Fedemila #2

POV Федерико Блин, от чего бывают кошмары? Может это от страха перед Томасом. Но он ей ничего не сделает, не сможет, когда я здесь. Вот лежу и думаю об этом. Она уже спит, а у меня вновь куча мыслей. О ней. Лишь бы у меня кошмаров не было. Ещё эта угроза выкидыша. Главное сохранять спокойствие, Томас ей ничего не сделает. Он же специально меня провоцирует этими сообщениями. Никто не понял, а я объясню. Когда мы были в самолёте мне пришли сообщения, довольно-таки жестокие, но в кратце это угрозы об убийстве и насилии над Людмилой, Леоном и Вилу. Сразу было понятно, что это Томас, он ведь сволочь подписался своим именем в конце сообщения. Но он до них не доберётся. Надо утром позвонить Леону и сказать об этом, пусть увозит свою и Виолеттину точки куда подальше от него. Леон ведь вроде-как немного общается с Томасом, а значит знает, что тот в Буэнос-Айресе. Но Людми сейчас так рада, её пузякин начал пинаться. Она просто на седьмом небе, а, если что-то с малышом случится, то она этого просто не переживёт. Надо постараться заснуть. Мне на завтра нужны силы, чтобы проснуться пораньше и приготовить завтрак, хоть и самый банальный, но очень вкусный. Никто не сможет повторить мою яичницу, даже она. Вкуснее приготовить сможет, но точно не как у меня. Удачных мне сновидений. УТРО Ура! Я проснулся раньше, чем она. Хотя, что-то мне подсказывает, что она ещё долго будет спать, а потом ещё дольше верещать с Вилу по телефону. Зачем я рано встал. В душ! Срочно! После душа я направился на кухню готовить. для начала порезать лук, помидоры и достать бекон и обжарить, а потом уже вливать яйца, а, если сверху посыпать сыром, то вообще будет идеально. Я даже чай заварил вкусный. У меня такое не часто. На кухне было слишком жарко от включённой плиты и чайника, который вскипел, поэтому я попросту снял футболку. Не люблю находится в одежде в жарком помещении. Когда завтрак был готов на мои плечи легли чьи-то губы, хотя почему чьи-то? Это её губы, они ни с чем не сравнятся. Потом последовали объятия за талию. — С добрым утром, зая! — сказала она мне и поцеловала уже в губы. Я её просто — С добрым! Ты выспалась? — Да. Несмотря на кошмары. А ты как? — Прекрасно. Пока ты спала решил пораньше встать и приготовить завтрак, но ты так крепко спишь, что даже рано вставать не надо было. — это звучало как упрёк, но я мучился с этим завтраком, поэтому её должна загрызть совесть из-за моего недосыпа. — Сам виноват! Я не просила. Но раз ты приготовил, то я обязательно искуплю свою вину, съев эту яичницу, запив её чаем и сказать, что она была великолепна. — и ей не стыдно. — Ну ладно. Прощу, только ещё одно условие, а точнее два. — Какие ещё условия? — ей это не понравилось, поэтому она отошла от меня, а я притянул её к себе. — Во первых поцелуй. — я чмокнул её в губы — чтобы не дулась. А во вторых, когда ты проснулась и что ты всё это время делала? — Я проснулась двадцать минут назад, а всё это время болтала с Вилу по скайпу. Она жаловалась на твоего ленивого дружка. — Ничего он не ленивый! И откуда ей вообще знать? — я видимо не про то подумал и она засмеялась во весь голос. — Я про Леона. — она смеялась так сильно, что я держал её за плечи, чтобы она не упала. — Да уж, неловко получилось. Но теперь ты знаешь, что сил у меня много. — я слегка пошло улыбнулся, но без намёка. — Садись за стол, я тоже голодный. Мы сели и молча ели. Это теперь похоже на традицию. — Что делать будем? — спросил я её, когда мы доели завтрак и легли на кровать. — Можно съездить в густой лес. Там очень много деревьев, это близко к горам и так ещё есть кладбище, по которому я хочу прогуляться вечером. — Гулять вечером по кладбищу, при условии, что здесь темнеет быстро не лучшая затея. — я сел на кровать и смотрел на то, как она беззаботно лежит. Даже странно, ведь предложила прогуляться сама. — Так и скажи, что струсил? — на