Party like a Russian

Я недовольно завозился, услышав щелчок замка. Мне даже не надо было поворачиваться, я и так знал, кто это. — Ты же знаешь, как я не люблю, когда меня будят, — проворчал я, откидываясь на спину и давая снова расплакавшейся Веронике броситься в объятия сестры, — передай, чтобы завтрак уже подавали. Так, ставки на месте, все в привычном виде, вот только я сегодня получу от Кристи по мордасам. Что ж, кто предупрежден, тот вооружен. Я ее избаловал, разрешаю ей чертовски дохуя, надо с этим теперь что-то делать. Хотя не хочется, мне нравятся эти отношения именно за счет их непринужденности. Эх, дилемма... Но по мордасам я заслужил, это без вопросов. Никуда не торопясь, я принял душ, побрился, как следует вытер влажные волосы полотенцем. Все равно Ника сейчас еще рыдает, небось, а Кристина ее успокаивает, чего я буду один в столовой сидеть. И вот чего так страдать, я же не связал и выебал в задницу насухую, я был ласков и даже почти нежен, позаботился о ее удовольствии. Нет же, надо истерики закатывать. Женщины... Когда я спустился вниз, там уже была разгневанная Кристина. Я легко перехватил ее руку, будучи осведомлен о намерениях, и коснулся губами тонкого запястья. — Ты просто невероятный козел! — прошипела она, сжимая кулачок. — Ну выебал и выебал, не вижу вселенской проблемы, — закатив глаза, я уселся на свое место. — Я же говорила тебе, что ее изнасиловали! — возмущенная Кристя топнула ножкой в модном кроссовке. Вот уж кому точно идут подвернутые джинсы, эти щиколотки просто идеальны. — Просто представь, через что она прошла и что ты заставил ее опять почувствовать! — Изнасилование — это просто жесткий секс, — подперев голову ладонью, я вздохнул, — и я ее не насиловал, Кристь, ты же знаешь, что я так не делаю. — Действительно, чего я распинаюсь, тебе же просто насрать на чувства людей вокруг тебя! — она уже собралась развернуться и уйти, когда я спокойно сказал: — Сядь, — постучав подушечкой пальца по выделенному ей месту стола, я даже уточнил: — вот сюда. — Если ты думаешь, что я буду!.. — Будешь, — улыбнулся я. Да, стоит напомнить ей, кто я. Что мне плевать на чувства окружающих, она уже вспомнила. Осталось напомнить, что мне плевать на окружающих вообще. Нахмурившись, Кристина рывком отодвинула стул и села, скрестив руки на груди. Чтобы только сильнее побесить, я вполголоса похвалил ее и улыбнулся, когда она зло фыркнула. Режим злой кошечки у нее ненадолго, скоро все будет, как раньше. Бледная Вероника с покрасневшими веками тихонько опустилась на стул слева от Кристины и слишком далеко от меня. — Сюда, пожалуйста, — для нее я тоже постучал пальцем по столу. Чудные сестрички, одну ебу, с другой дружу, ха... Когда Ника проходила мимо меня, я решил, что стоит им обеим напомнить, почему они здесь. Ухватив девушку за локоть, я отодвинулся от стола и похлопал по бедру, чуть раздвинув ноги, — присядь-ка сюда, детка, — поджав губы, она села ко мне на колени, — не-ет, красота моя, — я прищурился, улыбаясь, — между. — Стас, прекрати! — Кристя вскочила, но замолчала, когда я выложил на стол заранее припасенный пистолет. — Это что, работает только при демонстрации? — глазищи какие красивые, блестят так, полные слез. Поджав задрожавшие губы, Ника бросила взгляд на сестру и покачала головой, послушно соскользнула на пол. А она отлично смотрится с такого ракурса... Тонкие пальчики расстегнули пуговицу на джинсах. Да уж, это надо будет повторить. Но я не любитель вуайеризма с любой стороны. — Ну, тихо, — я убрал руки глотающей слезы девушки, — не реви. Садись завтракать, — вскинув на меня ненавидящий взгляд, она оперлась на мои