Иллюзорный волк

Смотреть на это было омерзительно, а тот факт, что происходящее выглядело и пахло довольно аппетитно только делало блюдо еще более тошнотворным. Когда при тебе начинают готовить мясо, под классическую мелодию, из ноги твоего мертвого друга, с которым ты общался всего несколько часов назад, то начинает потихоньку зарождаться ненависть и отвращение. Алекс кромсал, резал, жарил, добавлял специи и делал это с таким видом и грацией, словно его блюдо будут подавать на день рождения крупного чиновника в пятизвёздочном ресторане, заставляя меня бледнеть еще сильней. Спустя пару часов, когда перед мной поставили тарелку с мясом, картофелем и зеленью, повар сделал последний штрих – полил блюдо тонкими линиями масла. Если бы я не видел собственным глазами из чего, нет, из кого было сделано это блюдо, я бы даже не признал, что это гребанная человечина. - Ну что, готов заново познать вкус самого аппетитного мяса на свете? – с нотками веселья послышался голос Чарли. - Да пошел ты, - злобно прошипел я. - Ну что ты как маленький, - встал он со своего места, подходя ко мне, - у тебя просто нет выбора, - улыбнулся Чарли, беря в свои руки нож и вилку. Отрезав небольшой кусочек мяса, он положил его себе в рот и с закрытыми глазами начал медленно пережевывать, явно, наслаждаясь каждой клеточкой его мертвого беты. Меня бы стошнило, и я даже был на это согласен, если бы хоть капля моего желудочного сока попала на Чарли, но к сожалению, или к счастью, внутри меня уже ничего не осталось. Билл, стоящий рядом, жадно облизнулся, поглядывая с каким наслаждением Альфа изволит пробовать свежеприготовленное блюдо. - Как всегда – превосходно, - торжественно произнес Чарли, посмотрев на Алекса, отвесившего полупоклон своему Альфе, - будет жалко тратить сей шедевр на тебя, - кинул он взгляд в мою сторону. - Можешь забрать себе, разрешаю, - улыбнулся я, не сводя взгляда с его глаз, за что вновь получил сильную пощечину от Билла. - Все еще нагл, даже в такой ситуации, - сказал Чарли, и сложно было сказать, что было больше в его голосе – ненависти или презрения, - только идиоты или самоубийцы в данной ситуации не стали бы слушать меня. На что я лишь тихо захихикал, на что Чарли, с подозрением, посмотрел на меня. - Тогда я идиот-суицидник, - улыбнулся я, наблюдая за гримасой Альфы, за спиной которого, по стойке смирно, стоял Алекс, словно дворецкий на службе у дворянина. «Убийца - дворецкий», - на миг возникла мысль в голове, из-за чего я вновь тихо захихикал. - О нет, - на удивление спокойно отвечает Чарли, - ты отнюдь не идиот, каким хочешь казаться, - попытался улыбнуться он, но ничего кроме кривой улыбки у него не получилось, - ведь ты подозревал что с нами что-то не так, да? – задал он вопрос с интересом глядя на мою реакцию, но не дождавшись и этого, продолжил, - что-то внутри тебя гложило и ты даже пытался копать под нас, но все время выходило глухо… - С каждой неделей мы становились все ближе, - продолжил он, после небольшой паузы, отрезая себе второй небольшой кусочек мяса, - но ты все еще продолжал подозревать нас, и никак не находил подсказки, которые находились у самого твоего носа. Дальше его монолог ненадолго прервался, чтобы он смог дожевать кусочек пищи. - Как вкусно, - произнес он, - никак не могу насытиться, - отрезая новый кусочек, продолжил Чарли, но вместо того, чтобы самому съесть этот кусок, он попытался запихнуть его в меня, но я никак не хотел открывать рот, но Чарли меня заставил, насильно открыв челюсть и положив туда кусочек мяса. И я тут же выплюнул все прямо ему в лицо. Но, словно ожидая подобного, он просто прикрыл голову ладонью. Даже капля слюны не попала на его рожу. Быстро выкинув остатки пищи на пол, он той же рукой ударил меня по лицу. - Как я и говорил ранее, - вновь начал говорить Чарли, смотря на меня сверху вниз, - ты, отнюдь, не идиот, - сделал он небольшую паузу, - ты просто смирился с тем, что тебе убьют, расчленят и съедят, - улыбнулся Альфа, смотря прямо мне в глаза, - а все твоё сопротивление лишь жалкая попытка хоть как-то испортить нам жизнь напоследок. