В глубокомыслии легко перемудрить. Истина не всегда обитает на дне колодца. В насущных вопросах она, по-моему, скорее лежит на поверхности. (с) Эдгар По, Убийство на улице Морг
День 1
Убитых было трое. Мужчина 50-ти лет, Майкл Спенсер. Две девушки, его дочери: Райли и Донни. Только вот первая была не родной. Райли досталась ему от первого брака вместе с большим счётом на банковской карте. Именно деньги полицейские решили выбрать в качестве мотива для убийства. В деле детективы решили пойти по лёгкому пути: нашли простое объяснение – и закрыли случай. Шерлока такой подход уже перестал раздражать, только утомлял. Это было не первое дело от Лестрейда, которое покоилось в архиве из-за лени и глупости полицейских. Райли было 17 лет. Через неделю она бы справила 18, а по документам в этом возрасте она должна была получить право распоряжаться своим наследством. И так уж совпало, что родной дочери Майкла – Донни – понадобились деньги для учёбы. Чем не мотив? У Райли была непереносимость некоторых медикаментов и курс лекарств из-за хронических заболеваний. Майкл подменяет таблетки падчерицы, та выпивает – и умирает. Ожидаемо. Как потом мужчина хотел объясняться перед законом – тот ещё вопрос. Может быть списал всё на Сэма, парня девушки, с которым она поссорилась незадолго до смерти. А что? Подростковая влюблённость – та ещё драма от Шекспира. Но план Майкла изменила его дочь. Донни увидела смерть хоть и не родной, но сестры. Произошёл скандал, в ходе которого девушка решила защититься (так ли?) отцовским пистолетом. Наверное, угрожала полицией, боялась. А что? Когда родной человек убивает другого родного (или не совсем) человека, не знаешь, чего ожидать дальше. Но что-то пошло не так. Может, Майкл начал на неё кричать, может стал угрожать, но девушка убила отца. Несколько пулевых ранений в животе, одна пуля в руке и в голове. И заканчивается эта пьеса весьма предсказуемо: Донни из-за страха и шока кончает жизнь самоубийством. Прекрасная драма для прокрутки по телевизору – отвратительная для ситуации из жизни. На этом дело и закрыли. Только Шерлока привлекла одна деталь – показания соседей. "Райли была доброй девочкой, но иногда она вела себя очень агрессивно", "Райли порой вела себя очень странно: забывала вещи, о которых мы говорили, делала вид, что меня не существует". К сожалению, из школы показаний взять не удалось – семья переехала недавно, а в школу они ещё не зачислились*. Ещё более странным комментарий одной из старых соседей: потому что Райли она назвала совершенно другим именем – Анной. Полицейские всё списали на возраст. – Что мы ищем, Шерлок? – спрашивает Ватсон, перебирая бумаги. – Вещи, дневники, рисунки, что-нибудь. – Но зачем? – Потому что их всегда было четверо, Джон, – бросает Шерлок. И вот снова – любимая песня. Никаких объяснений, никакой помощи. Холмсу-младшему уже известен ответ, а Джон вынужден сам догадываться. Иногда такой подход раздражал. Кто же был таинственный четвёртый? Раз ищут в доме погибших, то кто-то из семьи. Проблема была в том, что квартира стояла пустой третий год. Зная район, Ватсон был уверен в том, что все уже давно использовали совершенно по другому назначению. Либо продали за дозу. – Слушай, мы их тут не найдём. Ты сам знаешь, что район не из лучших. Если нам нужны доказательства о другом человеке, может обратимся к архивам, базам? – предлагает Ватсон, но Шерлока уже нет рядом. Детектива Джон находит в комнате дочерей. А вот это уже интересно. Донни доктор представлял как спокойную, предпочитающую пастельные оттенки девушку. Такой же ему виделась и Райли. По крайней мере, такое впечатление складывалось по фотографиям и показаниям. Комната же наполовину была такой. Вторая половина, половина Донни, – в ярких цветах, как попугай. Донни хотела стать химиком, а все плакаты на её половине – про кинозвёзд и селебрити. – У них