колени, вставая, и явно собралась уйти, — я сказал, садись завтракать. Чуть холоднее тон, а уже слушается. Ну почему нельзя не доводить даже до такого, а просто делать, что я говорю? Две упрямые девчонки. — Ты невероятный мудак! — прошипела Кристя, тоже садясь. — Ты в последнее время так и сыплешь комплиментами, — усмехнулся я, делая глоток сока, — но не я виноват, что вам постоянно нужно демонстрировать силу, чтобы добиться послушания. Поначалу я чувствовал себя как в детстве, когда кого-нибудь хорошенько отругают, а из-за стола не выпускают, и вот он сидит и давится слезами. Но Вероника довольно быстро взяла себя в руки, а Кристина даже начала со мной нормально разговаривать. После завтрака она все-таки уехала. Судя по вещам на Нике, Кристя привезла сестренке одежду, и это хорошо, не будет же она несколько дней в одном и том же ходить. Хотя я был бы не против, если бы она ходила в моей рубашке, например... Поманив куклу, я поднялся в кабинет. По-хорошему, надо бы записать все, пока не забыл, но есть дело поинтереснее. — Давай, — усевшись на скрипнувший кожей диван, я поманил ее, — иди сюда. С недовольной мордашкой она оседлала мои бедра, положив ладошки мне на плечи. — А таблетку? — как-то робко и с долей смущения напомнила девушка, покорно подставляя шею. — Она не понадобится, — проурчал я, целуя нежную кожу. Я хотел, чтобы мне отсосали — мне отсосут. Я всегда получаю то, что хочу, — умеешь вообще минет делать? — она покачала головой, прикусывая губу. — Еще лучше, — как это будет мило, неловко... Прелесть просто. Лишь бы не больно, — просто представь, что это хренов чупа-чупс, только держи зубки при себе. Ника заглянула мне в лицо, будто хотела попросить не заставлять ее, но, видимо, приняла свою участь. Да и что в этом такого? Оральный секс — это приятно, блять, и нормально! Уж на что я всегда делаю все для себя, но даже мне под настроение иногда хочется побаловать партнершу и вылизать как следует. Но какой же взгляд, какой взгляд! Покоренная непокорность собственной персоной. Пока Вероника опять расстегивала на мне джинсы, я стянул футболку и отбросил ее на пол. Божечки, да она краснеет! Как мило и как возбуждает. Меня немного коротит от ее послушания, это просто невероятное что-то! Перекинув густые мягкие волосы ей на одно плечо, я запустил в них пальцы. Нужно бы дать ей освоиться с новым полем деятельности, но какие же приятные прикосновения у ее прохладных пальчиков... Мне хотелось откинуть голову, закрыть глаза и предоставить все делать девушке, но тут два момента. Во-первых, за ней нужно присматривать, подсказывать. Это мило. Во-вторых, она так сексуально смотрится с головкой во рту, такая нежная краснеющая недотрога, которая впервые пробует член. Разве не чудо, блять? — Глубже, — голос не слушался, я кашлянул, — давай, ничего с тобой не будет. Я едва не кончил, когда она подняла на меня зло-недовольный взгляд, не отрываясь от дела и послушно заглатывая чуть глубже. Я головкой ощутил, как сократилось ее горло, но до горла там еще дохрена, нечего бояться. Если бы глаза ее были зелеными, а не голубыми, я бы записал ее в контактах "ведьмочка". Ну или просто "ведьма", больше к характеру подойдет, скорее всего. Придерживая член у основания, Ника даже как-то старательно двигала головой. Ей нравится? Маловероятно. Какое усердие ради сестренки, какая прелесть... У меня напрягался пресс каждый раз, когда уздечка проезжалась по горячему язычку и головка цепляла ребристое нёбо. С таким внешним видом и ритмом даже опыт не особо нужен, обкончаться можно. Прелестная девочка, просто восхитительная. Расслабившись, я все же откинулся на спинку, прикрыл