Удачи!

– Чон Чонгук, к тебе приехали, – сказала воспитательница, заглянувшая в спальню альфы. Чонгук посмотрел на женщину, замерев над листом бумаги с карандашом в руке. Он задумался на секунду: – Кто? – Иди, посмотри, – воспитательница отошла в сторону, и мальчик, встав с места, направился к выходу из комнаты, потом надевая куртку и выходя на улицу. Альфа высматривал огромными темными глазами кого-то, кто мог бы приехать к нему. Вон тот незнакомый господин в шляпе? Точно нет, это дедушка одной девочки. И явно не та женщина в бежевом пальто. А что это за машина? Чонгук пригляделся к выходящим из машины людям: взволнованный молодой омега, омега постарше и хмурый альфа. Мальчик замер, смотря на Хосока. Последний заметил брата и со всех ног ринулся к тому, обхватывая его шею, прижимаясь: – Гук-а! Привет, Чонгук-и! Я так по тебе соскучился!... – омега отпрянул, смотря брату в лицо: – Почему ты не позвонил мне? Гук-а, скажи! – Я... – младший опустил глаза. – Я не хотел тебя беспокоить. Я думал... – Это не важно, ты потом сможешь все мне рассказать! – Хоби ткнулся лицом в щеку брата, прижимая его к себе покрепче. – Иди собирай вещи, папа пойдет оформлять документы. Я помогу тебе собраться, если разрешат! К счастью, воспитательница, под пристальным взглядом двух пар огромных глаз, разрешила Хосоку помочь брату собраться. Войдя в комнату, омега удивлённо посмотрел на невскрытую посылку. Он прочитал подпись: отправитель Юнги. – Чонгук-и, почему ты не открыл посылку? – А, она от Юнги, – альфа подошёл к посылке, секунду смотря на нее, а потом отходя и начиная вытаскивать вещи из тумбочки. – А надо было открыть? – Да... Мы с Юн-и отправили тебе подарки. Я не думал, что родители решат забрать тебя домой! – А... Папа хотел, да?.. – Да. – А ты? Ты хотел, чтобы я вернулся? Хосок с удивлением посмотрел на брата, потом восклицая: – Конечно! Хоби разулыбался и крепко обнял Чонгука. Омега отпустил младшего, чтобы начать выгребать вещи из его шкафчиков, сумки и торопливо все складывать. Хосок всегда был торопливый. Но несмотря на спешку, вещи он складывал бережно и с любовью: это были вещи любимого младшего братика. Вдруг из джинс Чонгука, которые Хосок встряхнул, чтобы распрямить, посыпалась мелочь. Омега быстро кинул брюки в сумку, и оба брата ринулись на пол, с криками "мое!" собирать деньги. Хосок сжал в кулаках несколько монеток, радостно хихикая. Чонгук, сунув в карманы то, что успел собрать, жалобно посмотрел на старшего: – Отдай, хен, это мое! Хоби же, задорно улыбаясь, чмокнул Чонгука в нос и вскочил с пола, выбегая из комнаты: – Собирайся пока! Скоро омега пришел в столовую, сразу радостными глазками осматривая выпечку. "Какая красота!" – подумал омега, проходя через всю столовую, словно зачарованный. А вот и она, булочка с посыпкой, королева среди всех других булочек. Хосока поприветствовала круглая женщина: – Здравствуй, солнышко. Что ты хочешь? – Здравствуйте~ можно вон ту красивую булочку? – Конечно, милый, – сказала она и протянула лакомство омеге, который сразу дал взамен деньги. – Откуда ты такой красивый к нам приехал? – поинтересовалась женщина. Она говорила спокойно и даже ласково, как папа или дедушка-омега, как кто-то родной. – О, а я не к вам! Я приехал за братиком, за Чонгук-и, с папой и отцом. Мы забираем его домой, – Хосок улыбался, почти светился. Какая приятная женщина! Эта толстая буфетчица нравится ему даже больше, чем психолог. – Чон Чонгук? – уточнила она, продолжая после кивка Хоби. – Ой, а знаешь, твой братик совсем не ест. Такой худенький. Приехал, весь бледный, представляешь? Кое-как заставила его поесть. Как же он такой худенький будет дальше? Ой, да ты небось и сам худышка под этой кофтой. Нынешние детки совсем плохо кушают... Хосок посмеялся: – Нет, что вы, не волнуйтесь! Чонгук-и очень хорошо кушает, иногда даже мое доедает! – Ай-ай, – вздохнула буфетчица. – Раз забираешь брата домой, заботься там о нем. Корми его хорошо, и сам ешь. Вы насовсем забираете? Хоби довольно кивнул, откусывая булочку. Этот омега совсем нетерпеливый. – О, ну, хорошо. Передавай привет ему от меня. О, и вот это, – она достала из кармана фартука маленькую конфетку и протянула Хосоку. – Спасибо, обязательно передам! До свидания~ И омега зашагал к выходу из