Pow Катя.
А все равно, эта семейная обстановка меня напрягала. Я иногда понимала, что придет время, и я познакомлюсь с родителями Артема, но не так быстро! Мы даже не встречаемся, лол. Я для кого-то уже являемся парой. Интересно, Вова нас шипперит? Надеюсь, что нет. А еще меня напрягало то, что Даша как-то быстро успокоилась и смирилась, показывая всем видом, что счастлива и очень рада за нас. Подозрительно... А в этот момент ко мне подошел Артем, аккуратно приобняв за плечи и таинственно прошептал мне на ухо: – Нам нужно отойти, Катя, – мурашки пробежали от его серьезного тона, но я послушно кивнула, и мы, судя по "маршруту", отправились в ванную. Я шумно выдохнула, когда Артемий закрыл дверь и обернулся: мне страшно. Очень страшно. Действительно страшно. - Катя, ты, наверное, вообще не понимаешь ситуацию, но все, что происходит сейчас – это полный пиздец, – Тема осторожно посадил меня на стиральную машину и немного сжал мои плечи. – Я люблю тебя, и ты это знаешь, – его слова отдавались в моей голове огромным эхом, заставляя щеки пылать. – И я очень хочу, чтобы ты была моей девушкой. Только моей, – его руки начали осторожно поглаживать мою талию. – Только моей девочкой, моей ма-а-а-ленькой девочкой, с которой я буду просыпаться каждое утро, обнимать, целовать, радовать сюрпризами и подарками... – Тема не мог остановиться, и я заметила, как его глаза становились влажными от слез, но спешить с выбросом эмоций он не стал. – Артем, – прошептала я по-доброму, не веря в осознанное, но продолжая, на удивление, сохранять самообладание. Аккуратно глажу его чуть колючую щеку и улыбаюсь, как самая счастливая девчонка. – Я тебя очень люблю, ты не представляешь как, – стараюсь успокоить Артема легкими поглаживаниями, но парень, наоборот, становится еще серьезнее, ожидая моего ответа. – Я всегда мечтала стать твоей девушкой и, кажется, поняла, что сегодня моя мечта сбылась... – еле договариваю фразу, спеша наклониться к родным пухлым губам, чтобы почувствовать себя еще счастливее и подарить улыбку любимому. Целую очень страстно, но стараясь проявлять нежность. Артем моментально реагирует, углубляя поцелуй, но все же отрывается и заглядывает в мои глаза. – Ты не шутишь? Девочка моя, ты не шутишь?! – Нет... – шепчу, приближаясь к его лицу, чтобы сделать одну вещь. Спокойно слизываю его слезы, которые плавно и не спеша текут по впалым, слегка румяным щекам. Отмечаю про себя, что со стороны это выглядит чересчур неприлично и пошло, но кто тут нас можеть увидеть? Никто. И еще я не хочу, чтобы мой парень плакал. Мой парень. Самый любимый и лучший. Потому что, мой... Но когда мы вышли из ванной и зашли в гостиную, то я офигела… прям по-честному. Потому что КАКОГО ТАМ ДЕЛАЮТ МОИ МАМА, ПАПА, БРАТ?! Неужели Тема пригласил их всех, неужели они все согласились, неужели они меня не отпиздят? По виду можно было сказать, что родители очень счастливы, разглядывая нас, Вова мило улыбался и заигрывал с Дашей, которая, между прочем, нервно отталкивала его, заставляя тихо хихикать. А может, это все сон. Обыкновенный сон. Простой сон.***
«Какой милый!» - уже пятый раз перечитываю сообщение Барсуковой в беседе класса. Нажимаю на пост, меня переносит в группу района, и я просто ужасаюсь: Артемий Александрович сидит на краю учительского стола в своем кабинете и с кем-то мило беседует, при этом с довольно забавным выражением лица. О, Боже, ракурс фотографии такой, словно тот, кто сделал этот кадр, сидел на моем месте. Но этого я не делала. Тогда кто это мог быть? «Он подносит телефон к моему уху, и тихий щелчок снимка ударяется об мой слух…» Неужели это Олег? Но ведь некоторые с легкостью подумают, что это я создатель такого чуда. Придется вовсе не обращать внимания на такие ложные обвинения, если получится… А лучше всего я быстренько сделаю домашние задания и побегу собираться на танцы. Тем более сегодня репетицию будет вести Гришка, а это хороший бонус для сегодняшнего сурового дня.***
