To Love Yourself

Рэд зашёл в дом следом за Папирусом, который буквально прыгал от радости. Вся гостиная была заполнена гостями. Рядом со столом, ломящимся от подарков и угощений, в свойственной ей скованной позе стояла Альфис. Слева от неё широкой зубастой улыбкой их приветствовала, как предположил Рэд, местная версия капитана королевской гвардии Андайн. По позвоночнику скелета пробежали мурашки, и он ещё сильнее прижался к Папирусу, прячась от посторонних глаз. Ториэль, Фриск и Санс стояли у входа на кухню, все трое счастливо улыбались. Всю остальную комнату занимали самые разные монстры — кого-то Рэд смог узнать, а кого-то он видел впервые. Среди них был Догго, не потерявший руки; Пёс Побольше, куда более умилительный без своей гвардейской брони; и двое других собак, которых скелет не признал, хотя отметил, что они держались за руки. Рэд ещё никогда не находился в одной комнате с таким огромным количеством монстров. Ну, не считая одного вечера в Гриллбиз в его родной вселенной, но даже там толпа не была такой плотной. Он чувствовал себя так, будто снова оказался на многолюдных улицах Нового дома в детстве. Нечем дышать и некуда скрыться. Папирус, восторженный обилием подарков, двинулся вперёд и выдал присутствие Рэда. Несколько пар глаз сразу же уставились на низкого скелета, осматривая его с головы до ног. К счастью, именинник отвлекал на себя основное внимание толпы своей всепоглощающей аурой. — ВАУШКИ! ВЫ ТОЛЬКО ПОСМОТРИТЕ НА ЭТИ ПОДАРКИ! И ВЫ САМИ ПРИГОТОВИЛИ ВСЮ ЕДУ?! Капитан схватила Папируса в удушающие объятия: — ХА! Не ожидал такого, да?! — НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ, ЭТО ПРОСТО ПОТРЯСАЮЩЕ! Кто-то включил музыку, и комнату заполнила приедающаяся попсовая песенка, усиливая чувство праздника. Толпа незнакомых Рэду монстров распалась на небольшие группы, повсюду слышались оживлённые разговоры. Скелет неловко стоял в стороне, не зная, примкнуть ли к одной из групп или остаться на месте. Не найдя решения лучше, он сел на пустой диван и глубоко вздохнул. Через пару минут к нему подсела Альфис с тарелкой крекеров в руках. — Э-эм, привет, — она осторожно улыбнулась. Рэд уставился на неё ледяным взглядом, размышляя, стоит ли ему послать её к чёрту за распространение слухов об инциденте в лаборатории или поприветствовать, будто ничего не случилось. — привет. Альфис залилась краской: — Я-я уже давно не в-видела в лаборатории ни тебя, ни С-санса. — да, я болел, — ответил он так, словно это был самый очевидный факт на свете. — Д-да, Санс говорил. Н-но я хотела тебе кое-что сказать! Я сделала для вас б-больше этих д-девайсов! Гораздо больше! — гордость, проскользнувшая на миг в её голосе, снова уступила место неуверенности, когда Рэд встретил её непонимающим взглядом. — Ну т-те штуки, к-которые… отслеживают временные аномалии? — а, да, эти… — его душа снова заныла от мысли о сбросе. — это круто. спасибо. На мгновение лицо Альфис застыло, выражая что-то среднее между смущением и жалостью. Наконец, она открыла рот, чтобы что-то сказать, но сейчас же была прервана подошедшей к ним капитаном Андайн, та протягивала ей стакан пива. Ящерица посмотрела на него с отвращением. Капитан отпила из своего стакана и заговорила: — А ты, должно быть, и есть тот «второй Санс», — правой рукой она показала кавычки. — В последнее время только об этом и слышу! — эээ… да, — высоким скрипучим голосом ответил Рэд. — Андайн, м-мы не должны называть его так! — почти прошептала Альфис. — Они в-вроде как должны быть кузенами, помнишь? — Целующиеся кузены, хах?! — она подмигнула Рэду и сделала ещё один глоток напитка. Скелета бросило в жар. Даже чёртова капитан Гвардии знала, что он трахается с самим собой. Блять. Он отсел подальше от Альфис и скрестил руки на груди. Лицо ящерицы уже было полностью красным. Она схватила руку Андайн и потянула на себя: — Тсс! — Да что за бред, Альфс? — она вернула себе руку. — В смысле, все и так уже знают! — Ч-что?! Т-тебе нельзя было никому рассказывать! — Ох, Альфс, говоришь