Начало похода изначально не предвещало чего-то хорошего или обнадеживающего, а теперь и вовсе катилось в котёл безнадеги. Чего они ждали? Что им хотелось увидеть на пути к "спасению" Короны? Поле с тропой чёрных гладких каменистых наростов? Чудесатого старца с припасенной притчей о добре и зле, или подсказкой на пути к невероятным приключениям? Что они хотели, идя без людей, стражи, какого-либо отряда в столь опасное и безрассудное дуновение лёгкой надежды на спасение. И то, не факт что это могло спасти хоть что-то, но поведать чуть больше о загадочных камнях, не раз проклятых разрушенными жизнями.
"Хах, да убережет и сохранит нас Корона, верно король Фредерик? Так вы говорите своим подданным когда наступают тяжелые времена - просто верить в лучшее и ждать худшего исхода. Отличная перспектива."
Тут, холодная небесная капля нарушила поток раздумий, разбившись кучей крупиц о темную макушку смольных волос, чей обладатель размеренно ступал -будто не обращая внимания на прилипание подошвы и противное хлюпанье- по влажной почве, испорченной грязью и лужами. Что ж, если кратко, то им стоило пройти от места "падения" всего пару метров, после чего грянул дождь. Он был холодным, отрезвляющим, беспокойным, и это привело безмолвного парнишку немного в себя. Такая погода в принципе была для него чем-то спасительным от угнетения мыслей и неудачных изобретений, а сейчас она была в самый раз вместо холодного утреннего умывания*.
Идущая впереди фигура качнулась, грязь под ней зачавкала, но падения за этим не последовало. Удалось устоять на ногах несмотря на свой-то перелом, очень похвально. Правда в этот раз хлопать большого желания не было, слишком сильно давит на глотку проучить, поиздеваться, сделать всё чтобы сейчас она чувствовала себя куда хуже. И он издал небольшой хохот, причина которого была в издевательстве и, возможно из-за действительно забавной упертости вояки, или же из-за своего мысленного сравнения. Неужели надеется дальше так идти, качаясь как неваляшка из стороны в сторону и хромая, подобно подстреленной псине?
Что-то вдруг разыгралось внутри него от этого. В воспоминаниях разыгрались события последних дней, ярко всплывающих каждый раз когда он видел ногу Кассандры. Запах, тошнота, боль, загадочные зелёноглазые бандиты. И со страхом уставившиеся на него глаза стражницы. Насмешка пропала, а хрипловатый голос разорвал сферу безмолвия, не желая более идти в такой напряжённой тишине (хоть бы гагары пели летя на юг**):
- Ни на что не смею намекать, но кажется твоя нога не способна сейчас к тому пути, который мы должны пройти, - она резко остановилась, он последовал её действиям. Хм, может это звучало больше заботливо, чем он представлял в голове, с ясным пренебрежением? Нет, наврятли нечто подобное не будет звучать пренебрежительно, но, с его то стороны странно будет так-то проявить за... О чем он вообще размышляет?
Серо-зелёные глаза мельком прошлись по знакомым чертам, будто бы пытаясь отыскать в них что-то новое, возможно забытое в череде безжалостным ударов судьбы, очертившей их полосу чёрным грифелем злого художника. Эти полосы были грубыми, неаккуратными, вели спиралью, а после острыми углами поверх следа уже минувшей светлой линии жизни впивались. Жестокая шутка. И в итоге ничего не найдя, скрылись за веками. Больше его ничему не удостоили кроме молчания и поворота обратно, в сторону встречи с Рапунцель, Юджином, и прочей живностью. Кроме Рудигера.
Он был больше чем тупое бесчувственное животное, как к примеру принцесса. Возьмём это за основу нашего определения ко всем людям. "Ты ведешь себя как принцесса, вот значит откуда пошло данное выражение" на свою шутку для "своих" Вэриан снова усмехнулся, забыв про недавнии прогулки по памяти, пока не услышал падение.
