Капкан для Викинга

На что готов пойти человек ради денег? Чтобы ответить на этот вопрос, стоит учесть два аспекта: насколько этот человек алчен и какая сумма ему предложена. Кирилл Олегович Воронов совершал страшные вещи. Даже его окружение, знающее, насколько он жесток и беспринципен, не догадывалось о том, какую авантюру он затеял. Ему потребовалось несколько лет, чтобы все организовать, заручиться поддержкой важных лиц, обеспечить необходимую рабочую силу. Все шло как по маслу, пока один московский журналист не сунул нос в его дела. Огласки Кирилл Олегович допустить не мог. Журналист погиб при странных обстоятельствах, а полиция заключила, что это было самоубийство. В субботу утром Мила приехала в редакцию «Нового времени», где ее уже ждал Санчо. Теперь она звала новоиспеченного напарника только так. Ему удалось провести Милу внутрь даже без гостевого пропуска, договорившись с охранником. Безусловно, это стало большим плюсиком, который Мила про себя поставила Санчо. Правда, она не знала, что он соврал, будто бы привел девушку в редакцию не просто так. Зная о неудачах журналиста на личном фронте, охранник Михаил согласился впустить его с девушкой, на которую журналист якобы хотел произвести впечатление своей работой. — Вот тут сидел Аркаша, — Санчо указал на заваленный бумагами письменный стол, напоминавший школьную парту советских времен. — У него не было своего кабинета? — удивилась Мила. — Красотка, тут ни у кого нет своего кабинета, кроме главреда. Как видишь, у нас опен офис. На самом деле то, что Санчо назвал опен офисом, было обычным залом без какого-либо логического деления пространства: рабочие места сотрудников, кулер в центре, микроволновка, стол и холодильник у стены, экран с проектором, пробковая доска, увешанная газетными и журнальными вырезками, а еще всюду коробки со старыми выпусками журнала. Если бы Милу не предупредили, что она находится в редакции, то она подумала бы, что оказалась на складе старого барахла. — А бумаги на столе все его? — поинтересовалась Мила, просматривая верхнюю папку со стола покойного журналиста. — Не-е… Это потом завалили. Сейчас его стол пустует. — А как узнать, что из этого хла… кхм… из этих бумаг его? — У Аркаши бумаг было мало, он все в компе хранил. Сейчас загрузим его бандуру и проверим. Компьютер журналиста грузился добрых десять минут, за которые Санчо успел сообразить чай и даже достал шоколадное печенье специально для гостьи. На завтрак у Милы времени не было, поэтому она с аппетитом накинулась на печенье. — Ну?.. — спросил Санчо, когда компьютер наконец прогрузился. — Начнем с недавних посещений, а потом проверим историю браузера, — ответила Мила, но неожиданно смачно выругалась. — Что?! — А ты не видишь? — Мила указала на монитор. — Пусто! Как будто компьютером не пользовались. Уверена, с браузером будет та же ситуация. И Мила оказалась права. Компьютер журналиста Бибирева был девственно пуст. Показалось странным, что за столько месяцев никто из редакции им не пользовался, но Санчо объяснил, что все журналисты при своей технике, а новых людей в штат не брали. — Получается, компьютер простаивал бесхозным с лета? — Да. — Но данные с него, тем не менее, стерли, и, скорее всего, сразу после убийства Бибирева, как было с Лидочкой, — рассуждала вслух Мила. — Я поговорю с Мишей, у охраны могли остаться записи тех, кто наведывался в редакцию со стороны. — Хорошо. Пока Санчо разговаривал с охранником, Мила тщательно обыскала стол Бибирева, но, как и следовало ожидать, ничего не нашла. У Санчо тоже было негусто. Михаил нашел журнал за лето, но после смерти Бибирева в редакцию приходило много народа со стороны: от полиции до журналистов других изданий и почитателей покойного. Неизвестно, кто из них мог добраться до компьютера. — Нужно их всех проверить, но не знаю, даст нам это что-нибудь или нет, — вздохнула Мила. — Я займусь этим. — Санчо. Нам сейчас важно восстановить то, что делал Аркадий в последние пару недель до смерти. Может, это наведет нас на след. Он же в командировки ездил за счет редакции? — Да. — А прочие расходы у вас оплачиваются? Ну… транспорт, обед? — Да… Кажется, я догадался, куда