глаза и пожалел только, что под рукой нет косячка. Минет я никогда не мог долго выдержать, слишком хорошо. Еще немного, еще пара минут... — Йёй! — дернувшись, я с трудом удержался, чтобы не влепить ей подзатыльник. — Я же, блять, сказал, аккуратно с зубами! Царапнула не сильно, больше напугала, но у нее во рту, вообще-то, одна из самых ценных частей моего тела! И сама себе работы прибавила, теперь я явно не так скоро кончу. Вечно с этими неопытными проблемы, просто не представляю, как можно еще и платить за то, чтобы лишить кого-то девственности, морока одна! Только я опять расслабился, поглаживая ее затылок, уже она невнятно вскрикнула и отпрыгнула. Хорошо хоть, что не откусила... — Тайсон, блять! — рявкнул я, заслышав знакомое игривое урчание. Ебаный кошак перестал нападать на босую ногу Вероники, зыркнул на меня блестящими глазами и с тихими мявками сныкался за диван. — Я из тебя муфту сделаю, комок шерсти, чтоб тебя! — вздохнув, я рассмеялся и прикрыл глаза ладонью. — Видимо, не судьба. Скривившись, Ника потерла челюсть и встала. Поправив одежду, я тоже поднялся на ноги. Ладно, раз уж такое дело, можно заняться отложенными необходимостями. Девушка осталась на диване, повинуясь моему жесту, я же пересел за стол. Ничего, в районе обеда попробует еще раз. Времени у нас предостаточно. — Это твой кот? — знакомое поуркивание заставило меня улыбнуться. Сейчас мохнатая жопа придет ластиться, чтобы я не злился. — Ага, — отложив ручку, чтобы под разговор ничего не напутать, я потянулся, — э-э! Тайсон! Че за хуйня? Кошак лениво приоткрыл один глаз, лежа спиной на бедрах Вероники и подставляя шерстяное пузо ее рукам. Он же не любит баб! А пузо вообще раньше только мне разрешал! — Ревнуешь? — лукаво глянула на меня девушка, за что я решил ее выебать, не дожидаясь обеда. — Он такой хороший, такой жи-ирненький... Ладно, эта сюсюкающая интонация больше милая, чем соблазняющая, ебля откладывается. — На диету его надо, — я встал и присел рядом с ней. Стоило только мне зарыться пальцами в густую шерсть на его животе, он вцепился в мою руку всеми когтями, — Тайсон, мразота! Меня отпустили, но в его взгляде было столько превосходства... — Холопу разрешено потрогать царское пузико, — проворковала Ника, почесывая немедленно замурчавшего кота под подбородком, — ты такой красивый, такой хороший ко-отик... Киска гладит киску, хм... И все равно, почему Тайсону она нравится? Он же наглый переборчивый пиздюк! Но хорошее настроение куколки упускать будет очень глупо. — Нахуй иди, кайфоломщик шерстяной! — спихнув его с колен вздрогнувшей Вероники, я улегся на диван и положил на его место голову. — Теперь меня. — Что ты за придурок, — вздохнула она, но запустила пальцы мне в волосы. Прикрыв глаза, я сморщил нос и мурлыкнул, — ого, очень похоже получилось, — мурлыкнув еще раз, я улыбнулся и поерзал, устраиваясь поудобнее. Меня гладили по голове и шее, почесывали за ушами, даже под подбородком, и я просто тихо млел. Такая искренняя ласка нечасто перепадает, — ты такой муркучий, прямо как Тайсон. — Какой? — приоткрыв один глаз, я поднял бровь. — Муркучий? — Ну все время там что-то мурлыкаешь, урчишь, вздыхаешь, никак не можешь тихо лежать, — она смущенно поджала губы, когда я засмеялся. — Не замечал, — приобняв ее за талию, я опять зажмурился, — муркучий так муркучий. Кажется, ей сейчас не до ненависти. Ну а что, она ведет себя хорошо — и я веду себя хорошо, зависимость прямая. Если меня не бесить, со мной можно даже немножко спорить безнаказанно. Если она не глупая, а она явно не глупая, понять это для нее труда не составит, так что мы сработаемся без проблем. Уже