слабо меня решила взять, ну уж нет. — Я не боюсь, просто ты беременная, а тебе нервничать нельзя. Кстати, сколько туда ехать? — Часа два с половиной или три. — Сколько?! — Струсил всё-таки? — Нет. Тебе самой-то не страшно? — Нет. Я жк предложила тебе поездку по вечернему кладбищу. Самому большому в Германии. — опять же провокация. — Ладно, поедем. Но при условии, что будем там недолго, окей? — У нас дорога туда и обратно займёт пять или шесть часов, плюс прогулка по лесу, посмотрим на горы, возьмём сувениры и потом на кладбище посидим и прогуляемся в тишине. Только ты и я. — её можно дать приз «Великий провокатор» — Это займет минимум часов пять. — Да, но сейчас час дня. Если мы соберёмся и выйдем в два, то минимум приедем к полуночи, так? — я рассуждаю логически, ведь, если мы приедем к полуночи, тогда у нас совсем не бедт времени толком поговорить — Тогда надо быстро собираться и садится в машину. Мы начали собираться очень быстро, чтобы везде успеть. В итоге сы собрались где-то за час и выехали в пять минут третьего. — Давай блин быстрее едь. Козёл, а? — я нервничал. Мы почти час стояли в пробке. Это было невыносимо, только Людмила меня держала за руку и поглаживала по ней другой рукой. — Зай, это просто пробка. Рассосётся. — Но этот козёл встал прямо передо мной. Как тут быть спокойным? — я был в гневе. Ненавижу пробки, они меня выводят из себя так сильно, что мои нервы не выдерживают и я ору на ближних. Ко мне сейчас ближе Людмила, поэтому я держусь как могу. — О, да неужели? Наконец то! — пробка немного рассосалась и мы поехали по другой линии, где встали первыми. И тот козёл теперь меня не обгонит. — Я же говорила. А ты нервничал. — Зато ты была спокойна как, я не знаю, как флегматик, наверное. — Вообще-то я меланхолик и немного холерик, просто меня пробки не волную, когда за рулём кто-то другой. — она сидела в телефоне и с кем-то переписывалась или просто читала сообщение, я не вижу, чтобы она была ему рада или не вижу реакции вообще. Странно. — То есть, если я сейчас тебя посажу за руль ты начнёшь либо психовать, либо плакать. Круто. — мы ехали не медленно не быстро, а она вместо того, чтобы следить за дорогой и направление сидит в телефоне, снова. — Ну, сейчас пробки уже нет, так что психовать не буду, а, если начну смеяться как чокнутая, то я сангвиник. Но по барабану мне не будет. — она немного смутилась и откинулась на кресло. — Что-то не так? — Немного тошнит. — Там кафе небольшое. Останавливаемся? — она кивнула и я припарковался. Мы вошли в кафе, а там сидели бабушка и дедушка. не то, что они были старыми, но им по пятьдесят примерно. Людмила сразу побежала вперёд в туалет, а я подошёл к похоже хозяевам кафе. — Здравствуйте, вы вы хозяева кафе? — я старался быть сдержанным. Эта поездка выводила меня из себя. Сначала пробка, теперь ей плохо стало. Думаю к завтрашнему дню мы приедем в этот чёртов лес. — Привет, да это мы. А что с той девушкой? Ей плохо? — сказал дедушка. — Да её просто немного укачало. Ничего страшного. — Я лучше проверю, а то эти не страшно иногда очень страшно заканчиваются. Кстати я Изабель, а это мой муж Генри. Приятно познакомиться, присаживайся. — она ушла в туалет. — И мне приятно, спасибо. — я пожал руку Генри и присел. Через несколько минут пришли Людмила и Изабель. Изабель приобнимала за плечи Людми, а потом они сели с нами. Изабель немного улыбалась. — Ну, всё хорошо. Точно не надо врача? — Изабель села рядом с Генри. — Нет, не надо. Спасибо большое. — она присела ко мне. Вид у неё был не очень. Она какая-то бледная. — Ну на надо, так не надо. Вы голодные? — Лично я очень даже. Давай перекусим? — я повернулся к любимой, а она такая же бледная. — Ой, прости. А, что у вас есть? — Я сейчас меню принесу и стакан воды. — Изабель ушла на кухню, а Генри решил с нами поговорить. — А вы куда ехали? От центра далеко. — Мы в лес