так, будто это моя вина! — она схватила ящерицу за талию и стала щекотать. От резкого движения часть пива из стакана пролилась на пол. — О чём ты?! — раздражённо спросила Альфис. — Делаешь вид, что это была не ты, — в голосе капитана Андайн проскользнуло раздражение, и Рэд вздрогнул от ужаса. — ладно, эм, вы не против, если м-мы отложим эту тему? — он нервно сглотнул. — Не возражаю, — ответила Альфис со злостью. Капитан Андайн усмехнулась и сделала ещё один большой глоток, опустошив стакан до дна. Она удовлетворённо причмокнула губами и улыбнулась скелету. — Ну и как тебе здесь вообще? — очень д-даже ничего, — Рэд инстинктивно вцепился в свои колени. — Чего ты так нервничаешь? — она уже почти перешла на крик. — Потеешь больше, чем Альфс, когда та смотрит одно из своих «спортивных» аниме, — она выхватила из рук Альфис нетронутый стакан пива и принялась и за него. — Э-эй! — воскликнула ящерица. Проигнорировав её, Андайн продолжила: — Я серьёзно, Санс. Из-за чего ты так волнуешься? — я не в-волнуюсь, мэм. — О. Боже. Мой! «Мэм»?! Вот чёрт, так это из-за меня?! — она захихикала. — Я что… совсем отмороженная там, откуда ты родом?! — н-никак нет! — вот чёрт, последнее, чего бы он сейчас хотел, это чтобы Капитан Андайн думала, что он оскорбляет её. — в-вы просто… в-вы капитан гвардии! — Да ладно! — её голос стал серьёзным, и она рявкнула. — И я не могу поверить, что ты сидишь передо мной в такой позе, солдат! Выпрямись! Рэд выпрямился и положил руки на колени: — я н-не заметил… Улыбка капитана полностью испарилась. — Эй, успокойся. Не надо формальностей. Мне хватает этого дерьма на работе, — она перевернула стакан и выпила разом половину. Отстранившись от напитка, она вздохнула и размяла плечи. — Чёрт, давно я так не расслаблялась, — она повернулась к группе собак, собравшихся у лестницы. — Эй, Догго! Спасибо за выпивку! — пёс слабо махнул ей рукой в ответ и вернулся к беседе. Капитан Андайн быстро осушила стакан до дна и громко рыгнула. — Ох блин, выпивка что надо! Пойду, принесу ещё! — она развернулась и направилась прямиком на кухню. Внимание Альфис всё ещё было приковано к собакам, и она среагировала не сразу. В ужасе обернувшись, она выкрикнула «н-нет, подожди!» и помчалась вслед за капитаном на кухню. Оставшись в одиночестве, Рэд вздохнул и расслабил плечи. Столкнуться с капитаном Андайн в обычный день уже было кошмаром. Он не мог и представить, насколько жестокой она могла бы быть под алкоголем. Как только оба монстра скрылись из виду, скелет поднялся с дивана. Он не хотел быть здесь, когда капитан вернётся. Оставалось надеяться, что, не найдя его, она просто отвлечётся на кого-нибудь другого. Скелет окинул взглядом комнату. Все вокруг были увлечены разговорами, и он совершенно не хотел вмешиваться ни в один из них, особенно учитывая, что ему неизбежно придётся представиться и говорить о себе. Ему не хотелось общаться. Он стал искать взглядом свободное место в комнате, где он мог бы просто посидеть. На полу в углу он увидел Фриск — вокруг ребёнка были разбросаны листы бумаги и цветные карандаши. Он направился туда, засунув руки во влажные карманы. — приветик, малой. Фриск поднял голову и улыбнулся: — Привет, Рэд. — делаешь домашку? Ребёнок помотал головой: — Рисую. — а-а, — он попытался заглянуть в блокнот у Фриск в руках, но тот был почти прижат к груди. — не против моей компании? Ребёнок улыбнулся и указал скелету присесть. Рэд опустился на пол и стянул раздражающую отсыревшую куртку, забросив её на диван. Фриск дал ему лист и подвинул карандаши. — хех. спасибо, малой, — он посмотрел на чистый лист бумаги перед ним. Когда он в последний раз рисовал? Видимо, в лаборатории Гастера. Ни до, ни после этого периода его жизни у него просто не было времени. С тех пор прошла уже целая вечность. Но как только он поднёс карандаш к бумаге, он словно поприветствовал старого друга. — Ты тоже не любишь вечеринки? — тихо спросил Фриск. — кажется, не особо. это моя первая вечеринка, и пока что я не