To Love Yourself

**5** 11010000 10010010 11010000 10010000 11010000 10011100 100000 11010000 10011101 11010000 10010101 100000 11010000 10011010 11010000 10010000 11010000 10010110 11010000 10010101 11010000 10100010 11010000 10100001 11010000 10101111 101100 100000 11010000 10100111 11010000 10100010 11010000 10011110 100000 11010000 10011010 11010000 10100010 11010000 10011110 101101 11010000 10100010 11010000 10011110 100000 11010000 10011101 11010000 10010000 11010000 10010001 11010000 10011011 11010000 10101110 11010000 10010100 11010000 10010000 11010000 10010101 11010000 10100010 111111

Рэд только возвращался к реальности после приятного забвения во сне, а в его теле уже не было никаких сил. Не торопясь открывать глаза, он сосредоточился на тепле своего одеяла, пении птиц вдалеке и тошнотворном грузе, обременявшем его душу. Через какое-то время он всё-таки разлепил веки и на короткий миг дезориентировался от неожиданной обстановки — разве он заснул не на диване? Должно быть, Папирус перенёс его наверх, потому что сейчас он лежал в кровати-спорткаре, свернувшись в клубок рядом с Сансом. Скелет повернулся к окну и зажмурился от яркого солнечного света. По его оттенку Рэд понял, что было уже далеко не утро, а значит, они проспали слишком долго. Он посмотрел на Санса: тот тоже уже не спал, равнодушно смотря в потолок над собой. На его лице были все признаки измождённости, и Рэд задумался, засыпал ли он вообще этой ночью. Папирус, похоже, тоже только проснулся — видимо, как раз собираясь уходить, он сел на кровати и опустил ноги на пол. Но прежде чем долговязый скелет успел встать, Санс схватил его за руку и потянул обратно на кровать. — Что? — прошептал Папирус. Старший брат обвил руками подвздошные кости младшего, притягивая его к себе. — доброе утро, — хрипло промурчал он, расплывшись в хитрой ухмылке. Рот Папируса дёрнулся, и на его скулах появился лёгкий оранжевый румянец. Рэд уже было подумал, что он вернётся в постель, и они с Сансом займутся тем, чем всегда. Но внезапно Папирус нахмурился. — Уже никакое не «утро», Санс. Мы уже проспали добрую половину дня, и я голоден. К тому же… — он покачал головой и вздохнул. — У меня просто нет настроения для этого. Санс одёрнул руку, словно от раскалённого металла, и Папирус сейчас же вскочил с кровати. Он подошёл к шкафу почти бегом, схватил одежду и, даже не надев её, вышел из комнаты. — он злится на тебя или что? Санс вздрогнул и обернулся к Рэду почти в ужасе. После пары секунд шока, его лицо вновь расслабилось (если «расслабилось» было подходящим словом). Скорее, он был готов провалиться в сон в любой момент. И, возможно, именно это ему и стоило сделать. — доброе утро, — усмехнулся Санс и ласково погладил Рэда по плечу. Нет, он не собирался поддаваться. Рэд продолжал внимательно смотреть на него, угрюмо сдвинув брови, и вскоре улыбка Санса исчезла под стать двойнику. Он убрал руку и обернулся в сторону двери. — да нет, он не злится. просто не в настроении последнее время. Но Санс продолжал смотреть на дверь так, словно даже сам он не был уверен в своих словах. Рэд постарался сильно об этом не думать. Что бы ни происходило между братьями, это его не касалось. Особенно учитывая его собственные проблемы со своим братом. Он тяжело вздохнул. Нда, уж он-то точно был по горло в проблемах. Видимо, отреагировав на вздох, Санс снова протянул руку к его плечу и прижал скелета к себе в объятии. Рэд напрягся. Нет, это было приятно. Чёрт, да будь его воля, он бы пролежал так весь день в этих нежных объятиях. Но в соседней комнате был его брат, и после того, что случилось вчера, Рэд просто не мог дать истории повториться. Выставлять напоказ его отношения с двойником было сейчас как минимум нечестно. Если