решили съездить утром, а потом на кладбище. — сказала Людмила и прилегла на моё плечо. — А по какому поводу? — Мы без повода. Ей просто захотелось. — сказал я и посмотрел на Людми, в это время пришла Изабель со стаканом воды и меню. — Вот, держите. Тебе лучше? — она взглянула на Людми и села к Генри. — Да. Уже лучше. Спасибо. — она выпила немного воды из стакана, а потом снова легла мне на плечо. В этот момент мы услышали гром и шум за окном. Начался ливень. — Теперь мы даже в отель выехать не сможем. Всю дорогу замело. — я подошёл к окну и посмотрел на небо. Оно всё темно синее и серое. А неподалеку сверкнула молния. — Так оставайтесь у нас. На втором этаже три свободные комнаты, в одной из них спим мы. — сказал Генри. — Спасибо, конечно, но вы и так нам помогли. — сказала она и снова побледнела. — Ну и что? Нам же не трудно. Вы решили, что будете есть? — сказали Изабель. — Я буду, пожалуй курицу с овощами, а ты, что будешь? — я посмотрел на Людмилу, а потом она сорвалась в туалет, снова. — Она заболела или что? — заволновался Генри. — Нет, она просто беременная. — Так, что ж вы сразу мне не сказали? Я опытная мать, а ребёнок это не шутки. Если тошнит нужно дышать свежим воздухом, а не сидеть в замкнутом пространстве. — Изабель пошла к Людмиле. А я был немного в шоке — Не волнуйся. У неё сработал материнский инстинкт. — сказал Генри. — А сколько у вас детей? — Пять. — Ого! — Да. Три сына и две дочери. Я хоть и не молодой сейчас, но раньше я был готов и на шестого. — То есть вы с женой хотели ещё и шестого ребёнка? А пять разве немного? — Дети растут. Моему старшему сыну почти тридцать, а внуков от него не дождусь. Но второй, которому двадцать шесть лет подарил мне внучку и двоих внуков-близнецов, третьему сыну двадцать лет. А моей старшей дочери двадцать два года, она беременная, а младшей тоже двадцать, они близнецы с моим младшим сыном. — Ого! Большая у вас семья. — я был удивлён. — А кто будет у вашей дочери вы не знаете? — Конечно же знаю. Тоже близнецы, две дочки. Её муж хорошо постарался. — И в итоге у вас почти пять внуков. — Да. Надеюсь старший Маркус скоро разродится, а потом и младших можно подключать. Много детей -это хорошо, а много-много внуков от этих детей ещё лучше. — мы немного посмеялись, а потом ещё поговорили, следом зашла Изабель, только почему-то без Людмилы. — Вот курица с овощами, приятного аппетита! — сказала она, но мой интерес был уж очень острым. — Спасибо, но где Людмила? — А я её в спальню отвела, она очень устала. А ты ешь, потом к ней пойдёшь. И как же я раньше не заметила, у неё же животик уже есть небольшой, а кофта немного обтягивает. Дай угадаю, третий месяц идёт, верно? — Верно. Я поужинал, поблагодарил Генри и Изабель и побежал в спальню, где спала любимая. я зашёл в комнату и увидел на кровати, лежащую в клубочке Людми. Такая маленькая и миленькая, но такая дерзкая и с острым язычком. Она повернулась на спину и развела руки в стороны, ноги же были сведены вместе. Я встал и закрыл окно, а следом и занавески. Что-то тоже немного подустал и надо спать, а утром уже поедем. Я присел на край кровати и заметил, что она немного причмокивает во сне. Нет, нет, нет, пусть спит Я поглаживал её по животу и ощутил небольшой еле заметный пиночек. Чёрт, я сейчас заплачу. Так прикольно. Если ребёнок понимает сейчас, что рядом я и он ко мне привык, как и его мама, то это положительный результат. — Не бойся малыш, я тебя в обиду не дам и маму твою тоже. — слегка оголив животик от кофты я поцеловал его, он такой тёплый и снова лёгкий пинок и первая слезинка. Это со мной впервые, что я плачу от банальщины. Но, блин, это так классно понимать, что ребёнок тебя принял к себе. Людмила снова начинает подергиваться. — Родная, спи. — я накрыл её и себя одеялом, при этом приобняв её за этот же животик. Вторая слезинка. Чёрт. Странное чувство, но незабываемое.