***
Два часа. Целых два долгих, мучительных и адских часа. Омега нереально ненавидит ходить по магазинам и что-то выбирать, поэтому это время для него было и впрямь адское. Но! Он справился на ура и теперь со счастливой и довольной улыбкой на всё лицо спешит домой с восемью подарками в пакете. Уже совсем скоро они должны проснуться, и если он не успеет, то ему будет хана от собственного мужа. Ускорив бег, парень ловко лавирует меж редкими прохожими, стараясь не сбить их с ног, потому что в последнее время он стал жуть каким неуклюжим. На улице холодно, почти минус двадцать, в воздухе медленно кружит лапатый белый снег. Округа покрыта тёплым пуховым белоснежным покрывалом, а на деревьях красиво расположился кристаллический иней. Под ногами хрустит слой снега, делая каждый шаг звучным. В окнах домов, на витринах магазинов, кафе и множества подобных заведений красуются разноцветные гирлянды, радуя своими яркими огоньками прохожих, особенно маленьких детей, которые целый год ждали этого поистине детского праздника. Шум, гам, суматоха, радостные крики и пёстрые огни — в этот праздник по-другому никак. А главное в нём — подарки, и не какие-то там простые, а с любовью, душой и от всего сердца. Дети радуются, а родители рады за своих чад, ведь это неописуемо — видеть их искреннюю радость и благодарность. Сказка. Именно так назвал её один самый родной человек омеги, а последний согласился, ведь зима и правда сказка. Пробежав пару метров, парень уже радостный стоит возле входной двери своего дома, запыхавшийся, раскрасневшийся, но жуть какой довольный. Быстро забежав в дом и закрыв дверь на замок, блондин наспех стягивает с себя верхнюю одежду и обувь, а затем спешит в гостиную, где по самому её центру красуется большая, пышная, яркая и только одна в своём роде вечнозелёная ёлка, украшенная всеми новогодними игрушками, что только имелись в большом доме. По светлой и очень большой гостиной развешаны пушистые и электрические гирлянды, венки, дождики, фонарики и шарики, на больших окнах во всю стену — специальной краской из баллончика нарисованные красивые снежинки, которые его чуда (одному из которых уже целых двадцать шесть лет) весь вчерашний вечер старательно вырисовывали, высунув язычки, а после с довольными мордочками прибежали к омеге на кухню хвастаться. Омега улыбается воспоминаниям о вчерашнем вечере, который они провели все вместе, и спешит к ёлке, дабы побыстрее разложить под ней купленные подарки. Сделав своё хитрое дело, парень спешит на кухню, надевает на себя смешной розовый фартук, который так нравится его мужу, и принимается за готовку, ведь совсем скоро проснутся его чада, а уже через четырнадцать часов начнётся новый год.***
— Папочкааа! – разносится по всей кухне радостный визг шестилетнего ребёнка, который с разбегу бежит прямо на развернувшегося на шум омегу. — Малыш, ты уже встал. Хорошо спалось моему зайчику? – улыбается омега и присаживается перед ребёнком на корточки, с охотой обнимая своё чудо, которое протянуло к нему ручонки. — Да, папочка. А тебе? – широко улыбается малыш, повиснув на шее родителя. — И мне, зайчонок, – смеётся парень, поглаживая сына по каштановым волосам. – А где это твой отец? Небось опять спит. — Неа, он… — А вот не сплю я, не сплю, – слышится приглушённое ворчание со стороны лестницы и шаркающие шаги, а через пару секунд на кухню входит взлохмаченный альфа, прикрывая рот рукой при широком зевке. – Я, вообще-то, умывался и чистил зубки, а вот кое-кто сейчас получит, ибо не умылся ещё, – сощуривается отец, подходя ближе к любимым, также садясь рядышком на корточки. — Бэкхён-и, а ну марш умываться, а после спеши обратно, а не то завтрак остынет! – с напускной строгостью говорит омега, прищурившись и отпустив из объятий сынишку. — Упс! Уже бегу, папочка! – выкрикивает малыш на бегу, скрываясь на втором этаже. Блондин улыбается и встаёт на ноги, нежно смотря в глаза также поднявшемуся супругу. Альфа подходит ближе и обнимает омежку за талию, улыбаясь, когда тот обвивает его шею руками и придвигается ближе. — Доброе утро, Тэхён-а, – ласковый шепот обдает пухлые губы омеги, а сам он прикрывает глаза и больше подаётся вперёд. — Доброе, Гук-и, – таким же шёпотом отвечает Чон Тэхён и тянется за поцелуем. Чонгук тут же отвечает на нежный поцелуй своего мужа. Сминает его пухлые губки своими, скользит по ним языком, а после проникает им внутрь. Нет, ни капельки не пошло, скорее более интимно, сокровенно. Тэхён