Санс и заметил его сомнения, то не подал виду. Он продолжал обнимать его, водя рукой вверх и вниз по его плечу. При всём нежелании, его прикосновения вызывали приятный трепет. Рэд вздохнул и сильнее вжался черепом в подушку: — боже, как я устал. — хех, понимаю. — ты вообще спал? — Рэд снова перевёл взгляд на двойника. — немного, ага, — Санс снова уставился в потолок, медленно моргая. — выглядишь дерьмово. — хех, спасибо. — серьёзно. нихрена ты не спал, я же вижу. что случилось? Санс посмотрел на него, не поворачивая головы. В его глазах было чувство вины и… что-то ещё. Страх? Злость? Рэд не мог сказать наверняка. — просто кошмары. они иногда мешают спать. — мне жаль. — не стоит. Между ними снова повисла тишина, и Рэд продолжал лежать, чувствуя себя вконец измотанным мешком дерьма. Его веки тяжелели. — думаешь, сегодня мы можем остаться в постели? Он ожидал услышать от Санса «нет», сопровождаемое очередной бесполезной лекцией о том, как важна дневная активность, но вместо этого ответом была лишь затянувшаяся тишина. С неприятным, тревожным чувством Рэд перевернулся на бок, чтобы заглянуть двойнику в глаза. Но Санс, казалось, потерялся в мыслях, его взгляд был полностью сосредоточен на потолке. И хотя зрачки в его глазницах были всё ещё на месте, его странное поведение всё равно вызывало у Рэда большие опасения. — санс? Санс моргнул и повернулся к нему. — прости, просто задумался над тем, что ты сказал, — он тяжело вздохнул. — как бы мне этого ни хотелось, уже очень поздно, а нам нужно многое сделать сегодня. по крайней мере мне, — на вопросительный взгляд Рэда он уточнил. — у меня запись к психотерапевту на сегодня. и кроме того, я обещал гриллби, что буду приходить чаще, так что я надеялся заглянуть к нему сегодня. — ох, — Рэд не имел ни малейшего желания приближаться к Гриллби сегодня или вообще когда-нибудь, так что это лишь усугубило его желание вернуться ко сну. — и… мы с тобой должны проверить сенсоры, — Санс бессильно простонал. — мне очень хотелось бы просто забить на них, потому что смысла в проверках я всё равно не вижу, но если ты считаешь, что мы могли бы поговорить с тем, кто всё это делает, то, видимо, у нас нет выбора. — да я и сам не знаю, — пожал плечами Рэд. — то, что они путешествуют во времени, не значит, что у них есть конкретные намерения. я очень сомневаюсь, что они знают о нашей чувствительности к временнным аномалиям, да и к тому же за всё это время они ведь не сделали ничего особенного, ведь так? — насколько мы знаем. — да, насколько мы знаем. и всё равно, если мы поговорим с ними, расскажем о возможных последствиях их действий, то… — а ты думаешь, я не пытался говорить с ребёнком? — с горечью выдавил Санс. — я дал ему все возможности на свете, но он всё равно продолжал убивать нас раз за разом. — да, но это были чара. Санс продолжал неотрывно смотреть на него: — что ж, если «чара» дают путешественнику во времени его способности, то мы заведомо проиграли. ребёнок рассказывал мне, что это они были причиной всех сбросов. Рэд чувствовал, что начинает поддаваться панике, но всё равно пытался внушить двойнику оптимизм: — в любом случае, нам стоит попробовать. Санс кивнул: — но тогда мы уж точно не должны валяться к кровати, — он выдохнул с шумом. — да и папс всё равно не позволил бы нам. он беспокоится о нас. и обо мне особенно. Рэд внимательно смотрел на лицо двойника, изучая все его признаки усталости. — я тоже беспокоюсь о тебе. Санс бросил на него виноватый взгляд: — не надо. у тебя и так достаточно своих проблем. Но Рэд не мог оставить его справляться с тревогой в одиночку, хоть тот и был прав. Они ведь пообещали друг другу. Забыв обо всём на свете на этот короткий миг, Рэд обнял двойника и притянул его к