись, и Ярополк махнул рукой. — Ладно. Всё равно с этого много не выиграем. Первыми подошли Соколова и Лешов. Целитель кинул заклинание, удовлетворённо кивнул и, незаметно для остальных, выдохнул. «Целы, — он мысленно вытер пот со лба, пока директор продолжала выписывать диагностические заклинания над троицей. — Может, буря мимо пройдёт». Подростки вяло отбивалась от заботы, с трудом удерживаясь от желания уснуть прямо на земле. Воспользовавшись поднявшейся суматохой вокруг ребят, Дамблдор подошел к вставшему неподалеку кентавру. — Флоренц, доброе утро. — Доброе утро, господин директор. — Пожалуйста, передай своим собратьям, что мы им безмерно благодарны, что они вывели заплутавших гостей из чащи. — Не стоит, господин директор, — белокурый кентавр позволил себе едва заметную улыбку. — Они сослужили хорошую службу Лесу и Стаду. Мы им благодарны. Махнув хвостом на прощание, Флоренц быстро покинул людей. — У студентов магическое истощение. Не смертельное, но неприятное. Им нужно отдохнуть. Вы освобождаетесь от следующей пары. Но на Зельеварение извольте прийти, — веско объявила Соколова, чем заслужила горячие благодарные взгляды всех троих. Кольчугенко закатил глаза. — И примите Восстанавливающее зелье. — Кхм, — дождавшись, пока волнующиеся преподаватели немного успокоятся, старый маг решил привлечь внимание собравшихся. — Господа, думаю, мы все хотели бы узнать, что произошло с ребятами, но давайте расспросим их чуть позже. Коротко поклонившись присутствующим, подростки направились к Избушке. — Директора — самые понимающие и добрые люди в мире! Не пытали, а это главное. — Всё ещё впереди, Вадик. — Вечно ты с плохими прогнозами, Яр. Надейся на лучшее. — Посмотрим-поглядим.***
Гарри шёл с Травологии в самом прескверном состоянии духа. Ощущение, что началась чёрная полоса, не оставляло его, и над головой юного Поттера всё больше сгущались тучи. Гермиона показала себя замечательной подругой, всячески успокаивая его, пытаясь приободрить, но безысходность сводила на нет все её уверения. Просвета в этой ситуации видно не было. Точнее, один был. Вчера, при неверном, пляшущем огне камина директор другой школы неожиданно напомнила ему… маму. Такой она была бы, если бы дожила до этих лет. В тот вечер Поттер почти на части разобрал альбом с колдографиями, стараясь понять, сравнить… И отчаянно боясь пустить в своё сердце надежду… — Гарри, у вас сейчас Прорицания. Увидимся сегодня на Зельеварении. Его будет вести преподаватель заграничной школы! На лице парня появилось слабое подобие улыбки: — Круто! Кто угодно, лишь бы не Снейп, — добавил он вполголоса. — Мистер Поттер! У Главного входа стояла их декан, и плотно сомкнутые губы женщины не предвещали ничего хорошего. — Профессор? В глазах дамы мелькнуло сожаление и почему-то твёрдая решимость. — Мисс Грейнджер, у вас сейчас Нумерология. Идемте, мистер Поттер, я должна поговорить с вами. Послав своему другу слегка встревоженный взгляд, Гермиона зашла в замок. Гарри же, отстав от декана на полшага, шёл в сторону хижины Хагрида. — Мистер… — профессор МакГоногалл запнулась, и её взгляд приобрёл неожиданную для такой чопорной леди теплоту. — Гарри. Я знаю, что та ситуация, в которую ты попал, тебя тяготит. И уверена, ты не кидал пергамент со своим именем в Кубок. Но отменить это я не в силах, — заметив, что плечи парня безвольно поникли, профессор Трансфигурации поторопилась, — но, учитывая твой возраст, один из наших гостей хотел бы тебе помочь. Он возьмет тебя на обучение по всем предметам. Причём учить будет по системе, присущей той школе. Нужно лишь твоё согласие. — А почему не… Может, это будет кто-то из… наших преподавателей, профессор? — стараясь не сбиться на молящий тон, спросил Гарри. Представлять, как к нему будут относиться, если его возьмёт в ЛИЧНЫЕ УЧЕНИКИ кто-то из директоров… Ничего хорошего его не ожидало. — К сожалению, наши преподаватели довольно плотно