Эй, ты! Противный!

— Ты все собрал? — Кенсу крутился вокруг своего альфы и проверял, чтобы тот ничего не забыл, ведь знал, как никто другой, что тот у него совсем невнимательный. — Да. — Чонин обнял старшего и поцеловал в лобик, на лице Су появилась теплая улыбка. — Ты сильно не скучай. Я скоро приеду. — Через месяц… Это долго! — омега снова нахмурился, за что попал в еще более теплые и нежные объятья. — Ничего недолго, — младший отстранился и продолжил думать о чем-то своем, кладя в сумку важные документы, не обращая внимания на Су. — Все в порядке? Ты сегодня какой-то неразговорчивый. И еще и эта ситуация с убийством… — омежка подошел сзади и приобнял Чонина, вдыхая любимый запах и ощущая приятное тепло от тела альфы. — А? Да… Все в порядке. Не волнуйся, они сумеют выкрутиться… — засунув последние вещи в чемодан, Чонин, освободившись от рук старшего, направился к выходу, слегка гремя колесиками багажа. — Кенсу? — Да, любимый? — Я кое-что видел в тот день… — альфа озадаченно взглянул на Кенсу и задумался, стоит ли говорить об этом или оставить в секрете. — А ладно… Забудь, — он шмыгнул носом и, поцеловав в последний раз любимого, отправился к машине. Кенсу с тоскливой улыбкой наблюдал за удаляющейся машиной и думал о неприятностях, что настигли его друга совсем недавно… Неделю назад, ночью. — Ты что сбрендил? Никому я звонить не собираюсь! Не твоему О и уж точно не Паку! — Кенсу протянул еще одну горстку таблеток и стакан воды. — Глотай, слабак! — в ответ последовало фырканье, и страдалец, забросив обезболивающее одним махом в рот, проглотил, слегка скривившись от наступающей болевой атаки. — Никакой поддержки! Даже от лучшего друга! — омега еще больше захныкал, скрутившись калачиком, а младший прилег рядом с ним и осторожно обнял, чтобы не получить ногой в живот, как когда-то. — Ну потерпи до утра, скоро все пройдет. — Су прижал Бека к себе сильнее и оба через некоторое время погрузились в сон. Утром, сладко сопящего омегу, разбудил запах еды, приготовленной Кенсу. Тот, не разлепляя глаз, ориентируясь на аромат, пошел к заветному. Живот уже не болел, чувствовал себя Бек довольно хорошо, а значит они с Кенсу наконец могли вернуться в школу. — Доброе утро, — поздоровался Су, наблюдая за тем, как старший неуклюжа пытается дойти до него, следуя за носом, слегка мурлыча. — Доброе, — добравшись до заветного, Бекхен простонал от аромата, когда прильнул к своему завтраку, — Я такой голодный! — омега с удовольствием приступил лакомится такой вкусной едой! Приятная обстановка витала в воздухе. Наблюдая за еще неуклюжими движениями старшего, Кенсу дополнил завтрак недавно заварившимся кофе. — Раз уж ты пошел на поправку, думаю можно и в школу сегодня сходить. — Не-не-не, — протянул омега, — Ты видел мои синяки под глазами? А лицо опухшее? — Бекхен приложил ладошки к своему лицу, то сжимая, то растягивая щеки, а потом быстро-быстро замотал головой. — У тебя все прекрасно с моськой, ты сам толком еще в зеркало не смотрел, а уже говоришь. — Я просто знаю! Что нужно привести себя в порядок… — Су, настаивая на ответе «хорошо», грозно взглянул на старшего, не останавливаясь добиться своего, — Ладно, — закатив глаза, произнес Бек, — Тогда надо ко мне заехать. Проверить как там Сехун и переодеться. — Уверен, что с Сехуном все в полном порядке, а одежду мою оденешь. Так что поторапливайся, мы уже опаздываем, — все так же грозно поглядывая, взяв свою тарелку, Кенсу отправился мыть посуду, а обиженный омега поплелся в душ, оставляя за собой еще сильный, впитавшийся в одежду, аромат графита. Под