Пройдя немного вперёд и присев на корточки, его взору предстала некогда гордая и сильная воительница, теперь же валявшаяся в грязи и пытаясь подняться. Большая ирония. Сначала она поставила для опоры одну руку, потом вторую, но вот грязь, в которую она уволилась, оказалась между бледными исцарапанными пальцами и это поспособствовало тому, что вторая рука попросту заскользила. Там и первая присоединилась, вместе с лицом, которое решило не отставать оказаться в грязи. Забавное зрелище, особенно если она бурчит под нос всякие "красноречивые" слова, услышанные однажды от отца во время отчета своих провинившихся подчиненых. На это можно было бы смотреть вечно, правда... не стоило забывать что их преследуют зелёноглазки, которых встречать ну уж не хотелось. Вообще. Поэтому, подавив в себе возможно единственный искренний смех, юноша сказал:
- Ты будешь подниматься, или тебе просто нравится барахтаться в грязи? Так скажи, мешать не буду.
В лицо полетел гневный комок почвы, и успешно встретился с усмешкой. Теперь настала его очередь почувствовать когда на твоём лице мокрая земля, а руки рефлекторно убирают раздражитель. Неприятно. Ладно, очень меткий бросок Кассандра. Но только вот, он уже чувствовал такое, так что пусть не надеется что таким образом как-то разозлила его или обидела.
- Мне приятно что ты заботишься о моей коже, но тебе это больше к... - и вот второй ком, а вскоре и вообще его дернули за ногу и он весь оказался в грязи. Зато наша отомщенная леди смогла подняться и убрав с лица и одежды прилипшую почву, зашагала дальше.
Алхимик выплюнул какие-то камушки с травой и грязной водой, недовольно вытерев своё лицо самодельными перчатками, от чего кандалы неприятно отдали холодом по коже. Кто из них тут вообще ребёнок чёрт возьми?!
Поднявшись не с первой попытки с земли, подросток просто отправился вслед за девушкой, сверля её затылок взглядом. Мягкие тёмные волосы совсем стали неряшливыми, растрепанными, а о одежде которая так симпатично сидела на ней вообще можно промолчать. Хах, и ему нравилось то что сейчас перед ним. Когда-то он смотрел на неё совершенно другим взглядом, и был бы рад погулять с ней по лесу, следуя как верный влюбленный щенок. А потом лежать в кровати и прижимать к груди подушку, вспоминая различные формулы и элементы, лишь бы забыть подаренную ему улыбку. Ох, эту безупречную, искрению, и предназначенную только ему улыбку. Все формулы уходили, размышления растворялись как щёлочь в воде, посмей он вновь вспомнить эти чудные мгновения рядом. Какой же дурак, наивный и влюбленный, питающий бессмысленную надежду что однажды он узнает от неё правду, увидеть настоящую Кэсс. Как она смущённо начнёт убирать прядь волос за ухо, как прикусит губу от волнения, как отведет свой полный нежности взгляд в сторону, и как её дрожащий голос начнёт говорить, сколько бессонных ночей она перетерпела прижимая к взловнованой груди подушку. Расскажет ему о своих чувствах, мыслях, и желании быть рядом с ним. Он бы и мечтать не смел о другом. Хах, и, быть может переборол бы жгучую обиду на принцессу ради неё. Понимая что рядом с ним есть кто-то, и теперь он сможет всё.
"Забудь это. Не надо тебе этого. Ты забыл как она смотрела на тебя? Забыл как они оставили тебя? Слабый никчемный щенок" чужие слова подобно яду, пробились в пелену воспоминаний и впились в больное, распространяясь дальше, сердце. Поражая всё чтобы снова погрузиться в ту ненависть, то горячее пламя обиды и злобы. На долю секунды, смотря на уходящую девушку, он вдруг решил что можно исправить. Можно всё поправить и сделать куда лучше, зарыть топор войны и побеждать к Кассандре, схватить за руку, и сказать кучу слов.