была ещё одна сестра, – доходит до Ватсона. – Бинго, Джон. Полицейские как всегда решили не связывать одно с другим. – Но если у неё была сестра, это должно быть записано в какой-нибудь базе? К тому же, в документах про наследство наверняка было прописано другое имя... Почему полиция закрыла на это глаза? – Ватсон задумывается, а Шерлок ждёт. Если бы Джон не был погружён в свои мысли, наверняка, удивился бы такой реакции. – Кто-то из следователей был её знакомым? Её прикрыли! – Угм, – одобрительно кивает детектив. – Теперь надо идти в участок. – Шерлок, сегодня воскресенье. Многие не работают. Может, лучше сходим к Анджэло? Я проголодался. И детектив с блогером уходят, оставляя после себя призраков воспоминаний. Ведь всё произошло там, в комнате. Именно там нашли тело Райли. С побелевшими губами, слезами на глазах и руками, тянущимися за помощью к сестре. – Анна, помоги. Помоги, пожалуйста. Анна. Нет, почему ты уходишь. Анна?..День 2
– И что мне, блядь, теперь делать? Не лучшая фраза для начала дня. Тем более не лучшая после осознания влюблённости в собственного друга. Добро пожаловать в мир доктора Ватсона! «Всё-таки миссис Хадсон была права, как и многие фанаты и фанатки. Но говорить Шерлоку об этом – идея не лучшая», – думает Джон, раздеваясь и заходя в душевую. Он долго стоит, забывая про дорогую* воду. Стоит, обдумывая дальнейшее. Казалось бы, что в этом плохого – влюбиться в друга? Наоборот, такие отношения могут вылиться в отличное партнёрство. Вы уже хорошо знаете и понимаете друг друга. А теперь к функциям вашего взаимодействия прибавились поцелуи, секс и романтика. Дружба – хороший фундамент для любви. У Джона было несколько знакомых, наглядно это показавших. Но их партнёры были взаимно влюблены и абсолютно не были помешаны на работе. Так что первая проблема заключалась в этом: хотел ли Шерлок отношений? Холмс-младший всё-таки был человеком, несмотря на предположения окружающих. У него были друзья и семья. Он умел смеяться и шутить, правда, последнее выходило не всегда забавно. Частые научные отсылки детектива понимали немногие. Наверное, больше всего с его шуток смеялась Молли. Джон и Грег ловили ошибку 404, Майкрофт хмыкал, а миссис Хадсон закатывала глаза. Но шутки шутками – а романтика? Джон не был уверен, что детектива интересовали такие отношения. Шерлок всегда вёл себя сдержанно и ничего не рассказывал. Возможно, он ни разу и не был в отношениях: не зря ведь Холмс искренне удивился новому для него слову "свидание". С другой стороны, некоторые вещи Шерлок называл по-своему. Так почему бы ему не назвать свидание романтическим приключением или как-нибудь иначе? Да и вдруг концепция свиданий была не темой для Шерлока? Он часто проводит время за работой, так что его могли интересовать отношения на одну ночь. Да, и не говорил Шерлок о ком-то, кто его интересовал. Джон только мог догадываться, как в случае с Ирен Адлер. Эта женщина смогла заинтересовать Шерлока умом, а может и не только им. Вообще, личная жизнь Шерлока – не то, о чём доктор так много думал или следил. Странно представлять, кто интересует твоего друга и на кого он мастурбирует. Отсюда вытекала и другая проблема: какой ориентации был Шерлок? Он спокойно относился к ЛГБТК, но это ведь не значит, что и сам он относился к их числу. А вдруг Шерлок – натурал? – Если он натурал, то я пролетел. Если его не интересуют отношения, я снова пролетел. Если ему нужны отношения только на ночь, тоже не вариант. Пролетаю трижды, – заключил Джон, выходя из душа. – Тогда правильным решением будет вести себя так, как вёл раньше. По возможности. А все мои взгляды он и так, наверное, относит к восхищению его гениальностью. – Джон? Джон ты тут? – послышался голос Шерлока из кухни. – Я поговорил со своим знакомым. Ты ведь уже был у Гейла?День 5
