Avengers' Students' Life (Школьная жизнь Мстителей)

Стив недоумевал зачем он вообще потрудился ответить на приглашение Тони на вечеринку, да еще и предложил свою помощь. Тони просто был, грубо говоря, любвеобильным бабником — творил все, что захочет, а другим потом расхлебывать кашу, которую он заварил. Казалось бы, они со Стивом две параллельные реальности которые никогда не пересекутся, да и не могли бы пересечься в целом. Но была пара причин, по которым Стив не мог не дружить с Тони. Отец Тони, как рассказывал его сын,  занимался производством военного оружия и всяческих кибернетических технологий. Ну, а дед Стива, как правило, служил в полку во время Второй Мировой войны, получил почетное звание генерала, разбирался во всех автоматах, боеголовках, пушках, бомбах, в общем всего, что можно было тогда найти. Поговаривали, что генерал Роджерс даже владеет секретной информацией государственного уровня. Стив гордился своим дедушкой. Но сначала был отец. Всё, что Стиву вкратце объяснили о его смерти — так это то, что он и много десятков других военнослужащих погибли при взрывах мин, установленных вражескими солдатами. Стиву было шесть, когда это произошло. За ним последовала мать. Молодая крепкая девушка, чьи руки всегда почему-то пахли молоком, была сбита вражескими истребителями на учениях, где-то далеко в Ираке. Он всё еще помнит ее последний поцелуй в макушку — она улетела на учения рано утром, а он поленился встать и обнять ее на прощание, лишь пробомотал что-то сонно в ответ. Тогда он даже и не подозревал, что это было последнее мамино объятие. Стив плакал много. Очень много. Лил слезы в тайне ото всех. Не показывал уныние перед бабушкой, не смел даже опускать уголки губ, разговаривая с дедушкой, а в школе с трудом проглатывал тугой ком в горле, когда на уроках задавали писать эссе о времяпровождение с семьей на уикендах. Дедушка постоянно твердил ему, хоть и с едва заметной ноткой неуверенности в глазах, что он должен быть благодарен Богу за то, что он в ситуации в какой он сейчас есть. Ведь у других все гораздо и гораздо хуже. Мальчик лишь согласно кивал в ответ, а внутри все у него протестовало. Он не понимал, что может быть хуже смерти родителей. Причем оба умерли почти сразу. *** До старшей школы, Стив постоянно был одинок, он словно выстраивал вокруг себя толстую кирпичную стену. Перейдя в школу «Ист-Ривер», он полагал, хотя, скорее, был абсолютно уверен, что так будет продолжаться и дальше, пока в первый же день к нему не подошел парень с гордо вскинутым подбородком, засунув руки в карманы. Стив был готов к принятию того стереотипа, что новичков в школах всегда поначалу избивают и толкают в коридорах, но не думал, что все начнется так быстро. Гордый парень напротив хлопнул его  ладонью по плечу (как позже выяснилось, это был просто дружеский жест), и открыв рот, хотел было уже что-то сказать, (несомненно, что-то дружелюбное), но Стив, принял его поведение за агрессивное, после которого должен был последовать мордобой, и, славившийся своей быстрой реакцией, Роджерс со всей силы въехал ему в челюсть. Ошалевший парень, все еще сохраняя собственное чувство достоинства, вытер кровь с губы и пробормотав что-то вроде: «Ах так, значит…», накинулся на него. Завязалась драка. Их расцепил какой-то крупный блондин с длинными волосами, и до прихода директора, смылся с места событий. Ну а, когда позже, в приемной у директора Фьюри мистер Старк и мистер Роджерс сидели с насупленными бровями, пытаясь не смотреть друг на друга, Стив вдруг резко спросил. — Ну вот зачем надо было на меня набрасываться, а?! Раз новенький, так сразу молотить его кулаками?! Все вы одинаковые! Вот не можете вести себя нормально! По-человечески! Я просто не могу понять, что… Лицо Тони, придерживающего рукой опухшую щеку, оскорбленно вытягивалось, по мере того как Стив пылко продолжал свой монолог о несправедливом обращении к некоторым ученикам в высших школах. Когда Роджерс стал сыпать на него обвинениями, брызгая слюной и тыча в него пальцем, Тони истошно выкрикнул слова, со сквозящей обидой в голосе: — Угомонись! Да я просто хотел, блин, спросить, что за гель для волос ты используешь, придурок! Повисла недолгая тишина, в которой искаженное гневом лицо Стива медленно прояснялось, а сжатые в тонкую линию губы Тони расслабились, и сам он тяжело откинулся на спинку стула, поражаясь идиотизмом всей  ситуации. -…чего? — Да ничего. Говорю же, спросить хотел чем ты волосы мажешь, что они не торчат на макушке! Стив замолк, медленно подняв глаза на стоящие торчком волосы собеседника, только сейчас начиная понимать, что же случилось. На минуту, горе-драчуны ошалело уставились друг на друга. Казалось, воздух в комнате скоро затрещал бы от сдерживаемого напряжения. Но чуть позже, каждый, кто проходил мимо двери в приемную директора останавливался и недоуменно приложив ухо к трясущейся стене, слышал заливистый хохот Тони Старка и ритмично громкий смех задыхающегося Стива Роджерса. Так и началась история их крепкой дружбы. И иногда, сидя в забегаловке «У Эда», которая была в некотором роде душой всего их городка Орландо, и попивая молочный коктейль с корицей, Стив, глядя на дождливую улицу сквозь толстые стекла кафе с неоновыми подсветками, вспоминал каким же одиноким он был все эти годы без </i>них<i>. А затем переводил чуть затуманенный взгляд на