податливо приоткрывает ротик, и сплетается своим язычком с чонгуковским, глухо постанывая от с виду незначительных, но сейчас таких до одури приятных ласк. Прошло шесть лет. За эти годы много что изменилось, поменялось, вот только одно осталось неизменным — их истинная любовь. Спустя две недели после того, как Гук сделал Тэ предложение, пара поженилась, а ещё через восемь месяцев у них родился замечательный малыш — Чон Бэкхён. Хоть пока неизвестно, альфа он или омега, так как запах проявляется только в четырнадцать лет, но по малышу уже видно, что он — вылитый Тэхён, такой же миленький, капризный и добрый омежка. Чонгук с Тэхёном не могут нарадоваться своему чуду, которое безумно любит своих родителей, слушается их, правда не всегда, ведь присущая детям вредность его не избежала, но маленький Бэки старается из-зо всех сил быть хорошим сыном, таким, чтобы его родители несомненно им гордились. И ему это бесспорно удаётся, своими, уже в таком юном возрасте, большими успехами в пении и малость в рисовании. Чудо, не иначе. Чонгук нехотя отстраняется от сладких губ с непривычным им привкусом апельсина и непонимающе смотрит на мужа, собираясь его уже спросить об этом, но по кухне раздаётся детский топот маленьких ножек, а после тихое «ой». Тэхён мягко улыбается Гуку и отстраняется от него, говоря, что завтрак почти остыл, а Чонгук решает для себя, что ещё несомненно спросит своего мужа об этом, но чуточку попозже. Ибо уж больно как-то непривычно ощущать на любимых губах привкус сладкого цитрусового.***
Завтрак в семье Чон проходит в уютной домашней атмосфере. Бэки весь час рассказывает родителям обо всём на свете, да ещё и с таким энтузиазмом и искоркой в глазах, что Тэхён просто не может перестать улыбаться, чуть ли не плача от того, что их с Гуки сын уже такой взрослый. Омега с силой рукой сжимает ладонь альфы под столом, сдерживая слёзы радости и родительской гордости, потому что Бэкхён съедает всё до последней крошки, благодарит его за вкусный завтрак и сам моет за собой тарелку, а после убегает приводить свою и так чистую комнату в совершенный порядок: ведь скоро к ним придут «дядя Хоби» с «дядюшкой Юнги» и «дядя Чима» с «дядей Сюмином» со своими детьми, а значит, его комнатка должна быть самой идеальной. А Тэхён, кажется, стал слишком сентиментальным, раз, как только их сын скрывается из кухни, то по его щёчке скатывается слеза, а после ещё одна и ещё, а через секунду омега уже ревёт навзрыд, утыкаясь лицом в грудь опешившего мужа, который неуверенно протягивает к нему руки, поглаживая по содрогающейся спине, а после вообще впадает в осадок, потому что слышит сквозь всхлипы «ооон… у н-наас та… такооой… хорошиииий». Тэ и сам мало понимает, почему сейчас плачет, но ничего с собой поделать не может. А Гук уже хочет спросить в чём дело, но тут блондин резко затихает, подымает своё заплаканное личико с груди альфы, широко улыбается, а затем коротко чмокает того в губы и подскакивает с места, говоря о том, что нужно ещё много чего приготовить, а времени мало и чтобы Гук даже не думал сбегать, а помог ему в готовке. Чонгук непонимающе, затем недоверчиво, а после счастливо смотрит на своего супруга, ведь пазл в голове потихоньку начинает складываться. Вот сейчас ему становятся понятны многие моменты и вещи, ведь всё так и должно быть… Альфа не может сдержать радостной улыбки, подходит сзади к нарезающему овощи омеге и обнимает его за талию, укладывая ладони на животик, а подбородок на плечо. Тэ непонимающе поворачивает голову вбок, встречаясь взглядом с тёмно-карими глазами, в которых столько ласки, столько нежности и любви, что можно утонуть в этом океане чувств. Брюнет ведёт кончиком носа по тонкой шее, поднимается им вверх, проходясь по линии челюсти, а после накрывает сладкие губки своими, нежно сминает, а затем отстраняется и говорит, что скоро придут гости, а у них ещё ничего не готово, и принимается помогать Тэ нарезать овощи на салат. Блондин сперва дуется на своего мужа за то, что тот обломал такой нежный момент, а после и вовсе забывает, полностью поглощаясь в готовку. Компания сегодня соберётся большая: семья Ким и семья Мин с детьми, и Джун, который обещал привести кое-кого с собой, вот только не сказал кого, говоря, что «сюрприз». Но говорил он с такой нежностью во взгляде и с такой довольной лыбой на лице, что нетрудно догадаться, что приведёт он с собой омегу. И это очень хорошо, ибо ему уже двадцать девять, а омегой до сих пор не обзавёлся, говоря, что ищет особенного. И, кажется, он такого нашёл.***
