❤❤❤
— Я чувствую себя невозможно счастливым сейчас, — потягиваясь, делился мыслями Чимин, — на самом деле хорошо, что они предоставили выбор, а не просто спихнули все одному преподу. — Да, некоторые ненавидят одного очень сварливого парня и этот выбор буквально спас им жизнь. Тэхён удивленно смотрит на Сону, которую локтем толкает Джессика. Алекс советует ему не обращать внимания на их девчачьи разборки и спрашивает у компании, кто к кому пойдет. — Мы с Тэмином по прежнему готовы пожертвовать уроками вокала в пользу танцев, поэтому выберем Хосока, — пожал плечами Чимин. — Думаю, тоже отказаться от вокала и записаться на композицию, — говорит Алекс, повторяя вопрос для развеселившихся девушек. — Мы точно пойдем к Чонгуку, тут даже спрашивать нечего, — отвечает Джесс, — и Тэ тоже пойдет с нами, я уверена. — Почему это? — удивляется Тэхён, немного замедляя шаг и отставая от отряда, что группой шел к следующему корпусу, в котором должно было пройти официальное знакомство со всем пед. составом лагеря и запись на занятия. — Я, может, тоже хочу на композицию и танцы. — Ты и будешь ходить на них, — объясняет Сона, оборачиваясь к парню, — просто можно отказаться от ненужного урока и записаться на другие, если хочется. Но и вокал, и танцы, и игра на инструментах и даже композиция есть во всех отрядах, только в равном количестве: три урока в неделю. Кстати, Намджун замечательно преподает аранжировку, а препод по сольфеджио тот еще зверь, но ты все поймешь по их лицам. — Только не сольфеджио, — проныл Тэмин, вспоминая, как в прошлом году его отчитывали за неумение читать ноты, — не понимаю, зачем нам вообще оно надо, никто не будет спрашивать тебя на сцене какая нота между третьей и четвертой линией. — Да, потому что там находится нота до и все в зале уверены, что ты тоже об этом знаешь, — смеется Джессика. — Это же элементарно. — Да, если ты поешь, но когда твой инструмент — твое тело, тебе плевать на всякие ноты и линии. Тэхён, хоть и догнал друзей, все равно погрузился в себя и размышлял, куда же ему все-таки пойти, на автомате шагая рядом с Чимином, что постоянно задевал его рукой и извинялся. Главным событием лагеря является заключительный концерт-конкурс, к которому готовятся почти все время пребывания в лагере, он это понимал и принимал, пусть и не оставлял себе шансов на победу. Но помимо соревнования ему хотелось по-настоящему повеселиться, сблизиться с ребятами и познакомиться с остальными талантливыми людьми. Пока же единственное, что он слышал о здешних развлечениях — Чон ненавистный Чонгук, бесконечные уроки и занятия, и тонна планов на конкурс. Тэ уже даже решил, что друзья совсем не умеют развлекаться, но постарался не делать поспешных выводов. Все просто возбуждены предстоящим распределением и после парочки уроков с одним конкретным человеком успокоятся и расслабятся. Он очень на это надеялся. Пока же самого парня мысль о том, что он скорее всего поддастся девушкам и запишется вместе с ними никак его не трогала. Ему неизвестны педагоги, их методы преподавания, так что разумнее будет довериться знающим людям и, да, быть вместе с друзьями немного спокойнее, чем быть одному. — Не переживай, если что, ты всегда можешь что-то исправить, если тебе не понравится, — мягко улыбнулась Сона, — всегда можешь спросить, если непонятно. — Спасибо, — отозвался Тэ, немного расслабляясь.❤❤❤
— Как дела? — спрашивает Ёнши, встречая сына с вечно занятыми руками. — Хорошо, прошло распределение по занятиям и торжественное открытие лагерной сменой, — протараторил Тэхён, на бегу натягивая фартук. — Там какая-то сложная система поощрения, я еще не разобрался, вроде, какие-то баллы за помощь и достижения. Чимин и Тэмин вызвались на посты комиссаров отряда, так что у меня теперь есть немного привилегий, как их друга, и я могу сбегать к тебе, когда захочу. Мы договорились. — Я рада, — улыбается женщина, вручая Тэ половник, и отправляет разливать по тарелкам суп. — Придешь после сон часа? Если что, справлюсь сама, побудь с друзьями. — Постараюсь, но не обещаю. На самом деле Тэ планировал хорошенько поспать отведенные два часа, но также он хотел немного поработать над текстом песен, когда парни уснут. Распределение прошло спокойно и быстро, никто не кричал и не толкался, и даже когда сам-знаете-кто вышел и