впечатлён, — он пожал плечами. Они продолжили рисовать в приятном молчании, в то время как вечеринка продолжалась где-то позади. Рэд слышал Папируса с капитаном Андайн, кричащих что-то, и дружный смех толпы. Кто-то сделал музыку громче, и комната наполнилась физически ощутимыми волнами басов. — Рэд? — голос Фриск был еле слышен за грохотом вечеринки. — что? — Ты… нашёл того, кто способен сделать сброс? — тревожно спросил ребёнок. — я заболел, так что на две недели пришлось забыть про лабораторию, но… нет. — Ох. Рэд оторвал взгляд от своего листа и увидел обеспокоенное лицо Фриск, продолжавшего чиркать карандашом по блокноту. — слушай, фриск, не волнуйся об этом. Ребёнок поднял на него встревоженный взгляд. — мы выслеживаем его, и если что-то подобное случится снова, мы его поймаем, — Рэд пожал плечами. — не стоит беспокоиться о чём-то, что тебе неподвластно, так ведь? — Пожалуй, — прозвучал напряжённый голос. Взгляд Фриск снова опустился на рисунок, но руки лежали неподвижно. Выдержав паузу, он спросил: — Ты злишься на меня? — что? нет, малой! — взгляд ребёнка всё ещё был прикован к скелету. Глазами Рэд разыскал в толпе Санса — тот держался за живот, хохоча над какой-то шуткой рядом с Ториэль. — знаешь, фриск, если ты беспокоишься об этом из-за санса, то не стоит, — он снова повернул голову на недоверчиво хмурящегося подростка. — мы с ним… не одно и то же, неважно, как мы выглядим. — Я знаю, но... — никаких «но», я не злюсь на тебя. если бы я злился, ты бы уже об этом знал. я точно не сидел бы с тобой на полу, рисуя картинки. Лицо ребёнка прояснилось, и он вернулся к блокноту. Рэд тоже продолжил работать над рисунком, абстрагировавшись от вечеринки. Они сидели так несколько минут, пока Фриск не показал свой рисунок, нервно улыбаясь: — Ну как тебе? На рисунке была гора Эботт, усыпанная зелёными деревьями. Небо позади горы было раскрашено мазками розового, оранжевого и жёлтого, и это придавало картине тёплое сияние. У Фриск был необычный стиль: вместо того, чтобы давить на бумагу кончиком стержня, он рисовал широкой боковой стороной карандаша, короткими штрихами разных цветов. Рэд припоминал что-то подобное в человеческих книгах со свалки. Может быть, у людей просто был талант к таким вещам. — мм, у тебя отлично получается! — Спасибо! — ребёнок радостно улыбнулся. — Покажешь свою? — хех. у меня ничего особенного. я не брал в руки карандаш уже лет сто, — он опустил свой лист на пол. На нём были грубо нарисованные Санс с Папирусом, обнимающие друг друга, а позади них стоял его брат со скрещенными руками. Рисунок был одноцветным, и по сравнению с творением Фриск казался детскими каракулями. — О, это твой брат? — да, это он, хотя догадаться непросто. хех. — Ещё как просто! Отличный рисунок! — улыбка Фриск чуть померкла. — Только почему он так рассержен? — рассержен? — Рэд посмотрел на набросок ещё раз и только сейчас заметил, что он нарисовал брата хмурящим брови. Это выглядело так, словно Папирус смотрел на Санса с Папирусом со злостью. — просто… пожалуй, он просто так выглядит. Почему он нарисовал его таким злым? — О, — Фриск снова улыбнулся, — мне нравится эта пряжка, — он указал на пояс скелета, украшенный злобным черепом. — хех. только не говори это ему, иначе я больше никогда не смогу жить спокойно. я уже слышу это, — он сымитировал высокий голос брата. — вот видишь, санс? в отличие от тебя, у людей есть вкус! Фриск захихикал, и Рэд тоже не смог сдержать свой смех, впрочем момент продолжался недолго. Скелет снова посмотрел на свой рисунок и почувствовал ком в горле. — вот, — он отодвинул лист ещё дальше от себя, — можешь оставить это себе, — он стал подниматься с пола. — я думаю… сходить за едой. спасибо за компанию, малой. Фриск кивнул и снова уткнулся в блокнот, открывая новую страницу. Рэд направился к столу, стараясь смотреть в пол и избегать зрительного контакта с другими монстрами. Добравшись до цели, он зачерпнул полную ладонь крекеров и спешно запихал их себе в рот. Продолжая жевать всё новые и