***
Остановившись у тонкой и почти прозрачной створки в комнату Содзиро, Юри перевела дух. Сколько ей еще терпеть глупость этого идиота? Почему он никак не смирится? Не примет тот факт, что он уже давно не ребенок. Что никто не будет бегать за ним, потакая каждому капризу? Коснувшись своих черных волос, девушка размяла плечи, думая, что именно сказать младшему брату своего Господина. Постараться быть жесткой? Внушить ему, что не все делается ради него? Или продолжать гнуть свою линию и просто игнорировать? — Почему ты выбрал меня для этого? — укоризненно прошептала она, слыша за спиной смешок. Повернувшись на источник шума, бывшая Тенши закатила глаза. Парень, стоя рядом, прислонился к прочной дубовой колоне, наблюдая: — Ты обращаешься к Будде или моему Брату? — смахнув несуществующие крошки со своего белоснежного кимоно, девушка кивнула: — К обоим. Думаю, кто быстрее сможет исправить тебя, — подняв брови, Содзиро подошел к ней, кивая в сторону своей комнаты: — Неверно мыслишь, девочка. А теперь — дай пройти, — встав у него на пути, Юри коснулась его груди ладонью, возмущенно говоря: — Мне приказано поговорить с тобой, — поморщившись, младший сын убрал ее руку со своих ребер: — Больно, вообще-то. И да, рабство отменили как уже… Давно, — легонько отталкивая ее, Шимада услышал вопрос: — Ты снова покидал Имение, да? — разбитые пальцы с кровоподтеками под ногтями остановились почти у самой створки. Вздохнув, Содзиро поднял голову к высокому потолку, что-то прошептав про себя. Скорее всего, очередное ругательство. Их рождалось даже слишком много, когда эта девка была рядом: — Слушай, я понимаю, ты слушаешься моего Брата и Отца во всем. Да, ты теперь часть моей Семьи, хоть я этого и не понимаю. Да, ты — Шимада. Да, ты хочешь, чтобы твой Клан оставался частью моего и да, ты чувствуешь себя жертвой. Но, знаешь, что? Мне дико… Читай по буквам… Н-а-п-л-е-в-а-ть. Сечешь? Можешь постоять здесь лишнюю пару минут, а потом сказать Кенши, что поговорила со мной, идет? Договорились, — не успев ничего ответить, Юри осталась одна в просторном коридоре, по которому гулял лишь ее постоянный собеседник — ветер. Опустив подбородок, жена Наследника ринулась к дверце, упираясь в нее запотевшим от аномальной жары лбом в столь странное время года. Стиснув зубы, она тяжело задышала, пытаясь не сойти с ума от накатившей ярости: — Послушай ты! Я не твоя Мамочка, чтобы говорить, что такое «хорошо», а что такое «плохо». Я просто хочу, чтобы ты вел себя так, как подобает… — приглушенный голос, встряв посередине фразы, доносился из-за тонкой стены: — Как подобает кому? Открою тебе небольшой секрет. Моего Брата воспитывали как Лидера. Его готовили к этому, постоянно упоминали об этом. Что говорили мне? Ничего. Лишь то, что я должен не позорить Клан и собственного Брата. Быть никем иным, как простым куском мяса, который родился по случайности. Что произошло с тобой? Ты либо единственный, либо старший ребенок в семье, так ведь? У тебя есть высшая цель, ты рождена для чего-то большего! А я? Что я? Я даже не знаю, кто я такой… — замолчав, Юри посмотрела на золотистые изображения Драконов, захвативших все Имение. Быть рожденным в таком месте и… Не представлять из себя ничего. Наверное, они с ним похожи? Содзиро, сидевший на полу, чувствовал спиной легкие колебания. Кажется, эта девчонка мнется на месте и пытается что-то сказать. Или просто решила потянуть время. Пускай, плевать. — Грязные подворотни не скажут тебе, кто ты такой, — послышалось за стеной. Протерев нос рукой, Шимада усмехнулся: — Откуда тебе знать? Не припомню, чтобы ты покидала Имение за этот год. Тогда почему ты утверждаешь обратное? Как можешь быть так уверена? — посмотрев на свои идеально-бледные ладони, под ногтями которых была лишь розовая кожа, юная Юри вздохнула: — Да, думаю, ты прав. Но то, что ты возвращаешься израненным и побитым, точно не пойдет на пользу твоим вопросам. И никак не приблизит тебя к истине. Ты просто будешь расстраивать тех людей, что беспокоятся о тебе, все больше и больше, — раскрыв сжатый кулак, младший сын с презрением увидел там только шрамы и синяки, не сходившие долгие дни. Прислонившись затылком к дрожащей перегородке, парень поморщился: — А кто беспокоится обо мне? — открыв рот для ответа, она опешила. Слова пытались выйти наружу, но… Не хотели? — То-то же, — горько улыбнувшись, Содзиро направился к своей заправленной кровати. Когда эти пройдохи успевают убирать у него? Пальцы, почувствовав свежесть одеяла, свело. Как ему претит это место. Как раздражает наигранность