Бесконечная боль

      На улице целый день шёл дождь. Тучи полностью скрыли некогда синее небо. В городе стояла атмосфера грусти, печали и безысходности. Каждая лужа отражала в себе серый цвет, отчего все улицы казались ещё мрачнее. Город постепенно погружался в ночь, всё становилось темнее, более угнетающе.       Сайори сидела на кровати в своей комнате, поджав коленки. Свет был выключен, лишь включенный телевизор мог нормально освещать комнату. По телевизору шла какая-то второсортная романтическая дорама, на которую Сайори даже не обращала внимания. Её взгляд был очень мрачный, мрачнее была только погода за окном. Она просидела дома целую неделю, игнорируя звонки и сообщения от одноклассников. Но Монику она не смогла игнорировать, а та сообщила ей, что вскоре навестит её, потому что беспокоится за подругу. Моника должна была прийти завтра, поэтому Сайори просто легла спать, не видя смысла продолжать жить этот день.       На следующий день всё также шёл дождь, казалось, что он будет идти вечно. Сайори уже давно проснулась, но не спешила вставать с кровати. Она чего-то ждала и, наконец, дождалась. Кто-то позвонил в звонок. Сайори лениво встала с кровати, чтобы открыть дверь; у неё закружилась голова, потому что встала она достаточно резко, поэтому открыла дверь немного с задержкой. Удивлению её не было предела, когда она увидела перед собой трёх девушек: Славю, Алису и Монику. Последняя не предупреждала, что приведет с собой ещё кого-то. Все гости прошли в комнату Сайори, расположившись так, как им удобно. Сайори включила свет и выключила телевизор. В комнате повисло неловкое молчание. Моника попыталась разрядить обстановку: — Завтра уже нужно сдавать поэмы на конкурс, кто-нибудь из вас участвует?       Алиса и Славя помотали головой, а Сайори уставилась куда-то в пустоту. Ей было абсолютно безразлично, что там говорит Моника. — Зачем вы пришли? — прошептала она.       Хоть это было и сказано достаточно тихо, эти слова ударили всем в уши. Славя опустила взгляд на пол, Алисе стало как-то некомфортно, Моника же не отступила. Она взяла Сайори за плечи, уставившись ей в глаза. — Что с тобой происходит?! — повысила голос Моника. — Ты не ходишь в школу, совсем забила на литературный клуб… — Прекрати… — Сайори не нравился тон Моники.       Она грубо отстранилась от неё. — Вы ничего не понимаете… — теперь Сайори повысила голос. — Мне хреново! Мне очень-очень хреново, девочки. Вы действительно хотите выслушивать все мои переживания? Ох, сами напросились. Ежедневно я просыпаюсь с мыслью о том, что сегодняшний день будет абсолютно бесполезным. В нём нет смысла. Да, раньше я боролась с этим и спокойно шла в школу, но после произошедшего… теперь я поняла, как хрупка человеческая жизнь. И от этого мне ещё противнее жить. Жить, зная тот факт, что в любой момент ты можешь умереть от рук какого-то монстра… я не знаю. Если раньше у меня и были мысли о суициде, то сейчас такое желание пропало. И что делать, если ты не видишь смысла жить, но и умирать не хочется? Существовать. Просто существовать.       У Сайори появилась одышка, потому что так быстро она не говорила уже давно. На лицах остальных девочек были видны разные эмоции: от сострадания до удивления. Казалось бы, в такие моменты обычно наступает неловкая тишина, но нет. Пока Алиса Двачевская жива и здорова такого не будет. Она вскочила с кровати, на которой сидела, подбежав к Сайори. Алиса замахивалась рукой довольно медленно, поэтому Славя успела вскочить и остановить её. — Ты совсем попутала, дура?! — крикнула Алиса. — Нам всем тут хреново, особенно тем, кто был знаком с Женей дольше тебя. Не строй из себя единственную, кому здесь плохо. Ты просто тупая пок…       Алиса не успела договорить из-за того, что Славя дала ей пощёчину. Монике пришлось встать между Славей и Алисой, иначе последняя бы ударила в ответ. — Хватит уже!       Славя отправила всех к Сайори на кухню. Там они все расселись за одним столом. Молчание длилось минут десять, пока Славя заваривала чай, никто не произнес ни слова. Алиса гневно смотрела на Сайори, а та лишь пыталась не пересекаться с ней взглядом. Обстановка постепенно разряжалась за кружками чая, но пока никто ничего так и не сказал. Алиса, наконец, перестав сверлить взглядом Сайори, посмотрела в окно, которое было правее стола. Дождь постепенно заканчивался, тучи рассеивались, начинало появляться солнце. Какое-то подобие радуги виднелось вдали. Алиса о чём-то задумалась, будто что-то вспоминая, глядя на радугу. — Когда все мои подруги перевелись из художественной школы, мне тоже стало одиноко и грустно, — неожиданно сказала Алиса, глядя в окно.       Все посмотрели на неё, даже Сайори, которая не желала встречаться с ней взглядом, тоже пристально смотрела на Алису. — После перевода Слави, Ульяны и Лены сюда, я осталась в художке одна. Новых друзей найти не получалось, поэтому я была что-то типа изгоя. В итоге, я полностью закончила художественную школу, но без скандала не обошлось. Какой-то парень приставал к одной из моих одноклассниц, вот я и решила вступиться… — рассказ Алисы прервался, потому что ей стало не по себе, но она продолжила. — Я ударила его, он попытался ударить меня в ответ, а та девушка, видимо на эмоциях, огрела его по голове чем-то железным. У парня было сотрясение мозга, он скончался в больнице. Потом меня перевели сюда, и тут произошло такое, — Алиса посмотрела на Сайори. — Прости меня.       Атмосфера неудобства окончательно сошла на нет. — Я рада, что мы не поссорились, — радостно воскликнула Моника. — На самом деле, нам нужно просто пережить все эти грустные моменты вместе, по отдельности мы сломаемся. А сломанный человек — бесполезный.       Все девочки ещё долго общались друг с другом. Они устроили подобие пижамной вечеринки, только без пижам. Сайори, судя по всему, стало легче, но ненамного. Тучи окончательно покинули небо, которое стало чисто-синим. Даже облаков не было, лишь одинокое солнце, которое светило для этого мира.       Девочки начали расходиться. Алиса и Славя пошли домой вместе. — Ты всё так искренне сказала… молодец, Алиса, — обеспокоенно сказала Славя. — Вот бы я тоже могла не скрывать свои чувства. — Так не скрывай, дурочка, — ответила Алиса.       В диалоге произошла небольшая пауза, длившаяся секунд тридцать. — Помнишь то письмо, которое ты нашла в классе?       Алиса кивнула. — Оно… моё, — смущённо сказала Славя.       Алиса посмотрела на неё каким-то странным взглядом, который выражал одновременно удивление и недовольство. Когда она окончательно обработала информацию, то заорала на всю улицу, тыкнув пальцем в Славю. Стая птиц, которая сидела на ближайшем дереве, мгновенно разлетелась в разные стороны от крика Алисы.