новые горсти, он сконцентрировался на упакованных в разноцветные обёртки подарках перед ним. Шум на заднем плане не затихал ни на секунду, заставляя череп скелета разрываться от боли. Рэд больше не хотел здесь находиться. Ему хотелось укутаться в одеяло и хорошо вздремнуть. Съев последнюю горсть, он развернулся и сейчас же отскочил назад, наткнувшись на стол спиной. Капитан Андайн стояла в полуметре от него. Она уставилась на него рассеянным взглядом, от её дыхания несло алкоголем. — эм, здравствуйте опять, — колеблющимся голосом проговорил Рэд. — НИ ХРЕНА СЕБЕ! — внезапно закричала она. Скелет отскочил назад, опрокинув тарелку крекеров. Все гости разом повернулись на него с вытаращенными глазами. — ч-что?! — Да вы только посмотрите на это… вы двое! — её речь была сбитой. — Вы и правда как две капли воды! Санс, иди сюда! — она быстро выхватила Санса из толпы и потащила его через комнату. — андайн, что за чёрт! — скелет тщетно сопротивлялся, упираясь ногами в пол. — Чувак! Без ваших тупых курток вас вообще не отличить! — хех. да, мы сильно похожи, андайн, — Санс посмотрел на неё многозначительным взглядом. — но, эм, не стоит кричать об этом. лучше лишний раз не предавать это огласке, знаешь. Но капитан зашла уже слишком далеко, чтобы понять намёк. Она схватила Рэда и грубо приставила его к Сансу спина к спине. — Ты ниже! Чуть-чуть, — поспешно сказала она заплетающимся языком, — но ты его на дюйм уделываешь, Санс! Рэд покраснел и напрягся. Теперь он лишь хотел, чтобы все в комнате перестали пялиться на него. Когда капитан, наконец, отпустила его, он отскочил от двойника в надежде, что толпа потеряет интерес. — Так, чем ещё вы отличаетесь?! В этот момент вмешалась Альфис — схватив руку капитана, она стала тихо умолять её отойти в сторону и поговорить. Но та лишь отмахнулась. — Санс! В смысле, короткий Санс, ха! Где ты достал этот зуб? Это просто крышесносно! Душа Рэда провалилась куда-то вниз. Он коротко усмехнулся и сцепил вместе ладони: — видимо, мне стоило чаще чистить зубы, — пробормотал он. — Нет, да брось! У тебя должна быть ШИКАРНАЯ история об этом! — андайн, хватит, — проговорил Санс так, чтобы его слышали только монстры, стоящие рядом. Папирус с Ториэль смотрели на него со смесью жалости и страха. Все остальные — с нарастающим интересом. И музыка. Она въедалась в его череп. Грудь Рэда вздымалась всё чаще, его дыхание сократилось до коротких, неглубоких вздохов, и с черепа начал стекать пот. Он зажмурился и сосредоточил все силы на том, чтобы прийти в себя. — О БОЖЕ МОЙ, АНДАЙН! ЭТО ТВОЙ ПОДАРОК? — А? — капитан была сбита с толку. Рэд открыл глаза — Андайн с открытым ртом смотрела на то, как Папирус хлопает по гигантскому завёрнутому в фольгу подарку в форме меча. — ОН ОГРОМНЫЙ! ЭТО ПРАВДА МНЕ?! — КРУТО, ДА?! Мы что, уже открываем подарки?! — ДУМАЮ, ЭТО ОТЛИЧНАЯ ИДЕЯ! — Наш с Альфс чур первый! Рэд почувствовал, как всеобщее внимание переключилось с него на Папируса и его подарки. На ватных ногах он отошёл от стола. Прежде чем он смог уйти, Санс схватил его за руку. Он выглядел взволнованно. — ты в порядке? Рэд кивнул и выдохнул: — я… пойду прилягу ненадолго, ладно? Санс положил вторую руку на другое плечо двойника и посмотрел ему в глаза: — ты справишься в одиночку? — да, — проскрипел Рэд, стараясь не дышать, — я… я ненадолго. Санс кивнул и позволил рукам соскользнуть с плеч двойника. Как только физический контакт был прерван, Рэд телепортировался в комнату братьев и свалился на кровать. Из него словно выкачали весь воздух — его штормило, всё тело била мелкая дрожь, зрение расфокусировалось, а кости тряслись с характерным стуком. Даже в этой пустой комнате ему казалось, словно все монстры с вечеринки смотрят на него и осуждают за такую потерю самоконтроля. Он дышал коротко и отрывисто, пытаясь не потерять связь с реальностью. Такое поведение никуда не годилось. Кто стал бы так волноваться из-за двухсекундного внимания толпы? Никто, кроме него. Слабак. Внезапно Рэд почувствовал грубую тряску. Он