Alea jacta est

      Мертвые воды       «Санта-Клара» с опущенными парусами плыла против течения Мертвых вод. Анжелика наблюдала за тем, как уверенно суденышко сопротивляется силе морского потока, желавшего увлечь каравеллу обратно к берегу, чтобы пополнить число скитавшихся по нему душ. Но теперь на корабле хозяйничала Калипсо. Она вела корабль по своему пути, который был известен только ей одной.       — Томас, — шепотом позвала Тич сидевшего у фальшборта Робертса. Он не сводил глаз с отца, который уже долго стоял на носу корабля рядом с богиней. Иногда они перекидывались парой фраз, но расслышать что-либо было невозможно. Томас выглядел настороженным и не был рад, что Анжелика отвлекала его.       — Что тебе нужно? — гневно бросил пират, когда женщина подошла к нему.       — Я хочу знать, что будет дальше. Хочу знать, почему ты не рассказал мне всего. Я устала быть в неведении. Я ведь тоже играю здесь свою роль. И я имею право знать всё, — потребовала Анжелика.       — Даже я не знаю всего, — прошипел Робертс. — И чем меньше ты сейчас донимаешь меня, тем будет лучше. Для нас обоих.       — Я не верю тебе, — ответила Тич холодно. — Ты уже давно позабыл о том, что это нужно нам двоим.       — Анжелика, я прошу тебя… — вдруг взмолился Робертс. — Я сейчас не контролирую ситуацию. Я даже… я напуган. Пожалуйста, поддержи меня, а не создавай побочных проблем.       Он поднялся на ноги и обхватил руками ее плечи. Тич взглядом попросила пирата убрать руки. Томас выглядел жалко, растерянно. Но это не заставило женщину смягчиться.       — А ты оказался таким же слабаком, как и остальные. Сломался, повстречавшись с теми, кто сильнее тебя, — произнесла она разочарованно.       — Я докажу тебе, что я сильнее их, — озлобленно ответил ей Робертс и, оттолкнув женщину в сторону, двинулся к отцу и Калипсо. Богиня, словно почуяв его приближение, повернулась к нему навстречу.       — Какой вопрос привел вас ко мне, капитан? — в игривом тоне поинтересовалась Калипсо.       — Отрадно, что вы еще помните, что я здесь капитан, — храбрясь, начал Робертс. — Куда мы держим путь? Когда вы выполните обещанное?       — Хоть сейчас! — расхохоталась вдруг богиня, и корабль вдруг начал раскачиваться, зачерпывая воду. Холодные темные потоки устремились на палубу, словно голодные языки пламени, обуявшие трухлявое древо.       Робертс в панике ухватился за первый попавшийся канат.       — Вы хотите потопить судно?! — вскричал он перепуганно.       — Иначе никак не вернуться в наш мир, капитан! — ответила ему Калипсо. Она тут же прекратила раскачивать «Санту-Клару» и повелительно произнесла:       — Если вы готовы, то прикажите команде покрепче закрепиться на корабле, чтобы не затеряться в вечности во время нашего короткого путешествия, — скомандовала Калипсо. Робертс кротко кивнул и ринулся в трюм, куда еще давно забились в страхе почти все матросы. Богиня в это же время кликнула Шансу, и Робертс столкнулся лицом к лицу с ведьмой на ступенях трапа.       — Страшишься? — прошептала она, поймав на себе его бегающий взгляд. — Я предупреждала ведь тебя. Теперь назад дороги нет.       — Я не собираюсь поворачивать назад, — процедил Робертс сквозь зубы, расходясь с Шансой. Она вышла на палубу, и Калипсо встретила ее тёплой улыбкой.       — Подойди ко мне, дорогая, — поманила ее богиня, и ведьма покорно поднялась к ней. Калипсо взяла ее за руку и вложила кисть Шансы в свою левую ладонь.       — Пора свершиться предначертанному! — торжественно воскликнула Калипсо, грациозно вскинув вверх правую руку. Плавно отводя её в сторону, она заставила каравеллу накрениться на правый бок. Все, что было на палубе и не было закреплено, мгновенно покатилось в сторону. Из трюма раздались грохот и испуганные крики.       