заняты. К тому же это могут расценить как нарушение правил. Преподаватели не имеют права помогать своим подопечным. — А чужим, значит, можно? — чуточку сварливо проворчал мальчик. Строгая волшебница чуть улыбнулась: — Вообще-то это не запрещено. Но я не помню ни одного упоминания, чтобы преподаватели чужой школы помогали соперникам. Хотя, учитывая, что святозарцы впервые участвуют в таком мероприятии… — в голове Гарри будто кто-то ударил в литавры, из-за чего он прослушал часть фразы. — … этих славян не поймёшь. Так ты согласен? — Так… Меня что… Будет обучать… — Лично директор Соколова, мистер Поттер. И я буду очень недовольна, если вы покажете низкий уровень знаний, — женщина вскинула голову, опасно сверкнув глазами. — Идем. «Этот день внезапно начал улучшаться, — с лёгкой иронией подумал подросток. — О Мерлин, не оставь меня. И всё же, зачем ей это надо?» Профессор решила проводить студента к его новому наставнику, вполне справедливо полагая, что он может сбежать. На пригорке спиной к ним стояла девушка в зеленом плаще, внимательно осматривая кромку леса. — Мисс Соколова, — профессор МакГоногалл слегка подтолкнула мальчика вперед, — это Гарри Поттер. Едва удержавшись на ногах, чтобы не свалиться под ноги юной женщине мешком, парень смущенно поднял глаза. Перед ним стояла та, которая уже не раз появлялась во снах зыбкими тенями. — Приятно познакомиться. Меня зовут Алёна Ивановна. Надеюсь, ты согласен обучаться у меня? — Я… — Гарри отчаянно кусал губы, старательно ища подвох. — Можно с вами поговорить? А потом я дам ответ. — Это будет разумно. Профессор МакГонагалл, я заберу Поттера с урока? Над замком разнесся удар колокола. — Хорошо, я предупрежу профессора Трелони. — Буду весьма признательна. Декан Гриффиндора выдала пас палочкой и направилась к замку. — Прогуляемся? — Алёна мягко улыбнулась напряженному, будто готовому выпустить иголки, подростку. Тот кивнул, продолжая бросать на неё подозрительные взгляды. В молчании они обошли карету Шармбатона и вышли к берегу озера. Памятное место. Первый полноценный патронус, когда они с Гермионой, воспользовавшись Маховиком Времени, отправились спасать Сириуса. Да, именно тогда ему удалось вызвать его. Он верил, что отец придет и защитит его… — Красивое место. Около воды стояла женская фигурка, и редкие лучи солнца весело путались в её волосах, зажигая их ярким цветом чистого пламени. — Как у мамы… — Простите? — мальчишка попытался спрятать глаза, но девушка, преодолев расстояние, запрокинула его голову. Запоздало вспыхнул огонь озарения. — Я что… похожа на?.. — На маму, — тон Поттера выровнялся, а голос стал тверже, несмотря на катящиеся из глаз капли. — Вы похожи на неё. Я её ни разу не видел вживую. И отца тоже. Я вообще не знаю своих родственников! — неожиданно эмоции превратились в злость, круто замешанную на резком общественном остракизме, и дали о себе знать. — Я не имею в этом мире никого, кому было бы до меня дело, ясно вам?! И всем будет всё равно, жив я или мертв! Умру-выживу, какая разница! Я же чёртов Мальчик-Который-Выжил! Этому ничего не нужно! Он всегда всех спасёт!.. Продолжение эмоционального монолога подросток бубнил уже в объятиях женщины, обнявшей его до судорог в руках. Она была из далекой страны, не имела никаких с ним общих, до сегодняшнего дня, дел. Но казалась бесконечно родной.***
Путь Степана лежал в подземелья к коллеге по ремеслу, Северусу Снейпу, «Ужасу Подземелий, страшному вампиру, кушающему непослушных первокурсников». Последнюю деталь он выяснил у какого-то второкурсника, когда спрашивал дорогу и просил проводить. «Ну и репутация. Это что же за преподаватель такой? Помесь гоголевского Вия и Ктулху Лавкрафта, что ли?» — недоумевал Степан. Его провожатый, просветивший его о легенде подземелий, дал стрекача, едва отзвучали положенные слова благодарности. Недоуменно посмотрев пареньку вслед, Кольчугенко начал стучать в дверь. Это была дурная привычка Степана — стучать, пока не откроют. Коллеги быстро научились уходить в сторону из-под удара, дабы не быть пришибленными. К сожалению, почтенный зельевар Хогвартса этой особенности не знал, за что и получил по лбу здоровенным кулаком. — Так и запишем: «умер от экстаза, увидев несравненное изящество», — бормотал казак, заволакивая «раненного в голову» в кабинет. — Чувствую, мы подружимся.***