– Что-то не так, Джон? Они сидят в гостиной. Шерлок выделил несколько человек, которые могли помочь убийце. Двое из них только через пару дней должны были вернуться в Лондон. Одна была в отпуске, возвращалась завтра. Второй – в командировке, вернуться должен был через два дня. Шерлок ставил именно на него. Джону своё решение он, конечно же, не объяснил. – Всё в порядке. Наверное, просто немного устал от беготни, – отвечает мужчина, массируя виски. За последние пару дней ему пришлось опрашивать многих работников полиции, которые имели хоть какое-то отношение к делу. Но устал он совершенно не от этого. Джон устал от себя. От Шерлока. От всего. Шутки миссис Хадсон теперь воспринимались не как шутки. Взгляды хотелось прятать. Джон честно старался не подавать виду, вести себя, как прежде. Но это было тяжело. Лучше бы он и дальше заблуждался в своих чувствах к детективу. – Уверен? – Шерлок кладёт руку другу на плечо. Когда он успел подойти так близко? – Да, – неумело врёт мужчина, стараясь улыбнуться. Детектив это замечает. И Шерлоку такой ответ совершенно не нравится. Он быстро пробегается взглядом по Джону, анализируя состояние друга. Наигранная улыбка, бегающий взгляд – мужчина волнуется. Мешки под глазами – его что-то беспокоит, но точно не Афганистан. Воспоминания о войне приходили к Джону после сильных впечатлений, как, например, случай в бассейне. Мятая одежда – совершенно не похоже на Ватсона, который следил за состоянием своих вещей. Всё указывает на то, что Джона что-то беспокоит, из-за чего он полностью погружён в свои мысли. И это было странно, ведь причин для волнения у друга не было. На работе у Ватсона всё было в порядке – Шерлок проверял. Никаких проблем с окружающими и знакомыми в последнее время, вроде, не было. Оставался лишь один вариант – что-то связано с ним, самим Шерлоком. – Закажем что-нибудь на ужин? – спрашивает Джон, нарушая тишину. – Д-да... – отвечает Шерлок, отходя от Джона и позволяя ему сделать заказ. «Бар у Грэя. Сегодня. В 20.00. ШХ», – быстро набирает Шерлок.. ..Грэй, как и Анджэло, должен был Шерлоку. Признаться, детектив такие долги находил полезными, хотя до недавнего времени он нечасто ходил в бары. Шерлок просто не любил алкоголь. Он не находил его полезным: чтобы забыться, детектив обращался к проверенным наркотикам. Но вот Молли любила выпить виски. Это Холмс-младший находил ироничным: все смотрели на Молли, как на нежный цветок, предпочитающий такие же нежные напитки. Ох уж эти стереотипы. – Опять проблемы с эмоциями, Шерлок? – улыбается Молли после нескольких глотков выпивки. – Думаю, что да. Они прошли через это год назад, но никто так и не заметил разницы. Молли долгое время любила Шерлока, а тот пользовался её чувствами. Это было удобно для обоих. Молли так считала себя важным элементом в жизни мужчины. Шерлоку же легче было достать необходимые пробирки, улики и прочее. Пока однажды с ним так же не поступила Ирэн Адлер. Одним вечером Шерлок пришёл к Молли с бутылкой вина и разговорами. Он помнил, что миссис Хадсон часто брала выпивку перед душевными вечерами с подругами. Молли заменила вино на виски – разговор был тяжёлым, вино к нему не подходило. В тот день они говорили о многом. Про чувства, любовь, Ирэн, манипуляции Шерлока и слепое обожание Молли. Холмс даже извинился, из-за чего женщине пришлось допить оставшийся в стакане алкоголь залпом и закрыть рот руками, чтобы не обидеть детектива смехом. Молли пила, Шерлок курил. Они снова узнавали друг друга, как бы больно и непривычно им было. Но в тот вечер они разобрались в себе. Молли поняла, что в Шерлоке видит лишь айдола (вроде так она сама объясняла, в словаре Холмса таких слов точно не было). Любовь оказалась простым восхищением. Шерлок же признался, что в чертогах иногда совещается с женщиной. И так они пришли к выводу, что Молли для детектива только друг. А потом Хупер провела лекцию о вреде манипуляций и пользе