сидящих рядом Тони и Наташу, которые активно спорили о чем-то, лупя большой лаптоп, хохочущего Тора, с огромной кружкой имбирного лимонада, в которую он осторожненько капнул неизвестного пойла из своей фляжки за пазухой, Клинта, который натягивал новую тетиву на дугу лука и изредка вставлял в их спор пару фраз, усмехаясь и качая головой, и Брюса, который сосредоточенно чертил что-то в своей потрепанной тетрадке, бросая на друзей недовольные взгляды, просящие немедленно заткнуться и не мешать ему работать над проектом, впрочем, они никогда его не слушались. И когда Стив сонно наблюдал за этой шумной веселой компанией, скрытой от дождя на улице, крепкими стенами теплого кафе, всегда очень хотелось сказать что-нибудь такое… такое банальное… слащавое, что-то вроде признания в любви, хотя и знал, что в ответ получит косые взгляды, или «С тобой все окей, Роджерс?», «Это на тебя так Пегги влияет, приятель…» *** Доехав до дома на автобусе, Стив открыл входную дверь и бабушка с порога смачно поцеловала его в обе щеки и пригладила светлые волосы Стива. Прижала ладонь к трясущимся губам и, в своей обычной слезливой манере, печально улыбнувшись, протянула: «Как подрос уже…» Стив едва сдержался от того, чтобы закатить глаза. Нет, не стоит думать, что он не любил бабушку. Это вовсе не так. Просто она говорила это каждый божий день, как он открывал входную дверь. И ответом на ее жалобное замечание, всегда был один и тот же снисходительный ответ: «Прошел один день всего-то». — А где Па? — потеряв отца в раннем возрасте, маленький Роджерс стал неосознанно звать дедушку «папой». Дедушка откликался чуть позже чем было надо, но все же печально улыбался в ответ. С тех пор ничего не изменилось. — Ох, он нанес визит своему фармацевту; таблетки кончились! Ты же знаешь его, вечно паникует когда успокоительного нет, — проворчала бабушка переворачивая пирожки лопаткой. Масло на сковороде зашипело. Стив заволновался за деда. Ему уже было под девяносто — годы уже не те. И хоть бабушка пыталась скрыть беспокойство за дедушку ворчливостью, было ясно что ощущения у нее те же. Вообще вся семейка Роджерса крепко ассоциировалась бы у любого с военными службами. В каждом поколении находились свои храбрецы, собственнически защищавшие родину, ну или как-либо связанные с вооруженными силами США. Взять хотя бы дядю Дэнверса — он летчик ВВС. Тетя Тейлор занималась разработкой химического оружия, вещества, способного защитить от последствий радиоактивного облучения. А тетя Энн состояла в батальоне морской пехоты. Учитывая тот факт, что все в его семье так или иначе были связаны с оборонными силами Америки, традиционно считалось, что и Роджерс тоже последует по стопам своих родствненников; чтож, так и есть. Вне сомнений, именно так он и поступит. После выпуска из старшей школы он поступит в Армию США, и к двадцати годам станет генералом. В этом Стив был как никогда уверен. — Ну ладно, если что — я у себя, — Стив прошел в свою светло-зеленую комнату с армейскими постерами и флаерами, огромной картой мира, почти на половину стены, а в аккуратной рамочке красовалась их с Пегги фото. Комната его постоянно была в таком идеальном порядке, с чистой рабочей зоной и свежим бельем на постели, что Тони часто нарошно выбрасывал обертку от чипсов или банку газировки куда-нибудь в недоступных для глаз углах. Но на следующий раз, мусора уже не было, и все лежало как и прежде, без единой на поверхности пылинки. Стройная Пэгги на фото, гордо улыбалась, приобнимая Стива за талию, выглаженная одежда, опрятное лицо и уложенные волосы — в этом вся она. Наташа часто в шутку называла ее «женской версией Роджерса», и Бог свидетель, они и вправду были словно одинаковые отражения в зеркале. Стив улыбнулся. Но спустя полчаса Стиву было не до улыбок. Формулу центра гравитации искаженного объекта, которую сегодня Брюс ему битый час пытался вбить голову, он бессовестно забыл и отчаянно выбивал по клавишам калькулятора нервную дробь, силясь припомнить X и Y компоненты на координатной кривой. Хотелось и ему иногда быть гением точных наук, как Старк и Беннер. «Но что поделаешь, каждому свое,» — вздыхал он. Телефон зазвонил, и он был рад отбросить цифры в сторону, когда увидел кто ему звонит. — Алло? — Слышала, в пятницу ты наведываешься на вечеринку Старка? Могу я увязаться за тобой? — с ходу спросила Пегги, как только он поднял трубку. Ее британский акцент заставлял его улыбаться, — так она казалась ему еще более особенной. — Я на это и рассчитывал! — засмеялся Стив. — Погоди, а откуда ты узнала? — Нат наябедничала, я догнала ее по дороге на занятия кикбоксинга, — Пегги казалась довольной собой. Она прижала трубку ближе и услышала дыхание Стива. — Хорошо, я заберу тебя в полвосьмого, пойдем туда вместе, с тобой, по крайней мере, будет веселее, — Стив поймал ее на том, что она тихо засмеялась, и тепло улыбнулся, хотя, этого она видеть не могла. — Договорились, только давай не задерживаться допоздна, я еще рассчитываю на свидание с тобой, — в голосе проскользнули игривые нотки. И не дав Роджерсу время на раздумывание над ответом, Пегги весело бросила. — Все, Стив, отбой! Роджерс печально застонал и пожаловался напоследок Пегги на алгоритмы и функции. — Я всегда говорила, что цифры это не твоё! И неважно относится это к домашке, пунктуальности или возрасту! * Пегги звонко захохотала.