Анжелика, всё так же стоявшая на палубе, зацепилась за планширь. Она изо всех сил старалась удержаться, но вот ноги ее оторвались от палубы и повисли в воздухе прямо над водой. Она посмотрела на Калипсо и Шансу, стоявших на полубаке вверх ногами. Они словно были приклеены к доскам. То же можно было сказать и о душе Барта Робертса, мелькавшего за их спинами. Казалось, для них все происходящее было обычным явлением, не представлявшим никакой опасности.       Вдруг «Санта-Клара» резко погрузилась в воду. Тич почувствовала, как холодная вода ударила по ее коже даже сквозь одежду. На несколько секунд Анжелика потеряла ощущение реальности. Море бережно стиснуло ее тело в своих объятиях и не отпускало. Сложно было сказать, сколько корабль пробыл под водой, миг или бесконечность прошли к тому моменту, когда Анжелика вновь ощутила, как спасительный воздух хлынул в ее горло. Никогда еще для нее вдох не был так сладок, как сейчас. Наверное, это можно было сравнить разве что с первым вдохом новорожденного.       Тич обессиленно упала на палубу и перевернулась на спину. Ее не интересовало, где она и кто еще находится сейчас с ней на судне. Прикрыв глаза, она втягивала в рот свежий воздух, будто боясь, что в следующую секунду его опять будет не хватать. Но учащенное дыхание успокаивалось, сменяясь на ровное. Солнечные лучи согрели веки женщины, и она поняла, что после прогулки в мир мертвых в нее как будто вернулась жизнь.       — Живой! Живой! — вдруг завопил кто-то в неистовой радости. Анжелика открыла глаза и увидела старшего Робертса, согнувшегося на коленях на полубаке. Он целовал влажные доски и вновь восклицал: «Живой!» Рядом с ним стояла Шанса. Лицо ее озаряла самодовольная улыбка. Больше никого не было. Тич оглянулась в поисках Калипсо, но богиня точно испарилась.       На крики отца из трюма выбежал Робертс. Его лицо выражало радость, но не такую, какая должна быть у сына, вновь встречающего своего родителя в здравии. Эту радость омрачал оттенок эгоистичной корысти, которую Анжелика прочла, только взглянув в глаза Томаса.       — Сын! — торжественно воскликнул Бартоломью, направляясь к Томасу с распростертыми объятиями. — Ты вернул меня к жизни! Я благодарен тебе за такую смелость…       Закончить свою фразу Черный Барт не успел. Его сын выхватил из портупеи свою шпагу и, замахнувшись, бросился на отца. Он был безоружен и настолько обескуражен, так что никак не смог защититься от удара. Острие вонзилось ему под правое ребро и вышло рядом с позвоночником. Глаза мужчины закатились, лицо исказилось от страшной боли. Он рухнул на колени ровно на то же место, где только что восхищенно кричал, что обрел жизнь. Жизнь, продлившуюся жалкие три минуты.       Бартоломью повалился на палубу. Кровь потекла из его рта, из раны на животе, и многочисленные струи собирались в одну алую лужу рядом с алой полой его парадного камзола. Мертвые глаза уставились прямо на Томаса, укор застыл в них. Побелевший Робертс-младший стоял над телом, осознавая, что совершил только что.       — Что ты наделал? — закричала исступленно Анжелика позади него. Она не понимала, что произошло. В ее голове ещё отдавался эхом голос Барта, а ведь сам великий пират уже лежал трупом перед ней.       — Все правильно, — сказала вдруг Шанса. Только говорила она не томным голосом ведьмы, а приглушенным, шепелявым тоном Калипсо. Анжелика ужаснулась. Она отступила назад в абсолютном смятении.       — Услуга за услугу, капитан Робертс, — продолжала говорить богиня из тела ведьмы. — Я знаю, чего вы желаете. Вы помогли мне вернуться из плена Мертвых вод, в котором я оказалась, когда был уничтожен трезубец Посейдона. В нем была заключена сила, позволявшая мне властвовать в этих морях. Но я потеряла ее и думала, что навечно останусь в тех морях. Но вы помогли мне выбраться. Я не останусь в долгу. Вы желаете обладать силой Даров Океанид. Но пока у вас есть только один.       — Два, — возразил ей Робертс, отводя взгляд от тела убитого отца.       — Карты у вас нет. Картой обладает эта женщина. — Калипсо указала в сторону Анжелики. — Вы еще не заметили, что карта подчиняется только ей? Пока мисс Тич жива, вам не овладеть картой. А значит, и силой Даров тоже, — поддразнивала богиня Робертса. Тот вновь принял жалкий, растерянный вид. Калипсо спустилась к нему, звеня металлическими подвесками, украшавшими изящное тело Шансы, в котором богиня теперь обитала. Она подошла к пирату сзади и положила одну руку на его плечо, а другой вытащила окровавленную шпагу из трупа Черного Барта. Богиня вложила ее эфес в руку Томаса и прошептала:       — Вы уже убили отца, чтобы получить власть над Дарами, так что вам стоит убить её?       Анжелика ясно осознала нависшую над ней угрозу. Робертс, будто заколдованный, поднял оружие и кинулся к ней. Тич была не из трусливых и выхватила свою шпагу, отразила удар. Она ощутила, как свежие капли крови с шпаги Томаса брызнули ей на лицо.       Робертс не был намерен останавливаться. Лезвия скрещивались ежесекундно с характерным звоном. Анжелика была искусной фехтовальщицей и умело оборонялась. Но и Робертс не давал ей перейти в наступление. Он играл на износ. Ему хотелось вымотать женщину и поразить ее в тот момент, когда она попросит передышки. Но Тич не желала сдаваться.       — Так вот каков твой план! Ты желал обладать силой Даров единолично! — крикнула Анжелика, вскакивая на планширь. Она смогла зацепить Робертса по лицу, рассекла висок. Кровь заструилась по его щеке, но это не остановило пирата, а только больше разозлило. Он стал наносить удары еще ожесточеннее, и Анжелика поняла, что для нее критичный момент, когда силы для битвы иссякнут, уже близок. Нужно было либо переходить к дипломатии, либо сдаваться. Или шанс победить у нее еще был?       — Уж так вышло, Анжелика, что эту силу на двоих не разделишь. Я до последнего верил, что это возможно. Но я обманулся и невольно обманул тебя. Если ты сейчас добровольно отдашь мне карту, я пощажу тебя. А если нет… — На этих словах он бешено вскинул шпагу и резко опустил ее вниз, ранив Тич по руке. Боль сразу же сковала половину ее тела, она выронила шпагу, но успела перехватить ее в другую руку прежде, чем Робертс нанес повторный удар, который мог стать сокрушительным. Шпага Робертса воткнулась в палубу. Те секунды, что он потратил на то, чтобы выдернуть ее, Анжелика использовала, чтобы прыгнуть за борт.       Вынырнув, Тич с ужасом поняла, что Робертс выгоняет на палубу всю команду, чтобы начать охоту за ней. Томас велел матросам заряжать револьверы и стрелять на поражение. Но первые же выстрелы оказались бесполезными: порох промок. Анжелика выиграла время. Барахтаясь, она вытащила из-под одежды драгоценную карту. Только Тич развернула ее над водой, как карта будто слилась с морем, и на больших волнах запрыгала уменьшенная каравелла «Санта-Клара». Анжелика схватила кораблик и откинула его куда подальше. В эту же секунду настоящая «Санта-Клара» просто напросто исчезла с горизонта, а вслед за ней и разъяренные крики бегавшего по ее палубе Робертса. Анжелика осталась совершенно одна посреди беспредельно-пустынного морского простора.