представился ситуация не вышла из-под контроля. Но это почти случилось, если бы Намджун не пообещал особо шумевшим, что они не попадут на урок Чонгука даже с особыми возможностями. Все разом перестали делать вид неразумных сумасшедших фанаток и даже на полчаса стали вполне адекватными людьми. И сам Чонгук оказался на деле весьма посредственным. Простым парнем, возможно немного старше него. Да, у него были фирменные шмотки и классный пробор, кажется, немного косметики на лице, но небольшие проблемы с кожей все равно было видно даже под слоем тоналки, под глазами залегли такие же человеческие тени, как и всех невысыпающихся людей, а нимб и аура небожителя видимо остались утром в комнате, потому что Тэхён их не наблюдал даже когда подошел ближе. — Этот Чонгук, — начал Тэ, ненадолго потеряв связь с реальностью, — он… — Он? — заинтересованно спросила Ёнши. — Он ведь обычный, — все же решил закончить парень, не решаясь вылить на мать все волнующие его аспекты внутреннего разговора. — Ну, да? — непонимающе отозвалась женщина, не отвлекаясь от работы. — А ты думал, что у него третья рука или, может, кожа синяя? — Нет, но вокруг него же носятся все. Восхваляют, почитают и любят. — Не все люди любят за внешность, сынок, — по-доброму объясняет Ёнши, — у всех нас есть что-то внутри, за что нас любят. Для кого-то ты обычный парень, а кто-то разглядел в тебе целую вселенную. У тебя же на лбу не написано, что ты гениальный композитор, да? — Ма-ам, — протянул Тэхён, закатывая глаза. — Сомневаюсь, что того парня все любят за что-то внутри, они ведь даже не знают его. — Некоторым достаточно и красивой оболочки, чтобы потерять себя в человеке. Суть кумира в том, чтобы дать фанату то, что ему не хватает в жизни. Но, возможно, тебе достаточно той любви, которую ты отдаешь и получаешь. Она не поддается определению и чувствуется по-разному. И если твое чувство отличается от чьих-то определений, то в этом нет ничего плохого. Тэхён внимательно слушал, параллельно перескакивая от стола к столу с кастрюлей в руках. Незаметно, они перешли к теме взаимоотношений, а потом переключились на абсолютно другую. И совсем потеряли ощущение времени. — Ох, уже двадцать минут! — воскликнула Ёнши. — Совсем заболтались с тобой, беги к своим, я сама доделаю. Тэ уже убегал с кухни, бросая пустую посуду в раковину, когда вспомнил, что не снял испачканный фартук. За разговором не уследил за половником и опрокинул на себя полупустую чашку супа. И ему очень повезло, что жидкость не успела впитаться в майку, иначе опять пришлось бы переодеваться. Пока беготня между друзьями и помощью маме не вызывало в Тэхёне какую-то усталость и он очень надеялся, что эта энергичность продержится еще какое-то время.❤❤❤
— Что ты там черкаешь в своем чудо-блокноте? Новый хит? — спрашивает Джейс, нагло вторгаясь в личное пространство, и почти успевает посмотреть, как перед самым лицом опасно захлопывается упомянутая книга. — Понял, не лезу. Минсок хмыкнул, медленно черпая суп и нет-нет, да поглядывая на своих обормотов, что уже пытаются устроить в столовой революцию. Да, ему повезло чуть больше, чем Джейсу, которому дали один из самых маленьких и от того проблемных отрядов. Но глядя на то, как справляется с ними брат, Мин уже сомневался кому повезло больше. Да, конечно, в методах Джейса присутствовала доля пофигизма, зато нервы целы, в отличие от его собственных. — Не знаю, как ты их терпишь, — говорит Чонгук, откладывая блокнот подальше от любопытных глаз и принимаясь за еду. — Давно бы уже наорал и мигом успокоились бы. — Это непедагогично, — возражает Минсок, — и неэффективно. Джейс подавился супом от последней реплики. — Так значит ты все-таки пытался? — прокашлявшись, спросил парень. — Нет, Лиса пыталась. Но успокоились ненадолго. — До того момента, как она ушла и он остался с ними наедине, — смеется Джейс, толкая младшего плечом. Но, удивившись отсутствию реакции, спрашивает: — совсем тебя достали твои фанатки? — А? — словно очнулся Чонгук, отлипая от уже почти остывшей еды. — Нет, с ними не сложно. — А с чем тогда сложно? — вклинивается Минсок. — Из-за чего у тебя такой убитый вид? Чонгук машет головой в сторону, мол, отстаньте от меня, и братья действительно оставляют его в покое, снова переговариваясь друг с другом, и делятся мыслями по