Чёртовы альфы

      — Так как прошло свидание? — внезапно спросил Бэкхён, и Чондэ удивлённо взглянул на него, перед тем как ответить.       — Нормально? Наверно? Я не знаю? — пожал он плечами. Но затем он что-то заподозрил и изогнул бровь, иронично смотря на своего лучшего друга. — Почему ты вообще спрашиваешь? Это не твоё дело.       — О, да! Это моё дело! — парировал Бэкхён. — Так, расскажи мне. Хочу знать всё, — он ухмыльнулся, а Чондэ закатил глаза, простонав.       — Если ты думаешь, что он трогал или затрахал меня до потери сознания, то я должен огорчить тебя. Прости, задница. Нет. Этого не случилось и никогда не случится.       Старший надул губы на его слова, но младший знал, что он только притворялся, и он не купится на такое. Бэкхён мог показаться невинным, но в действительности он был самым эксцентричным, дерзким и надоедливым человеком, которого только знал Чондэ.       И это было доказано его следующими словами.       — Какая жалость! Я могу поклясться, что сегодня ты казался более расслабленным и раскрепощённым, — нахально усмехнулся он, а Чондэ ударил его книгой по голове в ответ.       — Иди к чёрту, Бэк! —прошипел он в смущении в то время, как старший пощупал ушибленное место и только высунул язык. Но усмешка не покинула его лица, потому что он видел, каким взволнованным был Чондэ, и как неприятна ему была тема разговора. Он знал, что парень подумал об этом. По крайней мере, глубоко внутри он подумал, его омега подумал об этом, хоть он и старался отрицать это.       И хотя он хотел ещё подразнить младшего из-за его забавных реакций, но решил не делать этого и позволил перевести разговор в другое русло.       Он серьёзно хотел знать, как прошло свидание и как теперь будет действовать младший. Или как он себя чувствовал. Так что он попытался ещё раз.       — Давай, Чондэ. Выложи всё сейчас. Как это было? Серьёзно, — сказал он, и Чондэ тяжело вздохнул.       — Ты заткнёшься, если я расскажу? — простонал он, а Бэкхён только усмехнулся и пожал плечами.       — Зависит от подробностей, которыми ты поделишься, — он ухмыльнулся, а младший ругнулся себе под нос.       — Ты и твои чёртовы «подробности». Нет никаких «подробностей», извращенец чёртов! Мы просто сходили в Хоши-парк аттракционов, и я отомстил ему, покатавшись на всех американских горках. Они ему не нравились, поэтому я их выбрал. После этого мы сходили в «Момо». Кстати, ты знал, что он владелец? — отрывисто спросил Чондэ. Голос его был наполнен удивлением и недоверием, пока он смотрел на старшего.       Вопрос, казалось, удивил Бэкхёна, который рассмеялся в лёгком неверии.       — Конечно, я знал. Все знают. Это как бы естественное знание. Его родители одни из самых влиятельных людей в Корее и даже известны во всём мире. Почти невоз….. — он остановился, когда увидел смущённую улыбку Чондэ, и внутри него что-то щёлкнуло. — Подожди-ка. Ты…. Ты правда не знал? Серьёзно? Ты что из прошлого века или у тебя нет телевизора или чёртого сотового телефона? — изумился он, смотря на краснеющего парня.       — Н-ну. Я-я как бы знал эту компанию и ресторан, но я не предполагал, что Минсок…. Ну, так богат. Я узнал об этом пять дней назад, когда он привёл меня в ресторан, и его лучший друг рассказал мне, — неловко признался он, а Бэкхён продолжал пялиться на него.       — Ты самый старомодный человек, которого я знаю. А кроме этого ещё и глупый. — Добавил Бэкхён, а Чондэ фыркнул в его сторону.       — Эй! Не моя проблема, что я не заинтересован в драмах и слухах, как ты и Сехун. Я лучше узнаю правду, чем буду слушать эти никчёмные слухи. Так что заткнись! — оскорбился он.       — И как я уже сказал тебе ранее. Ничего интересного, кроме этого случая, не произошло. Мы сходили в ресторан, он приготовил мне лазанью и крем-брюле. Мы поели, и он отвёз меня домой. — Невозмутимо рассказал Чондэ.       