себе, кладя голову ему на плечо и зарываясь в него лицом. Санс, казалось, расслабился в его руках, его тело обмякло, и он поцеловал Рэда в боковую часть черепа. Они лежали так несколько минут, прижавшись друг к другу, и Рэд чувствовал, как засыпает. Именно этого он и хотел — проспать весь оставшийся день с Сансом, позабыв обо всём. Но когда он уже был готов отдаться сну окончательно, дверь в комнату резко открылась, испугав обоих. В дверном проёме стоял Папирус, полный энергии и отличного настроения. Рэд вздохнул, прекрасно понимая, что скелет пришёл вытащить их из постели. Что ж, видимо, время пришло. — мм, что такое, бро? — пробормотал Санс на зевке. Папирус смотрел на двойников, и с каждой секундой его воодушевление растворялось: — САНС, ТЫ СПАЛ? Санс протёр кистями глазницы: — нет, бро. мы как раз собирались вставать, — он ещё раз громко зевнул. — мы спустимся через минуту, так что нет смысла вытаскивать нас силой. Папирус прочистил горло: — НА САМОМ ДЕЛЕ, Я ЗДЕСЬ НЕ ДЛЯ ЭТОГО. ЭЭ… Я ХОТЕЛ СПРОСИТЬ РЭДА, СОГЛАСИТСЯ ЛИ ОН ПОГОВОРИТЬ С ЭДЖЕМ? ЭДЖ САМ ПОПРОСИЛ МЕНЯ УЗНАТЬ. Рэд замер: — эдж? — ТВОЙ БРАТ. — ты уж прости, но... — Санс сел на кровати и всё ещё тёр глаза, — как ты его назвал? эдж? Папирус раздражённо вздохнул: — ТЫ МОЖЕШЬ ПОСМЕЯТЬСЯ НАД МОИМ ВЫБОРОМ ПОЗЖЕ, САНС, — он бросил взгляд на Рэда и осторожно улыбнулся ему. — НУ ТАК ЧТО? На долю секунды Рэд просто завис. Когда он, наконец, осознал, что только что сказал Папирус, он бросился с кровати, накинул на себя один из комплектов одежды Санса и немедля выбежал в коридор. Но прежде чем он успел ворваться в спальню брата, Папирус поймал его за руку. От неожиданной тяги Рэд споткнулся и едва не упал прямо на задницу. Восстановив равновесие, он посмотрел на Папируса снизу вверх. Папирус нагнулся так, что их с Рэдом лица разделяли теперь какие-то сантиметры, и прошептал: — Когда ты зайдёшь туда, тебе нужно будет попросить прощения, — они смотрели прямо друг другу в глаза, Рэд несколько раз моргнул. — Ты знаешь, за что тебе нужно извиниться. От его многозначительного взгляда к лицу Рэда прилил жар, он снова в ярких красках вспомнил вчерашний провал. Да, ему нужно будет извиниться. Однако это не помешало его душе почувствовать пульсирующую злость. Почему Папирус вдруг занял сторону его брата? — не знаю, что он наговорил тебе, но ему тоже следовало бы извиниться за многое. Если Папирус думает, что его брат — невинный ангел, то ему придётся развеять это заблуждение. — Это не моё дело. Но то, что ты сделал вчера, было неприемлемо. Под тяжестью взгляда Папируса Рэд невольно отвёл глаза, молча кивая. Наконец, долговязый скелет отпустил его, позволив преодолеть последние шаги до двери. Душа Рэда забилась в груди чаще, предвкушая скорый разговор, который, возможно, сможет облегчить бремя его совести. Он собирался войти в логово льва, и злость этого льва была оправдана. У Босса были все причины на то, чтобы злиться. Рэд пошоркал ногой по разноцветному ковру и попытался собраться. — Рэд? Он резко повернулся — Папирус стоял у лестницы с ободряющей улыбкой. — Ты справишься, я уверен. Вы оба очень любите друг друга. Рэд сильно сомневался, что Босс продолжал любить его после всего того дерьма, что на него обрушилось, но он всё равно кивнул, не желая разочаровывать друга. Сделав глубокий вдох, повернулся к двери и постучал. — это я, бро. За те последующие мгновенья тишины душа Рэда чуть не вырвалась из груди, отчаянно стуча. Его брат что, уже передумал? Решил поиграть в молчанку? Наконец, из-за двери раздался его голос: — ЗАХОДИ. Рэд внутренне приготовился и подтолкнул дверь от себя. В комнате был мрак. Его брат сидел на кровати, свесив ноги. Он был одет во всё своё обмундирование, включая сапоги, словно