Подмена

— Одно из двух: либо ты начинаешь мне платить, либо, господи, дай я просто Позу позвоню, он отличную картинку тебе сделает, на фотик нормальный… — Антон в десятый раз настраивает камеру айфона, который, во-первых, хер в руках удержишь из-за габаритов, а во-вторых, даже если и удержишь, то обязательно неправильно сыграешь со светом. Всегда найдётся что-то, из-за чего приходится раз за разом всё переделывать. Он хочет спать, есть, пить, курить, а ещё у него пары завтра, а он сидит тут и пытается, простигосподи, разобраться со сверхширокоугольным объективом новомодного телефона. — А я говорила тебе подарить мне штатив на день рождения, — Ире, безжалостной фурии, как будто неведомы Шастуновские страдания, ведь сама она держится бодрячком, несмотря на пять часов съемок в ограниченных ресурсах. Она клеит себе эту мушку на напудренную щёку и глядит в зеркало, — на левой лучше смотрится, да? Получая кивок от Антона — хмурый, обиженный, — она на секунду прозревает, даря Шастуну сердобольный взгляд. Ну, хоть какая-то толика эмпатии. — Эй, ну ладно тебе. Ты же знаешь, что я очень-очень-очень ценю твою помощь? — строит подведённые брови домиком, сражая жалостливым тоном. — Позова не могу попросить, он же не театрал. Как я справлюсь без твоего экспертного мнения? Никак! И фотик никакой не нужен, у меня же формат именно айфоновских скетчей. И голос закадровый — был твой, а тут станет Позовским? Ну-у… С тех самых пор, как Кузнецову сквернейшим образом выперли с театрального, она загорелась идеей создать блог. Ну, правильней сказать, она загорелась идеей стать в максимальной степени популярной и успешной, чтобы бывший руководитель её группы локти кусал, глядя на её успехи, и ночами не спал, плакал и жалел, что выгнал такую перспективную актрису. А блог — инструмент. Который выстрелил как нельзя удачно, кстати говоря. Записывая отыгранные актёрские зарисовки — смешные, свежие, необычные, — Ира верно и стремительно набирала аудиторию, которая податливо клевала на новый и интересный для российского блогинга формат. Как только Кузнецова поняла, что дело набирает обороты, она поспешила расширить границы своего контента, затягивая Шастуна себе в помощь. Теперь он её закадровый собеседник, оператор и персональный советчик касательно актёрской игры. Образовали, получается, с Позовым свой собственный альянс недооператоров. Но Позов-то деньги за это получает! А Антона только кормят - и то чаще всего благодарностями. В сотый раз проводя аналогию своей деятельности с Позовской, Антон тут же вспоминает про Арса и нервно косится на часы. Интересно, как он там? Волнуется? Антону титанических усилий стоит унимать зуд в пальцах, которые так и тянутся позвонить, спросить, узнать обо всём, но Попов зарёк Антона набирать ему. Мол, «только если сам позвоню». Ревностнее чем к работе, Арсений, пожалуй, относится только к Антону. Несмотря на вечернее событие, с утра они успели даже сходить в гости к Шеминову. Отметить, так сказать, «год без подмены». Шелестя упаковкой от печенья, Стас — он попросил их звать «просто Стас», — украдкой глядя на Арсения, снова выдал такое, что у обоих челюсти не отвисли лишь из-за того, что рты были полны чая: — Важный вечер сегодня, да? — щурился исподлобья и, чёрт его, улыбался. Вот этой своей я-всё-о-вас-знаю-улыбкой улыбался. Ведь вечер был и вправду очень важный. Когда Арс рассказал Антону эту новость — где-то с месяц назад, — у Шастуна сердце такой кульбит сделало, что он даже воздухом подавился. А то ведь был обычный день, не предвещавший никаких масштабных новостей. Прогремевшая новость о раскрытии браконьерства уже сходила на нет, Арс пожинал плоды скакнувшей славы, без конца ходя к разным блогерам и на шоу. И вот однажды, в тот самый обычный день — когда Антон наконец-то решил начать думать в сторону того чтобы наконец-то приступить к курсовой, - Арс ему заявил это. — Чего, — Шастун тупо моргал, до конца убеждённый, что ему послышалось. — Ещё раз скажи. Антон закрыл ноутбук, успев только создать