Но мое чутье подсказывает обратное. По телу до сих пор продолжают бегать мурашки, сердце вот-вот выпрыгнет из груди, а живот разорвется от ноющей боли. Почему я так волнуюсь? Потому что у меня плохое предчувствие… Очень плохое… Ведь класс явно Олега не подставит, а меня… Им на меня вовсе наплевать. И даже молитвы здесь никак не помогут. Время длиться очень долго, словно одна минута – это целый час. Как раз следующим уроком у нас физика, что заставляет меня еще больше нервничать. Неожиданно и очень резко прозвучал звонок, отчего я даже вздрогнула. Быстренько кидаю учебники в рюкзак и медленными шагами плетусь в следующий кабинет. Господи, только бы никто не заподозрил меня. Я не виновата в этой ситуации вообще! Хоть бы «любимые» одноклассники не свалили все на меня. Я же не хочу быть такого мнения у учителя. Все-таки перед мужчинами должна выглядеть достойнее. Скрипучая дверь с шумом отворилась, и семиклассники поспешили огромной толпой скрыться в мрачном коридоре. И почему первой в класс иду именно я? Остальные ребята медленно плетутся за мной, делая вид, что все хорошо и прекрасно, но их натянутые улыбки меня не обманут, ведь я знаю правду. Резко останавливаюсь, шумно выдыхаю воздух и открываю дверь. Учителя нет. Вот и славненько. Я быстро спешу на свое место, чтобы хотя бы оставить рюкзак и где-нибудь скрыться, но сильная рука резко хватает меня за плечо и поворачивает к себе. От неожиданности я даже слегка взвизгнула. Глаза Артемия Александровича были пропитаны злостью и гневом. Еще чуть-чуть, и я окажусь в плену хищника. От такого зрелища мое тело начинает дрожать, но мужчину это вовсе не волнует. - Ничего не хочешь мне сказать? – сквозь зубы прошипел учитель, всматриваясь в меня. - Е…если…В…Вы… про фотографии, то это…это…не…не…я…клянусь… - отвечаю дрожащим голосом. Пара одноклассников зашли в кабинет и остались в таком же шоке. Когда тот учитель, от которого ты без ума, сильно сжимает твое плечо и в открытую рычит тебе в лицо, из глаз по собственной воле слезы начинают огромными ручьями течь по красным, от смущения и от какого-то странного чувства щекам. Я же не знала, что все так и будет. Почему жизнь так несправедлива по отношению ко мне? От боли не только физической, но и от душевной, слезы просто потоками текли по моему лицу. - Да? А кто же это мог быть еще?! – прокричал мне в лицо Артемий Александрович. Мятное дыхание прошлось по моему лицу, но обращать на него внимания не было смысла. Я положила свою ладонь на его руку, которая очень больно и невыносимо сжимала мое левое плечо и попыталась ее снять, но учитель только усилил схватку. Я громко заскулила, а затем и вовсе закричала от боли и со всей силы дернулась от учителя, через пару секунд вообще выбежала из кабинета, проклиная всех стоящих на моем пути и в частности своего классного руководителя. Плечо невыносимо пульсировало, вызывая из моих уст стоны, полные боли. Одноклассники впервые начали возмущаться в сторону учителя, а не меня. Прогресс, сука. Мне было все равно на их мнение в данный момент. Я бежала, бежала, бежала… В никуда. Просто никого не хочу видеть. Даже в брата врезалась, но сразу побежала дальше, не обратив на него внимания. И хоть дежурный поймал, обхватив мою талию, мне было наплевать, даже на то, что он является одним из лучших красавчиков школы. Мне пришлось на него накричать и выбежать в другой коридор в сторону женского туалета. Слава Богу, что в нем никого не было. Прислонившись к холодной стенке спиной, я плавно по ней сползла на пол, обхватив колени руками. Истеричные всхлипы постепенно становятся тише, но душевная боль продолжает переходить границы. Неожиданно старая дверь, ведущая в женскую уборную, открывается, и Вика падает почти на мои колени, прижимая к себе. - Господи, как он посмел довести тебя до такого?! – кричала подруга, вытирая свои и