почти задремав, я усмехнулся. Муркучий. Значит, и в этом Тайсон на меня похож. Предатель мохнатозадый, ну ничего, пусть и ему перепадет женская искренняя ласка, все-таки я, как бы сильно его ни любил, несколько грубоват, у меня ласка — потрепать или почесать. А тут гла-адят, протяжным таким движением, так нежно, божечки, какой кайф... После пробуждения в голове было непривычно пусто. Потому что спал без своей чудесной бумажечки. Ника, как ни странно, не ушла, сидела на прежнем месте и читала что-то. О, Чейз, да, отличная книга. А где она ее взяла? Наверное, до полки дотянулась. — Ну наконец-то! — вздохнув, девушка встала, не потрудившись даже приподнять мою голову своими ласковыми ручками. — У меня уже ноги затекли! А ты даже во сне не давал мне встать! Глянув на старинные напольные часы с маятником, я поморщился. Проспал четыре часа почти, вечером буду ни туда, ни сюда. Но было так хорошо... Сев, я поманил ее. Вероника сразу скуксилась, но послушалась. Ничего, за все нужно платить. За ласку тоже. А уж платить я хорошо умею. — Эй, — она прижала пальчики к моим губам, когда я потянулся целоваться, — я же... Ну как же очаровательно эта девочка смущается! — Ну это же был мой член, да? — улыбнувшись, я положил ладони на выгнутую спинку и притянул ее к себе еще ближе. Поцелуй вышел неплохим. Она почти не напрягалась, весьма добровольно отвечала, даже запустила пальчики мне в волосы. Недовольно вздохнула, конечно, когда я стянул с нее мягкую футболку, но ничего не сказала. Так привлекавшие меня вчера розовые соски с широким ореолом сегодня манили не меньше, так что я позволил себе уделить им побольше внимания. — А таблетку? — пробормотала Ника, перебирая мои волосы и прикусывая губы. Нравится? Да, нра-авится... Ничего, сегодня никто отсюда без оргазма не уйдет. И для Тайсона будет лучше, если он гуляет на улице. — Она тебе не понадобится, — скользнув кончиками пальцев вдоль ложбинки ее позвоночника, я мягко сжал чудную упругую задничку. Естественно, она напряглась, но ничего не сказала. Уложив ее спиной на диван, я устроился сверху, притерся поближе, целуя приоткрытые губы. Ничего, я еще услышу ее стоны... Отстранившись, я стянул с нее спортивки, поцеловал плоский животик, не удержался и снова пристал к уже затвердевшим от ласк соскам. Такая чудная маленькая грудь, так удобно ложится в ладонь, такая упругая, плотная, просто чудо. Ника та-ак вздохнула, что я сам себе поклялся как-нибудь довести ее до оргазма одной только стимуляцией сосков. Мягкие половые губы уже были приглашающе раскрыты из-за раздвинутых ног. Радуясь, что купил этот здоровенный диван, я устроился поудобнее, придерживая строптивое создание за бедро, и приступил к делу. Вот и первый стон, тихий, какой-то нежный даже. И откуда все эти сопливые сравнения с распустившимся цветком в голове? Перечитал эротики, наверное. Упругое гладкое бедро под ладонью напрягалось каждый раз, когда я чуть раздвигал малые губы языком, и не поиграться с этим было просто грешно. И насчет смазки я был неправ, кажется, это для нее норма. Мне даже льстит, что она так течет из-за меня, весьма льстит. Ради собственного удовольствия недолго потрахав ее языком, я подключил пальцы. Вероника только выгибалась, подставлялась и никак не показывала, что чем-то недовольна. Потрясающее умение расслабляться и абстрагироваться от обстоятельств, как же ее тогда могло так травмировать изнасилование? Или он с ней совсем грубо обращался? Приподнявшись на локте, я нащупал в кармане презерватив. Когда в доме такая женщина, он всегда должен быть с собой, а то и не один. Торопливо расстегнув джинсы, я натянул его и перебрался