и фальшь. Все это — просто игра! Упав лицом в подушку, парень попытался уснуть, но… Перевернувшись на спину, Шимада продолжал видеть нечеткий и хрупкий силуэт Юри за перегородкой. Закатив глаза, беглец отвернулся к стене, выдыхая боль из груди. Плевать. Снова плевать. — Не важно, что ты — второй сын. Просто пойми, что Шимада — твоя семья. Не титул или звание, а люди, которые спят и живут за массивными воротами, — поднявшись, парень ринулся к двери, но… За ней было уже пусто. Обхватив свои патлы рукой, Содзиро захлопнул перегородку, продолжая думать об этой зеленоглазой девчонке. Она ведь… Думала о том же, о чем и он когда-то. Но это… Нет, просто очередной трюк, чтобы он остался в Имении, не больше. Она ведь теперь тоже Шимада, а значит — будет удерживать его здесь до конца дней. Определенно. Определенно…***
Пытаясь полностью окунуться в скрывающий грехи Клана вечер, Юри склонила голову в молитве. Никто не мог знать, о чем именно шепчет жена будущего Главы, но явно что-то о доме. Скорее всего, ничего необычного, лишь здоровья для родного и для некровного Отца, да благочестия двух Семей. На самом же деле… — Сегодня усталость взяла надо мной верх. Спокойной ночи, моя Госпожа, — поклонился Кенши, складывая ладони в молитве. Девушка, повернувшись к нему, учтиво улыбнулась, отвечая взаимностью. Прошло больше года, как она оказалась в этом месте. В обители страха и фанатизма, от которой так и веяло чем-то злобным и холодным. Наследник обходился с ней крайне дружелюбно, как и остальная часть его Семьи, но… Атмосфера отчаяния и нескончаемого горя не покидала бывшую Тенши. Кроваво-красный кирпич, сдерживая ее свободу, был просто пустышкой. Слово Отцу и Клану, который отдал ее в это логово — вот что сковывало юную особу. И младший брат ее Мужа как нельзя кстати усугублял положение. Хотя… Хоть кто-то мог понять ее. Был похож на человека. Этого было достаточно… Подойдя к тусклой лампадке, открывающей свет в этой комнате тьмы, Юри затушила ее, скрываясь во мраке. Пройдя к своей кровати, зеленоглазая взглянула на закрытую дверь комнаты Кенши. Она была готова к физической близости, что неразрывным канатом была связана с женитьбой, но… Шимада был с ней слишком обходителен. Чего-то ждал. Но чего? Развязав тугой бант, удерживающий обе части кимоно вместе, девушка решила не убирать с пола белоснежные одежды, надеясь на слуг. Сделав два шага назад, покинула пару гэта, наконец ощутив свободу ступней. Поклонившись богам в последний раз, девушка окунулась в бархатный шелк своей постели, давая телу отдых. Осталось только найти его своему же разуму. Слова младшего сына ее Господина засели у нее в голове. Почему он, выросший среди многочисленных преступников и снобов оставался таким… Таким простым? Как мог так спокойно покидать стены Имения, не заботясь о последствиях? Это ошарашивало и сбивало с толку. Видимо, он и правда был прав. Она никогда его не поймет…***
— Надеюсь, что кричишь ты негромко, — прошептал Содзиро, сливаясь с темнотой. Дернувшись, Юри уже открывала рот, но жесткая и грубая ладонь, закрыв его, призвала к тишине. Изумрудные глаза, впившись в незваного гостя, заметили спокойствие и просьбу. Что же, она точно не в том положении, чтобы отказывать. Кивнув, бывшая Тенши дала понять, что поняла его. Шимада, освободив ее, пожал плечами, прошептав: — Ты трусиха. Кто-нибудь тебе говорил про это? — прикрываясь одеялом как можно больше, девушка зашипела: — Иди к черту! Что ты здесь делаешь?! Ты хоть знаешь, что тебе за это будет? Я — жена будущего… — указав подбородком на свою ладонь, Содзиро вновь указал на повышенные тона. Сжав зубы, Юри притихла. — Молодец. А то уже начал думать, что придется душить… Я шучу-шучу, не дырявь взглядом! Давай, вставай, — подходя к двери, парень аккуратно приоткрыл ее, всматриваясь во двор. Боялся чего-то? Непонимающе сев на край кровати, новая Шимада взяла в руку свой деревянный шлепанец: — Куда? Ты задумал что-то очень глупое, да? То, что плохо кончится для нас обоих! — кивнув на явно женские вещи, младший сын уставился на зарево от Ханамуры. Да, он точно должен сегодня попасть туда. — Разумеется. Это и есть самая крутая часть, — улыбаясь, сказал Содзиро, растворяясь словно по ветру. Юри, сжимая виски пальцами, пыталась понять что ей нужно делать. Она не может просто так взять и покинуть Имение, нет. Но почему? Что удерживает ее здесь? Но ведь ее обещание… Разве она его нарушает? Вроде бы нет. Но это точно что-то запретное! — Ты дура. Ты полная дура! — хватая клубок одежды, шептала про себя изумрудноглазая особа.