Гарри успокоился минут через пять. Рыдания перешли во всхлипы, потом в сопение. И вот парнишка затих. Чувствуя, как напряглись плечи мальчика и ослабилось кольцо из рук на поясе, Алёна поняла, что сейчас её будущий ученик пытается найти оправдание этому поступку и уже готовится сбежать. — Гарри, не вини себя. Ты же человек. И любому хочется найти себе друга, которому можно выплакаться, пожаловаться на судьбу. Особенно если тебе четырнадцать лет, а у тебя никого нет. — Есть, — голос звучал немного глухо, но глаз парень так и не поднял. Стыдился слёз. — У меня есть подруга, и она… — Она наверняка замечательная, но давать волю чувствам при ней ты вряд ли станешь. Это мы ещё обсудим, если ты захочешь, но я хотела бы узнать твое мнение об ученичестве. — Зачем вам это? Зачем вам учить ученика другой школы? — с гриффиндорской прямолинейностью спросил парень, вскидывая свои невозможно зелёные глаза так, что у Алёны защемило сердце. — Затем, что этот паренек в тяжелой ситуации и может очень глупо погибнуть. Это достаточно веская причина для помощи? — Почему же тогда директора других школ не предложили мне помощь? — Потому что они не видят очевидного, — Поттер непонимающе нахмурился, и Соколова пояснила. — На этих турнирах очень легко погибнуть. Трижды за год ты можешь оказаться на волосок от смерти. Но остальные видят только то, что хотят — завравшегося мальчишку, обманом пробравшегося на Турнир. А потому и ведут себя соответствующе. — А вы так не считаете? Почему? Девушка молчала, сверля невидящим взглядом чёрную гладь озера. Врать не хотелось, а говорить правду… Мальчишки в том возрасте такие болтуны… Может, рассказать только часть правды… — Не считаю. И потом, меня заставили приехать с учениками на это соревнование. А я не люблю, когда за счет детей политики устраивают какие-то подковёрные игры. И к тому же ты младше всех остальных. Этих двух причин тебе хватит, чтобы поверить в мои добрые намерения? Вопрос отзвучал уже минуту назад, а ответа всё не было. Поттер думал. Впервые он думал, напряженно скрипя извилинами. Будучи оторванным от магического мира на лето и не сильно интересуясь магической политикой, Гарри не мог определить, что от этого могут выиграть славяне. Но то, что это может аукнуться ему — понимал очень хорошо. Поэтому тянул с ответом, с одной стороны, опасаясь возможных неучтенных последствий, с другой — желая обрести надёжную опору в виде взрослого волшебника. «Я могу погибнуть. И мне нужна помощь. Поживиться чем-то кроме моей сомнительной «славы» они не смогут. А вот помочь… Почему всё так усложнилось?! Ненавижу политику! Но почему-то я ей верю. Может, мне повезет…» И парень сделал выбор: — Я верю вам. И хочу, чтобы вы научили меня выживать.***
Приходить в себя от пощечины неприятно. Когда у тебя болит голова — неприятно вдвойне. Лежать при этом на каменном полу подземелья — все возводится в степень. А видеть перед собой виновника своего состояния… Тут фантазия Северуса чуток забуксовала, пытаясь определить меру недовольства хозяина. — Хватит притворяться, я вижу, что вы пришли в себя, — голос был пропитан самодовольством, и Снейп открыл глаза, отскребая себя с пола. Между тем непрошенный гость продолжил разглагольствовать, завершая, по всей видимости, свой продолжительный монолог. — И я, конечно, знал, что я неотразим, но чтобы ко мне под ноги падали мужики — в первый раз. Если что — я не интересуюсь парнями. Так что извини, друг. Желание свернуть шею этому залётному выскочке увеличилось