Не было бы счастья, да несчастье помогло

      В маленькой питерской хрущевке, расположенной практически на окраине города, разгорался нешуточный скандал.       — Беата, подожди, дай объяснить! — довольно приятного вида парень пытался остановить мечущуюся по комнате девушку.       — Спердалай! * — рявкнула она и вытащила на середину комнаты свой чемодан. Парень понял, что его только что нецензурно послали по-польски — бабушка девушки была родом из Польши и с внучкой разговаривала исключительно на этом языке, считая, что лишним он не будет.       — Да чего ты так взбесилась?! — он действительно не понимал, другая бы на ее месте была счастлива.       — Я застаю тебя за прокалыванием презервативов, а ты еще спрашиваешь, что случилось?! — Беата пронзила его ненавидящим взглядом. Ее зеленые глаза горели от ярости.       — Я ради тебя, дуры, стараюсь! Подумай о том, как это будет круто — наш малыш и свадьба!       — Пошел ты, Вася, в жопу со своей свадьбой и со своим малышом! — на этот раз Беата послала его по-русски. — Ты хоть раз вблизи ребенка видел?! Ты знаешь, сколько с ним проблем? Ты хоть представляешь, какая это ответственность?       — Да ничего страшного, справились бы, — махнул рукой Вася. — Только подумай, у нас был бы такой хорошенький розовый младенец! Вот и мама моя уже давно внуков просит. Да и я от сына не отказался бы.       Беата побагровела.       — Курва! — в бессильной ярости выкрикнула она. — Вася, мне всего двадцать три года! Тебе — двадцать пять! Ты работаешь продавцом-консультантом в ларьке, где продают мобильные телефоны! Я только что университет закончила! Какой младенец?! Я хочу хоть что-то увидеть в этой жизни, хотя бы Египет! Я, что ли, зря столько лет вкалывала — учила языки?! Чтобы сразу же после выпуска засесть дома с детьми? Ты совсем идиот?!       — Дети важнее, чем твои путешествия! — Вася разозлился. — Можно и на даче отдохнуть!       — Ага, я помню этот отдых кверху жопой на грядках! Я потом неделю приходила в себя, — фыркнула Беата и кинулась к шкафу. Она вытаскивала оттуда свои вещи и укладывала их в чемодан.       — И ты готова похерить три года отношений из-за дурацкой шутки?! — Вася просто не находил слов.       Беата вдруг остановилась, зарылась рукой в свои густые черные волосы, отбрасывая их за спину, и выпрямилась.       — Нет, Вася! — с нажимом сказала она. — Шуткой это было бы, если бы ты надул этот несчастный гондон и пустил летать по комнате. Но проколотый презерватив — это не шутка. Это — подлость. И когда-нибудь ты за нее ответишь.       Беата опять гневно сорвалась с места и закинула в чемодан последнюю вещь, затем навалилась на него сверху и застегнула молнию.       — Ты — подлый, безответственный и тупой мерзавец! — сказала она напоследок, выкатывая чемодан в прихожую и набирая номер такси.       — Нет, погоди-ка! — Вася встал в дверях. — А вдруг ты уже беременна?! Никуда я тебя не пущу!       Беата неразборчиво прошипела какое-то польское ругательство и вдруг жестоко пнула парня в промежность. Боль была адская. Она вспышкой возникла в яичках, горячей, одуряющей волной прокатилась по телу и вонзилась в мозг, попутно сдавив желудок так, что Васю чуть не вырвало. Беата, негодующе фыркнув, оттолкнула его в сторону и, таща за собой чемодан, вынеслась за дверь. Когда подъехало такси, она назвала свой прежний адрес. Таксист погрузил в багажник ее вещи, и Беата укатила.       Вася с трудом поднялся и доковылял до дивана. Плюхнувшись в него, он застонал. Тошнить уже перестало, но в паху ныло. Вот стерва! А он хотел на ней жениться, завести с ней детей… Сидела бы она дома, возилась с хозяйством, ждала бы его с работы — ничего, другую бы нашел, где зарплата повыше. По выходным — к маме на дачу. Свои бы овощи выращивали… Он бы научил сына рыбачить, ездить на велосипеде, в походы бы с ним ходил. А за дочкой смотрела бы Беата, учила бы ее готовить там, стирать, ну, всякие бабские обязанности делать… А эта дура Беата взяла и все испортила! Мир ей, видите ли, хочется посмотреть! И из телевизора его прекрасно видно! Языки она, видите ли, учила… Подумаешь, блажь какая… С такими запросами Беата явно останется одна, но зато с сорока кошками, и будет тихо рыдать в подушку и вспоминать, от чего она только что отказалась!       