струями горячей воды Бён размышлял над тем, что было бы, если Кенсу и в правду позвонил бы кому-нибудь из альф. Чанёль был прав насчет того, что Бекхен сорвется. Такой смешной, еще деньгами угрожает… Среди огромной толпы школьников у входа в школу стоял Сехун, смотря в телефон и что-то бурча себе под нос. Почувствовав знакомый приятный запах, он обратил внимание на омег. Его взгляд задержался на Бекхене, он выглядел довольно хорошо после течки, что удивило О. — Что-то ты слишком хорошо выглядишь. Неужели Пака вызывал? — альфа, усмехнувшись, взял под руку раздраженного Бекхена. — Нет. Приму это как за комплимент, — усмехнулся он — Руку отпусти, придурок! — омега перешёл на повышенный тон, вырываясь из-под локтя Сехуна. — Тише, тише. Твой ненаглядный приходил и спрашивал где ты. Как насчет того, чтобы позлить его? — альфа, коварно ухмыльнулся и, совсем не смущаясь, нахально, обвил талию омеги своей рукой, — Потом навозмущаешься, делай, что говорю, — рядом стоящий Кенсу не понимал, что творят эти двое, но когда Бекхен спокойно сказал, что они его догонят, парень слегка расслабился и все-таки доверил старшего альфе. — Ты мне скажешь, что собираешься делать? — оба шли мимо одноклассников придерживая друг друга за талию, ловя на себе непонимающие взгляды. Не получив ответа, Бекхен хорошенько и смачно ущипнул альфу тонкими пальцами, да так, что след точно останется, — О Сехун! — младший лишь фыркнул на действие Бёна и, прижав его к себе еще сильнее, усмехнулся. — Сердечко Пака забилось быстрее, когда он увидел не тебя, а меня в твоем то доме. Глупый Пак Чанель, — последовала еще одна усмешка и коварный взгляд, что напугало омегу, а еще эта кривая улыбка, бр-р, как маньяк! — А ты теперь мой. — Стоп! Стоп! Стоп! Что ты несешь?! — на каждом «стоп» старший делал особый акцент, — У тебя папа в больнице лежит, а ты тут опять устраиваешь! — Бён за такое поведение пнул того под коленку, от чего Сехун чуть не упал, но успел повиснуть на омеге, навалившись всем телом на хрупкого. — Слушай меня внимательно, крикливый! — шипя на старшего, Сехун продолжил движение, — Повторюсь. Пак приходил к тебе и, увидев меня, занервничал, что у его течного омеги дома посторонний альфа. Мы можем сыграть с ним в игру, в ту игру, что он играет с другими омегами. — Продолжай, — на лице Бёна появилась хитрая улыбка и блеск в глазах — заинтересовался. — Просто притворяйся, что мы вместе и говори, что всю течку ты провел со мной. Понял? — наиграно улыбаясь, Сехун наклонился к Бекхену и потер свой нос об его, создавая умиляющиеся лица вокруг. — Да, любимый, — он чмокнул в носик младшего и, переплетая пальцы рук, образуя замок, потащил его в здание школы, строя глазки и что-то мило рассказывая. Среди стольких восхищенных взглядов, виднелся самый возмущенный и озлобленный, принадлежавший Пак Чанелю. Альфа покраснел от злости, на висках даже выступили кровеносные сосуды, а стоявший рядом Чонин посмеивался над лучшим другом. — Я тебе говорил, что они с Кенсу похожи и подход к ним одинаковый. Это же твой омега, частичка тебя, зачем же ты так с ним? Получил свое? — младший похлопывал по плечу Ёля, от чего тот раздражался еще больше. — Отвали, без тебя разберусь, — отдернув плечо, альфа поспешил за новой «парочкой». Чонин лишь улыбнулся от всей ситуации и, увидев неподалеку своего омежку среди других, понесся к нему, потому что очень сильно соскучился за то время, что Кенсу был с Бекхеном. Прошло еще пару дней, и скоро должен был вернуться Чен из незапланированной командировки. Бекхен и Сехун продолжали играть парочку, делая