мои слезы одной салфеткой. Ее легкий макияж с легкостью превратился в сухое болото на лице, а приторные духи раздражали мои носовые рецепторы. – Катюша, солнышко, не плачь! Ты бы знала, что там творится сейчас! - Мне насрать на то, что там творится, Вика, потому что ОН, СВОЛОЧЬ, РАЗБИЛ МОЕ СЕРДЦЕ! – выкрикиваю и начинаю громко реветь, сопровождая это хриплым кашлем. В туалет забегают одноклассницы и просто ужасаются такой картине. Оля пытается поднять меня на ноги, а Олеся узнать, что вообще случилось и что происходит. Слабость одолевает меня, и я небрежно падаю на пол как всеми забытая и ненужная кукла, тихо шепча: - Оставьте меня одну… - А если не оставим? – спросила Олеся. - ИДИТЕ НАХРЕН! – выкрикиваю из последних сил, и все трое просто выбегают, держась за сердца. Прохлада пробегает по моему телу, и я, немного успокоившись, очень тихо, что почти сама не слышу из-за громкого шума в ушах, шепчу себе под нос: - И все-таки я найду способ простить его… Мой телефон уже миллион раз вибрирует от звонков, но отвечать на них я не собираюсь. Сейчас меня захватило такое чувство: хочу кого-нибудь убить, но при этом спокойно сидеть и улыбаться, рассказывая всем, мол какая прекрасная жизнь на Свете! Даже не заметила, как сама улыбнулась своим мыслям. Мне кое-как удалось встать с холодного пола, телефон засунуть в карман и подойти к раковине. Холодная вода обожгла, пробудила горячее лицо прийти в реальность, и слезы вновь начали строить мосты на моих щеках. В глазах неприятно защипало, и мне пару раз пришлось поморщиться, чтобы привыкнуть к такому ощущению. Не нужно плакать, ведь ты не виновата. Да, этот гад испортил тебе психику, и ты разбудила всю школу своими истошными криками, но переживать из-за этого не стоит. Еще раз умыв лицо, я взглянула в зеркало и отметила, что делай как хочешь, но опухшие глаза скрыть никак не получится. Откинув пряди волос с моего лица назад, я вышла из туалета, сразу подхватив удивленные взгляды. Звонок прозвенел раньше, чем я ожидала, но спешить на этот урок я не собиралась. Около расписания я увидела своего брата, и это заставила меня слегка улыбнуться. По его виду сразу можно было понять: он нервничал. - Владимир… - начала я, и брат резко повернулся ко мне. - Катюша, что случилось? Тут такие крики были! Одноклассники даже тебя искали, а ты… - Учитель испортил мне психику и все такое. Давай потом поговорим, я только отошла от этого всего. - Хорошо. Буду ждать тебя после уроков в своем кабинете, – кивнув, я медленно направилась по лестнице на этот чертов третий этаж. Подхожу к закрытой двери… И меня снова берет в дрожь. Неужели теперь всегда у меня будет такая реакция на этот кабинет? Хорошо, допустим. Я со всей силы оттягиваю дверь на себя и всматриваюсь в эту картину: ученики спокойно сидят на своих местах, а Артемий Александрович со всей злобой смотрит на Олега, который сидит на краю учительского стола и глупо улыбается. Все резко повернули голову в мою сторону, считая учителя. В его глазах я увидела… Чувство вины, грусть и сожаление? Серьезно? Серьезно, сука? Я прошла мимо Артема Александровича к своему рюкзаку, который до сих пор небрежно валяется на полу. Поднимаю его, раскладываю учебник, тетради и сажусь на стул. Когда полностью готова к уроку, поднимаю свой уставший взгляд на учителя, который просто убивал самого себя душевно. Или только мне так кажется? Он медленно подходит к моей парте и останавливается около рюкзака. - Катюш, останься после урока… - Катюша? Серьезно? Я игнорирую его слова, хотя в глубине души загорелся маленький язычок огня, который ликовал и продолжал радоваться факту, что учитель, в которого я по уши влюблена и который является моим парнем, назвал меня ласково. И наплевать, что это все временно, и вскоре все забудут об этом, в том числе и он, я же буду прекрасно вспоминать этот момент… Весь урок я не слушала Артемия Александровича и даже не