резко открыл глаза, и его зрение вернулось. Когда он потерял его? Рядом с кроватью на коленях стояла Ториэль, её обеспокоенное лицо было в нескольких сантиметрах от его. Через мгновение Рэд понял, что она звала его по имени. Скелет сделал глубокий вдох. Как надолго он отлучился от реальности? Он посмотрел в окно — был всё ещё день, а с первого этажа по-прежнему доносились музыка и голоса гостей. — Всё хорошо, Рэд. Всё хорошо, — мягко сказала Ториэль. Она достала свой телефон и посмотрела на экран. — Повторяй за мной: прошло уже три года, шесть месяцев и пять дней с последнего сброса. Ты в другой вселенной, куда более безопасной вселенной, ты на поверхности, и тебе ничего не угрожает. — что? я знаю… это всё тот же день. я просто… это не… когда?.. — Рэд говорил между глубокими отрывистыми вздохами. Ему нужно было привести мысли в порядок. — который час? Ториэль снова посмотрела в телефон: — Сейчас четыре часа дня. — так, ладно, четыре часа, хорошо. я не пробыл там долго, — стал успокаивать он самого себя. — Да, прошло совсем немного времени, — Ториэль нежно хлопала его по руке. — Папирус успел только распаковать подарки. Рэд сделал ещё несколько грубых вдохов. Совсем немного. Хорошо. Он посмотрел на королеву, её взгляд скользил по его лицу с нескрываемым беспокойством. — что вы вообще здесь делаете? — Санс попросил меня. Он сильно переволновался, — она убрала руки и положила их себе на колени. — Он хотел прийти сам, но Андайн и Папирус устроили битву мечом, который она подарила ему, и Санс… не доверяет этим играм настолько, чтобы оставить их без присмотра. Рэд кивнул и сел на кровати. В глазах всё поплыло, похоже, он всё ещё чувствовал себя неважно. Дрожащей рукой он схватился за голову и сглотнул ком в горле. — ч-что ж, спасибо. мне жаль, что вам пришлось наблюдать это. — Тебе не нужно извиняться. Я понимаю, — она вздохнула. — Мне жаль, что из-за Андайн ты так пострадал. Она может быть довольно… грубой под алкоголем. Рэд слабо отмахнулся: — да нет, если честно, это не из-за неё. просто много всего свалилось разом, ничего нового. — Я понимаю. Рэд откинулся к стене и продолжал восстанавливать ровное дыхание. Как же он был рад, что не отключился в гостиной. Испортить день рождения Папируса своим приступом — это было бы идеальной кульминацией и без того прекрасного дня. Ториэль прокашлялась и тревожно посмотрела на него: — Пожалуйста, не постесняйся сказать, если это не моё дело, но могу ли я узнать, всё ли хорошо у вас с Сансом? Рэд пожал плечами: — всё нормально. мы были в ссоре, но помирились сегодня утром. ничего особенного. — Ах, я очень рада, что вы помирились. Я беспокоилась о его поведении в последнее время. Рэд почувствовал угрызение совести — ещё один монстр подтвердил, как много проблем он доставляет своему двойнику. — Опять же прошу прощения, что вмешиваюсь, но почему вы с ним ссорились? — я не знаю. одно наложилось на другое, — он взял себя за плечи. — наверное, последней каплей стало то, что он отвёл меня к своему тупому доктору, думая, что мой брат меня бьёт, или типа того. — Да, — коротко ответила она, — он говорил мне о своих опасениях насчёт твоего брата. Рэд покраснел: — но это не важно, сейчас всё в порядке. Ториэль окинула его взглядом — тем самым, осуждающим взглядом. — Просто я не могу не заметить, насколько глубоки некоторые твои шрамы, и… — слушайте, не хочу показаться грубым, но… — его щёки засияли ярче. — скажу всё, как есть. я сам просил своего бро делать всё это. мне это нравится. Ториэль отшатнулась, однако выражение её лица заметно смягчилось. — Ясно. На самом деле, я полностью понимаю твою ситуацию, — она кивнула ему. Рэд выдохнул, часть напряжения покинула его тело. Он был рад, что хотя бы кто-то его понял. — Ты… — она запнулась и продолжила, прочистив горло, — ты ведь не делал такое с Сансом, правильно? — не делал что? — Не кусал его? Не царапал? Ничего подобного? — н-нет, а что?.. — Я… — она отвела взгляд. — Что ж, если я могу быть с тобой откровенна, то у меня есть к