повыше. Боже, какой довольный вид, какие розовые щеки, какой расфокусированный взгляд, ну что за прелестная куколка... Она с таким жаром ответила на поцелуй, что я не выдержал и засадил ей по самые яйца, позабыв нахрен о желании понежничать. Приглушенно застонав мне в рот, она потянулась ко мне всем телом, обнимая за плечи и жадно сжимая бедрами мои бока. — Ну и как вот тебя не трахать? — пробормотал я, глядя ей в глаза. — Любишь секс, я смотрю, — Ника кивнула, прикусывая губу. О, так можно и грязные разговорчики, м? — а со мной тебе нравится? Вместо ответа меня поцеловали, оглаживая ладонью шею и впиваясь в нее ногтями при следующем толчке. Нахуй нежность. Выдеру, как сучку. Уперевшись одной рукой в подлокотник, я взял более резкий и размашистый темп. Она проскальзывала по сиденью, пришлось другой рукой за плечо прижать ее плотнее. Запрокинув голову, Ника так постанывала, что сносило крышу. Убрав руку с подлокотника, я грубовато огладил ее грудь, большим пальцем прижал темный сосок и накрыл его ладонью, собственнически сжимая. Пока я не натрахаюсь с этим восхитительным телом, любой, кто прикоснется к нему, умрет в муках. От удовольствия темнело в глазах, чувствуя, что скоро кончу, я бросил взгляд вниз. — Вот срань, — сквозь зубы выдохнул я, заметив, что узкая пизденка почти сняла с меня презик. Пизденка приняла это за команду и кончила, заставив меня в панике поспешно вытащить. Стащив уже ненужный гондон, я мстительно подался вперед и несколькими быстрыми движениями руки помог себе кончить. — Стас, блять, — расслабленно хныкнула Вероника, лениво разглядывая мою сперму у себя на животе. — Ого, ты и так умеешь, — наклонившись, я чмокнул ее в губы, — девочка моя, ты трахаешься, как последняя потаскушка. — Что плохого в том, что мне нравится секс? — все же немного смутилась она. Какое интересное блядско-застенчивое существо. Мне нравится! — Разве я сказал, что это плохо? — поднявшись на ноги, я подобрал свою футболку и бросил ей на живот, с наслаждением потянулся. — Всегда бы так, а то больше выебываешься, чем ебешься. — Если бы ты меня не шантажировал, все было бы немного проще, — фыркнула девушка, вытираясь, — у нормальных людей есть стадия ухаживания, чтоб ты знал. — Бесполезная трата времени, все равно же потрахались бы, — отмахнулся я, — на каком свидании ты обычно даешь? — На пятнадцатом, — огрызнулась Ника, натягивая трусики. Черт, она и это делает сексуально... — у меня был только один нормальный парень. Так-так... Один нормальный парень, перед которым она не меньше месяца ломалась, что для целки, в принципе, даже нормально, потом тот насильник. Ого, я всего третий! — А чего разбежались? — налив воды из графина в два стакана, я вручил ей один. — Ему не нравилась моя грудь, — поджав губы, Вероника чуть отодвинулась, когда я сел рядом, но стакан приняла. — У тебя охуенные сиськи, — заверил я, обнимая все еще практически обнаженную девушку за плечики, — предлагаю договор. Я тебя не шантажирую, ты меня не выбешиваешь, мы трахаемся. Как тебе условия? Я чуть приподнял стакан, предлагая чоканьем закрепить сделку. — А Кристя? — недоверчиво прищурилась Ника. — Пусть присоединяется, я не против тройничка, — меня пихнули локтем в бок, и я фыркнул, — если ты не попытаешься от меня сбежать, она неприкосновенна, как и раньше. — Не боишься, что я начну ебать тебе мозги? — растянула губы в ехидной улыбочке Ника, все же сдвигая стакан с моим. А у этой девочки есть предпринимательская жилка, определенно. Она очень, ну просто невероятно интересная. — Тогда я просто буду ебать тебя, — ухмыльнулся я, наконец делая глоток и смачивая пересохшую глотку.