Проклятье одного города.

       Разбудил его подозрительный шорох и чьё-то тело, нырнувшее к нему под шкуру и тесно прижавшееся сзади. Стараясь не делать резких движений Донгар повернул голову настолько, насколько смог и тут же потерял дар речи. Он-то думал, что его уже ничем не удивить, но это лицо он узнает из тысячи.        - Хакмар, ты совсем обнаглел?! - гневно зашипел шаман, изворачиваясь как уж на сковороде (слышал где-то эту поговорку), лишь бы не трогать лишний раз друга. Места, где он его касался, пылали жаром, разносящимся по телу словно волнами, накатывающими и накрывающими с головой. Это ненормально, это явно ненормально, - негодовал парень. Но выбраться из под одеяла, запутавшего ноги, как крепкие путы не удалось. Он только сильнее лишался свободы. Ну за что это ему? Что он такого сделал?! Видимо духи решили поиздеваться над бедным маленьким Черным шаманом и просто проигнорировали его беззвучные просьбы и мольбы.        - Не дергайся так - ты спать мешаешь, - сонно пробубнил Хакмар, несильно сжав кольцо рук. Донгар замер, словно все силы резко исчезли, испарились, но мышцы так и не расслабились, лишь напрягшись сильнее. - Что ж ты такой нервный. Расслабься, - и кузнец наклонил голову, зарываясь лицом в растрёпанные после недолгой возни подсохшие волосы.        Теплое дыхание обдало самую макушку и небольшую часть шеи. Расслабишься тут! Когда от каждого обжигающего кожу выдоха тело пронизывает приятная судорога. Пронизывает и разносится по всему телу, отдаваясь в груди и сжимая в тиски сердце. От каждого такого спазма тело вздрагивает само собой, пальцы напрягаются, сжимая шкуру, а ноги подтягиваются к животу, заметно затрудняя дыхание. Но воздуха и так катастрофически не хватает. Шаман чувствовал, что начинает задыхаться. Лёгкие пылали, как будто в них разожгли Огонь, и с каждой попыткой сделать глубокий вдох он разгорался сильнее, заставляя пальцы стиснуть шкуру ещё крепче.        Он заболел, он явно чем-то заболел! Ведь здоровый организм не будет вытворять такого безобразия. Парень мог поспорить на что угодно, что и температура его повысилась непозволительно высоко. Странно только, что Хакмар совсем ничего не заметил. Лежит себе, посапывает в макушку и крепко держится за шамана, ухватив поперек живота цепкими ручонками. Вот же... Шаман снова посмотрел назад, при этом выворачивая шею до ощутимой боли. Обернулся и быстрым взглядом окинул лицо друга. Лежит, как будто ничего не происходит. Это так раздражает! Донгар закинул руку за спину и тряхнул голову Хакмара, приложив тыльной стороной ладони по лбу. Но тот не только не проснулся, но и еще плотнее прижал к себе Кайгала, тем самым лишая любой возможности разбудить себя. Вот ведь гад южногорский! Ну ладно, мы не мытьём, так катанием. Шаман представил себе, как это будет выглядеть со стороны и ехидно ухмыльнулся своим подлым мыслям. Ну, истинный Черный, ничего не скажешь! А как Хакмар обрадуется! С этой радужной мыслью Донгар опёрся о шкуру, вцепившись при этом в длинную жёсткую шерсть, и со всей силы дернулся назад, оттолкнувшись руками и ногами. Как ни странно задуманное удалось выполнить, но, что несомненно расстроило, частично. У шамана получилось перевернуться на спину, вот только своего друга он недооценил. Стальная хватка не только не ослабла, но лишь сильнее передавала парню доступ кислорода. Да и положение его было, прямо скажем, неудобное. А более мягких слов про это вот про все в неиспорченную воспитанную голову попросту не пришло. Увы и ах, но как подвыпивший стражник он ругаться не будет! Хотя и очень хотелось...        А положение ведь и вправду незавидное. Лежит на спине, как завалившаяся олениха на девятом месяце, и безрезультатно пытается отодрать от себя крепкие руки. И в то же время проклинать саму матушку-Судьбу за то, что уродила Хакмара кузнецом. Но и на этом беды не заканчивались! Шаман лежал на спине, прижатый к животу друга.        - Хакмар, вот это уже не смешно! - чуть громче, но также шепотом возмутился Черный. - Я сейчас задохнусь, однако!        Он не мог видеть лица друга, но отчётливо услышал тихий, но до кулей довольный смешок. Ах ты..! Как там? Чуд недоделанный, вот! Злой, задыхающийся и полностью беспомощный Донгар засучил свободными ногами по воздуху и зацарапал короткими ногтями по упругой бархатистой коже. Но этот... кузнец даже ухом не повел!        Полной неожиданностью стал резкий глухой кашель, вдруг оглушивший бедного мальчишку. Кайгал дернулся, наткнувшись на преграду из рук и сдавленно выдохнув сквозь сжатые зубы при этом. На удар сердца наступила поистине гробовая тишина. Кайгал насторожился и нервно прислушался к этой тишине. Хакмар больше не кашлял, дышал ровно и спокойно. Вроде сердце успокоилось, а и так сбивчивое дыхание восстановилось. Парень решил пока сдать позиции и обдумать план наступления. Ведь даже отмороженному станет понятно, что грубой силой сейчас не возьмёшь.        А ведь он и вправду вымотался... Тело невыспавшееся и утомлённое смогло расслабиться не сразу. Мышцы сначала болели и ломили, напоминая о себе. Голова сама собой завалилась назад, а ноющие от усталости глаза смежились, заволоклись приятной сонной негой.        Но вот только... Запах. Этот знакомый терпкий аромат проникал внутрь с каждым обрывистым вдохом и будоражил разгоречённое тело. Почему он такой сильный, и почему шаман ощущает на лице чьё-то горячее дыхание? В поисках ответа Донгар нехотя разлепил веки и постарался разглядеть хоть что-то в кромешной тьме. Сначала у него это не особо получилось. Перед глазами все время прыгали то четкие, то размытые разноцветные круги всевозможных размеров и белые точки, похожие на снег в пургу. Но когда глаза привыкли и кругов стало меньше, шаман все равно подумал, что все, что он видит сейчас перед своим лицом игра его бурного, испорченного частым общением с духами, воображения. Потому что ЭТО ну никак не могло быть правдой! Для проверки, ну или на всякий случай, Донгар несколько раз моргнул и на пару ударов сердца зажмурил глаза. Но спокойное, умиротворённое и такое знакомое лицо никуда не исчезло. Чёрный выпал в осадок, замер, как вкопанный и засверлилл друга пронизывающим взглядом, чуть прищурив глаза. Кузнец, видимо почувствовав на себе столь пристальное внимание, наморщил лоб и сжал губы в тонкую полоску. Весь он сразу приобрел какой-то напряжённый настороженный вид. Почему это его выражение лица вызвало у Кайгала невольную умилительную улыбку? Почему он чувствует, что взгляд становится нежнее и мягче, как если бы он смотрел на маленького беззащитного ребенка? Ведь Хакмар какой угодно - сильный, храбрый, смелый, красивый, умный, добрый и заботливый, но точно не беззащитный, нет! Хотя может именно поэтому шаман невольно умилился, ведь кузнец никогда не бывает таким, тем более перед ним. Не хочет показывать свою слабую сторону или не хочет, чтобы какой-то там необразованный, вечно встрепанный и неряшливый Черный шаман вообразил себя равным с ним и задрал как всегда грязный неумытый нос. Это, несомненно было обидно, но Донгар понимал, что ничего с этим поделать не может. Поэтому ему оставалось лишь наблюдать, в глубине души радуясь, что такой шанс вообще предоставился.        Вблизи Наследник Медной горы был ещё удивительнее. Рассматривать его спокойное умиротворённое лицо было одним удовольствием. То, как вздрагивали длинные черные ресницы, словно спугивая что-то и как еле заметно раздувались крылья носа при каждом вдохе. Парень чувствовал спиной, как мерно опускается и поднимается грудь и как теплое дыхание каждый раз обдает его лицо, принося с собой приятный запах, который шаман был готов вдыхать полной грудью, не в силах надышаться. Вот бы это никогда не заканчивалось, - подумал он и улыбнулся своим мыслям, настолько они показались ему странными и слащавыми.        