Монетка

Ночью ему приснилась детская площадка рядом с дубом, где он впервые встретил Лили. Северус, чувствуя себя глупо, подошел к качелям, сел и оттолкнулся от земли. Он ничуть не удивился, когда рядом с ним оказалась Шейла.  — Нет грешным покоя? — поинтересовался Снейп. Пахло талым снегом, совсем как в первую зиму в Хогвартсе, когда на Рождество наступила оттепель, и замок украсился гирляндами сосулек. В безоблачном небе ясном, как новенькое зеркало, кружили черные силуэты ворон.  — Это твое подсознание, — улыбнулась Шейла. — Ты сам выбрал свой сон.  — А ты явилась, чтобы …?  — Нам нужен план, Северус.  — Ты про то, что я скажу тебе, как искать то, не знаю что? Шейла с надеждой посмотрела не него.  — Я не знаю. Понимаешь, фактически Блэк не так уж неправ, записывая большую часть Слизерина в ряды Упивающихся. От меня до Темного Лорда от силы два рукопожатия, и нет большой разницы в том, чью руку жать. Но, — он сделал паузу, — существование Темного Лорда — секрет Полишинеля. Если я попрошу о встрече, то в лучшем случае сделают большие глаза, а в худшем — жестко выстебут. Если я ему буду интересен, он сам свяжется.  — А если ты придешь как денарианец?  — То дю Морн, очевидно, может сбежать.  — Он может и не знать, что им интересуемся именно мы.  — И ты готова рискнуть? Она покачала головой:  — Лучше сделать все тихо.  — Сама понимаешь, что с директором — та же ситуация. Максимум, что я от него получу — лимонную дольку.  — А ими ты сыт по горло? Снейп хмыкнул. Был еще один вариант. — Шейла, — обратился к ней Северус, — как ты думаешь, не смогу ли я увидеть в доме дю Морна что-то, что вы пропустили? — Маловероятно, Сев, — прозвучало у него над ухом. — Не называй меня Сев, — буркнул он. — Конечно, Сев, — ответила она. — Тебе доставляет радость меня дразнить? — огрызнулся Снейп. — Меня выводит из себя ситуация, когда вместо того, чтобы пойти и вытрясти ответы из этих волшебников, ты пытаешься хвататься за соломинку. — Сомневаюсь, что у меня хватит силенок потрясти хотя бы край их мантии. Над ухом раздался хмык: — Что есть, то есть. Я бы сказала, что ты бесполезен, но это в некотором смысле оскорбительно и для меня самой. Хорошо. Мы осмотрим дом дю Морна. Он поднялся с качелей, поворачиваясь к Шейле лицом. — Давай обсудим границы, — произнес Северус, глядя ей в глаза. — А разве между нами они возможны? — притворно удивилась она. Она была прекрасна, она светилась энергией, которой хватило бы, чтобы зажечь звезду. Она была солнечным днем, лучшим моментом жизни, который когда-либо был у Снейпа, и именно поэтому он понимал, что это не может быть правдой. На пятом курсе он сварил меткатинон. За три часа общительности, растворившихся границ, уверенности в себе и чувства мудрости он заплатил несколькими днями депрессии и приступов панического страха. Снейп до сих помнил, как лежал на кровати в собственном поту и боялся, что его печень взорвется. Самое смешное, что кто-то вроде Блэка вполне мог бы наложить такое проклятие, и ненормальное поведение Северуса ни малейшего внимания не привлекло. Ни малейшей разницы между дозой кустарного наркотика и тенью ангела в своей голове он не видел. — Думаю, да, — ответил Северус. — Я стал за собой замечать, что не могу удержаться и обжимаюсь с воображаемой девушкой. — Ах, вот оно что! — Шейла подмигнула. — Тебе придется с этим смириться. Мне нравится, что ты захотел продолжить общаться со мной как с Шейлой, а не Ласкиэль. И мне нравится с тобой обжиматься. Думаю, что тебе тоже. Северус вздохнул. — Только не подсматривай за