Благими намерениями - выстелена дорога в ад

      Исак       — Правду, — выдохнул я.       — Правду, значит… — покачал головой Эвен, продолжая смотреть мне в глаза. — А ты знаешь, что правда не всегда хороша? Особенно когда знание правды приносит боль.       — Нет. Правда — это правда, — твёрдо сказал я. — Пусть горькая… но непонимание, неведение гораздо хуже.       — Хорошо, — медленно сказал он. — Ты хочешь правду? Что ж, слушай! Да, я встретил свою истинную пару. Да, я знаю, кто моя судьба. И ты это знаешь, верно?       Я понял, что он волнуется, его запах стал очень ощутимым, точнее говоря, я уже не чувствовал ничего, кроме этого запаха.       — А ещё, — продолжил Эвен, — я знал это задолго до нашей встречи, и когда увидел тебя, то сразу же узнал. Только это ничего не меняет… Ты не понимаешь некоторых вещей… Я не могу… Я так надеялся, что вы поскорее вернётесь в своё время, и эта проблема решится сама собой!       — Так, значит, я для тебя — проблема?! А я-то голову ломаю, что же тут происходит?! — у меня уже слёзы стояли в глазах, никогда не думал, что способен так быстро от самого благодушного настроения дойти чуть ли не до истерики. — А ты не думал, что всё случившееся: машина времени, наше появление здесь — не случайно?! Может, всё это было запланировано свыше?! Только для того, чтобы мы встретились?! — я выкрикнул это всё ему в лицо и отвернулся.       — Я не знаю… У меня нет ответа. Прости, — тихо сказал он.       — Ты никогда не узнаешь ответы на свои вопросы, если будешь избегать правды, — вздохнул я, — но не мне тебя учить. Ты взрослый, умный, лидер сопротивления. А я… что я? Так… погулять вышел.       — Исак… не надо…       — Да нет, всё в порядке. Я не буду тебе мешать быть разумным руководителем. Ты, кажется, планировал прогулку по городу? Ну так идём, — и не дожидаясь ответа, я быстрым шагом пошёл вперёд. Эвен молча побрёл за мной следом.       Я, конечно, не думал, что я прав, и Эвен просто согласится с моими словами, во всяком случае, я надеялся, что это не будет так, но я и не предполагал такой быстрой реакции: пройдя с десяток шагов за мной, Эвен резко догнал меня и, развернув к себе, поцеловал.       Секунду-две я был в ступоре, но потом, опомнившись, стал целовать его в ответ.       Боже! Что это был за поцелуй… страстный, даже немного грубый, но вместе с тем очень ласковый и трепетный.       Я потерялся во времени, может быть, прошло несколько мгновений, а может, пролетело несколько солнечных дней, мне было всё равно.       Целовать его в реальности, а не во сне, было крышесносно, я даже на мгновение подумал, что больше мне ничего и не надо, только бы чувствовать на спине его сильные руки и его горячие губы на своих.       Теперь без тени сомнения я знал, что Эвен чувствует ко мне то же, что и я к нему. Мне оставалось только убедить его в том, что это не плохо, это не сделает нас слабыми и не помешает его благородному стремлению заботиться о других.       Он отстранился от меня, тяжело дыша, и, глядя в глаза, прошептал:       — Ты видишь, что происходит? Я теряю контроль… я не должен… я не смогу думать ни о чём, кроме тебя.       — Можно подумать, ты мог это делать вчера… — улыбнулся я. — Особенно когда раздевал меня взглядом, сидя за дальним столиком во время завтрака.       — Всё-то ты замечаешь, — он покачал головой то ли с одобрением, то ли, наоборот, укоризненно.       — У меня нет шансов не заметить что-либо, когда дело касается тебя, — я беспомощно пожал плечами, притягивая его за шею и вовлекая в новый поцелуй.       И вновь стены тёмного тоннеля куда-то исчезли, появилось ощущение полёта. Над всем этим миром, даже над собственным телом.       Я перестал принадлежать себе, лишь краем сознания понимая, что его руки уже забрались под свободное одеяние и гладят мою спину, грудь, живот. Я растворился в этих прикосновениях без остатка, поэтому едва не упал, когда он неожиданно резко отстранился, выпуская меня из объятий.       Пошатываясь, я прислонился к прохладной стене, в то время как Эвен, запустив пальцы обеих рук себе в волосы, молча о чём-то сокрушался.       — Почему ты меня не остановил?! — наконец спросил он, посмотрев на меня.       