фраз "Подруга, помоги". И как-то негласно они приняли факт того, что иногда им нужна помощь. Шерлок был плох в эмоциях, Молли – в выборе партнёра. Бар у Грэя стал их штабом по решению местных проблем. – Джон меня избегает, Молли, – наконец заговорил Шерлок. – Я не понимаю, почему. – Подробнее. Что именно он делает? – чуть наклонившись вперёд, спрашивает девушка. – Шарахается, когда я его касаюсь. Отводит взгляд. Разглядывает, когда думает, что я не вижу. Часто задумывается... Он хочет переехать? Молли лишь улыбается. Несмотря на многие качества, когда дело заходило хоть до каких-то отношений с людьми, Шерлок проявлял неуверенность. Из-за своей социопатии он не верил в то, что люди могут быть с ним просто так. И это было, как не отрицал Холмс, милым. – Он влюблён в тебя, – выдаёт вердикт девушка. – Это все поняли уже давно, Шерлок. А он только сейчас догадался, судя по всему, – добавляет она смазано. Такое простое объяснение, но Шерлок его не заметил. Просто потому что он всегда был уверен, что Джон предпочитает женщин. Ватсон не раз хвастался своими новыми девушками, одна из которых даже попала с ними в переплёт. Да и все взгляды друга Шерлок воспринимал лишь как восхищение, не замечая, как они были похожи на некогда влюблённые гляделки от патологоанатома. Такое осознание...льстило. Согревало. Заставило Шерлока лишь хмыкнуть и перевести взгляд на окно, рассматривая прохожих. Молли решила отойти к бару за новым бокалом и дать другу время на подумать. Притяжение между этими двумя она заметила давно. «Джон в меня влюблён. Интересно», – проскользнула в голове детектива мысль. Такое открытие не было отвратительным. Шерлок сам был геем, пусть об этом знали и немногие. Как ни как, у Холмса-младшего на это не было ни желания, ни времени. Свою ориентацию Шерлок осознал ещё в 16 лет, а подтвердил после первой дозы кокаина в каком-то притоне. После этого, помнится, Майкрофт долго читал ему лекции о важности предохранения при любом сексе с партнёрами любого пола. Когда они впервые встретились с Джоном, Шерлок успел его оценить. Джон был по-своему красив. Особенно, когда надевал свои рубашки и зачёсывал волосы назад. Это всегда удивляло: как Джон мог выглядеть по-разному. Вот он уютный, домашний, заботится о питании Шерлока и смеётся с очередного комментария в блоге. А вот вылазит вся его серьёзность и военная выправка. Но Шерлок старался не думать о нём, как о партнёре. Джон был натуралом, по крайней мере раньше так казалось. Шерлоку вполне хватало его дружбы и соседства. Ведь Холмс-младший знал, что между новым делом и свиданием Ватсон всегда выберет приключение с Шерлоком. «А так ли по-дружески ты его воспринимал, Шерлок, или всегда надеялся на большее?» – почему-то эту мысль в его голове произносит Майкрофт, из-за чего детектив морщится. – Только не говори, что тебе эта новость неприятна, – хмыкает Молли, вернувшаяся с новым стаканом выпивки. – Скорее, неожиданна. Не знаю, смотрел ли я на него когда-нибудь, как... Как не на друга, – задумчиво проговаривает Холмс. – Ты можешь легко это проверить. Спровоцируй его: проверишь и Джона, и себя, – подсказывает Молли, отвлекаясь на смс-ку. – Новый поклонник? – улыбается Шерлок. – Поклонница, скорее, – мягко улыбается в ответ она. Шерлок быстро приходит к ответу. – Только не эта женщина, Молли, серьёзно?! – в ответ девушка лишь смеётся.День 7