мной в ванной, — наконец сказал он. Бессмысленно спорить с тем, что ты не можешь изменить. Шейла рассмеялась: — Вот в попытке совершить такое деяние истинного зла меня еще не обвиняли. *** Четверг всегда был «никаким» днем для Северуса. Это еще не пятница, последний день занятий, и не понедельник, который, несмотря на все самообладание, он ждал с ужасом. В гостиной Слизерина он мог расслабиться, насколько вообще можно расслабиться в обществе змей, в остальных частях замка всегда приходилось быть настороже. Неделя в постоянном напряжении, которое в конце уступает место апатии, выходные, и все по новой. Помогало бить первым. Это был не контроль, всего лишь иллюзия, но и ее хватало, чтобы продержаться. Так или иначе, это было войной для него и развлечением для Джеймса Поттера с компанией. Вот уж для кого точно «эта школьная вражда, ручаюсь, забудется, и через несколько лет ты сам будешь вспоминать ее с улыбкой.» Неравноценность. Похоже, что в этом слове вся история его взаимоотношений с миром. В библиотеке было как всегда тихо. Северус осмотрел зал, высматривая, куда бы присесть — вот сидят расположенные согласно табели о рангах слизеринцы, образуют пчелиные соты хаффлпаффцы, обложились защитным барьером из книг птенцы Ровены, и, наконец, гриффиндорцы. Лили. Она склонилась над свитками, не замечая ничего вокруг себя. Сердце кольнуло — «твои друзья — Пожиратели». Из подсознательного чувства противоречия Северус не стал садиться со змеями. Он устроился у окна, так, чтобы не видеть ее, не испытывать искушения подойти, заговорить и опозориться. Понятно, что смысла в добровольном изгнании никакого не было — свои пожмут плечами, решив, что ему нужно догнать неделю, пропущенную из-за Филча, чужие — не обратят внимания. Северус разложил книги — эссе по Защите от Темных Искусств само себя не напишет. От необходимости притворяться идиотом хотелось рвать на голове отсутствующие волосы — уровень предмета был сродни объяснению человеческих взаимоотношений на примере пестиков и тычинок. Лили никогда не одобряла его увлечение темной стороной волшебства. Даже тем, что можно создать, используя лишь разрешенные источники, доступные в библиотеке. Кажется, именно из-за этого они в первый раз и поругались всерьез. — И вот на таких примерах у нас и изучают Защиту, — протянул Северус, закончив читать ее работу. — А, я… — замялась Лили. — Нет, ну твое невежество понятно, у тебя не хватает… как бы это сказать? Опыта? — Здравый смысл, Сев. Здравый смысл объясняет мою неосведомленность, — отрезала она. — Обрекает тебя на это. А это эссе, уж прости, на статус женского романа. Для того чтобы постичь темные искусства, иметь возможность противостоять им, необходим жизненный опыт. — Ясно, — прошипела она, пристально глядя ему в глаза. — С чего ты решил, что вправе вообще давать мне подобный совет. — Я лучше знаю эту область. — Намного лучше, надо думать, — отрезала она. Лили тогда не разговаривала с ним неделю. А сейчас им просто не о чем говорить. Меланхолию Северуса прервала Шейла, материализовавшаяся рядом с ним. Она сидела на столе, мантия обрисовывала ее фигуру так, как этого бы не сделал самый откровенный наряд. — Не делай так больше, — прошипел он, подняв на нее глаза, благодарный предчувствию, которое заставило его отсесть от остальных. — Как пожелаешь, хозяин мой, — театрально прошептала она, — теперь я знаю адрес дю Морна. — Тебе не стоило торопиться — все равно ближайший камин в Хогсмите, а туда я смогу выбраться только в субботу. — Мы идем сегодня. Нас проведут тропами фэйри.