поводу управления детьми. — Зато какой хороший опыт нам, будущим отцам, — усмехается Минсок, — не то, что некоторым. Чонгук пропускает легкую подколку брата мимо ушей и, подхватывая тетрадь, молча уносится прочь из столовой. По пути задевает стол бедром и не замечает, что оставляет за собой несколько удивленных взглядов. — М-да, не думал, что ты его первым выведешь, — усмехается Джейс. — Да я вообще ничего такого не сказал! — Минсок подрывается со стула, но дернувшая на место рука приземляет парня на свое место. — Шучу я, остынь, — Джейс отпивает немного сока и откидывается на спинку, немного расслабляясь и разминая затекшие мышцы. — С ним с самого начала что-то неладное творится. Даже после инцидента так не психовал. — Может, влюбился? Минсок так просто ляпнул, даже не поднимая взгляда с поверхности столика. Предположение ему казалось бредовым, влюбленного Чонгука он еще не видел, так что и как тот себя ведет в сложный период не знает. Но затихший Джейс заставляет старшего подняться и скинуть вопрос в сторону шутки. — Да нет, ты, может, первый раз в жизни оказался прав. Ух, ты, наш малыш, похоже, и правда влюбился! Минсок просит брата быть чуть тише. Нет, конечно, отметать вариант не стоит, но и радоваться чужому загруженному состоянию он просто не умеет. У его совести нет такой функции, как злорадство. — А, может, песня не идет? — пробует старший, но понимает, что до Джейса уже не достучаться. Кажется, у того генератор тупых подколок включился на втором дыхании. Так что брать на себя ответственность и узнавать, что случилось с их Чонгуки, снова придется ему одному. Да и так спокойнее будет.❤❤❤
Возвращаясь с полюбившегося пирса, Чонгук чувствовал себя намного спокойнее. Время, проведенное в одиночестве благоприятно сказалось на его состоянии. Да, прошло всего пару дней, но у него никогда не было такого застоя. Словно он вообще разучился писать. Словно не он сочинил до этого несколько десятков треков, побивших рекорды. Словно не он гениальный вокалист одной из самых популярных групп. Не подумайте, он не считает себя самым лучшим. Разве что немного. Но этот творческий затор буквально убивает его самооценку. Возможно, все дело в том, что он эмоционально истощен. Первые занятия не принесли ему какого-то морального удовлетворения. Да, он нашел несколько хороших вокалисток и даже одного парня с мощным голосом, но не того самого. И даже близко похожего голоса. Все казались ему какими-то блеклыми и обычными по сравнению с тем волшебным пением. Которое он все не отпускает надежды найти. Блокнот в черном переплете теперь все время при нем, потому что вдохновение может застать в любой момент. В любой, но пока еще ни разу до этого. Его первым шагом было подобрать мелодию на гитаре и записать ее. С этим он справился и, на его вкус, вполне неплохо. Следом шло написание хотя бы одного куплета и именно на нем он и застрял. Сначала он думал сделать куплет каноном в верхнем регистре, чтобы их тембры переплетались, но потом отказался от этой идеи. Он сделает свой собственный куплет-ответ на высказанные до этого чувства. Чонгук планировал поддержать общий смысл песни. Ведь тема поиска себя ему очень близка до сих пор, даже несмотря на уже пройденные трудности и поверженные вершины. Да, он поет в группе, ездит в туры и пишет хиты, но он все еще подросток. И юридически и внутри себя. Ему пришлось слишком рано вырасти и отказаться от большого количества приятных и веселых вещей. Чонгук так рано загнал себя в рамки, что теперь они давят на него своими железными прутьями и не дают вдохнуть полной грудью. Так, ведя мысленный разговор с самим собой, он шел по уже знакомому пути, который за такой короткий период стал почти родным. Тот самый куст, дорожка, ведущая к главному корпусу, где обитает Намджун и еще несколько людей, имена которых он даже не пытался запомнить. Небольшой деревянный указатель, показывающий что где находится. Еще одна дорожка, ведущая к столовой. И еще одна к главной площади. Такая вот развилка. Как в сказке: налево пойдешь — Намджуна найдешь, прямо пойдешь — к площадке придешь, а направо пойдешь… Чонгук очень надеется, что именно там, как говорится «счастье сыщешь». Надеясь непонятно на что, Чон почти не дыша отправляется к столовой, чувствуя, как сердце начинает биться сильнее почти в