Ровно в девять вечера по всему дому разносится громкий дверной звонок, говоря о том, что уже пора встречать гостей. И вот тут есть маленький вопрос: кто из Чонов тут ребёнок? Потому что все трое с радостными воплями буквально наперегонки бегут открывать дверь. Тэхён — потому что это милашка ЧимЧим, как тут можно не поторопиться? Чонгук — потому что Сюмин, с которым альфа отлично дружит. Ну а Бэки — потому что… — Чжунмён! Как я рад тебя видеть! – восклицает Бэки, налетая на своего друга с крепкими объятиями. — Бэк-и, я тоже очень скучал по тебе! – не менее радостно отвечает шестилетний Чжунмён, который всего на пару месяцев старше самого парня. — Пошли скорее ко мне в комнату, мне там родители недавно такую классную игру подарили. Вы же не против? – отстранившись от друга и взяв его за руку, Бэк смотрит на четверых родителей с такой мольбой, что все они не могут сдержать улыбки. — Конечно идите. Повеселитесь хорошенько! – кричит Чонгук убегающим на второй этаж детям, а после переключает внимание на гостей. – Ну а мы с Минсоком пойдём на кухню. Да, Мин? – усмехается альфа, закидывая руку на плечо друга, уводя несопротивляющегося Кима за собой на кухню. Проводив мужей взглядом до кухни, омеги радостно улыбаются друг другу и осторожно обнимаются, чтобы не задеть уже большой животик Чимина. Ах да, Чи с Минсоком решились на второго ребёнка, а поэтому сейчас омега находится на восьмом месяце беременности, еле как передвигаясь из-за большого животика, походя в такие моменты на большой розоволосый пончик, так как его яркий красный цвет волос за шесть лет превратился в нежно-розовый, что очень ему идёт. Вдоволь пообнимавшись, омеги перемещаются в гостиную, усаживаясь на большой белый диванчик, начиная беззаботно болтать обо всём, что только взбредёт им на ум. А уже через полчасика в дверь вновь звонят и в ту же минуту со второго этажа, словно два маленьких торнадо, сбегают Бэк и Чжун, вдвоём накидываясь на Чанёля, а после утаскивают не менее радостного друга в комнату Бэки. Хосок же следует в гостиную, присоединяясь к разговору омег, а Юнги — на кухню, где уже вовсю***
— Познакомьтесь, это — Ким Сокджин — моя истинная пара, – гордо заявляет Нам, приобнимая своего парня за талию, когда они уже все сидят за огромным столом на кухне. — Я даже догадываюсь, как вы познакомились, – прыскает Шуга, попивая из стакана свой любимый персиковый сок. — Если ты о том, что он сломал мне руку, то да, ты почти угадал. Вот только я тогда катался по парку на велике, а Джун просто вот совсем не вовремя появился прям передо мной, вот мне и пришлось резко свернуть с дороги. В итоге велик отправился на свалку, я в травмпункт, а Джун оказался моим истинным. А после мы начали встречаться и он оказался таким очаровательным парнем, а его ямочки вот прям очень милые, – голос у Джина высокий и звонкий, а тембр приятен на слух, и этот с виду милый и смущающийся парень оказывается не таким уже и смущающимся, а вполне себе раскрепощённым омегой, слегка очень эмоциональным и со ржачным смехом, подходящим, как будто по чистому стеклу проводят мокрой тряпкой и получается такой скрип. — Вот насчёт ямочек я полностью с тобой согласен. У Мони они просто обалденные! – эмоционально говорит Чим, протягивая руку Джину, которого как раз посадили рядом с ним, – Ким Чимин — младший брат этого «мистера рукожопа с милыми ямочками на щёчках». А после в такой же манере проходит знакомство со всеми присутствующими. И за знакомством Сокджин всё больше и больше открывается, а его лёгкое смущение в самом начале и вовсе улетучивается, оставляя место открытой душе и доброму сердцу. Когда часы уже показывают без пятнадцати двенадцать, Чонгук вызывается привести из детской детей, которые тоже время даром не теряли, вовсю развлекаясь, но послушно спускаются на кухню, занимая места рядом со своими родителями. Атмосфера нереально домашняя и сказочная, такая, будто это всё фантастическая сказка. И Тэхён не может поверить, что ещё каких-то шесть лет назад он был рабом у того, кто сейчас бережно обнимает счастливого Хосока за талию, наливая ему и сыну по стакану персикового сока и нежно им улыбается, смотря с неприкрытой любовью. Ещё шесть лет назад Тэ и подумать не мог, что сейчас они с Юнги так хорошо сдружатся, что альфа станет для него словно старший брат, вместе с солнышком Хоби, а их сын станет