освоилась хоть что-то записать в тетрадь. А есть ли смысл в этом? Половина подсознания уже давно простила мужчину, а вторая мысленно продолжает помешивать его в котле и одновременно топить в Аду. И мне остается лишь только тихо усмехаться своим же мыслям. Когда прозвенел звонок, и большинство успело покинуть кабинет, я тоже поспешила скрыться, но мужская рука аккуратно дотронулась до моего левого плеча и именно до того места, где «душила» это место. Его ладонь медленно поглаживала больное место, и на моих щеках сразу же появилось дикое смущение, превращающееся в горячие слезы. Артемий Александрович подошел ко мне уж слишком близко. Мне удалось поднять на него свой взгляд. - Я должен перед тобой извиниться… Катюша, я не знаю, что на меня нашло… - продолжая меня гладить, тихо произносил учитель. – Я тебя напугал… Очень сильно напугал… Я не знал, что Олег сфотографировал меня, находясь рядом с тобой… Да и некоторые тебя в этом подозревали… А я идиот… Чертов идиот… - Нет, Вы не идиот, Артемий Александрович… - прошептала я, заглядывая в его глаза. – Со всеми такое бывает, не переживайте… - как назло из моих глаз слегка брызнули слезы, и Артемий видимо это заметил. Я уловила лишь то, что его теплая ладонь тыльной стороной аккуратно вытерла мои слезы. – Не плачь, пожалуйста… Я знаю, что виноват… - оказываюсь в его крепких объятиях, уткнувшись носом в его шею, пропитанную дорогим одеколоном. Закатываю глаза от столько приятного запаха и чувствую его руки на своей спине, которые медленно-медленно поглаживают ее. Повернув голову влево, я немного прибавила расстояние между нами. Артем наклонил голову и слегка провел своим носом по моей шее. Еще бы немного, и эту тишину прервал бы мой стон. - Все хорошо… Давайте забудем эту ситуацию… - прошептала я, кладя руки на его плечи, пытаясь оттолкнуть свое горячее тело. Его тяжелый вздох прошелся по моей правой щеке, а вскоре мы снова стояли раздельно. - Это будем сложно забыть… Особенно для тебя, Катюш… - шатен заглянул в мои глаза. – Я действительно напугал тебя так сильно… Прости меня, пожалуйста, Катенька… - стоит тут и извиняется как маленький ребенок. Ну я так больше не могу. - Я Вас уже простила сто раз. Просто Вы поймите, что, прожив такую жизнь, что произошло несколько минут назад – пустяк, – я выдавила слабую улыбку и нервно усмехнулась, переводя взгляд от его глаз на пустующий класс. – Так что переживать по этому поводу Вы не должны. - Катя… - грустно сказал учитель, опустив глаза. - Не корите себя за такое. Вы же гордость школы, учитель-пофигист а-ля мистер стеба. Вам должно быть просто наплевать! Наплевать и все! Особенно на такую серую мышь как я! Да кто я такая, чтобы принимала Ваши извинения уже десять минут, Артемий Александрович? Другое дело, если бы на моем месте была какая-нибудь стерва Барсукова, но точно не я, – нервно усмехаюсь, начиная разливать накопившиеся слезы. – Я не заслуживаю такого хорошего отношения ко мне, Артемий Александрович! Пожалуйста, услышьте меня! – почти кричала я с нервной улыбкой. Учитель сразу среагировал и вновь захватил меня в свои объятья. И на таком прекрасном моменте моя психика сломалась, и я начала дико реветь. И мне было наплевать, что его белоснежная рубашка приняла мои слезы, от которых остались следы и сделали объект одежды неидеальным. Ведь моя психика совсем испортилась, я даже положила обе руки на его правое плечо и продолжила реветь в открытую! А Тема лишь снова обнимал меня, пытался хоть как-то успокоить, но теперь у него ничего не получится. – Мне нужно идти. - Катя… - уставший стон учителя пронесся около моего уха, но я спокойно оттолкнула Артемия Александровича и быстро выбежала из кабинета. Да, прохожие ученики странно на меня смотрели, но я бежала к своему спасителю. Именно к моему, потому что это мой брат, который всегда и везде меня поймет.***