***

      За всё то время, что Карина была на «Голландце», мертвую тишину в каюте его капитана не нарушало ничего, кроме песни волн за бортом. Время текло медленнее, чем вода в равнинной реке. Неведение и одиночество сводили девушку с ума. Но этому, по всей видимости, пришел конец: дверь посреди стены материализовалась обратно, распахнулась и на пороге каюты возник ее хозяин.       — Скучала тут? — ласково спросил у нее Барбосса. Карина не ответила, потому что увидела маячивших за его спиной Уилла и Джека. Она сразу же бросилась обнимать Тернера. Он стиснул ее в отеческих объятиях, отчего Гектор смутился и потупил взгляд.      — Что, старина, расскажешь, как тебя занесло на этот кораблик? — плюхаясь на стул, поинтересовался Джек, а затем перевел взгляд на Уилла, застывшего на входе в каюту и волнительно осматривавшего знакомую обстановку.       — Что, Тернер, в родные пенаты вернулся? — ухмыльнулся Барбосса.       — Это место никогда не было мне родным, — оборвал его Уилл. — Ты добровольно пошел служить на нем? Или Калипсо принудила тебя?       — И то, и другое, — со вздохом ответил Гектор, идя к своему столу. Деревянная нога мелодично постукивала в такт его шагов. Сев, он продолжил: — Когда ты воскрес, я умер. И еще один бравый капитан погиб в тот момент, если вы помните…       — Салазар, — с отвращением сказала Карина.       — Он самый. Калипсо быстро поняла, что с Трезубцем что-то произошло. Он ведь был источником ее могущества над морями. Она сама может управлять только этими водами. Разрушив Трезубец, вы лишили ее власти. Перевозить души стало некому и нечему. И Калипсо предложила делать это мне. Я не хотел соглашаться. Но понимал, что если это место займет Салазар… Он мог бы стать вторым Джонсом…       — Зная тебя, ты тоже можешь это сделать, — заметил Джек.       — Но не собираюсь. Я дал клятву Калипсо перевозить души умерших. Она переправила Салазара на берег мертвых. А мне отдала его команду. Чтобы вернуть "Голландец" в Мертвые воды, Калипсо потребовала Шансу потопить его.       — Они знают друг друга? — удивился Джек.       — Шанса была… вроде протеже Тиа Дальмы. А теперь она покорная слуга богини, — рассказал Барбосса.       — Значит, мы можем предполагать, что они в сговоре, — напряженно рассуждал Тернер вслух.       — Калипсо с Робертсом? — переспросила Карина.       — Она появилась на палубе «Санта-Клары» и отправила нас сюда. Мы были привезены в качестве оплаты за ее помощь Робертсу, — сообщил Уилл.       — Думаю, Робертс — пешка, — произнес Гектор, поднявшись и начав расхаживать по каюте. — Он ищет Дары Океанид… Но Калипсо не даст ему ими завладеть. Ей они нужнее.       — Почему ты так думаешь? — спросила пораженная девушка.       — Благодаря ним она сможет вернуть свое былое могущество. Ведь в Дарах Океанид заключена сила трех морских богинь — Калипсо, Дионы и Гесионы. Давным-давно они были сестрами, но Калипсо убила обеих с помощью Трезубца Посейдона и получила единоличную власть над морями. Но так как Трезубца больше нет, силы Дионы и Гесионы остались заключены только в их Дарах. Если Калипсо соберет их все, она вновь станет полноправной богиней морей, как раньше.       — Значит, наш главный враг не Робертс, а Калипсо… — неутешительно подытожила Карина. — Раз она погубила своих сестер ради абсолютной власти, то сейчас она не будет церемониться, чтобы вернуть ее себе назад.       — Верно мыслишь, дочка, — с горькой улыбкой произнес Гектор.       Все замолкли, осознавая, что их истинный враг еще более коварен и беспринципен, чем казалось раньше. И если раньше казалось, что победить смертного Робертса им под силу, то теперь вставал вопрос куда более сложный: как совладать с бессмертной богиней.