Удачи!

Альфа сглотнул, кивая. – Я всё решу и обдумаю, – сказал Намджун, а омега добавил: – А сейчас ты уйдешь отсюда, или я позову охрану. Парень поклонился, а затем вышел за дверь. Сокджин стоял у стены, закрыв лицо. Он едва смог остановить слёзы и сейчас боялся расплакаться снова. Джун подошёл к нему, положив руку на плечо. Старший повернулся, посмотрев на альфу блестящими от слёз глазами. Младший прижал Джина к своей груди и поцеловал в макушку. – Джуни, я... Я должен был рассказать сразу... – Чшшшш, всё хорошо... Мы пойдем в кафе, купим пирожные, и ты мне всё расскажешь... – альфа пригнулся к старшему и поцеловал в щёчку, затем снова прижимая его к себе. – Я тебя люблю, милый... *** Джун и Сокджин сидели в кафе. Старший сильно нервничал, а младший совсем не понимал, как его успокоить. Альфа выдохнул, поднимаясь со стула. – Негоже просто так сидеть. Я пойду, куплю что-нибудь вкусное, – сказал Намджун. – Тебе взять молочный коктейль или чай? Они в этом кафе часто бывали в начале отношений, и Сокджин всегда брал чай или молочный коктейль. – Коктейль... – грустно сказал Джин, смотря на столешницу, подперев рукой голову. И вскоре альфа вернулся, поставив перед старшим розовое пирожное и клубничный коктейль. Намджун взял себе такой же напиток и кусочек шоколадного торта. Младший сел на место, посмотрев на Джина. Альфа пригнулся, становясь чуть ближе к нему, и тихо сказал: – Так что ты хотел рассказать мне? – старший не ответил. – Ну? Малыш, я ведь не поругаю, не накричу... Сокджин, милый, прошу, не надо бояться. – Я не боюсь... – сдавленно прошептал старший. Его было почти не слышно и он продолжил: – Джуни, ты... Ты, наверное, понял, что мои родители не простые люди... И... Мой папа никогда не работал в интернате, а отец... Он никогда не был военным... Всё, что я рассказывал, - неправда. Папа выучился на секретаря и работал у отца, а он - наследник крупной мебельной фирмы... У Намджуна не было слов. "Ложь? Он лгал мне?" – Знаешь, почему я никогда не звал тебя к себе? Не потому, что у меня маленький брат или гостят родственники. Родственники не приезжают к нам, а братьев у меня никогда не было... Омега закрыл лицо руками. Он задрожал, равно выдыхая. Старший всхлипнул: – Прости меня, Намджун, прости... Альфа посмотрел в окно, а потом на Джина. Младший поднялся со стула. Он сделал небольшой шаг к омеге и сказал: – Иди сюда. Сокджин, оперевшись дрожащими руками о стол, поднялся, на ватных ногах делая шаг к парню. Тот протянул руки и загреб омегу в свои объятия, прижимая к себе, успокаивающе водя по спине рукой. – Я люблю тебя, не плачь... – попросил Джун, закрыв глаза. – Я виноват... Я сильно виноват, Намджун... Намджун, я люблю тебя, прости, прости меня, прости! – омега срывался на слезы и крик. – Я не хотел, чтобы все так получилось, не хотел, понимаешь, не хотел!! Они давно выбрали для меня мужа, но он старше меня на пятнадцать лет, Намджун, я ненавижу его!! Намджун, ненавижу!! Альфа обнимал старшего, чувствовал, как он дрожит. Никогда Намджуну не было так страшно. Он никогда не хотел, чтобы такое случилось, чтобы его омега кричал, дрожал, чтобы он оправдывался, чтобы плакал. Да, парень слышал, что у Сокджина не всё ладно, но теперь он примерно понимал, что там происходит. – Они с четырнадцати лет заставляют меня ходить с ним на свидания, заставляют обнимать его, запирают... – голос омеги резко затих. – Они хотят, чтобы я любил его, но я говорил им... Я говорил им, что он мне не нравится... Он постоянно что-то дарит, пишет, звонит... Я не отвечаю... Когда я накричал на него, говорил, как ненавижу его, родители заперли меня на неделю в собственной спальне... Я не болел в первой четверти... Ни разу не болел... Я всё это время врал тебе... И на мой день рождения в позапрошлом году не брат прислал подарок, а он... Он подарил мне то, что не дарят приличные люди... Там была записка, Джуни... Он просил меня прислать в этом фото... Когда я в слезах прибежал к папе, он никак не отреагировал... Ему было всё равно. Он сказал, чтобы я сам принимал решение... Я боялся сжечь это... Омега затих. Он сглотнул и шепотом продолжил: – Примерно через пару месяцев ты предложил мне встречаться... Ты поверить не можешь, как я был рад прятаться в нашем маленьком мире под деревом около стадиона... Знаешь, я никогда не понимал того, о чём ты говоришь... – старший усмехнулся. – И английский я с тройки на пятерку вытянул только благодаря тебе... Но это мелочи... С тобой я забывал об этом уроде... О том, как в машине он лез ко мне, как говорил всякую мерзость на ухо, как трогал меня в общественном месте... И родителям было всё равно. Им было всё равно на то, что я был совсем ребёнком. И сейчас они надеятся только на то, что я выйду за него, рожу детей... А я ненавижу его, Намджун... Альфа ласково поцеловал своего омегу в уголок губ, придерживая его лицо за подбородок. Потом старший почувствовал чужие губы на своих, ухватившись за школьную форму Намджуна, он немного привстал на носочки. – Сокджин, милый, садись... Пообещай, что съешь то, что я купил, а потом мы пойдем гулять и поговорим об этом... Хорошо? Расскажи мне всё про этого человека. Я что-нибудь придумаю, – сказал Джун, проводя раз за разом ладонью по волосам старшего. Омега кивнул, всхлипывая. Через минуту оба парня сидели на своих местах. Джун медленно ел шоколадный торт, а омега водил вилкой по глазури розового пирожного. Альфа глянул на старшего, тихо шепнув "ешь" и снова углубился в мысли. "Я мог бы найти этого человека и поговорить для начала, но я хочу побольше узнать о том, что происходило между ним и моим парнем три с лишним года," – подумал младший. Его дико раздражала возможность существования старого изващенца. От представления коленей маленького хрупкого Сокджина под ладонями старого взрослого урода появлялось желание убивать. "Сколько раз мой малыш плакал из-за него? Боюсь представить, как ему было страшно, когда за ним приезжал мужчина, забирал, а возвращал почти ночью... – думал Джун. – Мое солнышко... Сколько же ты пережил, а я не знал?.."