Глава 6.
Они не смотрели мне в глаза, смотрели в пол. Я их понимала. Но хотела знать ответ на эти вопросы. - Понятно. Тогда, Оникири... - Да госпожа? - Принеси мне что-нибудь пишущее. - А? - Быстрее, пока не передумала. - Котецу? - Да, госпожа? - В которой из тетрадей была сделана последняя запись? - Эм...- Котецу, перебирая пальцами корешки начал искать среди тетрадей ту единственную. Оникири к этому времени наконец принес кисть. Было дело, я пробовала писать кистью, меня подруга подбила. Безумство заразно. Рисую я так себе, средничком, да и писать тогда хоть и приходилось, но выходило плохо. А японский... Мда... с ним все совсем плохо, я до сих пор не понимаю, почему и как я говорю на японском, если совсем его не знаю, но надо постараться. Я открыла ту самую, последнюю тетрадку, сразу с конца. Было два пустых листа, а дальше запись. Красиво. Я не очень понимаю, что там написано, но подчерк очень красивый. Словно кто-то не писал, а рисовал на листе бумаги. Мне такого не добиться. Так, вдох-выдох, это сейчас не важно. Я взяла в руки кисть и поднесла к чистому листу. Как же это, дайте-ка вспомню... - Боже,- сказала я в слух и закрыв глава представила, как это хоть примерно будет выглядеть на японском. Странно, но у меня сразу получилось. Иероглифы казались столь четкими, что я сразу же их запомнила. Да, у меня хорошая память, на это не жалуюсь. Ещё одно воспоминание, но сейчас не до него. Я аккуратно начала вырисовывать представившиеся мне иероглифы и по возможности старалась не задумываться, насколько вышло схоже. Пожалуйста, благослови моего внука.- Вспомнила я слова бабушки. Странно, но в голове я все ещё мыслила не на японском. Ещё бы знать на каком... Спустя две минуты в тетради красовался ещё один непонятный иероглиф. Чтобы он родился живым и здоровым.- После ещё одной закорючки я аккуратно, подставив под кисть ладонь отдала её Котецу и отодвинулась от тетради. Сидеть по-японски все-таки невероятно трудно, так что отползя я с радостью бухнулась просто на попу. - Котецу. - Да, Нанами-сама?- Котецу с благоговением, а Оникири кажется в растерянности просто произнес мое новое "имя". - Убери эти тетради. Все кроме одной, в которой я писала. Её оставь. Чтобы в следующий раз я смогла ею воспользоваться. Я - не Микаге-сама. Мне нет никакого дела, что в них написано. Да и знать мне этого не надо. Я все-равно не смогу исполнить эти просьбы. - Мы уверены, что в будущем... - Нет. Прекратите. Я сказала нет, значит нет. Я их читать НЕ буду. Пусть их прочтет Микаге, когда вернется. До тех пор, пусть полежат на полках, где-нибудь в уголке. Я образно выражаюсь, разумеется.- Спокойно и сдержано произнесла я. Видимо, прониклась духом этого места и красотой рисованых иероглифов. - А, ага. Как скажите, госпожа.- Сказал Котецу и схватив тетради понес их куда-то. - Онигири. - Эм, я Оникири, госпожа. - Я есть хочу. Если я сейчас же что-нибудь не съем, моим ужином станешь ты. Намек понял? - Да, го... - И не зови меня госпожой!- не смогла удержать проскользнувшее раздражения. - Как скажите, Нанами-сама. Я мигом. - Ага.- Вяло сказала я уже в пустоту. А в аниме Томое вроде хорошо готовил... В животе предательски заурчало. Не то, чтобы я не умела готовить, просто удовольствия мне это не доставляет. Есть гораздо вкуснее чем готовить. Но долго мне об этом размышлять никто не дал. В зал зашел Котецу. - Го... тоесть, Нанами-сама, обед готов. - Иду.- Я аккуратно встала и пошла на кухню. Есть в зале будет не прилично все-таки.Глава 7.