с минуты на минуту он должен был приступить к своим обязанностям стража. — хей, — пробурчал Рэд, засовывая руки в карманы куртки. — Здравствуй, — Босс ритмично стучал пальцами о край кровати. Шаркая ногами об пол, Рэд тщетно подбирал слова. Он должен был попросить прощения, но он не понимал, как не быть при этом ублюдком. К тому же, брат не должен был подумать, что он говорит это в из одолжения. Краем глаза Рэд увидел, как Босс сложил руки на груди и глубоко вздохнул: — Санс, это так выматывает. Рэд натянуто ухмыльнулся: — ты вымотан? я, если честно, тоже. может, просто заляжем спать? — Просто уморительно, Санс. — прости, — Рэд пожал плечами, его голос сквозил сарказмом. Краем глаза от увидел, как брат повернулся к нему, его подбородок заметно дрожал. Чёрт. — нет, правда, прости, — на этот раз слова звучали серьёзно. — за всё. я облажался. я ужасно облажался. Босс приоткрыл рот и снова закрыл его, и Рэд уже внутренне сжался в ожидании гневного крика. Но когда слова его брата, наконец, обрели форму, они звучали до боли мягко, словно Босс раскрыл ему сокровенный секрет: — Ты ненавидишь меня? — нет, — моментально ответил Рэд. — а ты меня? — Нет. Рэд почувствовал, как груз начал спадать с его плеч, а тесный узел в душе — развязываться. Сбылось то, о чём он мог только мечтать. — Если ты не ненавидишь меня, то почему ты меня оставил? — Босс нетерпеливо ёрзал на месте. — Почему ты зашёл в машину времени? Как он мог ответить ему, если и сам не знал ответа? А точного ответа и не было. Просто наложилось одно на другое: вся его вселенная, то, как его брат обращался с ним, то, как его жизнь катилась в никуда. — я был рассерженным тупицей, бро, — он пожал плечами. — и я правда не думал, что машина заработает. просто страдал какой-то хернёй. — И ты был настолько рассержен, что решился попробовать? Машина не так проста в обращении, завести её не получилось бы быстро. — да уж, видимо, меня так сильно всё заебало, — вздохнул Рэд. — Но почему, Санс? Что я сделал? В отличие от их последнего раза, теперь его брат задавал вопросы. В его голосе даже не было злобы, только любопытство. — ты не слушал меня. Босс задумался над его словами, а потом заявил, как ни в чём не бывало: — Я не слушал тебя, потому что там нечего было слушать. — что это, ёбаный в рот, значит? — взорвался Рэд. Его брат вздохнул и зажал пальцами переносицу: — Ты сказал, что тебе разонравилось заниматься со мной сексом. Как давно? Столь резкая смена темы дезориентировала Рэда. — не знаю. то есть, я не говорю, что с тех пор всегда было плохо. но ты просто… иногда стал перегибать палку, — сейчас он вспоминал то время, когда он только начал замечать нехватку духовной близости с братом. — где-то пару лет назад. — Но тогда почему ты держал всё в себе? Ты же мог сказать мне. — я говорил, босс, я говорил, — Рэд провёл рукой по лицу. — или, по крайней мере, пытался. я просил стоп-слово. думал, что ты догадаешься, что мне было не так уж и хорошо, раз я продолжал просить его. — Санс, я не могу читать твои мысли. Когда я перегибал палку, ты мог сказать мне об этом. — и ты мог разрешить мне взять стоп-слово. но нет же. почему? Его брат расцепил руки и уложил их себе на колени. — Я думал что… ты делал это ради меня, — он отвёл взгляд, его скулы залились багровым румянцем. — подожди, что? Босс не мог сидеть спокойно. Он елозил на кровати и перебирал пальцами, снова и снова сводя их в замок. — Иногда… я боялся, что делаю тебе слишком больно. Но тебе, казалось, это так нравилось, и… поэтому нравилось и мне, — он осторожно поднял взгляд, его лоб блестел от пота. — Делать тебе больно, я имею в виду. Это… возбуждает меня, — он сглотнул. — Но иногда я делал и то, что меня пугало. А тебе это нравилось. И ты всегда