Вечер
Зои (из комнаты): Ронь, помоги мне! Я, не спеша, побрел в сторону ее комнаты. Я (увидев Зои): Ух ты ж, е-мае! (играет Enigma — Return To Innocence) Зои была одета в ночнушку сапфирового цвета и в белых чулках. Ее личико отдавало еле заметный румянец, а ее хвостик вилял как сумасшедший. Как только я подошел к ней в плотную, то первое что я почувствовал — это жар исходящий от ее тела. Такое чувство что еще чуть-чуть, и произойдет взрыв. А к этому времени я возбудился, и мой прибор уперся на прикрытую трусикам киску. Я: У тебя жар. Не так-ли? Зои (обняв меня ногой): Ах, Ронни! Ты не представляешь, какой у меня жар. Я хочу тебя, как мужчину! Возьми меня в оборот! Скорее! Я (трусь своей щекою о ее щеку и, попутно облизывая, замурлыкал): Хотеть не вредно, детка. Я, потеряв над собой контроль, впился в ее губы. От этого, глаза Зои расширились, и через какое-то время прикрылись, и она поддалась этому неожиданному поцелую. Обнимая меня все крепче и крепче, Зои в конце концов хватает меня за плечи и валит на кровать. Я успеваю распустить ее косу и шелковистые волосы сверкали на свету, как пламя огня. Зои (прыгнув чуть выше прибора): ДАВАЙ! Съешь меня, мой тигр, а не то я тебя сожру (и целует меня взасос)! Я, не разрыв поцелуй, перевернул ее, и теперь я сверху. Такое ощущение, что мое тело слушается не разум, а сердце. Я: «Не думал что милая, добрая и невинная девушка окажется такой безумной». (соблазнительно) Позволь мне попробовать тебя на вкус. Зои: Я ДАВНО ГОТОВА! Я сползаю вниз по телу и, сдирая ночнушку, надкусил губами один сосок. Пока щекотал своим языком ее сосок, я одной рукой ласкал ее вторую грудь, а другой — влажную киску. А Зои то и дело нежно стонала и одной рукой гладила меня за ушко, а ее вторая рука аккуратно лежала сбоку. Когда я сильно сжал рукой ее грудь, выстрелило тонкой струйкой молочко. Я (соблазнительно): Детка, а ты знаешь, как коты очень любят молоко (и принялся слизывать брызнувшее молочко с ее груди)? Зои (раскрасневшись): О дааааа! Затем, слизав все лисье молочко, я сдвигаю ее трусики своим хером и, заранее предохранившись, резко вхожу в нее до конца. Она, резко застонав, обвила меня своими ногами, и я принялся медленно доходить до ее матки. Она кричала от боли и удовольствия, но я затыкал ее крики затяжным поцелуем. Постепенно я начал ускоряться.Спустя 2 часа
Зои уже не то что кричала, уже орала во весь голос. Благо, окна в доме были закрыты, и никто не слышал и не видел, чем мы тут занимаемся. Зои (крича): Быстрее! Сильнее! Глубже! Еще! ЕЩЕ! ЕЩЩЩЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕ!!! Тут ее тело начинает подрагивать, но я не обращал внимания, так как мое тело никому не подчинялось, кроме сердца. Вот я уже дохожу до пика оргазма, и, «накачивая» ее порциями, вдавил насколько смог. Зои: АААААААААА! И я, умиротворенно, ложусь сбоку нее. Я (отдышавшись): Ну как, тебе понравилось? Зои (шепотом умоляла): У меня этого сто лет не было… Хочу еще… Прошу… Я: «Правильно Тейлз говорил, ты нимфоманка, но я понимаю, какого это долго быть неудовлетворенной». Давай чуть позже, тем более я проголодался после обезбашенного секса (и нежно целую ее в губы). После чего, она прижимается к моему телу сильнее и начинает по-своему мурлыкать. Причем, ее «мур-мур» было таким тихим, нежным… и заразным, так как я сам начал отвечать ей тем же. Спустя какое-то время, лисье мурлыкание затихает и я увидел, что Зои уснула, прижавшись ко мне сбоку. Затем, я осторожно отстранился от нее и отправился на кухню, перекусить что-нибудь. (играет «Комиссар — Все изменится»)