всякие милые вещи на публику. Оба очень сильно сблизились за эти дни, и между ними восстановились дружеские отношения. Бекхёну нравилось наблюдать, как злится его альфа и быть в окружении заботы и теплоты, вкусной еды и смешных до боли в животе шуток. Сехуну же нужно было общение и поддержка в это время, и естественно у него с Паком были какие-то старые счета, о чем альфа проболтался Бекхену. За день до приезда папы Бекхена, происходили самые обыкновенные и привычные вещи для омеги. Сехун встретил Бёна у школы, заключив в объятья, а затем, взяв за руку, повел в здание. На уроках оба сидели вместе и одушевленно что-то обсуждали, на это уже никто не обращал внимания, привыкли, что появилась новая парочка, но один из всех юношей все-таки не спускал глаз с болтающих. Чанель то раздраженно кашлял в кулак, когда Сехун пододвигался ближе к его омеге, то кидал в них клочок бумажки, в то время как О хотел приобнять Бекхена, в общем, делал всякие пакости лишь бы Сехун не прикасался к его Бёну. Перед физкультурой, в пустующем спортивном зале, который пока что не наполнился шумом и визгами, мирно посапывал Бекхен на коленях Сехуна. Альфа аккуратно, чтобы не разбудить старшего, перебирал его взлохмаченные волосы, разглядывал четкие черты лица и любовался красотой омеги. Наверное, если бы не жизненные обстоятельства, Сехун точно увел бы Бека из лап этого богатенького гаденыша Пак Чанеля. В тот вечер, когда Сехун почувствовал запах карандашного графита, подумал, что Бекхен его омега, поэтому бросился спасать, но интуиция подвела его, как такое может быть? Младший понимал, что когда-нибудь настанет тот день и Бекхен все-таки будет с Ёлем, а Сехуна опять настигнет одиночество… О слегка вздрогнул от этой мысли. Омеге снилось что-то хорошее, точно где он с Сехуном сидят на каком-нибудь из берегов огромного океана. Альфа шепчет приятным тембром голоса что-то на ухо Беку, от чего тот расплывается в улыбке. Легкий бриз развивает и превращает в беспорядок волосы обоих. Так хорошо… За всем этим наблюдал Чанель. Он прятался за входной дверью, сжимая кулаки до того состояния, что появлялись красные отметины на ладонях. Позабыв о том, что он герой школы, а ночью добродушный Чанни~, все дни он следил за Бекхеном. Ему так хотелось отобрать его у О и спрятать, пусть даже он будет против. Мысль о том, что Бён всего лишь приложение и нужен только по нужде, ушла. Каждый раз, чувствуя аромат омеги, Чанель мысленно представлял, как может обнять и вызвать такую теплую улыбку на лице старшего, что хочется все сделать для него, но в мечтах тут же появлялась физиономия ему ненавистного Сехуна, и альфа возвращается в реальность, где Бён задорно скачет перед О и что-то рассказывает. — Эй, долго там еще стоять будешь? — Чанель замялся, его окликнул Сехун, который стоял посреди зала. — Не кричи, придурок, разбудишь его, — занырнув из темноты в светлое помещение, Пак слегка щурился, но не терял серьезного вида. — Он всегда спит как убитый, — Сехун взял в руки крупный баскетбольный мяч. Удар. Бросок. Трехочковый. — Ты что-то хотел или что? — слегка насмешливо задал вопрос младший. Чанель продолжал сжимать кулаки, выглядывая из-за спины Сехуна, смотря на спящего Бека. Но не успел он что-либо ответить, как в зале поднялся шум и что-то ответить уже не получалось. После школы Сехун спешил к папе в больницу, а Бекхен, по дороге из школы, обычно заходил в маленькую кофейню, чтобы купить любимый «Латте». Сегодня он тоже направился за напитком. Вставив два наушника в оба уха и накинув рюкзак, Бек вышел из школы, не ощущая того, что