Внутри больно кольнуло, и что есть силы сдавило. Такого не будет. С чего ему пришло в голову забыть обиды и побежать с распростёртыми объятиями? Неет. Не дождутся. Эти подонки может и живут на таких правилах "Рыбки", но не он. Хэппи-энд такого рода ему не требуется. Да пошли они все со своим счастьем! Где же эта радость? Почему он не слышит вдохновляющей речи воительницы? Или задористого смеха нашей принцесски?! Потому что не бывает всё хорошо!
Неожиданно в ушах раздался пронзительный звон, неестественно громкий и пробивающий ушные перепонки. Откуда шёл звук было неясно, но и не нужно было, потому что он был везде. Всё звенел и звенел, что пришлось закрыть в бессмысленной попытке уши, пока не послышался шёпот тысячи голосов:
"Идйан ецнлос. Йебу. Жотчину хи тевс!!! Идобовсо хесв сан, идобовсо огешан ацто!"
Непонятные слова всё повторялись, сопровождаясь фоновым шумом звона, словно он пробрался в черепную коробку и теперь эхом продолжал хозяйничать в него в голове. Лицо алхимика исказилось в оскале, после чего ощутив жар по всей руке и слабость в ногах, упал на колени. Его тело пробило ознобом, как при сильнейшей лихорадке. За всей этой странной последовательностью последовал ливень, загородивший его потускневшим глазам всё кроме быстро падающих капель. Они были подобны пузырькам кислорода, которые сначала то заполонили всё вокруг, то теперь поднимались вверх и исчезали. Вода. Снова. Он снова оказался в воде, в которую падал. Медленно, погружаясь с каждой секундой глубже, испуская последний болезненный стон...
Голова больно о что-то приложилась, а волосы увязли в знакомой грязи. И прежде чем ему пришлось закрыть глаза пока сознание проваливалось в критический сон, на его грудь легло нечто тяжёлое, сильно нажав на ребра.
Хочу спать...
* * *
-Чшш, за мной, - как упавшая монета на железное блюдце, юный голосок отозвался откуда-то из пучины тёмного коридора.
-Стой! Подожди! - вдогонку ему отправился второй, но по старше, после чего послышался тихий смех -эхом разлетевшийся по голым стенам- и быстрые шаги босых ножек. Тело само двинулось к звуку.
"Где я? Почему тело не слушается меня?"
ешан ен онО
Оно знало эти коридоры. Знало эти бесконечные запертые двери. Знало эту непроглядную темноту в которой находилось, словно зрение ему и не требовалось чтобы разглядеть дорогу. Босые ноги уверенно ступали по холодному полу, от чего тело пробирало мурашками. Но вовсе не от жуткого мороза, спокойно властвующего по лабиринту мрака, протыкая невидимыми ледяными иголками кожу. Этот непринужденный смех всё ещё отдавался эхом в его ушные раковины. И то становился тише, то громче прежнего.
- Не поймаешь! - снова этот детский голос. Он близко. Уже почти рядом.
"Что происходит... Почему я вижу это? Это не сон, и не мои воспоминания. Но и проснуться не могу. Я не хочу видеть этого.
Окно. Наконец в поле зрения появилось хоть что-то что может подарить свет. Лунный правда, но и это не плохо. Он привык что здесь почти всегда царствует она, тускло и холодно. Безразлично. Как и они все. Все эти ублюдки из Энлайтендского* круга. Рука поднялась на уровень позвоночника и провела холодными пальцами по шейному выпирающему позвонку.
"О господи, что это...?! Оно прямо под кожей! Господи!"
Подушечки пальцев встретились с чем-то рельефным, твердым, и очень смахивающим на символ круга с неполной луной внутри. Они подарили это ему ещё в семь лет. Хах, как и другим в этом проклятом месте...
Он помнил как эти мрази тщательно вымывали сделанный ритуальным ножом вырез, пока тот пытался перебороть слёзы и перегрызть чертову грязную ткань у себя в зубах, начиная задыхаться и от заложенного носа. А им плевать. Просто положили руку на плечо и сказали "Всё для высшей цели. Ты будешь достойным. Ты будешь...", последнее не удалось услышать, когда его же пронзительный крик заглушил уши. Вышивание оказалось не менее болезненным после первой процедуры. Эту остроту иглы он никогда не забудет...