тебе просьба. Пожалуйста, никогда не делай ничего подобного с ним. — но почему? — Я… Возможно… — Ториэль вздохнула и ссутулилась. — Ты ведь видел, что у Санса бывают приступы, верно? Рэд кивнул: — в этом плане мы помогаем друг другу. — Это… хорошо. Должно быть, легче помогать кому-то, если знаешь что именно происходит, — она вытянула руку и снова отвела взгляд. — Мне было тяжело научиться справляться с его приступами. И я думаю, если после приступа ты в состоянии понять, какой сейчас день, то твои дела обстоят гораздо лучше, чем у Санса, когда мы с ним только сближались. — что вы имеете в виду? — в груди у Рэда отозвалось что-то неприятное. — Когда монстры только покинули Подземелье, мы с Сансом были хорошими друзьями. Мы едва ли знали друг друга, но между нами была определённая химия, которую никто из нас не мог отрицать, — она улыбнулась. — Он был настоящим джентльменом. Несколько раз он приглашал меня на свидания, и это было чудесно, — улыбка померкла, и её сменило смущение. — Первый раз, когда я увидела его… в таком состоянии, был довольно… шокирующим, если говорить честно. Мы с ним… обнимались, — она нервно кашлянула. — И я немного увлеклась со своими зубами, если ты понимаешь, о чём я. Она снова посмотрела на Рэда, к этому моменту его лицо уже горело ярче солнца. Он определённо не хотел обсуждать подробности личной жизни чёртовой королевы с Сансом. Это было мерзко. И среди всех монстров от Ториэль он ожидал такого меньше всего. Она прочистила горло и продолжила: — Так вот… когда мы впервые занимались такими вещами, я прикусила его шею и он… просто обезумел. Я больше никогда не видела его таким — ни до, ни после того инцидента. — что случилось? — Своей магией он отшвырнул меня через всю комнату, — её голос дрожал. Рэд ахнул. Санс швырнул Королеву — одного из самых могущественных монстров? В его вселенной это было бы смертным приговором. — Когда я пришла в себя, я была готова к бою. Я не из тех, кто просто так прощает нападение. Но затем я поняла, что Санса там уже не было. — он телепортировался? Если бы Рэд атаковал её, он смылся бы так далеко, как мог, и никогда бы не возвращался. — Нет, физически он был там, но… только физически. Я ещё никогда не видела у него такого приступа. Его зрачки исчезли, и он просто сидел там, сотрясаемый ужасной дрожью. Я попыталась разбудить его, но, должна признать, тогда я не понимала, что делаю. Я кричала, трясла его, била, делала всё, что только приходило мне в голову, но ничего не действовало. В конце концов я позвонила Папирусу, но и он никогда не видел такого прежде. По крайней мере, в таких масштабах. Папирус тоже не смог ничего сделать. И Санс провёл в этом состоянии… много часов. А наконец проснувшись, он решил, что опаздывает на свою работу в Подземелье. Рэд смотрел на неё с широко раскрытыми глазами: — и вы говорите, всё это случилось из-за того, что вы укусили его? Она медленно кивнула: — После этого случая мы с Сансом не виделись какое-то время. Пока… Папирус не помог ему. В нашу следующую встречу он извинился и рассказал о своих проблемах с любыми укусами, царапаньем и увечьями. — я не понимаю. почему? Глаза Ториэль расширились. Её голос напрягся, и она явно сомневалась в своих словах: — В твоей вселенной ведь был Гастер, верно? Рэд вздрогнул от внезапного упоминания доктора: — д-да. — Что ж, — она теребила ладони, нервно смотря на него, — ему… нравилось кусать Санса. — кусать? — Да, во время… секса. Рэд помотал головой, совершенно сбитый с толку. Ему, наверное, послышалось. — санс занимался сексом с гастером? — Не по своей воле, — коротко сказала она. Рэд приложил руку ко рту. Его душа заколотилась в груди так сильно, что ему казалось, его сейчас стошнит. — вот же чёрт. о господи. — А твой Гастер… Он не?.. Или?.. Он делал с тобой что-то подобное? — блять, конечно же нет! — теперь его кости дрожали гораздо громче, чем когда Ториэль только вывела его из транса. Звук резонировал по всей комнате, перекрывая собой шум вечеринки внизу. Он просто не мог в