Не удержавшись, превозмогая дискомфорт и боль в плече, парень закинул правую руку назад и дотронулся до щеки Хакмара самыми подушечками пальцев. Какая гладкая и приятная на ощупь кожа, - сделал для себя ещё одно открытие Донгар. Ласково и аккуратно, боясь разрушить хрупкую иллюзию покоя, он провел по щеке, запустив руку в волосы возле висков и чуть сжав. Их тоже было приятно трогать, такими они оказались мягкими и гладкими. Не удержавшись от соблазна шаман приблизил своё лицо к лицу друга, настолько, что из носы соприкоснулись. Парень и сам не до конца понимал, что творит. Просто захотелось стать ближе, отчётливее уловить головокружительный запах и разглядеть каждую, до этого не обнаруженную, мелочь. Сердце бешено стучало где-то в горле, а грудную клетку то и дело сжимала приятная судорога. Как же хорошо и спокойно! Даже петь от счастья хочется.        Но все счастье мгновенно испарилось без следа, когда закрытые глаза напротив крепко зажмурилась и резко распахнулись, являя испуганному до кулей шаману радужку, чей цвет невозможно было определить в темноте, и черные омуты зрачкой, затягивающих на свою глубину.        - Донгар? - удивился кузнец, но с пониманием всей трагичности ситуации его розовеющее лицо вытягивалось сильнее . - Ты чего тут..?        Превосходно, нет, ну просто чудесно! Так стыдно Кайгалу давно не было. Он всеми фибрами души желал провалиться сквозь землю и мирно отсидеться там. Ведь уж лучше с нижнимирскими духами, чем с этим воплощением зла.        О, сейчас он разозлиться, - с какой-то усмешкой подумал парень, смотря на багровое (наверное от злости) лицо друга.        - Прости, ты удивлен?        Хакмар переборол удивление и наконец принял свой привычный облик гордого самодовольного южанина.        - Ничуть. Почему ты лежишь на мне, это неудобно.        Донгара кольнула лёгкая обида. Сам значит обниматься лезет и ещё недовольство высказывает! Какому нормальному человеку будет не обидно?        - Если не удобно - отпусти, - и отвернулся, смотря теперь в противоположную сторону и ощущая затылком тёплое глубокое дыхание. Почему от этой обиды так больно? Никогда раньше подобного не было, а сейчас... Внутри, на том месте, где должно биться сердце, болезненно жгло и кололо, сводя, теперь уже неприятной, судорогой. Появилось желание сжаться в комок, стать незаметнее, потушить этот огонь, сжигающий изнутри и просто приглушить мучительную боль. И это от небрежно брошенных слов. "Неудобно, неудобно, неудобно" - отдавалось эхом в затуманенной голове. Жар поднимался выше, достиг горла и застрял в нем комом, затрудняющим дыхание и всё ещё жгучим. Как странно, ведь он столько всего перетерпел от этой самодовольной ледышки? Почему же сейчас..?        Судорожно вдохнул, но ком плотно встал поперек трахеи и от этого вдох получился рваным, прерывистым. Сейчас главное ничего не говорить, - с отчаянием подумал парень, - а то Хакмар точно что-то заподозрит. Не хочу, чтобы он видел меня таким жалким!        - С тобой все в порядке?        Прошу, не говори так заботливо, - прикусив нижнюю губу, чтобы ненароком не всхлипнуть подумал мальчишка.        - Серьезно, Донгар, что с тобой?        Почему?!        - Почему ты такой?! - его шаткую стену терпения прорвало. Слезы хлынули из глаз, потекли по щекам горячими струями, горло разрывалось от судорожных всхлипов, а тело его била крупная частая дрожь.        - Донгар...        - Заткнись! - парень резко развернул лицо в сторону друга и посмотрел на того сквозь мутную пелену слез. Кузнец был удивлен... Нет, он был поражен. Рот слегка приоткрыт, брови изогнулись в две дуги, между которыми пролегла глубокая морщина, а в широко распахнутых глазах читалось удивление, грусть и... Боль? Такая знакомая, будто уже ставшая родной.        - Прости, - только и смог прошептать Хакмар. Сердце опять предательски дрогнуло в груди. - Ты столько перетерпел, а я... Я так подло поступил с тобой. Прости. Пожалуйста.        И он улыбнулся. Нежно и ласково, улыбаясь, словно не только губами, но и глазами. Как часто улыбаются над маленькими детьми, сделавшими некую глупость. Поднес к своему лицу и бережно накрыл ладонью, всё ещё лежащую на щеке, руку Черного, проведя тонкими пальцами по тыльной ее стороне и переплетая их пальцы.        Слезы резко прекратились, словно кто-то неведомый перекрыл открытый кран. Шаман смотрел на друга, не в силах сдержать обрывистых всхлипов.        - Все, успокоился? - заботливо поинтересовался кузнец и, не дождавшись ответа, добавил: - Я так переживал! Правда, извини меня, такого глупого и слепого. Не мог сказать раньше? Вот ведь чудик! (тихий смешок) Но я рад, что все хорошо. Не пугайся меня так!        - Заткнись, - прошептал Донгар, скорее от смущения, чем от обиды или злости, и от Хакмара это не скрылось.        - Да ладно дуться, - прыснул кузнец. - Обижаешься, как девчонка! - и заметив сурово нахмуренные брови спешно добавил, продолжая улыбаться: - Серьезно? Я ведь пошутил! Кошмар, даже шуток не понимаешь.        Донгар насупился, чувствуя себя нахохлившейся на ветке сосны вороной. То, что кузнец извинился приятно грело душу и теплило надежду о хорошем исходе их сложных отношений. Может этот проклятый город и вправду способен изменить неизменяемое?        Донгар нехотя, но напористо выкрутил ладонь из цепких пальцев и постарался снять расслабленную руку кузнеца со своего живота. На этот раз все получилось, и парень с тихим ойканьем скатился с друга, укладываясь рядом и отворачиваясь к стенке носом, к Хакмару спиной.        - Ты это чего? - раздался удивленный голос, с еле уловимыми нотками обиды.        - А чего мне на тебе разлеживаться? - в свою очередь удивился шаман, никак не понимая его логики. - Мне и так хорошо.        - Как хочешь, твоё дело, - в конец обиделся кузнец, недовольно сопя Донгару в затылок. - Ему предлагают, а он...        И столько недоумения и детской наивной обиды было в этих словах, что Черному стало как-то не по себе. Он поежился, словно от лёгкого сквозняка, вжал голову в плечи и прижал сжатые в кулаки ладони к груди. Под тонкой тканью рубашки билось в грудную клетку рваными ритмами сердце. Так сердце ни у одного здорового человека биться не станет - это шаман знал точно. Дабы уловить такт ударов парень прикрыл глаза, весь превращаясь в чувства, уходя в неровный сбивчивый ритм. Тук-тук, тук-тук, тук-тук.        Он настолько увлекся своим делом, что не заметил, как чьи-то наглые и цепкие ручонки обхватили его поперек живота, притягивая к своему такому же наглому хозяину. Когда Черный очухался, было уже слишком поздно.        - Хакмар, ну ты правда оборзел! Чего руки распускаешь?! Опять! - гневно прокричал парень, вцепившись в чужие руки и не оставляя попыток оторвать их от себя.        - Извини, не удержался, - насмешливо хмыкнули сзади. - Я не думал, что ты будешь против.        - Да?! А ты думал, как я отреагирую?!        Кузнец тихо рассмеялся. От этого шаман стал ещё злей.        - Нууууу... Ты мог сказать мне что-то вроде... - южанин наклонился к самому уху Донгара и произнёс на выдохе, растягивая слова и придавая голосу томность: - Хватит, Хакмар, ты меня так смущаешь. Но зачем ты остановился? Продолжай, умоляю тебя, - и дотронулся до мочки уха невесомым быстрым поцелуем.        - Что?! Ты издеваешься?! - заорал шаман во все горло, чувствуя, что краснеет от смущения.        - Нет, что ты такое говоришь? - в голосе кузнеца послышались нотки наигранной обиды. - Я никогда бы не стал шутить над тобой. Никогда... милый.        - Что с тобой не так? - недоуменно спросил Донгар, задумчиво нахмурив брови.        - Что ты хочешь этим сказать? - так же удивлённо решил уточнить Хакмар. Буквально за удар сердца все его поведение изменилось до неузнаваемости. Голос стал серьезным, всей весёлости, как не бывало.        - Ну... - Чёрный запнулся, не зная, как это сказать. - Ты ... Ну, ты стал таким... Таким... Заботливым, что ли? Внимательным и... сопериживающим, вот! Я просто не знаю, как лучше объяснить те изменения, которые в тебе произошли, стоило нам въехать в этот город. Надеюсь ты понимаешь, что я хочу сказать?        Кузнец немного помолчал. Все это время в комнате висела напряженная тишина. Донгар даже начал бояться, что Хакмар не ответит, что он сказал, что-то лишнее. Когда Черные уже собрался принести свои слёзные и искренние извинения, южанин тихо кашлянул и ответил.        - Видимо я понимаю, к чему ты. Но боюсь ты ошибся. Я не заботливый и, уж тем более, не сопериживающий, нет. - кузнец замолчал и медленно, словно нехотя расцепил замок пальцев, убирая руки. Или может именно это хотелось видеть шаману? Скорее всего.        Но тогда почему Хакмар, ведущий себя раньше, прямо говоря, не очень, сейчас говорил с ним без той ненависти или раздражения. И с какого момента он начал так относится к нему, выказывая приятную, чуть неожиданную, заботу? А ведь действительно. Насколько помнил Донгар это началось тогда, когда друг пытался унять его истерику и остановить поток слез. То есть, сделал неутешительные и даже больше огорчающие выводы парень, кузнец играет с ним, пытается не повторить выслушивание глупых жалоб и наблюдать за морем слез и соплей. Говорит с ним, как с маленьким ребенком или впечатлительной девицей, заговаривая зубы и не давая опомниться.        - Все, хватит, - шаман отодвинулся от южанина на максимальное расстояние, которое позволяла шкура-одеяло. - Не мешай спать. А то и так разбудил, однако. Буду сонный и ничего соображать не буду. Так что, спокойных снов. - и крепко зажмурил глаза, стараясь расслабить тело и наконец уснуть, ведь и вправду будет после вялым и уставшим. А отношение к нему этого кулева Наследника совершенно не волнует. С чего бы? До прибытия во Фризз такого вообще не было. Значит стоит им покинуть стены проклятого города и жжение в груди пройдет само собой, надо только потерпеть чуть-чуть​ и все закончится.        Хакмар тоже притих. В тишине было слышно только его ровное глубокое дыхание, в которое Черный невольно начал вслушиваться, улавливая определенный ритм. Тихое сопение убаюкивало и придавало спокойствия. Донгар просто знал, что он не один и ему ничего не грозит, пока этот сильный человек рядом. Как бы тот к нему не относился, это неважно. Он по прежнему будет чувствовать защищённость. И только боль внутри не даёт спокойно вдохнуть. Слышал как-то от кого-то, что везде есть и плюсы и минусы. Видимо минусом присутствия рядом кузнеца была именно эта боль. И ещё кулева куча всевозможных наборов ощущений, которые не только не сочетались друг с другом, но ещё и являлись противоположностями. И были не только приносящими дискомфорт, но и приятными даже. Некоторые из них парень мог чувствовать вечно. Никогда бы не подумал, что один человек может вызывать столь противоречивые ощущения, - шаман чуть улыбнулся своими мыслям. - И размышляю я, прям как влюбленная девица, ну точно! Ой!        Донгар прижал ладонь, сжатую в кулак к пылающей щеке. О чём он думает вообще?! Какая влюбленная девица? Что за бред, поехавшего умом Черного маразматика?        Все остальные звуки кроме чужого дыхания и собственного сердцебиения отошли на второй план или совсем стёрлись. Кайгал постарался зацепиться за последние туманные мысли, но те упорно расплывались, становясь размытыми и неясными, как отражение на воде, сбитое кругами. Спокойных снов, Хакмар, - подумал шаман, сдаваясь сну и проваливаясь в чёрное тихое незабытие.