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь бешеным стуком моего сердца. - Ооо да, - медленно вдыхая, произнес Чарли, - этот едкий запах страха никогда не перестает радовать меня, - вновь улыбнулся он, - но кто сказал, что я позволю тебе просто так быть поданным мне на ужин? – медленно продолжал Альфа, четко проговаривая каждое слово с нотками веселья в голосе. - У тебя есть слабость, и ты специально пытаешься нас заставить не думать о ней, сосредотачивая наше внимание на себе, - сказал Чарли, с улыбкой на устах продолжая смотреть за моей реакцией, - ты ведь не думаешь, что мы забыли о твоем отце, да? – еще сильнее улыбаясь спросил он. И здесь я не выдержал. - Ты не посмеешь! – даже я не мог разобраться, что было больше в этом крике – ненависти, ужаса или отчаяния. - Еще как посмею, - продолжал лыбиться он, а его зрачки окрасились в кровавый цвет, - если ты не станешь слушаться моих команд, то прямо на этом столе мы раскромсаем твоего отца и подадим на ужин, словно индейку на день благодарения! - Н-нет, - только и смог выдавить я в отчаянии. Горло вновь заболело, словно при ангине, голова загудела еще сильней. И даже то сопротивление, что я оказывал, в итоге стало чем-то эфемерным и ненужным, как третья нога для человека. - Ну же, - тихо произнес Чарли, преподнося к моему рту небольшой кусочек мяса, - ты просто должен съесть это, и твой дорогой папа будет жив и здоров, и дальше продолжит не подозревать своего сына в чем-то…,- хмыкнул он, - нехорошем. «Папа», - возникла мысль в голове, а за ней пришли и картинки, вместе с воспоминаниями. Как я с родителями, пока меня еще не отправили в школу, гулял в весеннем парке. И пока папа о чем-то шутил с мамой, я с наслаждением поедал сладкую вату, предаваясь неге на качелях. Или как папа отводит меня в первый класс. Тогда мы потерялись и минут двадцать искали нужный кабинет. Было весело поспевать за нервничающим отцом, который переживал об этом дне больше чем я сам. Более печальная картина – папа сообщает мне о диагнозе мамы, и я со слезами на глазах переспрашивал его, не веря своим ушам. Как мы с отцом по очереди сидели возле маминой кровати, помогая ей во всем. Похороны мамы стали для нас горем, ожидаемым, но горем. Помню, как я вызвался нести гроб, но мне отказали, сославшись, что я еще слишком мал. Я ожидал, что после смерти мамы станет легче, и у нас будет больше времени, однако отец начал пить, и больших трудов стоило заставить бросить его, и вскоре он завязал с алкоголем, но в итоге его выбрали на должность Шерифа и папа стал пропадать на работе. От алкоголизма к трудоголизму. Но даже в те редкие моменты, когда он находил время для меня, я был счастлив. Сеансы просмотра кино, совместные обеды и те немногие моменты, когда он ругал меня за пропущенные школьные занятия. Множество радостных воспоминаний захлестнуло мою голову, но они так же быстро пропали, и перед мной вновь предстал Чарли, все еще держащий мясо перед моим ртом. И я сдался. Едва приоткрыв рот, как Чарли, одним грубым движением запихал мясо Майкла мне в рот. Я едва успел зацепить его зубами, ибо Альфа слишком быстро вытащил вилку. - Жуй, - проговорил он, смотря на меня, - иначе будет худо. И я никак не мог противиться ему. Скрепя сердцем и сдерживая надвигающуюся рвоту, я медленно жевал приготовленное мясо из моего друга. Едва я проглотил ненавистные кусочки, как рвота тут же дала о себе знать, но я сумел сдержать все в себе, заново проглотив желудочный сок и блюдо. - Какой молодец, - улыбнулся он еще сильней, смотря на мои муки, - такими темпами ты скоро съешь всю порцию, - издевательски