"Теперь ты один из сынов Энлайдтов, и твоя эпоха отныне Предвестники! Ты будешь Говорить, но уже не Слышать. Так подними свои очи к свитку, прочти слова прошедшей эпохи Услышавших, и неси их! Пусть все ждут дня когда все переродятся в лучшее! Чистое! Прекрасное как наш бледный покровитель ночи!" - и он прочёл. Он плакал, терпел неприятное трение уже освободившей его хриплый голос тряпки на шее, но внимал своим же словам. Теперь он проклят. Проклят, чтобы нести эти чёрные слова до самой смерти, пока не наступит время Зрячих.
Обычно в семь лет дети играют в поле с друзьями, а не дают клятвы всяким кругам и...
- Перепрыгивай! - тело вздрогнуло, опустило руки на каменный подоконник, и выглянуло из окна. Высота была, благо, первый этаж.
- Лучше ты обратно. Нас могут поймать, а мне не хочется прогуляться по раскаленным углям, снова. - голос которым обладало это тело был встревожаным, явно стараясь шептать ещё тише чем может.
- Ты может и прогуляешься, а я нет, - ребячество блондина резко испарилось, а на замену ему пришла серьёзность. Голубые глаза светились уверенностью. Что же это? - Я сбегу отсюда.
- Ч...что? Ты что такое говоришь?! - перебравшись через окно и чуть не рухнув прямиком на каменистую почву, мальчишка подбежал к блондину терпя боль в стопах и схватил за обе щеки - Выбрось эту мысль. Зашвырни в дальний угол своего юного необразованного мозга и больше не вспоминай! Ты забыл что старейшины Зрячей эпохи сделали с прошлыми беглецами из Предвестников?!
- А тебе страшно, что они сделают тоже самое с тобой?
Тело затряслось, а руки отпустили лицо мальчика. Он был необыкновенным. Почему в свои годы он такой сильный? Сильнее его. Увереннее его. Даже его глаза, синие глубокие глаза, пронизывают его с высока. Но он куда ниже, и всё равно смотрит с верху вниз на его слабость. "Эти ублюдки убивали всех детей, чьи глаза были чужого цвета, но не тебя. Ты спасся. Спасся потому что на тебе сделали исключение. По какой причине? Они даже не пытали тебя как других. По какой, чёрт, причине?!".
- Пойдём, нам нечего здесь делать.
Мы Ты здесь чужой
чужие
-
Что?..
- ТЫ НЕ МОЙ БРАТ. КТО ТЫ. ЧТО ТЫ. УБИРАЙСЯ ПРОЧЬ МОНСТР! ИЗЫДИ ВЫРОДОК ТЬМЫ! - теперь руки блондина впились в горло, и тело стало сопротивляться.
Да прольется лунный свет на землю грешную!
"Что за чёрт.. "
Отчаяние и мрак поселит он в сердцах жителей падших!
"Я не монстр! Я хочу проснуться! Почему мне снова слышатся эти шепоты?!
Да уничтожит всё что дорого всем - жизнь и свет. И исполнится пророчество это, когда ребенку света лунного исполнится ровно пятнадцать лет...
ЗАТКНИТЕСЬ ЭНЛАЙТЕНДСКИЕ УБЛЮДКИ
* * *
Распахнутые глаза в ужасе устремились куда-то сквозь потолок, а лёгкие не успевали вздымаются под таким частым дыханием паники. От этого даже начало кружить голову, а он ведь только очнулся. Не понять как. Не понять где. Сердце колотилось как заведенное, от чего он просто продолжил лежать на чем-то мягком. Руки прикрыли лицо покрытое потом, ощущая как сознание снова ускользает от него. Чёрт. Как же страшно... Страшно засыпать понимая что он окунется туда снова. "Нет. Как же... Да оставьте меня...!"
Тёплое коснулось его бока, но что, увидеть он уже не мог...