- Я так больше не могу! Почему он так за меня теперь переживает? Никто так не имеет права делать с серой мышью! – кричала я, уткнувшись в плечо своего физрука. – Вова, поговори с ним. Скажи, чтобы этот хрен успокоился и не ходил за мной! - Скажу тогда, когда ты перестанешь давить мне на коленки, – чуть усмехнулся брат, чмокнув в щечку. – Солнышко, все будет хорошо, обещаю тебе. Да, такое представление ты еще долго будешь помнить, но переживать самой и психовать из-за заботы твоего классного руководителя к тебе это уж слишком. Раз он так к тебе относится, значит любит. - Любит? Он меня любит?! Такую серую мышь?! Такую идиотку, которая постоянно на каждом уроке математики и физики не может самый элементарный пример решить?! Да? Которая всегда спорит со всеми учителями?! Да, Вова, черт возьми, да?! – я вспоминаю вчерашний вечер, отчего заливаюсь краской и тихо шепчу: - Ты прав, он меня любит. - Ч-ч-ч-ч, не кричи ты так, – чмокнув меня в кончик носа, Вова продолжил: - Ты должна успокоиться. Пойдем в столовую, повара тебе заварят успокоительный чай. - Только с тобой пойду, – хлюпнула носом. – Хочу позлить всех. - Вот теперь я вижу настоящую Катю, – улыбнулся брюнет, поправив челку. – Пойдем, Катюша. Коридоры школы приветствовали нас унылыми учениками, которые просто глазами пожирают экраны своих гаджетов и возмущенными взглядами учеников. Ну, в основном учениц. А что такого, если мне настолько повезло, и физкультуру преподает мой брат? Который просто в идеальной форме для настоящего самца. Люблю его так называть, думая, что он обидится или разозлится, но на самом деле Вова может поорать над моими высказываниями от души или хотя бы просто улыбнуться. Вот что с этим человеком не так? Тем временем, мы почти подошли к столовой, и я смогла разглядеть свою красную физиономию в зеркале, находящимся около дверей. - В принципе – нормально, – сказала я, улыбнувшись. – Все-таки истеричка хренова. - Если честно, - учитель подошел ко мне рядом, рассмотрев себя, - то я не так уж и плох. - Эй! – его смех заполнил пустующий коридор, заставив меня улыбнуться сильнее. Резко открыв дверь и привлекая этим многих школьников, я с улыбкой зашла в столовую, следом за мной естественно шел брат. Его обтягивающая синяя футболка и серые свободные штанишки мило смотрелись на божественном теле, прямо жестко привлекая внимание. А кроссовки – обычные кроссовки, ничего нового. Некоторые учителя, которые обедали на этой переменке, пристально посмотрели на нас, но чего тут такого-то? Его уставший взгляд остановился на молоденьких девушек-поваров, которые так на меня бомбят на дежурстве. Неужели у них такая ревность к моему брату, несмотря на то, что у них ничего не было? - Чай, две порции, – равнодушно сказал он. Девушка цокнула, и, виляя бедрами, медленно ушла куда-то, но потом вернулась с двумя стаканами. Причем, Вове всегда напитки дают бесплатно. Это весьма странно, но для нас – огромная выгода. - Пожалуйста, – промурлыкала девушка, пытаясь всем показать свое огромное декольте. Вова равнодушно кивнул и один стакан отдал мне. Мы немного отошли и встали в уголок, чтобы удобнее разглядывать столовую. Я жадно отпивала глотки горячего напитка, пытаясь успокоить свое содранное от криков горло, но ничего не выходило. Но несмотря на это, эффект ромашки чудом расслабил мой организм и дал глубокое спокойствие нервам. Вова тоже быстро выпил чай и унес наши стаканы. - Стало гораздо легче. Спасибо, – улыбнулась я. Брюнет усмехнулся, выходя со мной из столовой. - Всегда пожалуйста, – промурлыкал брат, привлекая внимание девочек. – После уроков зайдешь ко мне или домой? - Скорее останусь. Мне незачем домой, когда рядом есть ты, – улыбнулась я. - В школе я Владимир, – шепнул он мне на ухо, наклонившись к нему. - Ой, да ладно, – цокнула я. - Екатерина Александровна, как Вам не стыдно так разговаривать с учителем? – наигранно завозмущался Вова, но потом резко рассмеялся. Как же я люблю своего брата…