самом горле. Он понимает, что такая реакция вообще не нормальная при каждом проходе мимо здания, но сделать ничего не может. Эта тахикардия порядком начинает ему надоедать. Словно это место очаровано на убийство Чон Чонгука от разрыва сердечной мышцы. Как и ожидалось, никто не заливается низким голосом. Наверное, в столовой сейчас вообще никого нет, до ужина еще есть время. «Но, может, там есть Ёнши», — думает про себя Чонгук, скрещивая за спиной пальцы. Внутри светло и как всегда открыто большое окно. Ветер гуляет по помещению, поднимая белые занавески и надувая из них паруса. В главной комнате с столиками никого нет, поэтому парень сразу направляется на кухню. Но встречает его далеко не та женщина, а какой-то парень, что с любопытством первооткрывателя валял кружочки фарша в муке. Собственно, в этой же самой муке была почти вся кухня. — Я почти все, осталось еще несколько штук и можно жарить, — радостно сообщает парень, любовно раскатывая шарик в новую котлету и отправляя ее в муку. Видимо, молчание удивило его, поэтому он отвлекся и поднял голову, встречаясь взглядом с чужим. Парнишка застывает с мясом в руке. — Э., — тянет Чонгук, не зная что еще сказать незнакомцу. На уроках он его точно не видел, потому что привык запоминать все необычные лица намертво. А это лицо не запомнить было невозможно. — Привет? Парень в ответ кивает, оборачиваясь вокруг себя, наверное, в поисках Ёнши. — Я — Чонгук, — представляется на всякий случай Чон, чувствуя нервозность парня. — Тэхён, — отзывается парень, снова кивая, как болванчик. — Ты к Ёнши? — Да, она сказала, что я всегда могу придти сюда, если захочу. — Она вышла ненадолго, но скоро должна подойти, ты можешь подождать ее в зале, — говорит Тэхён, снова принимаясь валять мясо в муке, стараясь никак не показывать свое волнение перед посторонним человеком. Чонгук остается на месте, наблюдая за немного нервными метаниями парня. Голос у него такой же необычный, как и внешность. Чон не может охарактеризовать его как-то точно, но это определенно будет хорошая характеристика. Такая внешность бывает у айдолов в Корее, а голос просто обязан быть поставлен, иначе это такая глупая растрата. — Ну, или можешь подождать тут, — немного недовольно сказал Тэхён, замечая, что парень не собирается покидать кухню. Чонгук на самом деле умный человек и способен соединить два плюс два, но проверить и убедиться всегда надежнее, чем тыкать пальцем в небо. — Знаешь, я как-то проходил мимо этого места и услышал, как один парень поет песню, что-то вроде этого, — Чон повторяет строчку, стараясь петь ниже, чем привык и замечает, как парень дергается. Значит, он правильно все понял. — Не знаешь кого-то такого? — Нет, первый раз слышу эту песню, — слишком быстро отвечает Тэхён, выдавая себя еще сильнее. — Сам написал? — Нет, но я очень хотел бы кое-что добавить в нее и для этого мне необходимо поговорить с автором и посоветоваться, — с сожалением говорит Чонгук, внимательно наблюдая за парнем. — Вот, ищу его. — Ничем не могу помочь. — Жаль. Очень жаль, такой талант пропадает, — причитает Чон, заинтересованно осматривая кухню. — Но голос у него такой… особенный, так что, думаю, я его найду. Тэхён молчит в ответ, раскатывая последнюю котлету. По его ощущению мама должна была вернуться еще некоторое время назад, но вместо этого пришел Чонгук и допытывается до него, не узнает ли он собственную песню. Каламбур какой-то. Но звуки тяжелого дыхания и шумного подъема наверх к кухне означают, что мама, наконец, пришла. — Кого ты там собираешься искать? — спрашивает запыхавшаяся Ёнши, по пути взлохмачивая волосы сына. Тэхён сразу же отчитывается матери, что он все сделал и ему пора, и выскальзывает с кухни через черных выход, откуда появилась женщина пару мгновений спустя. Чонгук провожает парня нечитаемым взглядом и, наконец, здоровается с Ёнши. Он предполагает, что если сейчас расскажет о всей ситуации, то получит для себя важного союзника, но также ему не хочется раскрывать все карты, ведь сын ей точно ближе него. — Вы говорили, что я могу придти в любой момент за помощью, — говорит Чонгук, надеясь, что вопрос разрешат проигнорировать. — Кажется, настал такой момент. Ёнши согласно кивает, предлагает присесть, пока она будет жарить котлеты, и поведать ей все свои страхи и сомнения.