(прим.авторки. Я никто, и звать меня никак, но для атмосферы рекомендую Ruelle – Madness). Не вовремя. Очень не вовремя Шерлок зашёл к нему в комнату. По крайней мере так думал Джон, застывший в одной позе. Почему-то он не сомневался, что после сегодняшнего будет всегда закрывать дверь на замок, включая порно. Он лежал на краю кровати, справа от него – проклятый ноутбук, где один мужчина сейчас жёстко имел в рот другого. Левая рука* продолжала обхватывать основание члена, а правая – служить оригинальным кляпом. Шерлок плотно закрыл за собой дверь, не сводя взгляда с друга. И Джон, о, Джон честно собирался с духом. Нужно было снять наушники, в которых всё ещё звучали блядские стоны и причмокивания. Нужно было прикрыться. Объяснить Шерлоку термины личная жизнь, границы или свести всё в шутку. Ну, зашёл он. Ну, мастурбировал Джон. Ну, ничего ведь? Но всё, что мог делать Джон, это смотреть на застывшего Шерлока. «Это уже чересчур. Чересчур неловко», – подумал доктор и попытался что-то сказать, но Шерлок оттолкнулся от двери. Детектив медленно подошёл к кровати и присел на самый край. Шерлок усмехнулся чему-то своему и провёл взглядом по телу друга. От этого по телу Джона внезапно пробежались мурашки, а член дёрнулся. Джон всё ещё думал как-нибудь прекратить это безумие, но его мысли прервал Шерлок. Одной рукой он накрыл глаза Ватсона, заставив того прерывисто выдохнуть. Лишённый зрения, не знающий, чего ожидать от детектива дальше, окутанный стонами порноактёров и такой открытый перед Шерлоком. Это возбуждало и одновременно пугало. Хотелось забыться, плыть по течению, воплотить хоть что-то из чёртовых снов, преследующих его последние пару дней. Но хотелось и сбросить с себя эту руку, спросить: какого чёрта? За него решил Шерлок, прикусывая кожу у шеи доктора. Второй рукой детектив начал ласкать правый сосок мужчины, выбивая из него тихий стон. Джон закрыл глаза и резко вздохнул. В происходящее особо не верилось. Шерлок здесь: покрывает поцелуями шею, проводит ладонью по груди. Всё больше походило на какой-то сон, но он отчётливо чувствовал дыхание детектива, запах его парфюма. Джон продолжил было мастурбировать, но Шерлок настойчиво сбросил его руку, устанавливая тон игры. Левой рукой доктор вцепился в край кровати, а правую завёл за голову, сжимая края подушки. От груди Шерлок перешёл к солнечному сплетению и животу, а поцелуями переместился к его груди. Кончиками пальцев он гладил кожу доктора, будто бы дразня. Нового стона Джон сдержать не смог, да и не хотелось. Доктор немного дрожал, льнул к прикосновениям друга (друга ли?) и тяжело дышать. Возбуждение, схлынувшее из-за внезапного появления Шерлока в комнате, вернулось с двойной силой. Джону хотелось большего. Чтобы Шерлок наконец перешёл на его член, чтобы перестал мучать, чтобы... Джон негромко вскрикнул, когда детектив грубо провёл по уздечке и стал её ласкать. Руки сильнее сжали бельё, которое не хотелось бы менять из-за внезапных дыр. Джон подкинул бёдра вперёд, желая получить больше ласки, прося детектива ускориться. Как-то запоздало доктор понял, что долго не продержится. Ещё до прихода Шерлока он был близок к оргазму, а сейчас разноцветные огоньки маячили перед глазами как предвестники бурного окончания. Ощущать движение руки Шерлока с его блядски-длинными пальцами, чувствовать поцелуи-укусы на груди, его тяжёлое дыхание и слышать дикий секс актёров в ушах – всё это было слишком. Но когда мужчина был на пике, Шерлок резко убрал руку. Джон в ответ лишь проскулил, подбрасывая бёдра вперёд, пытаясь догнать упущенное чувство. Не позволила рука Шерлока, пригвоздившая бёдра доктора. А протесты он прекратил весьма оригинально – поцелуем. Спустя пару минут, когда дыхания стало не хватать, Шерлок отстранился от губ Джона и перешёл на его уши. Свободная рука вернулась к соскам. Стоны в наушниках прекратились, но за собственными вздохами и хрипами Джон этого и не заметил. Он весь будто плавился. Такого мужчина давно не испытывал – со студенчества так точно. Кожа горела под поцелуями, румянец покрыл грудь и щёки, с члена капала смазка. Джон резко втянул воздух и провёл языком по губам, пытаясь немного успокоиться. В ответ на это Шерлок прикусил мочку и сильно потянул сосок, вызывая смесь боли и удовольствия. – Шерлок, пожалуйста, – прошептал Джон, вновь подкидывая бёдра. Мысли давно