И что он хочет услышать в ответ? Я отстранённо смотрел в сторону, не зная, как вести себя дальше.       — Я не хотел тебя останавливать, — сказал я правду.       — Исак! — он обхватил ладонями моё лицо. — Ты хоть понимаешь, что я готов был взять тебя прямо здесь, как последний… — он замолчал, видимо, не в силах подобрать достаточно веский эпитет, и убрал руки.       Я вновь пожал плечами. Какая разница, где и как? Главное — он целовал меня, я чувствовал дрожь в его руках и понимал, что он хочет меня не меньше, чем я его.       — Ты придаёшь значение всякой ерунде, — я решил, что должен как-то разрядить обстановку. — Ну не хочешь ты трахаться в тёмном тоннеле — не будем. Подумаешь, делов-то…       Он поднял свой фонарик и осветил моё лицо, при этом ошарашенно глядя на меня, словно не веря, что я сейчас сказал то, что сказал. Но я только улыбался, и он рассмеялся мне в ответ.       — Ты знаешь, что ты самый невероятный парень из всех, кого мне доводилось встречать в жизни? — смеясь, проговорил он.       — Я предполагал это, — пряча улыбку, ответил я. — Начать с того, что я припёрся сюда на машине времени чёрт знает откуда вместо того, чтобы родиться здесь, как нормальный человек.       На этот раз мы смеялись вместе.       — Ладно, — отсмеявшись, сказал я, — мы, кажется, куда-то направлялись? Пойдём, а то мы так ничего не успеем.       Я подумал, что стоит добавить немного здравого смысла в свои поступки, потому что если разумом я понимал необходимость идти дальше, то моё тело было категорически с этим не согласно, оно требовало продолжения поцелуев, а в брюках ощущался дискомфорт. Поэтому, взяв Эвена за руку, я потянул его за собой.       На выходе из тоннеля меня ждал сюрприз. На первый взгляд вход был завален кучей хлама, но стоило Эвену отшвырнуть какие-то ветки и коробки, я увидел два мотоцикла.       — Справишься? — он весело подмигнул мне.       — Пф-ф! Легко! — гордо ответил я.       На этих байках мы добрались до города значительно быстрее, чем на авто.       Дальнейшая наша прогулка была намного спокойнее, чем её начало. Хотя, видимо, именно благодаря тому, что мы хоть что-то выяснили, в наших разговорах появилась ощутимая лёгкость.       Экскурсия оказалась познавательной и интересной, так что у меня почти не оставалось времени сверлить Эвена влюблённым взглядом. Я внимательно оглядывался вокруг. Архитектура за пятьсот лет ощутимо изменилась, и мне стоило большого труда не тыкать вокруг себя пальцем с воплем: «Ой, а это что такое?!»       В тот день, когда мы только попали сюда, мы увидели не самую лучшую часть города, и я тогда решил, что теперь у них всё так выглядит, но это было не так. Центр города оказался благополучным и, я бы сказал, до вульгарного шикарным.       Наверное, я был похож на бедуина, внезапно очутившегося в плавательном бассейне. Эвен посмеивался надо мной, но терпеливо всё объяснял.       Город выглядел вполне респектабельно, кто бы мог подумать, что за этим шиком скрываются такие варварские порядки.       Но сегодня мы ни о чём подобном не говорили: насколько я понял, эта вылазка была нужна, чтобы мы немного узнали город — вдруг придётся оказаться здесь в одиночку, нужно хоть немного ориентироваться. Хотя я, честно говоря, не запомнил почти ничего. Эвен обещал, что покажет мне всё на карте, и тогда будет проще.       Люди вокруг были одеты едва ли не более несуразно, чем мы, и на нас действительно до поры до времени никто не обращал особого внимания.       Уже на обратном пути Эвен увлёк меня в какой-то безлюдный переулок и, прижав к стене, вновь поцеловал.       — Господи… — шептал он мне в губы. — Ты хоть понимаешь, что делаешь со мной?.. Как действуешь на меня?..       — Наверное, примерно так же, как ты на меня, — улыбнулся я в ответ.       Внезапно Эвен напрягся, словно натянутая струна. Не знаю, что он услышал или почувствовал, но мне тоже передалось его волнение.       Он приложил палец к губам, призывая меня сохранять молчание, и скользнул по переулку дальше, прислушиваясь.       Солнце уже практически скрылось за горизонтом, поэтому я скоро потерял из вида силуэт Эвена. Без него мне, признаюсь, стало немного жутко. Что смогу сделать я один? Я даже обратную дорогу до штаба в одиночку вряд ли найду, что уж там говорить о предполагаемых опасностях.       