это поверить. Он не хотел этого знать. Чёрт возьми. — на кой чёрт вы мне это рассказали? Ториэль выглядела испуганной. Куда более испуганной, чем это позволено королеве. — Мне не стоило… Я лишь предположила… Осознание свалилось на него, словно бетонная плита: — вы предположили… что то же самое случилось со мной? Она медленно кивнула: — Вероятно, Санс с Папирусом думают так же. По крайней мере, Санс точно. Он больше всех волнуется о тебе. И я подозреваю, что он думает… что твой брат… — она указала на шрамы. — Что твой брат делал то же с тобой... — мой брат, — Рэд повысил голос, — никогда не сделает ничего подобного. ёбаный ж ты в рот! — Я рада это слышать… — и какого же хрена вы все осуждаете его за это, — он наклонился вперёд, указывая на свои шрамы, — когда у вас здесь бродил по улицам монстр, который творил такие вещи?! Она сглотнула: — Мы не позволяем монстрам просто так бродить по улицам и… — нет, это именно то, что вы делаете! если гастер смог вытворять всё это, то это ваша вина! в моём родном мире никто не занимается чем-то подобным! — я уверена, что это неправда, — голос Ториэль был полон скептицизма. — это правда! никто! блять, зачем творить такое, когда ты можешь просто убить и получить трофей?! в этом просто нет никакого смысла! к тому же, наша королева обезглавила бы любого, кто посмеет даже подумать о таком! Ториэль скрестила руки на груди и удостоила Рэда суровым, но гордым взглядом: — Я не знаю насчёт обезглавливания, но если бы Гастер всё ещё был жив, для него нашлось бы достаточно суровое наказание. Рэд спрятал лицо в ладонях: — блять, блять! Гастер из его мира тоже был жестоким, но это было уже слишком. Рэд попытался успокоиться, но чем больше он об этом думал, тем больше его трясло. Боже, теперь он не мог вспомнить, делал ли он что-либо Сансу, что напомнило бы ему этот кошмар. Абсолютно все продолжали твердить, что ему становится всё хуже и хуже с тех пор, как Рэд появился в этом доме. Что, если всему виной его шрамы? Что, если при каждом взгляде на них Санс возвращался к своим воспоминаниям? Чёрт, возможно, Санс рассказал об этом Гриллби. Вот почему ублюдок был так озлоблен. И Рэд даже не мог винить его за это. Санс не заслуживал такого. Он отскочил от испуга, когда лапа Ториэль мягко похлопала по его предплечью. Убрав руки от лица, он посмотрел на королеву — она сама едва заметно дрожала. — Я сильно расстроила тебя. Прости меня за это. Рэд прошептал: — я просто не могу поверить… что такое вообще может… произойти. это всё кажется таким нереальным. а особенно с сансом. — Пожалуйста, не дай этому знанию повлиять на твоё отношение к нему. Он сделал большие успехи, пытаясь оставить всё это в прошлом. И мне не стоило рассказывать это тебе. Я влезла не в своё дело. Я лишь думала… что с твоим братом… — мой брат идеален! — со злостью процедил Рэд. Ториэль сидела в молчании несколько мгновений, прежде чем прошептать: — Ты уверен? Он был готов закричать о своей уверенности в ту же секунду: его брат был просто, сука, идеален и не имел ничего общего с этим вселенским убожеством Гастером, но, увидев взволнованное лицо Ториэль, он понял, что она искренне о нём волновалась. А ещё он понял… что, возможно, он мыслит иррационально. Тот их последний день… Нет, конечно, с их ролевыми играми его брат мог просто не понять, что Рэд действительно хотел, чтобы он прекратил. Однако ведь это именно он был против стоп-слова. И это он отверг все просьбы брата вернуться и развязать его. И это он перестал целовать его, быть с ним, любить его… И когда осознание настигло его, внутри него что-то надломилось. Неестественно высоким голосом он ответил: — я… я люблю своего брата, но нет… он не идеален, — он болезненно зажмурился от собственного признания. — Никто не идеален, Рэд, — успокаивающе сказала Ториэль. К его горлу подступили слёзы: — я просто… я так скучаю по тому, кем он был, — Рэд открыл глаза и слёзы покатились по его щекам. — когда я впервые признался ему в своих чувствах, я думал, что он высмеет меня и