Прошу...не исчезай...(бывш.Раздвоение личности)

      И он исчез. Сказав, что остаётся у профессора Агасы, исчез. Ран говорила, что внезапно появились его родители и забрали Конана, ничего не поясняя. Просто поставили перед фактом. По телефону… Мне ли не знать, что по телефону можно выдать себя за кого угодно. Сам же детектив имеет чудесную бабочку меняющую голос. –«Чёрт! Я думал, что время ещё есть! Что ещё чуть-чуть, и у меня получится переубедить детектива! Р-р-р-х, я не смог!»       В приступе гнева от своего бессилия, я не выдерживаю и бью рядом стоящую стену. –«Я бесполезен… Чёрт! Почему… почему именно сейчас? Почему так скоро? Я только понял свои чувства, а ты ушёл! И, возможно, больше не появишься в моей жизни….»       Прошла уже неделя с твоего ухода и я уже теряю силы верить, что ты скоро вернёшься… Это больно. В сердце будто чёрная дыра образовалась… и с каждым днём она затягивает меня всё глубже и глубже в темноту.       Аоко сразу заметила моё состояние после того, как я вернулся из агентства Мори. Пришлось прятаться за улыбкой и говорить, что расстроен отъездом интересного детектива. Я не соврал. Лишь не досказал, насколько сильно подкосила меня эта новость, и что есть большая доля вероятности того… что шкет не вернётся.       Следующей заметила Акако, однако, в отличие Аоко, она радовалась, а не беспокоилась. И, в какой-то мере, я могу её понять, всё же она считала детектива угрозой. Только… я … мне так и хочется сжать руки на её шее, если выясниться, что она причастна к его исчезновении. Знаю, что думать так нехорошо и, что мой детектив обязательно запинал бы меня мячиками за такие мысли… Однако – его нет. И это очень плохо сказывается на моём состоянии.       Я пытался себя отвлечь, однако, что бы ни делал, все мысли возвращались в сторону Конана, этого забавного шкета, что запал мне в сердце и ушёл, оставив после себя чувство пустоты. Всё валилось из рук. С каждым днём я всё больше работал на автомате. Аоко уже забила тревогу и пытается всеми силами вывести меня из этого состояния. Только... у неё ничего не получается. Она знает об этом. Чтобы с этим справиться нужна причина, а та растворилась в утренних сумерках в доме профессора Агасы. Только знать ей об этом не надо.       Джи-чан… Джи-чан знает. Всё знает. Однако и он не может помочь. Я вижу, что причиняю ему боль своим разбитым состоянием, однако не могу найти в себе силы притворяться перед ним, что всё хорошо. И он это ценит. Ведь знает — не каждый фокусник допускает до своих истинных чувств. Знание стало проклятьем и признаком доверия для него.       Честно, я уже подумывал отменить шоу кайто Кида. Я боюсь, что не справлюсь сейчас. Слишком, слишком много воспоминаний о нём приносят эти кражи. Однако именно поэтому я туда и пошёл. Чтобы вспомнить, чтобы заполнить хоть ненадолго эту пустоту внутри. Хотя бы просто воспоминаниями… Даже несмотря на то, какую боль они мне приносят после, когда я понимаю, что такого больше может уже не быть…       Одурачить инспектора не составило труда: ни в том, что мне весело от происходящего, ни в том, чтобы они погнались за куклой. Это разочаровывает. И я по-тихому ухожу на крышу, где смогу улететь.       Свежий воздух ударил мне в лицо, стоило мне открыть дверь на крышу. Ветер приносит воспоминания наших догонялок, что мы устраивали почти после каждого моего представления, и коротких бесед, свидетелем которых были только прекрасная луна, ветер и пустующая крыша. Когда… –«Когда же ты так прочно обосновался в моей жизни, а, Ментантей?»       И вот я стою на сетчатом ограждении крыши. Ещё шаг и пара секунд свободного падения, что напоминает моё погружение во тьму. А после раскрыть белые крылья, словно надежда на то, что я смогу выбраться из тьмы ещё есть. Словно надежда на твоё возвращение ещё не угасла. И я уже занёс ногу, чтобы сделать этот волнительный шаг… –Не так быстро, кайто Кид-сан! — усмехается до боли знакомый голос за моей спиной.