Когда я услышал шум множества шагов, сердце моё рухнуло куда-то вниз и возвращаться не собиралось, а когда увидел уже знакомый патруль в красных форменных мундирах, меня охватила натуральная паника.       Переулок был тупиковый, сзади была глухая стена, а спереди приближались чёртовы блюстители порядка. Я был виден им, как на ладони, благодаря мощным прожекторам. Бежать было некуда, но больше всего пугало отсутствие Эвена.       — Закрой глаза, — вдруг услышал я приглушённый голос. Я всматривался в темноту в той стороне, откуда услышал его, но так ничего и не увидел. А ещё я не совсем понял его слова, то есть я их услышал, но не мог понять, как это может мне помочь.       — Да закрой ты глаза! Чёрт тебя возьми! — повысил голос Эвен, так что, кажется, его услышали.       Что ж, я ведь доверяю Эвену? Конечно, доверяю! Я послушно зажмурился, и в тот же миг перед моими глазами возникла картинка. Словно на экране телевизора я наблюдал, как я же перебегаю тёмный переулок, в котором стою сейчас, потом, кувыркнувшись через какую-то бочку, оказываюсь в просторном помещении, больше всего похожем на заброшенный склад, вдалеке слева дверь, я ныряю в неё… Картинка исчезла.       Так, кажется, Эвен подсказывает мне путь к отступлению, если только я не начал галлюцинировать со страху.       Я сорвался с места, от души надеясь, что всё понял правильно. Вот только он переоценил мою физическую подготовку: кувыркаясь, я отбил плечо, да и бегать уже разучился, так что, когда скрылся за дверью, которая всё-таки существовала на самом деле, мне казалось, что я сейчас выплюну лёгкие. Я поклялся себе, что если всё закончится благополучно, то займусь тренировками вместе с Юнасом и Мэгсом.       Ну вот, вроде всё получилось. Только где же Эвен? Чёрт, с ним ведь могло случиться что-то плохое. А если его арестовали? У него на лбу, конечно, не написано, что он лидер повстанцев, но мало ли что? К тому же люди могут утратить веру в него и вообще в идею сопротивления. А виноват во всём опять я!       К счастью, мне не пришлось долго заниматься самобичеванием — через несколько минут Эвен присоединился ко мне.       — Как ты? — торопливо спросил он, сжав мою руку в своей. Ну надо же! Он даже не запыхался. Эвен быстрым шагом повёл меня по каким-то запутанным коридорам, и вскоре мы вышли на другую улицу.       — Уже в порядке, — ответил я, но мой голос предательски дрогнул.       — Хей, ну что ты? — Эвен дотронулся ладонью до моего лица, и я машинально потёрся об неё щекой.       — Так, значит, это всё-таки был ты… Н-ну… мои сны? Ты посылал мне видения, и…       — Не понимаю, о чём ты, — нарочито беззаботно отозвался он. — Да, иногда я могу передавать кое-какие мысли другим людям, но думаю, что к твоим снам я не имею отношения. Ты лучше скажи, почему ты так дрожишь?       — Я просто испугался, что тебя арестовали… — виновато прошептал я. — А я сам… такой беспомощный, что даже себе помочь не могу, не то, что тебе.       — Я на это и не рассчитывал, — серьёзно сказал он. — Наоборот, это я должен был следить, чтобы с тобой ничего не случилось. А я позволил себе потерять бдительность. Теперь ты понимаешь, чего я боюсь? — он развернулся ко мне и с отчаяньем посмотрел в глаза. — Стоило мне только на миг забыться, и вот… Я бы никогда не простил себе… если бы с тобой что-то случилось… Мы не должны… Что, если в следующий раз всё не закончится благополучно?! — он вновь быстро зашагал по улице.       — А по-моему, ты драматизируешь, — сказал я в ответ, пытаясь подстроиться под его широкий шаг. Не хватало ещё, чтобы всё, чего я добился за сегодняшний день, пошло прахом. — Нет, я не спорю, это всё серьёзно, но не взваливай всю ответственность на себя, я тоже не должен был забывать, где мы находимся.       — Да нет! Я обязан всё предвидеть! И ни на секунду не расслабляться!       — Ты не господь бог, — попытался я вновь его успокоить. — Да и вообще, я не думаю, что поступил приказ вылавливать каждую целующуюся парочку. Мне вот кажется, что они целенаправленно искали нас, ну не именно нас, а кого-то из тех, кто вышел сегодня в город, а это значит…       — …они ЗНАЛИ, что мы будем там, — закончил за меня Эвен.       — Вот именно! — кивнул я. — И это большой повод задуматься, а нет ли рядом с тобой предателя?       Эвен нервно оглянулся на меня и приложил руку к уху, в котором находился наушник, что-то вроде рации, ничего особенного, но всё же связь.       — Тэкс, ответь! — строго сказал он и поморщился от шумов, как только рация сработала. Мне не было слышно, что говорил Тэкс, но, судя по выражению лица Эвена, ничего хорошего. — Узнай обо всех и сразу доложи! — рявкнул он и отключился.       — Что? — нетерпеливо спросил я, тоже вдруг испугавшись за друзей. Я — чёртов эгоист! В какой-то момент я забыл обо всём на свете и теперь чувствовал вину.       — Он ничего не знает, кроме того, что на них с какого-то хуя тоже пытались поохотиться, — нервно ответил Эвен. — Похоже, ты абсолютно прав. Но чёрт возьми! Кого мне подозревать?! Мы все вместе уже много лет. Ладно, об этом потом, сейчас надо сваливать отсюда.       Я и не заметил, что мы уже дошли до места, где в кустах были спрятаны мотоциклы.       Назад мы добрались так же быстро. По тоннелю мы тоже промчались на байках: Эвен хотел как можно скорее оказаться в штабе и убедиться, что всё в порядке.       Он вихрем пронёсся по коридорам, я еле успевал за ним, и распахнул дверь в компьютерную обитель Хишта, справедливо полагая, что ждать новостей все будут именно здесь.       Все уже были в сборе, к счастью, больше ни у кого проблем не возникло. Мои друзья сидели, сбившись в кучку за одним из столов, я кивнул им, беззвучно спрашивая, всё ли в порядке, но подходить и усаживаться рядом не стал.       Я считал, что сейчас в большей моей поддержке нуждается Эвен. Да и не хотелось оставлять его — не ровен час, он снова запоёт свою песню: «Я не имею права быть счастливым, потому что я — слуга народа».       — И как ты мне это объяснишь, Эвен?! — с порога заявил Тэкс.       — Я?! — опешил тот. — А я-то что могу тебе объяснить? Я знаю столько же, сколько и ты!       — Да, но ведь это ты устроил этот поход! И утверждал, что всё будет отлично! А я, если ты помнишь, был против!       — Что ж, я ошибся! — психанул Эвен. — А вернее, просчитался. Я, знаешь ли, не рассчитывал на предателя среди близких мне людей!       — А кто ещё знал, что мы будем сегодня шляться по городу не вооружённые до зубов? — подала свой ледяной голос Хлоя.       — В том-то и дело, что никто, только мы впятером, — устало ответил Эвен.       — Стоп-стоп-стоп! — в центр комнаты вышел Крис. — Ты что, реально полагаешь, что кто-то из нас предатель?! — он пристально посмотрел на Эвена. Тот поморщился, как от зубной боли, но всё же ответил.       — Я пока ничего не понимаю. Пусть это лучше твой благоверный нам скажет! — он резко повернулся к Тэксу. — Который вместо того, чтобы заниматься своими непосредственными обязанностями, а именно — выяснять, с чего это к нам проявили такой интерес, устраивает тут истерику!       — Отлично! — взвился Тэкс. — Теперь я ещё и крайний.       — Ой, не выноси мозг, мне им ещё думать! — с этими словами Эвен встал и направился к выходу. Но Тэкс не остался на месте, он тоже вскочил и вылетел следом. Из-за двери было слышно, как они переругиваются, удаляясь.       — Эм-м, что ж, — первый раз за вечер мы услышали Хишта, — думаю, всем пора отдыхать, сегодня был тяжёлый день, и ещё неизвестно, что готовит нам следующий.       — Первые разумные слова, которые я слышу сегодня, — одобрительно произнесла Хлоя и встала со своего места.       Все разошлись по своим комнатам. Мы с Юнасом сразу же улеглись спать. Болтать перед сном после всего случившегося не хотелось, и друг вскоре уснул.       А ко мне сон не шёл. Вот если бы Эвен решил мне присниться, как в тот раз… Он, конечно, сказал, что не имеет отношения к моим снам, но только кто ж ему теперь поверит.       Я лежал и думал обо всём случившемся сегодня. Я очень хотел бы быть сейчас рядом с Эвеном, но не знал, захочет ли он меня теперь видеть.       И вдруг меня охватили чужие эмоции, за полтора месяца я привык распознавать их, сейчас это было отчаянье. Отчаянье и безысходность.       Не думая ни секунды, я вскочил с кровати, быстро оделся и выскользнул из комнаты.