лучшим другом его сына. Нереально в это поверить, но так оно и есть. А ещё шесть лет назад Тэхён глупо принял Чимина за парня Гука, и ведь тогда, когда он их впервые увидел вместе в больнице, у него зародилась маленькая ревность. А сейчас этот розоволосый колобок на восьмом месяце, который мило тискает своего сына за щёчки и ближе жмётся к своему мужу, стал для него лучшим другом и прилип к Тэ словно жвачка, которая уже больше никогда не отлепится. И сын Чимы тоже отлично поладил с Бэки, да эта троица теперь стала неразделима, вечно бегают друг за другом. Про Джуна Тэ вообще думал, что он какой-то дурачок, вечно всё ломающий, но этот «дурачок» намного умнее всех их взятых, в идеале владея английским языком и неплохой такой философ, занимающий должность заместителя Гука. А Гук… Тэ глупо думал, что после той случайной и нелепой встречи в парке они больше никогда не увидятся, но этому не суждено было сбыться, ведь они продолжали сталкиваться, привязываться, влюбляться, а после и любить. Гук неоднократно спасал Тэхёна, а последний позволял себя спасать, ведь понимал, чувствовал, что именно Гук, что только он сможет спасти его. А ведь и спас. Сначала от мудака в парке и от фальшивой улыбки, после от одиночества и от чувства ненужности, после от пистолета Шуги и от боли, потом от рабства и от болезненных воспоминаний, затем от почти изнасилования и от проблем с течкой, и в итоге навсегда сделал своим и узаконил их отношения, спасая этим Тэхёна окончательно, и сделал самым счастливым с появлением милого Бэки, что точная копия самого омеги. Тэхён сейчас сидит совсем близко со своим мужем, ощущая его руку на своей талии, а тёплую ладонь — на животике, и просто млеет от приятных ощущений. По другую сторону Гука сидит счастливый Бэки, широко улыбаясь Чанёлю, который о чём-то увлечённо ему рассказывает. Тэ оглядывается вокруг и думает, что именно так и должна выглядеть сказка, с которой он ни за что не хочет расставаться. Он поворачивает голову вправо и застывает, вновь утопая в океане тёмно-карих глаз. Омега улыбается и решается за три минуты до боя курантов сказать то, что хотел сказать ещё пару дней назад, но выжидал именно этого момента. — Гук-и, мне надо тебе кое-что рассказать, – тянет Тэ, сжимая пальчиками края голубой кофты мужа. — И что же ты мне хочешь рассказать, Тэхён-а? – понижая голос, Чонгук приближается к младшему, выдыхая тому прямо в ушко. — Гуууук-ии… – сбивчиво выдыхает омега, ведь ушко и шея, к которой сейчас пристраивается кончик холодного носа альфа — это его самые слабые места, а тем более сейчас, когда чувствительность просто зашкаливает. — М? – издевается старший, ведя носиком ниже, прикасаясь губами к острой ключице, и благо, что они сидят так, что всех этих извращенств со стороны не видно. — Гук-и, я… Я… Ах, – вырывается вздох из пухлых губ, и омега торопится их прикусить, дабы в край не спалиться. — Беременный? – выдыхает Чон, укладывая обе ладони на плоский животик омеги и целует его в щёчку, усмехаясь с того, как Тэ словно рыба открывает и закрывает рот. – Малыш, когда ты был беременный Бэкхёном, то я успел выучить все твои привычки и заскоки, так что тебя я раскусил почти сразу. — А мне не мог сказать раньше? Я тут хожу, переживаю, как тебе всё рассказать, а он всё зн… ммм… – конец фразы утопает в коротком, но таком нежном и чувственном поцелуе, что Тэ тает, плавится и подаётся вперёд, блаженно прикрыв глазки. — Я безумно счастлив. Совсем скоро моё чудо подарит мне ещё одно маленькое чудо, и тогда я стану самым счастливым на свете. Прекрасный ребёнок, замечательный беременный супруг и любящая семья — я и мечтать о таком не мог, – альфа отрывается от сладких губ и утыкается своим лбом в лобик омеги, заглядывая в его прекрасные глаза. — Спасибо тебе, что смог всё это подарить мне. Спасибо, что подарил мне свою любовь. Спасибо, что спас меня. — Теперь тебя не из-за чего спасать. Теперь я буду только любить тебя и оберегать. Любить и оберегать вас троих. Как же я люблю вас, Тэхён-а. — И мы тебя любим, Гук-и На заднем фоне в телевизоре бьют куранты, их друзья весело выкрикивают каждый удар, а Гук укладывает ладонь на щеку Тэ и нежно целует его, ласково и трепетно. Этот поцелуй для каждого из них означает «я люблю тебя». В этот момент во всём мире люди празднуют начало нового года, а Тэхён с Гуком нежно целуются под бой курантов.Любовь может как спасти, так и погубить. Тэхёна же спасла. Спасла истинная любовь Гука.