Посвящение в мужчины, один из важнейших обрядов клана. К этому моменту готовятся тщательно, почему-то, изнуряя себя тренировками сильнее. Инициация Изуны должна была состояться два года назад, но из-за напряжённой обстановки на передовой, и непогоды, про младшего сына главы клана забыли. Не то, чтобы это расстраивало, но ходить в мальчиках, когда все ровесники… Нет, ни один из ровесников не вернулся с обряда. Что с ними произошло, никто не объяснил, даже Мадара отмалчивается, хоть и знает.
Изуна вздохнул, ускорил поток чакры, согреваясь изнутри. Последние три года зимы суровые. Сугробы ростом с отца, ураганы, сметающие ветхие лачуги, и мороз, от которого соклановцы послабее и скот дохнут, как мухи. Изуна посмотрел в небо. Звёзды казались ближе обычного. Ни ветра, ни опасности.
— Нии-сан, ты так и будешь прятаться?
Изуна спрыгнул с ветки. Силуэт брата показался из-за дерева.
— Ты готов?
Изуна подошёл к Мадаре. В глазах его читалось беспокойство, что было странно.
— Уже как два года, — пробубнил Изуна и, вспомнив вопрос, о котором хотел спросить утром, спохватился. — Нии-сан, а почему обряд проходит в городе, у нас ведь есть клановый бордель?
Мадара скрестил руки на груди.
— Ты ведь тренировался с ними?
— Угу.
— Ты смож…
— Изуна, — голос отца прервал брата на полуслове. — Пора.
Изуна обернулся. Грозный вид отца настораживал.
— У меня обряд посвящения, а такое чувство, что на задание отправляют.
— Тебя ждут в доме «Инуока». Мадара, есть разговор.
Изуне показалось, что брат хотел предостеречь его, но отец догадался и увёл под видом неотложной беседы.
Отыскать небольшой бордель в городе, да ещё и с таким названием, особого труда не составило. Встретили радушно, проводили в уютную комнату. Выпивку с закусками принесли сразу, а спустя некоторое время пришла и она. Миловидная девушка лет двадцати, в тёмно-синем кимоно, с россыпью белых цветов на полах. Неприметный оби и такие же заколки в чёрных волосах. Белая кожа, тонкие губы. Глаза светлые настолько, что загляни в них, увидишь собственное отражение, так же, как если бы смотрел в зеркало.
От саке Изуна отказался. Алкоголя в его жизни хватало, а вот вкусить ароматы и в полной мере насладиться женским телом, ему не давали, лишь дразнили, тренируя выдержку, достойную шиноби.
— Может, начнём? — улыбаясь, спросил Изуна.
Такого шанса больше не представится. Ладонь её дотронулась груди. Изуна поддался, откинулся на локти. Руки невесомо прошлись по торсу, огладили его бёдра, приспуская штаны. Смоченные слюной пальцы обвели головку не возбуждённого члена и, спустившись вниз, коснулись яиц, массируя осторожно, будто знали, какую боль может причинить маленькая оплошность. Умелые, нежные движения, ласковые взгляды — он далеко не первый, чью выдержку она ломает. Когда кисть вернулась к паху, Изуна пристально посмотрел на красавицу и улыбнулся так, как умел только он.
— А ты неплохо подкован в этом, — сконцентрированной в кулаке чакрой ударил по чужому запястью, — Сенджу Тобирама.
Хруст костей и он на свободе, почти. Пронесло. Что-что, а член ещё пригодится. Уже алые глаза противника сверкнули. Кунай вскользь полоснул по щеке и воткнулся в пол. Катана справа. И где ты её прятал всё это время? Подножкой Изуна опрокинул Тобираму, уклоняясь от клинка. Подтянув штаны, рванул к говнюку, помешавшему стать мужчиной. Техника превращения развеялась. Тот отпрыгнул, в два захода метнул сюрикены. Дымка снизила видимость, но ненамного. Изуна, увернувшись от первого, выдернул из пола торчащий кунай. Непредсказуемая траектория второго захода вынудила отбиваться. Зацепив кончиком один из сюрикенов, вернул должок. Тобирама вне поля зрения. Стремительное движение слева. Не уклониться. Перехватив рукоять куная лезвием вдоль запястья, блокировал удар в висок. Щиколотка Тобирамы напоролась на остриё. Кровь брызнула в лицо. Катану слева Изуна встретил ребром ладони, выбил оружие из рук противника. Тобирама отпрыгнул и, по всей видимости, оценив ситуацию, скрылся за дымовой завесой.
— Вот тебе и обряд посвящения, — выдохнул Изуна, стирая кровь.
Оглядевшись, обнаружил, что комната, которая должна была запомниться первым в жизни сексом, лишилась сёдзи с четырёх сторон. Стоять посреди развалин под ошарашенными взглядами посетителей? Нет, спасибо. Приключений на сегодня хватило. Улыбнувшись, Изуна спрыгнул со второго этажа борделя.
Дорога до селения заняла без малого два часа. У главных ворот его встретил Мадара.
— Рад, что ты жив.
Мадара выглядел спокойным, но Изуна уверен, старший брат переживал за него.
— Нии-сан, это несправедливо, — протянул Изуна обижено. — Мало того, что на два года позже, так ещё и не дали, а у меня, между прочим, сегодня день рождения.
Мадара улыбнулся, потрепал по волосам.
— Идём, тебя заждались.
Изуна кивнул. Шагая в ногу с братом, принял непростое решение: завтра, он обязательно спросит, как прошла его инициация.
— Заикнёшься, и я проверю на тебе Сусаноо.
***
— Задание выполнил? — сурово спросил Буцума, спиной подпирая главные ворота поселения.
— Нет, меня раскрыли, — сухо ответил Тобирама.
— Теперь твоё желание расправиться с ним возрастёт в разы.
Тобирама молча кивнул, стараясь не показывать отцу распирающую злость.
— Иди.
Тобирама ступил на территорию клана. Минуя радостного Хашираму, направился прямиком в умывальню. Смыть с ладоней бактерии Учихи, чтобы не дай Рикудо заразиться шаринганом, а лучше снять кожу с рук по локоть — избавит от мерзкого ощущения его члена и создать технику, стирающую память, то, чем Тобирама планировал заняться в ближайшее время.
Намыливая руки так, как никогда, он то и дело чертыхался, проклиная Изуну. Наверняка этот демон раскрыл его прежде, чем предложил начать прелюдии. Но нападать, не усыпив бдительность врага, большая ошибка. Именно поэтому Тобирама переступил через себя и пошёл...
«— А ты неплохо подкован в этом, Сенджу Тобирама.»
Тобирама скривился, мыло выскользнуло из рук. Перед глазами замаячил насмешливый взгляд младшего Учихи.
— Чёртов Учиха! Я убью тебя!
***
Изуна усмехнулся, будто услышал разъярённый крик врага. Посмотрев на обнажённое тело, сидящей на нём женщины, вверил себя в её руки, упиваясь плавными изгибами и тихими стонами.