столовой, бережно сжимая тонкими пальцами конфетку. Хосок был очень рад этой короткой беседе, и, к тому же, он узнал, что о его маленьком братика тут волновалась такая хорошая женщина. В момент, когда Хо прошел уже половину пути, один из ошивающихся в столовой обитателей интерната шикнул своему другу: – Глянь, какая соска. Альфа присвистнул вслед Хосоку, проходящему мимо: – Эй, ты, иди сюда! Хоби оглянулся, держа около рта булочку, повернулся к парням, нахмурился: – Чего тебе? – он честно постарался быть грозным. Альфа толкнул языком щеку изнутри, с ухмылкой смотря на незнакомца. Хосок наклонил голову с непониманием: – Чего молчишь? Ты языком трогаешь, щеку прикусил? Осторожнее надо. И Хоби пошел дальше. Тот же альфа нагнал Хо, хватая его за плечо и поворачивая к себе: – Пососать хочешь? Хосок закипел от злости, пытаясь вырвать руку из хватки незнакомца: – А ну отстань! – Да ладно тебе. Пожалей меня, я тут один, ни телки, ни теленка, писька колом, а в рот никто и взять не хочет. – Ну так попроси своего друга! – возмутился Хосок. – Откуда в тебе, придурок, столько наглости? – Ты в каком классе? – возмутился альфа, хмурясь. – Да в каком бы классе ни был, я точно понимаю, что нельзя хватать незнакомых людей и говорить с ними таким тоном, – зарычал Хо. – Эй! – отвернувшаяся буфетчица, наконец, заметила детей. – Ты там что такое делаешь, а!? Она протиснулась в проход, быстро преодолевая расстояние между буфетом и альфой и хватая последнего за руку и оттаскивая от Хосока. Омега был свободен. – Иди, солнышко, я с ним поговорю. Хоби кивнул, хмуро посмотрел на нахального альфу, и вышел из столовой, сразу направляясь в комнату, где жил Чонгук. В это время Чон младший, старательно утрамбовывал вещи в портфель. В дверной проем заплыл недовольный Хосок с булочкой у рта, подошёл к брату, дал откусить немного. – Ко мне сейчас какой-то придурок приставал, – пробубнил омега. – С кривым носом? – уточнил младщий, отвлекаясь и смотря на брата. – Нет. – Кудрявый? – Не-а, – Хоби ткнул пальцем над одной из своих бровей: – Родинка вот тут была. – А... – Чонгук вздохнул. – Да уж, он придурок. Жалко его... – Почему жалко? – Хо уселся на кровать брата. – Он тут с начальной школы. Отца и мачеху почти не видит, а сводного брата, бету, он совсем не знает, – альфа, с горем пополам, застегнул молнию. – Он поэтому такой противный? – Он одинокий, ему тут скучно. Он противный, потому что хочет внимания. Хосок грустно вздохнул. Он вытащил из кармана оставшуюся мелочь и отдал брату. – А чья это кровать? – через какое-то время спросил омега, указывая на койку у другой стены. – Минхека. Мой сосед. Толстячок и любитель подрочить, – на последнем слове младший покривил рот. Хоби громко засмеялся: – А ты разве нет? – Я хотя бы при других это не делаю! – зашипел младший, а после сразу покраснел. Омега только громче засмеялся, пока Чонгук складывал оставшиеся вещи в пакет. Вдруг альфа остановился, поджал губы на секунду, а потом спросил: – Хосок-хен, а ты по мне скучал? – М? – Хо слизал с губы посыпку, смотря на брата. Тот ждал ответа. Омега покрутил пальцем вокруг уха, мол, не расслышал. – Ты по мне скучал? – повторил вопрос Чонгук, не отрывая глаз от старшего. Тот разулыбался и энергично, как ему и подобает, закивал. Хоби протянул булочку альфе и тот откусил кусок побольше, потом смотря на удивлённое личико брата. Братья ещё какое-то время были в комнате, болтали, пока в дверном проёме не показался папа: – Вы чего тут копаетесь?! Мы уже вас полчаса в машине ждём! И после этих слов мальчикам пришлось быстро бежать к машине, прятать сумки в багажник, а самим, от папы, - на заднем сиденье. Хосок, звонко смеясь, пристегнул себя, а Чонгук - себя, сев поближе к брату. По прошествии десяти минут, младший, крепко прижавшись к Хо, уснул. Омега обнимал братишку в ответ, придерживая. Старший омега повернул зеркало заднего вида, чтобы посмотреть на детей. Стоило тому увидеть любимых малышей одним глазком, как его муж, слегка шлепнув по руке, сказал: "Нельзя", и вернул зеркало в прежнее положение. И все были рады, что их милый маленький Чонгук-и, наконец, воссоединился с семьёй. Родители раскаялись в том, что оторвали ребенка от себя, а Хосок давно простил брата. Осталось только Чонгуку простить самого себя.