покинули голову доктора. Их выбросили поцелуи и властные движения Холмса-младшего. От одного осознания, что это Шерлок, чёртов, Холмс дрочит ему, целует его и командует им, хотелось кончить. Пара движений – Джон знал точно – и он получит желаемое. Только Шерлок медлил, лаская разгорячённое тело, смешивая удовольствие с покалывающей болью из-за долгого возбуждения. – Пожалуйста, что? – хрипло спрашивает Холмс, снимая один из наушников, покусывая мочку уха. И Джона снова подбрасывает на кровати: то ли от его сексуального голоса, то ли от того, что Шерлок нашёл чертову эрогенную зону. – Верни свою блядскую руку на мой член, Шерлок, – чуть ли не рычит Джон, находясь на грани. – Какой нетерпеливый доктор, – усмехается детектив, однако слушается его, задавая быстрый и жёсткий темп. Как раз такой, в котором Джон нуждается. – Как прикажете, капитан*, – продолжает шептать Шерлок, замечая, что Джон на пике. И этой долбанной фразы хватает, чтобы Джон кончил, выкрикнув имя Шерлока. Он слегка дрожит и тяжело дышит, пока Шерлок поглаживает всё ещё чувствительную головку. Когда ощущения переходят из приятных и дразнящих в болезненные, Джон сбивает руку Шерлока. Тот покорно отстраняется от доктора, целуя его в уголок губ. Джон остаётся лежать в той же позе с закрытыми глазами и пытается вернуть нормальное дыхание. Детектив тихо выдыхает и обводит взглядом раскинутое перед ним тело, слегка улыбаясь. Шерлок вытирает сперму с живота Ватсона краем одеяла, а после проводит рукой по щеке друга. От этого движения Джон резко открывает глаза. Холмс чувствует, что сейчас на него польётся миллион вопросов, поэтому быстро их пресекает: – Наш полицейский прибыл, собирайся быстрее, – и выходит из комнаты, пока доктор пытается подобрать ответ. «Провокация удалась», – довольно думает про себя детектив.. ..Молодой полицейский по имени Сэм быстро сдался. Оказалось, в командировке он много раздумывал над ситуацией и решил раскрыть правду спустя такое время. Парень прекрасно понимал, что сам может попасть, но молодая кровь всегда жаждет справедливости. Они сидели в квартире парня. Шерлок не давил, а с выжиданием смотрел на полицейского. И делал вид, что не замечает взгляды Джона. Того, казалось, не очень волновала история. Ему больше всего было интересно, что, чёрт возьми, произошло пару часов назад и как это повлияет на их отношения. Но рой мыслей в голове перебил голос Сэма. – Она мне всё рассказала. Пару дней назад, – начал он. – Я как раз собирал вещи для командировки. Три года назад Анна и Райли были близнецами. Их внешность была единственным сходством девушек. Райли с рождения любили больше, а маленькая Анна не понимала, почему. Они ведь выглядели одинаково, но вот характеры у девушек были разные. Райли нравилась родителям из-за своей покладистости. Для пары с консервативными взглядами на жизнь это было подарком свыше. Анна же с детства влезала в неприятности из-за детского любопытства, ненавидела юбки и с другими девочками играла в разбойниц. Наверное, это и стало отправной точкой истории. Как ни как, но чаще всего монстрами люди становятся, а не рождаются. Время шло, а Райли оставалась обычной, по мнению сестры. Она не стремилась к славе, не мечтала о богатстве и популярности, как многие подростки. У девушки не было особых талантов и хобби. Будущее она видела в небольших путешествиях, спокойной офисной работе и приятных романтичных вечерах с Сэмом, своим парнем. Анна же была хорошей актрисой с детства. Она знала, как лучше плакать, чтобы получить желаемое. Как спихнуть вину на Райли, чтобы её не ругали. К сожалению, срабатывало это на всех, кроме родителей. Но вскоре отец бросил мать, а та после нового брака умерла из-за дорожного происшествия. Анна и Райли до этого не часто разговаривали, просто сосуществовали. А смерть матери только всё ухудшила. Девушки остались с отчимом, которого