Хотя было и то, что он выпустил из рассказа так это то, что Минсок говорил неуместные словечки и дразнил его из-за румянца. Когда Чондэ оскорблял и шипел на него, то он бросил в него кусок лазаньи, из-за чего они смеялись и чуть ли не плакали в течение десяти минут.       Пока Чондэ не сказал те слова.       — Ты не похож на сына Кимов, которому было бы насрать на чувства.       И тогда смех прекратился. Старший замолчал, и Чондэ понял, что сказал что-то ужасное. Он видел это в глазах парня, хотя выражение его лица не менялось. Его глаза говорили совсем другую историю. Они были наполнены темнотой, недоверием и….. ненавистью. Они блестели такой ненавистью, чего Чондэ никогда прежде не видел, и он разволновался. Он ни разу не видел парня таким. Это не было ужасающе, скорее неприятно. И всё же Чондэ чувствовал, что его это не задевало, и это только заставляло его хотеть узнать больше о том Минсоке. Потому что что-то ещё было в его глазах. Очень слабое чувство. Как будто он хотел запечатать его.       Боль.       Его глаза были наполнены болью и грустью, и Чондэ почувствовал, что хотел узнать почему и сделать так, чтобы это исчезло. Он не знал, почему он так себя чувствовал, но он был настроен на то, чтобы узнать это.       Также он чувствовал себя виноватым за то, что сказал, поэтому он попытался извиниться. Чондэ сказал, что он не желал обидеть его, и что они ничего не знал, и что просто Лухан упоминал какие-то проблемы с волками, которые хотели его денег, и что из-за этого произошло всякое плохое, но не уточнил, что именно.       Когда он сказал это, то Минсок, казалось, снова расслабился, и его дерзкая сторона вернулась. Он крикнул Лухана, чтобы тот подошёл к ним, и после того как он пришёл, всё закончилось хаосом. Оба парня подрались, — ради смеха, конечно,— и также сломали стол во время их детского представления. У Чондэ и Исина — ещё один работник и бета, — ушло пять минут, чтобы успокоить их.       Когда им это удалось, Минсок снова шлёпнул Чондэ по заднице, как бы говоря «спасибо», а младший ударил альфу в живот, прежде чем развернуться и закончить ужин, яростно краснея. Его поведение стало причиной смеха трёх парней. Его это жутко смутило.       И кроме этого он услышал, как Минсок пробормотал тихое «милашка», перед тем как присоединиться к нему, из-за чего Чондэ разволновался ещё сильнее.       После этого они просто вернулись домой и всё. Ничего больше не произошло. Они иногда только писали друг другу, но в этом не было чего-то особенного.       Единственное, что беспокоило его — это то, что он чувствовал, что что-то менялось внутри него и между ними. Чондэ каким-то образом чувствовал себя более связанным с Минсоком, ближе, чем было раньше. Это не было неприятно. Просто…. странно. Очень странно, потому что он не должен был чувствовать такую связь с человеком только после одного свидания, и прошло только три месяца. Особенно по отношению к альфе. Это пугало его, и он старался отпихнуть это чувство в сторону, но ничего не выходило. Так что он сдался и принял это.       Частично потому что было приятно. Даже если он не горел желанием признавать это, но эта связь, чувство, которое разливалось по его телу, когда он видел Минсока, было успокаивающем и приятным. Он чувствовал себя слабым и нервным, но в то же время сильным и спокойным.       Это раздражало. Но в этот раз в «хорошем» смысле?       Чондэ не знал, как описать это чувство, потому что оно было таким новым и в то же время знакомым.       Дурацкое чув….       Внезапно что-то схватило его за бока, и он удивлённо вскрикнул, когда почувствовал, как что-то чмокнуло его в шею, и услышал, как кто-то хмыкнул позади него.       — Боже, ты такой милый, когда напуган, прелесть, — развязно сказал Минсок, отчего младший покраснел, как помидор, локтём отталкивая старшего. Заставив его зашипеть и выпустить низкого парня, чтобы пощупать болящие рёбра, а Чондэ обернулся и злобно посмотрел на него. Но он больше походил на надувшегося котёнка, чем на разозлённого человека, отчего Минсок снова рассмеялся, улюлюкая в сторону Чондэ.       