ты клонишь. — Санчо, у тебя получится поднять бухгалтерию и найти расходы Бибирева? — Это сложновато… Такую информацию просто так не дают, а наше расследование я не могу пока афишировать. Но есть одна возможность, правда, придется подождать… — Что за возможность? — Наш главный бухгалтер не особо доброжелательная женщина, но у нее есть две помощницы — Настя и Инна. Настюха у нас недавно и на такую авантюру не согласится, а вот Инна кое-что мне задолжала. Только проблема в том, что она улетела в Таиланд на три недели и на работе появится только к новому году. — То есть нам придется ее ждать? — Другого выхода я не вижу. Но пока я бы мог помочь тебе выяснить что-нибудь про «Нексти». — Я уже пробовала навести справки — ничего, — вздохнула Мила. — Попробуем по моим каналам, точнее, по редакторским. Есть у нас некоторые языки в высших чинах, — подмигнул Санчо. — Языки в высших чинах? — нахмурилась Мила. — Мы живем в век информации, компромат можно найти на каждого, но не всегда его стоит использовать. — Хочешь сказать, ваш журнал ради информации шантажирует важных шишек? — Тш… — замахал руками Санчо. — Нельзя так громко. Мы называем это «договариваться». — Хорошо, и с кем ты можешь «договориться» об информации о «Нексти»? — Попробуем подойти с экономической стороны, я постараюсь выяснить про банковские счета этой конторы. Если они в России, то даже есть шанс помониторить банковские операции. — Это законно? — Тебя это волнует? — Нет, — не раздумывая, ответила Мила, — главное — нарыть на них что-нибудь. Санчо и Мила условились созвониться, как только кому-нибудь из них удастся что-либо узнать. Но пока ни у одного, ни у другой ничего не выходило. А время неумолимо текло к закату года, погружая горожан в предпраздничную суету. Новый год Мила ждала с нетерпением, и не только потому что его она впервые встретит с Викингом на правах его девушки, но и из-за предстоящих каникул, которые она мечтала провести с любимым. Из-за нового дела, которое взвалил на себя Костя, он был вынужден на время перебраться в Петербург, а Мила как верная женщина ждала его дома в Москве. Ему не всегда удавалось вырваться на выходные, а когда он приезжал, то первым делом отправлялся в бюро, разбираться с тем, что произошло за неделю. Только в субботу вечером Костя ехал к Миле, чтобы провести с ней ночь, а на следующий день уехать обратно в северную столицу. Мила переживала. Она отлично помнила о ветреном характере возлюбленного и боялась, что в другом городе ему захочется расслабиться в чьих-нибудь объятиях. За все это время он ни разу не заговорил о своих чувствах. Может быть, слишком рано для признаний в любви, но хотя бы простое «ты мне дорога»… Костя молчал. Точнее, говорил, но совершенно не о том, а Мила не знала, что еще предпринять, чтобы вывести их отношения на новый уровень. Несколько раз Мила порывалась приехать в Петербург, но каждый раз Костя ее останавливал, ссылаясь на работу. Можно было бы устроить сюрприз и свалиться как снег на голову, но Мила понимала, что таким образом покажет Косте свое недоверие. И пусть сомнения действительно были, но показывать их было нельзя. Викинг должен был думать, что Мила полностью ему доверяет. В двадцатых числах декабря позвонил Санчо. У него было две новости, как обычно: одна хорошая, вторая плохая. Мила попросила начать с плохой. — Инка в Тае полетела с мопеда, повредила ногу и появится в редакции только после праздников, — сообщил Санчо. — Ладно, — вздохнула Мила. — А хорошая? — Я узнал кое-что интересное о «Нексти». — Вот как? И что? — оживилась Мила. — У них открыт счет в Альфа-банке, но это еще не все. Около полугода назад произошло несколько странных операций. С их счета произошла оплата за какое-то оборудование, но деньги за покупку были перечислены Альфа банку. — В смысле кому-то, у кого там счет? — Нет, в том-то и дело. Я не экономист, чтобы выражаться правильно, поэтому говорю своими словами: «Нексти» купила что-то у Альфа-банка, что-то такое, что было в его собственности. — В собственности банка? — Да, скорее всего это нечто, что было передано банку ввиду банкротства, это обычная процедура. А «Нексти» это выкупила. — Мы