просил о большем. Так что я продолжал. Дыхание Рэда замерло в груди, он в ужасе уставился на Босса: — что, например? Его брат пожал плечами: — Например, когда мы играли с ножами. Это не важно, на самом деле. Но… — он смотрел на свои колени, пытаясь подобрать слова. — Я знал, что тебе это нравится, а я просто был слаб. И я знал, что тебе не нужно стоп-слово, что ты просто просил его для меня. Ты просто пытался защитить своего маленького брата, — с горечью добавил он. Рэд сглотнул ком в горле: — я не знал. я думал, тебе это нравится, — он ни на минуту не задумывался, мог ли его брат не получать удовольствия от времени, проведённого ими вместе. Это у Рэда одного всегда были какие-то проблемы. Медленно кивая, Босс ответил: — Я тоже думал, что тебе нравилось всё, что мы делали. И был уверен, что смогу понять, если тебе что-то не понравится. Поэтому я и удивился, когда увидел тебя в ужасном настроении после нашего последнего раза. — это поэтому ты припомнил мне моё первое убийство? потому что удивился? Босс заглянул ему прямо в глаза: — Я прошу у тебя прощения, — его голос едва заметно дрожал. Как затишье перед бурей, в комнате воцарилась полная тишина, чтобы через пару мгновений нарушиться протяжным громким всхлипом. Босс уткнулся лицом в ладони, его плечи содрогались от рыданий. Между всхлипами Рэд мог разобрать только одно слово, повторяемое раз за разом: «прости». Рэд стоял неподвижно, оцепенев. Его первый инстинкт — подбежать к братику, обнять его и уверить, что всё хорошо. Но нет, ему нельзя было поддаваться, в прошлый раз он уже совершил эту ошибку. Тогда это закончилось плохо для них обоих. Разумнее было остаться на месте и дать брату успокоиться. — босс? Тот выглянул из-за пальцев и выдавил: — Я жалок. Совершенно жалок. Рэду были знакомы эти слова. — ты не… жалок, босс. да ладно тебе, расскажи мне, что не так. — Я. Со мной всё не так. Зачем я наговорил тебе всё это тогда? Я ведь знал… Я знал… — знал что? Босс поднял голову, открыв лицо: — Каково это. Рэд всё ещё не понимал. — Чувства после первого убийства. Да после любого убийства, чёрт бы всё это побрал! Я не знаю, зачем я обвинил тебя тогда, — он снова начал задыхаться судорожными всхлипами. Рэд больше не мог держаться. Это было рискованно, но он не мог видеть своего братика таким. С глубоким вздохом он подошёл к кровати и сел рядом с Боссом, кладя дрожащую ладонь на руку брата. К его удивлению, тот не отстранился и не послал его ко всем чертям. Босс податливо положил голову на его плечо, продолжая плакать. Это ощущение напомнило Рэду Новый дом — их позапрошлую жизнь, когда они, будучи детьми, жили на улице и старались держаться подальше от неприятностей. Тогда они были вынуждены красть еду и укрываться, где придётся, и иногда это было не так просто, как хотелось бы. Они часто голодали. И Папирус всегда был таким плаксой. Так Санс его и называл — маленькие плаксивые косточки. Ему часто приходилось затыкать брата, просто чтобы не привлечь внимание недружелюбных монстров. Выживание означало тишину. Но Папирус усвоил этот урок только уже после того, как они покинули лабораторию Гастера. — Зачем я убил их, Санс? Человек не заслужил такой участи. Никто не заслужил, — он судорожно хватал ртом воздух. — А я теперь никогда не смогу забыть их предсмертные лица. Услышав это, Рэд вздохнул с облегчением. Значит, не он один. Тот убитый им волкомонстр всё ещё преследовал его в ночных кошмарах. Он помнил их бой во всех деталях. И его выражение лица… До того как попасть в эту вселенную, он никогда ни с кем не говорил об этом убийстве по-настоящему. Прошлые убийства упоминались лишь в новых схватках с врагами. Всё Подземелье всё равно уже знало о его заслугах, так что в этом не было особого смысла. Почести