в разы. «Если я его убью сейчас, на территории школы, Альбус будет недоволен». Стиснув зубы, Снейп отряхнул мантию и повернулся к гостю, чтобы начать цивилизованный разговор. Ну, почти. — Чашку чая не предлагаю. Удобно устраиваться не советую. Да, я очень негостеприимен. С чем пришли? — Грубо. Поведение на оценку — два с минусом. Может, попробуете ещё разок? — нахал уселся прямо на парту, с удовольствием подтягиваясь. На лбу у Северуса заиграли желваки: — Что вам надо у меня в кабинете? Скрип зубов заставил Степана поморщиться, но он решил больше не испытывать терпение местной легенды: — Коллега, я зельевар, как и вы. И мне сказали, что я могу воспользоваться вашими аудиториями, чтобы проводить занятия. — Ах да! Это вы настолько не цените свое время, что готовы обучать этих бездарей. Ваш директор поступила опрометчиво. Похоже, что я уже выиграл. — Выиграли? — Степан забеспокоился. «Что там Алёнка успела учудить?» — Спорили, что ли? На что? — На желание. — И на какое? Вроде бы вопрос был из праздного любопытства, но ощущение тревоги и жгучего интереса Снейп всё же почувствовал. «Волнуется? Любопытно. Неужели он?..» — Она пойдёт со мной на свидание. Все необходимые ингредиенты вы найдёте в кладовке в шкафу по правую руку. Ваш урок следующий, так что оставляю вас. Желаю удачи. Она вам понадобится, — соблюдая вежливый тон и выказывая истинное сострадание, приправленное ядовитой ухмылочкой, брюнет ужом выскользнул из помещения. Вдогонку ангельской музыкой донесся звук разносимых вдребезги парт. «Нахала взбесил, интересный факт узнал, спор почти выиграл. А день-то улучшается. Я истинный слизеринец».***
Ужин. Слово, ласкающее слух и голодный желудок студентам, стекающимся в Большой Зал, подобно стаям леммингов. Помещение заполнялось учениками, оглашая его разговорами и смехом. Но, на удивление, сегодня это Степана Кольчугенко абсолютно не радовало, вызывая лишь раздражение и злость. Может, вся проблема была в том, что он напоминал собой не очень хорошо запеченную тушку курицы? — А почему же вы не пробуете крылышки, уважаемый Степан? — Альбус, сама любезность, указал на блюдо с запечёнными частями тел бедных пернатых, стоящее прямо перед славянином, один вид которых вызывал у мужчины священный ужас. — Что вы, Альбус, наш гость ведь не каннибал… — почти мурлыкал Снейп, выразительно втягивая воздух, делая вид, что наслаждается ароматом жареных тушек. Ведь, несмотря на душ и смену одежды после занятия с учениками Хогвартса, запах с тела казака никуда не делся. «Интересно, как будто это не из-за него…» Мужчина сидел за столом, ожидая, пока студенты, наговорившись, займут свои места. Пришлось даже добавить парт, так как записавшихся было очень много. По центру сели святозарцы, слева и справа, вдоль стен, студенты Хогвартса. Впоследствии, вспоминая этот момент, Степан понимал, что это была его главная ошибка. Он погонял ребят по прошлым темам, блиц-опросом освежил в их памяти таблицы совместимости ингредиентов и нежелательных смесей, записал на доске рецепт нового зелья и разрешил начинать практическую часть. Его ученики уже вовсю приступили к «готовке», а местные сидели, ошалело крутя головами. «Не поняли, что ли? Говорил же на английском вроде». — Чего сидим? Кого ждём? — обращённые на него взгляды в стиле «выпавшие из реальности» сильно смущали. Появилось подспудное ощущение, что в опросе они не поняли ничего от слова «совсем». — Сэр, — с места встала девушка с каштановыми волосами. По виду — типичная отличница. — Скажите, что это за таблицы совместимости? В наших учебниках они не указаны. Мужчине захотелось спрятать лицо в ладонях. Каким бы человеком ни был этот носатый — преподавателем он был хорошим. И в его материалах Степан нашел эти самые таблицы совместимости, даже последних годов, скопированные со всеми новинками. И просмотрел их, на всякий случай. Есть в учебных планах — должны быть у учеников. Но если