можем узнать что? — По всем платежкам шло только одно указание. Некое оборудование. — Хм… У тебя есть какие-нибудь догадки, Санчо? — Честно, Мил? Нет… под оборудованием может подразумеваться все, что угодно: от токарных станков до электрической пилочки для ногтей. Тут уже нужно смотреть по их системе, к чему была прикреплена платежка, но не уверен, что так глубоко копнем. Все-таки стоит быть аккуратнее, чтобы себя не выдать. — Хорошо. Я попробую тоже что-нибудь выяснить и тогда дам знать. Мила не знала, с чего начать. Поиски в интернете успехом не увенчались. Она перепробовала все возможные варианты запросов, но практически все результаты были об ипотеке, кредитах или работе офисов и банкоматах. Мила сидела за компьютером полночи и даже не заметила, как уснула. Она проснулась оттого, что ее шею что-то пощекотало. Пробормотав нечто нечленораздельное, она попыталась отмахнуться от нарушителя сна, но ничего не вышло. — Малявка, спать за столом в такой позе вредно. Завтра шею повернуть не сможешь, — сказал Костя, и Мила тут же распахнула глаза. — Ты? Как ты?.. Сегодня же пятница? — она не верила глазам, но перед ней действительно стоял Викинг. Еще две недели назад Мила дала ему ключи от своей квартиры. Так она хотела показать Косте, как он ей важен, а заодно подтолкнуть к такому же шагу. Правда, он свои ключи Миле так и не предложил. — Сегодня было слушание. Мы его выиграли. Теперь я могу вернуться в Москву, во всяком случае, пока не подадут апелляцию. — А ее подадут? — Мила забралась коленками на кресло, чтобы быть ближе к Викингу, и сбросила с него зимнее пальто. Он ухмыльнулся ее прыти, а она уже развязывала галстук. — Пока не знаю… Могут не подать. Вряд ли что скостят, а неустойку платить большую, — Костя опустил взгляд на ловкие пальчики Малявки, которые практически расстегнули рубашку. — М-м-м… Пусть не подают. К черту Питер! — она добралась до ремня и со звоном открыла пряжку. — К черту… — усмехнулся Костя и потянул на себя Милу, желая наконец почувствовать ее сладкие губы, но забыл, что кресло, на котором она стояла, на колесиках. Оно подалось вперед вместе с Малявкой, и она потеряла равновесие. — Ауч! — вырвалось у нее, но Костя не дал Миле слететь с кресла. — Малявка, ты такая неуклюжая, — улыбнулся он и бросил взгляд на зажегшийся монитор. — Банкроство, Альфа банк, Иркутск… Я чего-то не знаю? Новое дело? — Нет, Викинг, это не по работе, — Мила быстро повернулась к компьютеру и закрыла окно браузера. — Так, читала всякое на ночь. — Странные вещи тебя интересуют. Что все-таки ты вынюхивала? Колись, Малявка. Я тебя знаю. — Ничего не вынюхивала. Просто была любопытна одна вещь. Ерунда. Мила выползла из-за компьютера, и теперь ей ничего не мешало броситься на шею Викингу, что она и сделала. Он подхватил ее под ягодицы, усадил себе на талию и понес в сторону ванны. — Мне нужно в душ. Я из суда сразу на вокзал и сапсаном в Москву, — объяснил Костя. — А меня зачем тащишь? Чтобы потерла спинку? — Именно. Костя с интересом наблюдал, как Малявка грациозно освобождает себя от одежды. Даже домашний спортивный костюм на ней выглядел сексуально. А она с наслаждением ловила на себе его жадный взгляд. В такие моменты все тревожные мысли мигом теряли всю силу, и Мила чувствовала безграничное счастье оттого, что может быть со своим любимым мужчиной. Она так соскучилась по Викингу, что было неважно, что он только с вокзала и не успел освежиться после душного поезда. Мила коснулась губами его груди, а потом кончиком языка очертила темный сосок. Она давно поняла, что эти точки у Викинга особенно чувствительны. Костя прикрыл глаза и растянул губы в довольной улыбке, а Малявка, продолжая целовать крепкое тело любимого, помогала ему снять брюки и боксеры. Когда Мила снова потянулась к его губам, Костя шагнул в душ и поманил ее за собой, но она отрицательно покачала головой. Мила любовалась прекрасным телом своего мужчины, все еще ощущая на языке солоноватый вкус его кожи. Ей хотелось растянуть этот момент как можно дольше, заставляя все чувства обостриться от возбуждения, но Костя не дал ей пытать себя. Он схватил Милу и затащил под душ. Ее длинные волосы