Беата угрюмо сидела на заднем сиденье такси. Таксист, хвала богам, попался молчаливый — она сейчас совершенно не была расположена к разговорам. Вася все-таки редкостный идиот! Давно надо было с ним расстаться, но в Беате все сидела какая-то надежда — вдруг он исправится, начнет чем-то интересоваться…       Дохлый номер. Как говорится в народе — горбатого могила исправит. Затащить его в какой-нибудь музей было настоящей проблемой, он начинал ныть, мол, чего я там не видел. Искусство его не интересовало в принципе, он не находил ничего прекрасного в картинах. Книги навевали на него скуку. И все-таки, до сих пор она думала, что он — нормальный парень, но, когда он попытался ее остановить… Беата испугалась. И разозлилась. И отреагировала так, как учил ее покойный отец — не стала ждать, пока на нее нападут, и напала сама. Все-таки танцы на пилоне — это вещь, хорошо тренирует мышцы — пинок был не особо сильный, но вон как его скрючило! И что она вообще нашла в этом Васе? «Ты прекрасно знаешь, что! — ответил ей разум. — Он красивый, высокий, мускулистый блондин с голубыми глазами. Когда вы шли по улице вместе, на тебя многие девицы смотрели с завистью. Вот ты и повелась на обертку, не обращая внимания на то, что у человека внутри. Впредь тебе наука — не стоит обращать внимание только на внешность. И за душой должно что-то быть».       А каков он был в быту? Ужас. Он был из тех мужчин, которые способны умереть от голода рядом с холодильником, полным еды. Потому что привыкли, что мама им все подаст и обслужит. Бытовуха без мамы была для него шоком. Вася привык к маминым разносолам, а у Беаты было время только на то, чтобы быстренько поджарить полуфабрикаты. «Ты целыми днями сидишь дома! — выговаривал он Беате. — Могла бы и повкуснее что-нибудь приготовить!» Она тогда твердила ему, что она не сидит дома, она ходит на пары и учится до посинения. Тогда он на время замолкал и оставлял ее в покое. Но потом начинал нудить снова. Но зато сам по вечерам только и делал, что гонял в танчики. В то время как она корпела над учебниками.       У Беаты всегда была сильная тяга к языкам. Она хотела стать переводчиком, хорошим переводчиком, и поэтому вкалывала как проклятая. Польский язык она знала с детства, благодаря бабушке. Французский начала учить еще в школе. В университете, кроме французского, ей преподавали еще английский и немецкий. На четвертом и пятом курсе она даже стала брать подработки — писала курсовые для тех, кто не хотел делать это сам, и устроилась в бюро переводов внештатным сотрудником. И не собиралась останавливаться на достигнутом. И вот теперь, когда Беата только начала жить, этот болван решил запереть ее дома, игнорируя то, что хочет она. А Беата хотела найти хорошую работу, чтобы у нее была возможность поездить по миру. Она хотела увидеть Лондон, Париж, погулять по Флоренции, где все так и дышало историей, покататься по каналам Венеции… И много еще чего. А вместо этого за нее решили, что она должна сидеть дома и рожать детей. И Беата не сомневалась, что все это ляжет на ее плечи, Вася ей помогать не будет, потому что не мужское это дело, как он твердо считал. А сам при этом зарабатывал столько, что им едва хватало на жизнь.       Хорошо еще, что Кристина Владиславовна, так звали Беатину мать, подкидывала ей денег, а то совсем бы все печально было. Мать, когда узнала, что Беата едет домой, была вне себя от радости. Она с самого начала говорила, что Вася Беате не подходит. «У вас с ним слишком разные интересы, чтобы ты была с ним счастлива!» — как-то сказала ей Кристина Владиславовна, еще когда Беата только начала встречаться с Васей. Беата только отмахивалась. Но со временем поняла, что это был как раз тот случай, когда мать была права. И Прекрасный Принц на поверку оказался обычной мамкиной сыной-корзиной. На Беату нахлынула горечь разочарования.       Но одновременно с этим она испытывала облегчение. Вовремя она сбежала от всего этого. И она даже не сомневалась, что проколоть презервативы было идеей Васькиной матери. Тетка вечно сношала Беате мозг по поводу своих будущих внуков. А Беата даже не была уверена, что хочет детей. Да чтобы она еще раз доверила вопросы контрацепции мужчине?! Ну уж нет! В ближайшее же время она пойдет к врачу и проконсультируется с ним!       Пока Беата была погружена в свои горькие мысли, таксист уже успел довезти ее до многоэтажного дома, где она жила раньше с мамой и бабушкой. Он помог Беате выгрузить ее вещи и уехал, а Беата направилась к парадной.       — Дом, милый дом! — пробурчала она, открывая дверь и затаскивая чемодан внутрь.