нет… — А вам профессор Снейп не показывал их? — и, повинуясь мановению палочки, по классу разлетелись копии таблиц. По возрастающему удивлению на лицах подростков Кольчугенко понял, что чего-то он недопонял. — Можно книгу посмотреть? — получив учебник в руки, Мастер зельеварения просмотрел основные таблицы и готов был рыдать от ужаса. Форзац был девственно чист, а книга вообще не предусматривала диаграмм. Таблица совместимости ингредиентов была священной скрижалью для всех зельеваров вообще и учеников в частности. Её содержание знали как «Отче наш», и категорически не допускали до практической части, если ученики не знали таких простых вещей. Потому что выработанные годами опытов и рискованных экспериментов знания позволяли не убиться в первый же час урока. Особенно когда руки трясутся от азарта, а желание прославиться застилает глаза. «Поэтому меня после первого урока таблицу заставили учить через «задние ворота». А то пятно в кабинете я оттирал почти неделю. Хороший выдался фейерверк», — вдруг вспомнилось Степану. — Мы этого не знали… — Смотри, тут про иглы дикобраза сказано… — А вот, смотри! Помнишь, в тот раз взорвалось?.. Глядя на этот ужас, зельевару захотелось завыть в потолок. Масштаб трагедии ужасал. — Кхм. Что же… В таком случае давайте сварим что-нибудь простенькое, — желание изменить форму носа одной ехидной язве внезапно повысилось в разы. — Например… Морочащую закваску. «О Перун, надеюсь, я доживу до конца дня, — пухлый мальчик с слегка оттопыренными ушами умудрился уронить на ногу соседу котел и чуть не перевернул стол. — В чем уже сомневаюсь». Ребята старались. Степан это видел. Они поминутно заглядывали в инструкцию и таблицы, тщательно нарезали ингредиенты и ни на шаг старались не отступать от рецепта. Они хотели быть лучшими. В таком состоянии студенты были ещё опасней. Недаром среди учащихся ходила такая расхожая фраза: «хочешь облажаться с треском — постарайся». Увидев, как над котлом того пухлощекого мальчишки поднимается шапка ярко-синей пены, Степан понял — закон подлости — самый верный из законов.***
«Алёна, я не смогу их обучить на достаточном уровне, чтобы они могли сдать проходной экзамен на отлично. Нужно учить с нуля. Как резать, как помешивать, отслеживать фазы варки. И самое главное — их нужно ПЕРЕУЧИВАТЬ! А значит, трудность задачи возводится в степень». Степан старательно продумывал слова, которыми он будет объяснять всю сложность этого занятия своему непосредственному директору, а по совместительству и очень милой девушке, перед которой вообще-то не хотелось показывать свою несостоятельность. — Я уверена, что наш коллега обучит ваших учеников на должном уровне, мистер Снейп. И сделает это до Нового Года. Я в него верю. Носатый брюнет что-то ехидно зашипел Соколовой, но всё это шло фоном. «Я в тебя верю». Это были важные слова. И как Степан сейчас ни пытался, но забыть об этом он не мог. И признаться в своей беспомощности становилось невозможно. Только не после этих слов. Алёна будто не видела состояния своего коллеги и обратилась к директору Дамблдору, который с интересом жевал пудинг. — Эмм, Альбус? — все же обращаться так просто к человеку втрое старше её было неловко, но, поймав ободряющий взгляд голубых глаз, девушка продолжила. — Скажите, а где будет ночевать наш подопечный? Некоторые дисциплины мы можем изучать только ночью. — Хммм, я об этом не думал. На долгие пять минут установилась тишина. Алёна незаметно скрестила пальцы под столом, на удачу. Если всё получится, то, может быть… может быть… — Я согласен, — старый маг будто очнулся, легонько тряхнув головой. — Вы будете его обучать весь год, а значит, он должен быть с вами неотлучно. У вас не найдется комнаты для Гарри? — У нас есть такая. Хотелось выдохнуть от облегчения. Да, пареньку придется трудно, но Алёна покажет ему другую сторону жизни. Ту, в которой есть семья. Но остается вопрос. «А что же дальше?»