Может быть Чондэ ошибался насчёт их «связи» и просто всё выдумал, предположил он, стараясь снова вернуться к нормальному состоянию.       — Ты, сволочь! Сколько раз я должен повторять тебе, что трогать или целовать меня куда-либо не приветствуется. Боже! Ты слишком плохо соображаешь, чтобы понять это? Мне что по слову повторить тебе, чтобы ты понял? — разгорячился он, а румянец всё поднимался по его лицу, пока и уши его не покраснели.       Затем Минсок только дерзко ухмыльнулся, наклоняясь, пока он почти не нарушил личное пространство Чондэ.       — Нет, Дэ. Я прекрасно понял и понимаю тебя. Просто это так заманчиво трогать твоё тело, ведь ты всегда так очаровательно реагируешь, когда я делаю это.       И старший действительно считал, что низкий парень выглядел очаровательно, и звуки, которые он издавал, были притягательны. Они затрагивали что-то внутри Минсока. Спровоцировали его эмоции пробиться сквозь его стены, чтобы их прочувствовали. Иногда это срабатывало, и обожание и симпатия к парню, и электризующее чувство в сердце его становилось сильнее. Но чаще всего он загонял их обратно в клетку, и пытался сделать стены толще, стоило воспоминанию о том дне начать прокручиваться в его голове снова и снова. Напоминая ему о том, что не нужно влюбляться снова, чтобы не быть ещё раз униженным. Он не позволит дважды одурачить себя, хотя он был, был так уверен, практически на все сто процентов, что Чондэ не одурачит его или не предаст.       Он понимал это глубоко в своём сердце.       Но воспоминания и страх были сильнее.       Так он задвинул чувства ещё дальше, прежде чем снова обратить внимание на парня перед собой, щёки которого по-прежнему были розовыми, и он вспомнил, зачем он первоначально хотел поговорить с младшим.       — Эй, я хотел спросить у тебя, свободен ли ты сегодня? Хочу показать тебе кое-что, потому что мне нужна небольшая помощь, — сказал он, и Чондэ слегка удивился внезапности вопроса.       Он не знал, как ответить на вопрос. Потому что, да, у него было время, но зачем Минсоку его мнение? И о чём? Внезапно очень, очень извращённая картинка промелькнула перед его глазами, и он ощутил, как снова жар разливается внутри…..       Боже…. С каких пор он начал думать о таких вещах? Почему именно мысль о секс-игрушках пришла к нему в голову?       «Нет!»,— мысленно вскрикнул он, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей. Неудачно.       Он снова взглянул на Минсока, пытаясь ответить.       — Ну, в-вообще-то н-не очень….       — Да, он свободен. Сегодня и завтра будут особенные мероприятия, которые наши профессора должны посетить, так что у нас нет занятий, — перебил его Бэкхён, в то время как Чондэ изумлённо смотрел на него, возмущённый. И судя по понимающей ухмылке, которую Бэкхён продемонстрировал ему, то он понял, что его лучший друг специально сделал это.       Его рот приоткрылся, и он мысленно ругнулся. У него действительно были самые худшие друзья в чёртовой вселенной.       Ему, правда, нужны были новые друзья. Друзья, которые бы не стали совать нож ему в спину при удобном случае.       Чондэ закрыл рот и злобно взглянул на омегу, сжимая кулаки.       — К чёрту тебя, Бён Бэкхён! Надеюсь ты будешь гореть в аду за то, что ты такой хреновый друг! — прошипел он, а старший ещё шире усмехнулся.       — Да-да, Чондэ. Конечно, — махнул он рукой на угрозу, прямо смотря в его глаза.       — Ты можешь поблагодарить меня позже, — прошептал он Чондэ, который сильнее разозлился из-за поведения своего лучшего друга.       Но прежде чем он успел удушить его до смерти, что-то уже схватило его за руку вместе с его вещами и потянуло вон из библиотеки.       Только когда он оказался сидящим в «Мерседесе» Минсока, и мотор завёлся, он вернулся в реальность и запаниковал. Боже, похитит ли его теперь Минсок и спланировал ли он это вместе с Бэкхёном? Действительно ли он будет заперт в комнате и проведёт там остатки своих дней?       — Расслабься, прелесть. Ничего не случится, обещаю. Перестань выглядеть так, будто я собираюсь похитить или убить тебя, — Минсок, который, казалось, заметил его переживания, иронично посмеялся, заставив Чондэ хмыкнуть и скрестить руки на груди. Попытавшись выглядеть обиженным.       —Не знаю, как бы ты выглядел, если бы кто-то посадил тебя в машину и повёз бы бог знает куда. Думаю, ты бы тоже был разозлён, — парировал младший, и Минсок фыркнул.       — О, так поэтому ты ведёшь себя, как остроумный маленький котёнок. Ну, если ты так сильно хочешь знать, Дэ. Мы едем в мою студию. Мне нужна твоя помощь с песней. Я застрял и не могу найти решения. Так что я подумал, что ты бы мог помочь мне. — Последние слова он сказал более мягко, кротко улыбаясь шокированному парню, перед тем как снова сосредоточиться на дороге.       Чондэ, с другой стороны, продолжал большими глазами смотреть на парня.       — С каких пор тебе нужно моё мнение о чём-то, что делаешь ты? — сказал он в неверии, потому что когда это Минсока волновало мнение других?       Но Минсок только пожал плечами.       — Потому что ты знаешь что-то о музыке, а я слегка застопорился со своим проектом. Мне не нравится, когда ничего не двигается. Особенно, если это касается музыки. Так что, да, когда мне нужна помощь, я попрошу об этом. Я знаю свои слабости и сильные стороны. — Прямо заявил он, чем снова удивил Чондэ.       Он действительно поразил младшего, ведь он не ожидал, что альфа будет так честен насчёт этого. Минсок был так занят собой и вёл себя как задница, так что Чондэ никогда бы не предположил, что он открыто признает свои изъяны. Большинство альф бы так не сделало.       И как бы Чондэ ни хотел отрицать это, он не мог. Из-за этого Минсок делался более привлекательным и приятным в его глазах, и Минсок, казалось, понял это, раз он ухмыльнулся.       — Впечатлён, Дэ? Я теперь тебе больше нравлюсь, прелесть? — промурлыкал он, а Чондэ закатил глаза, слегка краснея.       — Только в твоих снах, — огрызнулся он.       — Ох, поверь мне. В моих снах происходит много чего, чем то, что я «нравлюсь» тебе больше, — нахально усмехнулся он, и низкий парень ощутил, как его щёки сильнее загорелись.       Боже! Это было последним, что он бы хотел знать.       — Заткнись, извращенец! — он огрызнулся и решил игнорировать альфу до конца поездки.              -              Прошло пятнадцать минут, и они прибыли в студию, и, когда Чондэ вышел из машины, его глаза были готовы выпасть из своих орбит, стоило ему прочитать название студии.       «Студии музыкального производства Ву». Одна из крупнейших компаний по производству музыки в Азии с одним из самых высоких показателей успеха для певцов, сонграйтеров и музыкальных продюсеров, когда их принимают сюда. Но сначала ты должен быть принят, что являлось самым сложным, так как в год приходили пять тысяч заявлений.       Он взглянул на Минсока, глаза его по-прежнему были широко открыты, а парень только хмыкнул и показал ему следовать за собой. Чондэ пошёл за ним, не в состоянии выговорить и слова, как он оглядывал здание сверху-вниз.       Оно было полностью чёрным со стеклянной стеной снаружи в то время, как внутри оно было в кремовых и коричневых цветах.       Парализованный происходящим и без возможности понять происходило ли это на самом деле, он не заметил, как его ввели в верхнюю часть студии.       Он осознал это только тогда, когда он оказался в огромной комнате с мягкими фабричными креслами, длинным стеклянным столом, телевизором и комнатой со звукозаписывающими инструментами с левой стороны. По правую его сторону была комнатка поменьше, которая, казалось, предоставлялась для отдыха.       Потом он заметил парней, пятерых, он насчитал, которые находились в комнате и обратили свои лица на них.       В тот момент он учуял это.       Омеги.       Две омеги.       Один бета и….       Двое альф.       Двое чёртовых альф.       «Чудесно», — подумал Чондэ, когда один из них подошёл к нему и Минсоку.