отяжелели от воды, по щекам потекла несмытая косметика. Мила прикрыла глаза и запрокинула голову, и Костя припал к ее шее. Его Малявка пахла персиком и молоком. Невинный детский запах и совершенное тело сводили с ума, вызывая желание поклоняться ее женственности. Костя опустился на колени, его широкая ладонь накрыла плоский Милин живот, а потом скользнула ниже. Удерживая одной рукой Милу за талию, Костя закинул на свое плечо ее ногу. — Викинг… — простонала Мила, чувствуя, что готова рассыпаться на миллион кусочков от наслаждения. Измотанные любовью, они вернулись в спальню только через час и сразу рухнули в постель. Счастливая Мила тут же уснула, а вот Костя спать пока не собирался. Дождавшись, пока Малявка засопит, как обычно, когда ее сон становился глубоким, он встал с кровати и прошел к компьютеру, который она так и не выключила. Костя слишком хорошо знал Милу и прекрасно понял, что она что-то ему не договорила. Он не сомневался в ней, но, зная прыть Малявки, переживал, что она влезла в какую-то передрягу. Он просмотрел ее запросы, но картинка в голове не сложилась: некая фирма «Нексти», зарегистрированная в Иркутске, деятельность Альфа банка в том регионе и процедуры банкротства предприятий. Непонятно только, зачем это понадобилось Малявке. Костя решил не торопиться с выводами и просто присмотреться к Миле, а заодно навести справки об этой загадочной «Нексти». Он вернулся в постель и прижал к себе Малявку. Она что-то пробормотала и, повернувшись в его объятьях уткнулась лицом ему в грудь. Утром Мила проснулась первая. Она тут же сообразила, что в холодильнике нет ничего, кроме куска сыра, засохших двухдневных роллов и молока. Обычно она покупала продукты раз в неделю к приезду Викинга, а себе брала что-то готовое или перекусывала в кафе. Сейчас же требовалось поддержать образ хорошей хозяйки в Костиных глазах. Она постаралась как можно тише одеться и, захватив испорченные роллы и сковородку, выскочила из квартиры. В доме напротив была кофейня, где Мила иногда завтракала. Официанты давно ее знали и не удивлялись никаким причудам, поэтому совершенно спокойно отнеслись к просьбе приготовить омлет с ветчиной и зеленью в ее сковородке. Пока завтрак готовился, Мила в соседнем магазине купила хлеб, овощи и йогурты. Костя проснулся от шума на кухне. Когда он вышел, то увидел, как его Малявка пританцовывает у разделочной доски, нарезая овощи на салат, а на плите в сковородке томился ароматный омлет. — Доброе утро, Викинг! Завтрак почти готов, — радостно сообщила Мила. — Могла бы разбудить меня, вместе приготовили бы. — Ну нет… Ты устал, так что должен был выспаться. А мне несложно, тем более, приятно готовить для тебя. — Тогда я умоюсь, и будем завтракать. Пока Костя был в ванной, Мила накрыла на стол и разложила по тарелкам омлет. Она успела вернуться как раз перед тем, как Викинг проснулся. В этот раз пронесло. Костя был зверски голоден, поэтому с аппетитом съел весь омлет и на сытый желудок решил сообщить Миле важную новость. — Малявка, в следующую среду мой отец дает новогодний ужин для друзей, коллег и знакомых у нас в загородном коттедже. — М-м-м… Хорошо, — Мила даже не посмотрела на Костю, но почувствовала, как от волнения вспотели ладошки. — Я, естественно, обязан быть там, — продолжил Костя. — Естественно. — Пойдешь со мной? — Что? — Мила выронила вилку, и она со звоном упала на пол. — Мил, мы с тобой вместе уже некоторое время. Я не хочу торопить события, пусть все идет, как идет, но мне кажется, что уже пришло время говорить о нас как о паре. В бюро мы, конечно, все так же не станем афишировать наш роман, но в остальном… — И ты представишь меня своему отцу как свою девушку? — А как еще я могу тебя представить? — рассмеялся Костя. — Ну-у… как помощницу, ассистента, секретаршу… — Мил, ты моя девушка, и я хочу официально представить тебя своему отцу. Мила улыбнулась и уселась Косте на колени. Ее ответ был заключен в долгом поцелуе. Теперь действительно их отношения выходили на новый уровень, но только вместе с радостью Мила чувствовала волнение. Она понимала, что как только старший Воронов узнает об их романе, обязательно начнутся трудности.