Обед не был роскошным, но и скудным не был. Все строго по японским традициям, впрочем я уже привыкла с подругой есть ДАЖЕ чипсы и СУП палочками. Анимешница гребаная. - Ну чтож. А теперь, пошли возвращать вашего лиса?! - Что?- хранители были явно удивлены. Да, сытая Мари - добрая Мари. Тоесть, теперь наверное Нанами... аргх, в голове - каша! - А что такого? Вам явно не грела душу идея сжечь те записи, верно? Но вы бы это сделали... Раз вы готовы переступить через себя, почему я - нет? Раз вам так хочется, чтобы эта паршивая лисица, гхм... Томое вернулся, я его верну. Тем более, раз это раньше его работа была, то мне с его возвращением ничего делать не придется.- Весело заявила я. Ещё один плюс. Pov: Томое. Сидел никого не трогал, бесился себе в своем одиночестве... почему Микаге исчез ничего не сказав? А теперь, вместо того, чтобы вернуться присылает какую-то девчонку? Да она ничего не может! От неё не будет никакого толка, в ней нет и капли силы бога, от её ауры растения вянут! А должны цвести и пахнуть! - Ах, он здесь! Так вот вы где? Мы искали вас, господин Томое. А ничего, что слуга бога земли в подобной призрачной забегаловке? - У меня нет настроения. Так что лучше помолчи.- Мерзость какая. Со мной разговаривает низший слой этого мира, жалкое одноглазое насекомое - Циклоп. Нету у меня настроения общаться с такими отбросами. - Все только и сплетничают о том, что Микаге оставил пост бога земли. Значит, в храме сейчас нет бога?! Однако со вчерашнего дня оттуда доносится такой вкусный запах... Запах юного человечишки, пришедшего на пост, вместо Микаге. Ничего если я его... съем? - Съешь, коли хочешь, мне то что? - Хм... а я-то думал, ты помешаешь нам.- Ты? Эта тварь смеет обращаться ко мне на "ты"? - Вам решать, съесть её или нет, мое разрешение для этого не нужно. Мне на неё вообще плевать. Однако... помнится я предупреждал вас о плохом настроении... Pov: Автор Кровавое месиво осталось на месте, где мгновенье назад стоял циклоп. Тот же, что пришел с ним и ждал у выхода стал тому свидетелем. Вполне спокойный на вид демон-лис в мгновенье ока разорвал в клочья его знакомого. Одной рукой демон-лис придерживал рукав кимоно. Он убил монстра ни запятнав то ни каплей крови этой низкосортной твари. Вторая же рука была в крови. С неё капали алые капли, падала, разбиваясь о холодные каменные плиты кровь, а ему было плевать. Его лишь слегка нервировала надобность придерживать рукав, злил циклоп из-за которого он испачкал руку и теперь вынужден идти к колодцу и невероятно бесила девчонка, которая посмела так грубо говорить с ним - великим демоном-лисом и хранителем храма Микаге. Сколько он служил Микаге, сколько ждал его? Но ожидания были тщетны. Вместо долгожданного Микаге, бог подсунул дешевую подделку. Это бесило больше всего... Впрочем во всем есть свои плюсы. Теперь он свободен. Он должен подчиняться Микаге, а не какой-то девчонке с меткой его благословения на приемницу. Микаге прекрасно знает, что он ненавидит людей. Они слишком слабые, даже слабее того циклопа. Это вызывает в Томое лютую ненависть к этим существам. Однако, он уже не помнит когда, ради Микаге он решил отринуть эту ненависть. Положить в самый дальний ящик своей памяти и закрыть на тысячу замков, однако... Теперь в этом нет смысла. Прежняя ненависть взыграла с новой силой, от такого предательства. Он не может убить эту девчонку. На ней благословение Микаге. Но и подчиняться он ей не обязан. Он теперь свободен и будет делать все, что вздумается. Его губы растянулись в предвкушении того, что он сделает в первую очередь. Да и девчонка. Он просто не может убить её СВОИМИ руками. Наблюдать за её медленной смертью будет величайшая радость для демона лиса. А когда Микаге все-таки соизволит вернуться, он покажет ему её могилку. И с грустью заметит, что сделал все, что смог. И даже не соврет в общем-то так уж и сильно. От этой идеи буря в душе Томое успокоилась и хорошее настроение впервые за пару десятков лет вернулось на место.