за ним плетется запах альфы. Оплатив заказ и направившись к выходу, Бекхена окликнул знакомый голос. — Бекхен! Подожди, Бекхен! — сзади подлетел никто иной как Чанель, — Давай поговорим, — омега смутившись и слегка испугавшись, отошел на шаг назад, ближе к выходу, — Не бойся, я не буду больше угрожать, — действительно честный взгляд сделал Пак, и омега расслабился. — Я не хочу с тобой разговаривать, — с безразличием в голосе ответил Бек. — Бекхен, пожалуйста, выслушай меня, — альфа сделал шаг ближе, а Бекхен отошел еще на два. — Я не хочу тебя слушать! — истерично выдавил Бек. — Дай мне шанс. Один. Пожалуйста. Я буду не хуже Сехуна, — Пак умоляюще, не отрывая глаз, смотрел на омегу. Бекхен слегка замялся, услышав такое. Таким он видел Чанеля наверное тогда, когда тот спас его от грязных рук Сехуна. Честным и таким какой он есть на самом деле, — пожалуйста, — на протяжении тех дней, что Чанель находился в стороне и наблюдал за Бекхеном, он понял, что инстинкты и чувства сильнее его, глупого. Кровь кипела от того, что другой альфа был рядом с его Бекхеном. Пак еще не до конца понял, что это. Чувство собственности или же любовь, но он точно знал, что так продолжаться не может и он должен быть со своим истинным, — умоляю, — Бекхен сделал последний шаг назад, автоматическая дверь кафе открылась и омега выбежал из помещения, оставляя чуть-ли не падающего на колени Чанеля. Непринужденно болтая и рассказывая папе о сегодняшнем дне, Сехун был счастлив, каждая минута была не счету и каждый день был, как последний. В последнее время Сехун совсем не вылазит из палаты папы, только в школу или в магазин за продуктами. Сегодня Хуан был совсем никакой. Впавшие щеки, синяки под глазами, прерывистое дыхание и грустная улыбка на лице, раздирающее сердце Сехуна улыбка. В палату вошла бета-медсестра, сообщив о том, что Хуану нужно сделать укол. Сехун все также неподвижно сидел и наблюдал, как происходит привычная процедура, поглаживая папу по руке и иногда сжимая сильнее. В один момент пульсометр начал еле слышно пищать, и кривая острая дорожка постепенно становилась не такой острой и кривой. Мгновение и послышался писк аппарата. Сехун встревоженно взглянул на табло и увидел прямую бегущую полосу, говорящую о том, что это конец. Спустя пять секунд Сехун понял, что произошло и в истерике начал трясти бездушное тело папы, навзрыд крича: — Папочка, пожалуйста, очнись! Ты же шутишь! Как ты меня одного оставишь?! Я же… Я же… и так обуза… — в палату влетел доктор, отталкивая медсестер, что скопились вокруг и измеряя пульс лежащего тела. — 17:36 — время смерти господина О Хуана, — с безразличием, как будто заранее знал, проговорил доктор и вышел из палаты. — Это вы! Вы убили моего папу! Если бы не это бесполезное лекарство! Он бы… — Сехун осел на пол и зарыдал сильнее от безысходности, зная, что в смерти папы никто не виноват, это просто дурацкая не счета, которая не дала пожить еще немного, немного времени… Бекхен бежал, просто бежал, куда-то бежал, еще не решил куда, а ноги непослушно куда-то направлялись. Он смутно чувствовал запах жженной древесины, поэтому не придавал этому никакого значения. Парень понимал, что он бежит не от Чанеля, а от себя самого, от чувств, от инстинктов в конце концов. Этот жалкий вид альфы, совсем растребушил омегу. Что-то точно екнуло и почти приказало Бекхену ответить «ладно» или «так уж и быть». Это «что-то» екнуло давно, еще в тот день, когда Бек мог прижаться к Чанелю, считая, что тот его спаситель. Не все же знают какой Чанель на самом деле, лишь Бекхену удалось это