***

      Ульяна, Юля и Нацуки сидели в художественном клубе, занимаясь каждая своим делом: Юля рисовала, Ульяна играла в какую-то игру на телефоне, а Нацуки спокойно читала. Ульяна косо поглядывала на Юлю, та заметила, но не придала этому особого значения. Постепенно вечерело, даже в классе становилось темнее. Ульяна, наконец, решила подойти к Юле и напрямую сказать: — Давай найдём убийцу!       Нацуки потеряла дар речи, она не ожидала, что Ульяна сможет изъявить подобное желание. Юля же вопросительно посмотрела на неё, ответив на её предложение: — Как?       Этот вопрос поставил Ульяну в тупик. Юля же ехидно улыбнулась. — На самом деле, это дело очень заинтересовало меня. А та моя байка про монстра, о том, что Оно убило кого-то, была бредятиной. Хотя я действительно видела кого-то. Я просто хотела, чтобы вы заинтересовались и, возможно, помогли мне. У меня уже есть кое-какие догадки…       Любопытство Нацуки взяло верх над ней, и она тоже подскочила к Юле, встав вместе с Ульяной. — Какие догадки? — Вот вам всё и расскажи, — вновь ехидно улыбнулась Юля. — Ну, если по секрету, то я подозреваю кое-кого из литературного клуба…       Ульяна хотела продолжить расспрашивать Юлю, но, посмотрев на Нацуки, передумала. Лицо Нацуки выражало испуг, её тело дрожало. Одна только мысль, что убийца — кто-то из её подруг, была отвратительна ей. Она не хотела верить Юле. Очень не хотела.