оттолкнёт на землю. но он лишь ответил… что чувствует то же самое. С тех пор прошло так много лет. После того как Рэд убил того проклятого монстра, им обоим требовалось время на восстановление. Но у него не было времени: ему нужны были деньги, иначе в один прекрасный день братья не смогли бы оплатить свои счета. Поэтому он продолжал работать изо всех сил, пока его брат отдыхал дома, восстанавливая раненый глаз и униженную гордость. Однажды, когда Рэд вернулся с той ужасной работы на Последнем водопаде, Папирус прижал его к стене и спросил, что случилось. Рэд пытался уйти от вопроса и не напрягать младшего брата бесполезными историями, но тот не отпустил его. Папирус крепко обнял его и продолжал требовать ответа. И тогда Рэд сломился прямо у него на руках — всё его тело трясло от горя и усталости. А когда он выплакался, то признался брату в своих чувствах — чувствах, формировавшихся годами. Он так боялся, что потеряет Папируса навсегда, но тот ответил ему своей любовью. — но сейчас, — продолжил Рэд, — я не знаю… он так изменился. я даже не помню, когда мы в последний раз целовались, — он выдал смешок через спазм в горле, и горячие слёзы свободно полились из его глазниц ручьями. Ториэль поднялась с пола, присела на кровать и осторожно обняла скелета одной рукой, позволив ему спрятать лицо в изгибе рукава её платья. Рэд отлично понимал, что он ведёт себя как идиот. Его ситуация была смехотворной по сравнению с тем, что пережил Санс. И как вообще этот разговор перешёл на его брата? Даже если Папирус не любил его и не уважал… он и близко не был похож на этого отвратительного психопата. Гастер, особенно Гастер этого мира, заслужил участи хуже, чем смерть. — Должна признаться, — начала Ториэль, когда Рэд немного успокоился, — я размышляла о том, нет ли у вас с твоим братом… сложностей. Однако теперь они кажутся мне куда более решаемыми, чем я думала. Рэд вытер лицо одной рукой: — я не знаю. может быть. — Ты всё ещё хочешь доставить его сюда, правильно? — конечно! думаете, я могу позволить ему умирать в одиночестве в этом аду? не могу поверить, что я просто… бросил его из-за какой-то тупой ссоры. и что оставил его так надолго. словно мне на него плевать. Он был худшим братом. Почему он просто не поговорил с Папирусом, прежде чем сбегать? — Знаешь, что я думаю? Рэд помотал головой. Ториэль посмотрела на него серьёзно: — Я думаю, тебе стоит рассказать всё это Сансу с Папирусом. И если у тебя получится доставить сюда твоего брата, скажи это и ему. Не стоит оставлять в неведении тех, кто тебе дорог. Тебе ведь они не безразличны, не так ли? Душу Рэда пронзила резкая боль: — я люблю их. Какое-то время Ториэль смотрела на него молча. — Я думаю, наверное… тебе стоит сказать им всем и это тоже. Скелет медленно кивнул. Судя по шуму, вечеринка на первом этаже подходила к своей кульминации: до спальни доносились радостные крики разных монстров, и кто-то выключил музыку. Рэд вздохнул и выбрался из материнских объятий королевы. — пожалуй… нам стоит спуститься вниз. — Ты уверен? Я не думаю, что Папирус станет винить тебя за эту передышку. Он очень понимающий монстр. — нет, я хочу быть там. И особенно он хотел быть вдали от своих мыслей. Ториэль мягко кивнула и встала с кровати. — Очень хорошо. Если ты желаешь, мы можем воспользоваться «коротким путём», как это любит называть Санс. Рэд взял её за руку, и они телепортировались к входной двери. Все гости столпились в тёмной гостиной у торта с зажжёнными свечами. В центре суеты радостно прыгал Папирус. Санс, стоявший с краю толпы, должно быть, заметил их появление: он повернулся и, ухмыляясь, помахал им. Рэд ответил ему неуверенным движением. Ториэль подошла к Сансу и наклонилась, чтобы нежно поцеловать его макушку. Скелет тепло улыбнулся ей, а затем переключил внимание на гостей, запевших «с днём рождения». Рэд остался стоять на месте, загипнотизированный тем, насколько всё казалось нормальным. Как они все могут вести себя так обычно? Как Санс может жить в согласии с собой?