вордовский файл с названием «курсач», и сканировал взглядом довольного Арса, понимая, что с курсовой придётся всё-таки ещё чуть-чуть повременить. А Арс, в свою очередь, перекатывался с пятки на носок, улыбаясь до очаровательных ямочек. Весь вид его был как у человека, выигравшего в лотерею, но очень смущённого этим фактом. Он кусал и вытягивал губы, поправлял без конца чёлку, и речитативно повторил: — Суть к себе зовёт. Юрий который. Который «ВСуть», — скромно, но с горделиво юлящим по сторонам взглядом. — Тебя? — пальцем в Арса. — Суть? — пальцем в небо. — К себе? — после каждого слова Арс кивал, уже не сдерживая улыбку во все зубы, и угукания с каждым кивком становились всё тоньше. — Тебя позвал Суть, — спокойным голосом. Спокойствием, которое обычно ещё бурю предвещает, потому что сразу после Антон схватил Арсения за плечи, тряся и прыгая, — тебя к себе Суть позвал! Арс! Сам Суть! Господи-боже-Арс-это-так-ахуенно! Как? Когда? Расскажи, а чё сказал? Он тебе сам написал? Или позвонил! Он тебе сам позвонил, да? С каждой фразой Антон скакал все выше и тряс Попова за плечи всё интенсивнее, в конце концов буквально запрыгивая на него — в самом прямом смысле слова, — и Арсений, смеясь, сначала предпринимал попытки подхватить его, которые, конечно же, успехом не увенчались, отчего оба грузно повалились на диван. Но Антон этого не замечал — как не замечал и кряхтения Попова, покрывая его лицо праздничными, тёплыми поцелуями, продолжая пищать нечленораздельные звуки радости. Шеминов же, возвращаясь на месяц вперед, будучи гораздо сдержаннее в своей реакции, усмехнулся чему-то, что было известно ему одному, и пожелал удачи. Искренне, с серьёзным кивком и чуть хмурыми бровями, но всё же Антона это насторожило. Будет ли колдун — заведомо знающий, что всё будет хорошо, — вот так вдруг желать удачи?.. Поэтому Антон снова и снова бросал взгляд на часы, ведя отсчёт: вот сейчас до съёмок ВСути четыре часа… вот — три часа и тридцать две минуты. И сейчас Антон попадает на очень чёткий промежуток. До съёмок остаётся ровно — минута в минуту — полчаса. В мыслях ставится галочка — «полчаса» всегда ощущаются как низкий старт, как точка невозврата. Получасовая готовность. Коротко выдыхая, Антон убирает телефон в карман. Тянется к настольной лампе и наводит её в сторону Иры, отмечая, что, помимо штатива, хорошо бы ей подарить ещё и это новомодное кольцо с подсветкой — всё-таки, серьёзный блогер уже, — как в эту же секунду в кармане начинает вибрировать. Высвечивающийся контакт «Арс» развевает все мысли, оставляя только порыв ответить на звонок как можно быстрее: — Арс? — кивает Ире, показывая, что надо отойти, и получает безмолвное «конечно, конечно». — Это какой-то кошмар, — запыхавшимся голосом сквозь шум, — Антон, вот почему я, дурная голова, не заказал такси? Арс звучит взволнованно, отчего Антон мгновенно чувствует рой мерзких мурашек, щекочущих под тонкой тканью джемпера, и липкое чувство тревоги, поднимающееся от низа живота к горлу. — Что случилось? — спрашивает, а сам перебирает все возможные причины, связанные с такси: авария в метро? Опаздывает? Не рассчитал время на дорогу? — Глянь что на улице творится, — Антон следует указанию, отодвигая шторку. Погода, конечно, шепчет. В тот момент, как Шастун смотрит в окно, ветер с начавшимся ещё в середине дня дождем достигает такой скорости, что деревья опасно нагибаются к земле. — Капец хлещет… Ты опаздываешь? — Да нет же, я уже на месте, — Антон хмыкает от этой непоколебимой пунктуальности. — Я просто зонт не взял… шёл через такую погоду и… — Арсений прокашливается, шурша чем-то на фоне. — Антон, это пиздец. В динамике поверх голоса раздаётся тонкий звук, сигнализирующий о желании Арса переключиться на видеозвонок. Антон отводит телефон, нажимая на кнопку «принять», и успевает поправить чёлку в чёрном зеркале экрана, которое через пару секунд сменяется иконкой настраивающейся видеосвязи. Когда картинка выравнивается и Антон может лицезреть Арсения во всей красе, он не сдерживает