продолжил Чарли, аккуратно отрезая куда более крупный кусок, подавая его мне. - Давай, Стилински – проговорил Альфа, - так мы станем одной семьей. Я не знал сколько это продолжалось. Возможно минут пятнадцать, но как по мне прошли часы, когда мучения закончились, но даже тогда надежда пришла слишком рано. Все только начиналось. - Прекрасно, - произнес Чарли, и даже погладил меня по голове, не обращая внимания на мой взгляд полный ненависти, - какой хороший мальчик, но, - сделал он небольшую паузу, - у нас осталось одно небольшое дело к тебе, - продолжил Чарли, облокотившись задницей об стол, не обращая внимания на все еще лежащий труп, который уже начинал неприятно пахнуть, - ты ведь сын местного Шерифа? – Спросил он, но не дожидаясь моего ответа продолжил, - мне нужны его уровни доступа к системным файлам полиции. Мое сердце словно пропустил удар. - Их невозможно достать, - сказал я, пытаясь хоть как-то откреститься от этой миссии, прекрасно понимая, что у меня вряд ли это получится. - Мне плевать, - настроение Чарли резко изменилось, став более хмурым и злобным, - если у тебя ничего не получится, мы просто сожрем твоего папашу, - медленно, четко проговаривая каждое слово, продолжил он, - ты меня понял? Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть головой, соглашаясь.

***

Чарли был счастлив, впервые за долгое время, пусть и старался этого не показывать. Когда несколько месяцев назад в его жизни началась черная полоса и его, с его стаей, выгнали с насиженного места, он долго не мог прийти в себя и даже подумывал уехать из страны, однако вскоре он смог очнуться, потихоньку составляя план по захвату города. Всего лишь нужно было надавить на слабости власть имущих, чтобы те начали слушать их, но этого было недостаточно, учитывая количество ресурсов местечковой элиты. Он мог, пусть и с возможной гибелью его любимого повара Алекса, уйти живым из возможного конфликта, но ему абсолютно не хотелось вновь куда-то бежать. К счастью для него, фортуна подкинула ему счастливую монету. У Шерифа и заместителя Мэра были дети, отцы-одиночки были очень привязаны к своим чадам. Только вот у главы полицейского департамента был сын, а у чиновника – дочь, и, разумеется, выбор пал на первого. Нет, Чарли не признавал себя сексистом, да и не был он им по факту. Просто он понимал, что слишком долго будет раздумывать: трахнуть семнадцатилетнюю блондинку или сожрать ее. Укусить сына Шерифа оказалось слишком просто – он практически жил в одиночку, редко гуляя с друзьями. Оставалось всего ничего: за несколько месяцев склонить его на свою сторону, медленно, но верно, сближаясь. Но что-то пошло не так с самого начала. Еще в самый первый раз этот мальчишка ему не понравился. Слишком любознательный, активный, как шило в одном месте, и умный, что заставляло Чарли постоянно. Даже спустя несколько недель парень все еще оставался на стороже, подпуская к себе только Майкла. Вот тогда и случился прокол, Майкл, прямо на глазах Стилински, попытался убить его, но не сумев, выболтал ненужную информацию, из-за чего пришлось резко форсировать развитие событий. Ломать мальчишку оказалось сущим удовольствием. Смотреть как он отчаянно сопротивляется, прекрасно осознавая, что с ним может случиться, а затем понадобилось сказать всего пару нужных слов, чтобы он следовал каждому приказу, даже если не хотел этого. Это было слишком весело и приятно. Но все еще слишком легко. - Билл, - сказал он, поворачивая голову в сторону своего слуги, - тихо следуй за ним, стараясь не попадаться ему на глаза, но запоминай все что он делает и, если сучится что-то подозрительное – звони. На его слова Билл лишь кивнул и быстро побежал собираться, пока мальчишка, которому даже не дали помыться, не говоря о чистой одежде, не ушел слишком далеко. Никто и ничто не должно помешать его планам.