увидеть и хорошо рассмотреть. Омега заметно устал и сбавил скорость. Запах жженной древесины все отчетливее и отчетливее был слышен и в конечном итоге, заставил Бекхена остановиться. Чанель не из тех кто просто сдается, заметив, что омега сбавил ход, тот прибавил скорости. Уже совсем близко, в паре метров от стоящего Бекхена, Чанель остановился бежать и лишь огромными шагами подошел в плотную к старшему. Услышав непонятный шорох сзади, омега обернулся и тут же в глаза врезалась расстегнутая школьная рубашка и белая майка, облегающая широкую грудь Чанеля? Бекхен замер и еще долго смотрел в эту широкую грудь, вглубь и сквозь, вдыхая запах жженной древесины, пока альфа не схватил хрупкую тушку и не прижал к себе, давая знак, что он просто отказа не примет. — Отпусти меня, — спустя пару минут теплых объятий Чанеля, Бекхен холодно попросил. Чанель отстранился и бросил печальный взгляд, — Один шанс. Всего один, — все так же холодно говоря и смотря на альфу, Бекхен бушевал внутри себя. Чанель расплылся в, наверное, самой счастливой улыбке и без всякого стеснения потащил омегу за собой. Старший не сопротивлялся, но так же старался вести себя серьезно. Когда Чанель был полностью увлечен дорогой, уголки губ омеги слегка приподнялись вверх, а про себя Бекхен пищал от счастья, что все так удачно складывается, забыв о том, что Пак угрожал ему и о своих же принципах по поводу альф. Немного придя в себя, Сехун вышел на запасную лестничную площадку, чтобы не покидая больницы, закурить. Сев на одну из ступенек и облокотившись на перила, альфа набрал номер Бекхена. Старший точно мог поддержать и сказать, что-то светлое, чтобы заглушить ничтожность и боль в груди младшего. Гудки. Тишина. Противный голос девушки. Сехун снова чувствовал дрожь по всему телу и чувство одиночества беспощадно поглощало душу. Медсестра, что вколола укол Хуану, отправилась в уборную чтобы хоть как-то отойти от заявления младшего о том, что она убийца. Войдя в помещение, девушка промокнула влажной салфеткой лицо и улыбнулась своему отражению в зеркале. Шорох. Та резко развернулась. Свет погас, а в уборной точно был кто-то еще. — Простите? Включите, пожалуйста, свет, — спокойно отреагировала она и на ощупь попыталась сориентироваться в темноте. Тихий гадкий смех вогнал ее в ступор. По запаху это точно был альфа. Девушка попыталась покинуть помещение, но дверь преградил тот самый альфа. В темноте удалось разглядеть некоторые черты лица, ухмылку, блеск в глазах и нож, что тот держал около живота медсестры. Пискнув от увиденного, девушка получила острием в солнечное сплетение. Хватая воздух ртом, он пыталась выкрикнуть хоть что-то еще, хоть одно слово «помогите», но тщетно. Затем последовала еще одна атака ножом и еще, и еще, пока жертва не упала без сознания в лужу крови. Преступник довольно ухмыльнулся и хотел наконец покинуть здание, не оставляя следов, довольный своим планом, но за дверью послышались шорохи, и промелькнул силуэт человека, оставляя за собой тяжелый запах. — Здравствуйте, вы Бён Бекхен? Вы знакомы с О Сехуном? — в трубке послышался грубый голос, — Я офицер полиции. — Да, это я. Я знаю Сехуна, — встревоженно ответил омега, что только что безмятежно смотрел телевизор и кушал чипсы из упаковки, ожидая отца с командировки, — что-то случилось? — О Сехун задержан по подозрению в убийстве двадцати шести летней девушки-беты. Как единственный его знакомы, вы не могли бы прибыть в полицейский участок для дачи определенных показаний? — раздался звонок в дверь, и Бекхен, продолжая ошарашено сидеть, не отреагировал на это...