импульсивный порыв и сдавленно смеётся, тут же пряча смех в кулаке и за кашлем. — Смешно тебе, да? — чистым возмущением, отчего Антон начинает хихикать ещё сильнее. — Прости, прости, Арс, — пытается подобрать слова ободрения, но выходит с трудом: — ну, это весьма… экстравагантно. Идеальная укладка, которую Арс старательно вытягивал с утра феном после помывки головы, превратилась из-за дождя в торчащие в хаотичном порядке пряди. — Экстравагантно, говоришь, — Попов, глядя на своё отражение в уголок экрана, пытается расчесать и прижать пальцами одну из прядей, которая, после всех махинаций, чётко возвращается ровно в ту же позицию, в которой стояла до этого. — Да твою ж… — настойчивее приглаживает волосы, но попытка снова безуспешная, отчего Арсений чуть ли не лупит себя по голове в отчаянии. — Арс, — выдохом говорит Антон, сбавляя несерьёзность тона. Так как видит, что Арс абсолютно серьёзно переживает. — Ты мне можешь не верить, конечно, но ты всегда прекрасен, и… — Антош, спасибо конечно, но я не могу в таком виде с Сутью говорить, — хмурится он. — Ну Арс, ну причешись, или стилисты там у него есть? Поправимо же всё. — Да нет нихера и никого, в том то и дело! Суть стилистов не держит, ты вообще смотрел его интервью? — предъявляющим тоном невротика. — У него там все типа «естественные», в «натуральной среде». Он же «ВСуть», в суть смотрит типа! А расчёску не взял я, думаешь, если я не додумался взять такси, то додумался расчёску взять? Не смогу я в таком виде сниматься, бля, у меня же образ! Это часть моего образа — что я хожу по всяким дырам, оставаясь красавчиком! Понимаешь? Кажется, не понимаешь, ну, Антон! — Да-не-бесись-ты! Ща придумаем что-нибудь! — чеканит Антон, ловя взглядом Иру, которая уже секунд десять настойчиво машет перед Антоном плойкой и лаком для волос. Антон в немом понимании раскрывает рот и широко кивает. — А подскажи адрес, где ты сейчас? — с прищуром наклоняется Шастун к смартфону. Арс, не оставляя попыток вернуть волосам приличный вид, тихо матерится. — А-а-арс, прямо сейчас на связи служба спасения, адрес скажи, — повторяет Антон и не может сдержать улыбку от вида такого Арса. Для Шастуна было большим открытием однажды узнать, что Арсений, оказывается, очень дотошен в вопросе своей опрятности и внешности в целом. Ну, правда, никогда бы не подумал — мало того, что он действительно славится как блогер, который не побрезгует залезть туда, куда адекватные люди не сунутся даже за деньги, так и во время их первоначального знакомства Арсений, мягко говоря, не производил впечатления метросексуала. Ну, ладно, Арсений — не метросексуал, но замашки определённо есть. Арсений тем временем пробубнил адрес и Антон проверил по картам, что на такси ему ехать двадцать две минуты. Должен успеть. — Всё, Арс, не паникуй, хорошо? Я скоро приеду и сделаем из тебя самого вылизанного гостя, который когда-либо был у Сути! — М-м, — Попов впервые отвлекается от своей прически и мычит наигранно томно. Улыбается, дёргая бровью, — «вылизанного»? Антон замирает, с секунду не понимая, что не так, после чего закатывает глаза. — Да не-ет! Не в этом смысле! — таращит глаза, в неловкости поднимая брови. — Хотя… — на секунду задумывается, но тут же мотает головой, — так! Всё, Арс, времени мало. Служба спасения… — …спасите-ка Арсения! — Именно! Всё, чмок-чпок, пока. Антон сбрасывает трубку и чувствует жар в щеках, так как понимает, что вся эта сценка с двойным дном разыгралась только что на глазах у Иры. Последняя же корчит гримасу умиления, подводя ладони к щекам — но не трогая, чтобы не испортить макияж. — Ну каки-и-ие же вы очаровательные пусечки, — и быстро сворачивается, спохватывается и пихает фен и плойку во взявшийся из неоткуда пакет. — Вот, на, — протягивает пакет Шастуну. — Потом вернёшь. Беги, «служба спасения», — и заговорчески смотрит исподлобья. Антон, уже натягивая кроссовки одной рукой и заказывая такси — другой, бросает Ире все слова благодарности из своего словарного запаса и спешит выбежать на улицу. Спасать.