Райли любила, не замечая его гнилой натуры. Анна распознала его мотивы сразу же. Майкл падчериц не любил, зато ценил их деньги. Это его и погубило. В тот день Майкл решил отравить обеих. Только мужчина забыл учесть одну мелочь: у Анны не было непереносимости, как у сестры. Врачи по ошибке установили диагноз двум девочкам, а потом всё как-то забылось и вычеркнуть ненужную информацию забыли. Зато Анне это было на руку. Она мечтала о славе. И о Сэме, которому не нравился её характер. Анна была целеустремлённой, упорной, громкой и яркой. Смерть сестры, избавление от ненавистного отчима стало бы её спасением. – Анна, помоги, – просила сестра, неверяще смотря на улыбающееся родное лицо. Анна просто смотрела, как умирает её проблема. Смотрела, тихо продвигаясь к двери спиной. Смотрела, придумывая план. И всё идеально сходилось. Отчима посадят, Анна займёт место Райли. Она получит деньги в двойном размере и Сэма. Главное, прекрасно отыграть сестру. Ну уж играть она ведь умеет? – Какого чёрта ты делаешь тут? – закричал Майкл, нарушая все планы девушки, едва та вышла из комнаты. – А ты ожидал меня увидеть мёртвой, папочка? Так вот, кусок дерьма, ты просчитался. Только у Райли была непереносимость на медикаменты, у меня же – на тебя. И скоро ты сядешь. – Ты не посмеешь! Сука! Завязался бой. Анна понимала, что Майкл взбешён. А ещё она знала, где тот хранит пистолет. Убивать отчима девушка не собиралась, но он надвигался на неё со стулом в руках. Со злостью в глазах. С желанием убить. И в работу вступили инстинкты. Донни стала второй жертвой Анны. И тоже непредвиденной. Она зашла в тот момент, когда девушка думала, что делать с трупом. Подбежала к мёртвому отцу и стала рыдать. Потом стала обвинять Анну. – Он убил Анну и хотел убить меня, Донни, – начала "плакать" Анна. Она ведь знала, как их сводная сестра любит Райли. Любила. Да, для глупышки Райли настоящая дочь Майкла стала заменой сестры. Мужчину это, конечно, раздражало, но виду он не подавал. И никакие разговоры с Донни не помогали. Та нашла в Райли сестру, часто проводила с ней время, перемывала с ней кости Анны и помогала со свиданиями. Глупышка Донни, находясь в шоке, поверила игре девушки. Но оставлять свидетелей Анна не хотела. Когда Донни успокоилась и закрывала глаза отцу, Анна снова выстрелила. В висок, точно. Ей повезло, что Донни умерла от первой же пули. Дело оставалось за малым. Положить пистолет в руку Донни, убрав собственные отпечатки. Забрать все свои личные вещи, собрать сумку и незаметно выскользнуть во двор. – Она прибежала тогда ко мне, играя Райли. Стала говорить о том, что Майкл отравил Анну и чуть не убил её. Что Донни его убила в шоке и застрелилась сама. Что она боится попасть в тюрьму, что надо как-то незаметно получить деньги... Я решил её прикрыть. Подменял бланки, запудрил глаза детективу, – Сэм судорожно вздыхает. – Деньги получить так и не удалось. А спустя какое-то время Анна показала свой характер, и до меня дошло. – И где она сейчас? – вмешивается Шерлок. – Час назад прислала сообщение, что будет ждать меня около батареи Warden Point*. У нас с ней там было первое и последнее свидание... Анна любит драму везде, чтоб её! – Отлично, Джон, поехали. – А полиция? – вмешивается Сэм. – Сначала сами с ней поговорим, – сдержано отвечает детектив. И Джон знает, почему тот после убеждает полицейского никому ничего пока не говорить. Шерлок тоже видел в Сэме только жертву, которой хотел помочь.Бонус-сцена для расслабления
– Шерлок! – слышится крик сверху. Миссис Хадсон замирает, едва удерживая поднос. А она думала, что её мальчики ушли, поэтому собиралась забрать только что принесённый чай. Сверху слышится очередной стон, и Марта, аккуратно поставив поднос на стол, уходит вниз, улыбаясь своим мыслям. «1:1, дорогая», – пишет она соседке, у которой уже пару лет квартиру снимают двое девушек.