были получены, монстр был мёртв. Выживший уже одержал победу. Да, победу. Но теперь Рэд узнал, что его брат испытывал те же чувства, те же сомнения по поводу своих убийств. Чёрт, почему он не говорил об этом раньше? Потому что там об этом не говорил никто. — я тоже, бро, я тоже. после того первого убийства я как будто чего-то лишился, — Рэд невесело усмехнулся. — мы долбанные идиоты. вся наша вселенная, — он потёр глаза. — ты знаешь, что здесь они вообще не убивают друг друга? Босс кивнул и сделал глубокий вдох, успокаивая ритм дыхания: — Другой Я проинформировал меня. Даже не верится. — придётся поверить, приятель, — поддразнил его Рэд. — и знаешь что? мы никогда больше не вернёмся в эту сраную дыру, я тебе обещаю. по сравнению с ней, здесь у них просто хренов рай. — Я успел увидеть не так много, но, кажется, здесь и вправду неплохо, хоть и несколько своеобразно, — Босс потёр лицо, морщась от болезненных ран. — Но… ты не скучал по дому? — только по тебе. Босс оторвался от его плеча и посмотрел на него строгим взглядом: — Не говори так, если действительно не имеешь это в виду. — это правда, босс, — вздохнул Рэд. — я пытался вернуться за тобой, но не смог заставить машину работать. я не знал нужную комбинацию. даже не удосужился её запомнить, как последний идиот. Чуть выпрямившись, Босс сунул руку в карман, вытащил оттуда сложенный лист бумаги и передал его Рэду. Чувствуя гулкий стук свой души, тот развернул бумажку — на ней были размашисто начерканные комбинации, те самые, что он написал в спешке несколько месяцев назад. — Ты оставил их в подвале, — объяснил Босс. — Мне понадобилось время, чтобы разобраться, что всё это значит. Впрочем, нужно было лишь понять основной принцип, а дальше работа пошла гораздо быстрее, — Рэд кивнул и свернул листок обратно, чтобы положить в карман своей куртки. — А сейчас, может, расскажешь мне, откуда у нас в подвале взялась машина времени? Рэд резко повернулся к брату, чтобы столкнуться с его пронзительным взглядом. Волнение, на грани паники, охватило его молниеносно. Он отлично понимал, что означал этот вопрос. Рассказать всё. О Гастере, об экспериментах, о Флауи, о сбросах… — бро, я расскажу тебе, но сначала ты должен мне кое-что пообещать. — И что же? — ты не будешь злиться на меня за то, что я не рассказывал тебе этого раньше. После нескольких секунд сомнений, Босс согласился. Сжав ладони вместе, Рэд сделал глубокий вздох и рассказал брату всё. Он начал с Гастера и поведал, как доктор предложил ему работу «ассистента» и в итоге сделал своим подопытным. Но при упоминании имени доктора Босса словно пробило током. — воу, ты в порядке? Его брат надавил рукой на грудину: — Я знаю это имя. Но во всей этой истории как будто… что-то пропущено, — он зажмурился и содрогнулся всем телом. — Или… или… что-то ещё, — внезапно он широко распахнул глаза. — Мне не нравится это имя. Рэд кивнул: — это нормально. я тоже его не люблю. он был полнейшим ублюдком. Он рассказал, как они прожили в лаборатории несколько лет и как Рэд разрешал подвергать себя научным экспериментам в обмен на еду и крышу над головой. Но при каждом упоминании имени Гастера реакция Босса была чересчур болезненной, и после шестого раза подряд Рэд стал называть его просто «доктором». Кажется, это помогло. После того, как Рэд рассказал о своих способностях, Флауи, сбросах и всём, что они за собой повлекли, Боссу понадобилось время, чтобы всё осмыслить. Минуту он сидел молча, уставившись на свои сжатые кулаки. — Всё это произошло… и ты даже не говорил мне? — в его голосе не было злости, только разочарование. — ты бы всё равно ничего не смог с этим сделать. я просто не хотел обременять тебя. — Обременять меня? Санс, ты бы не обременил меня, рассказав всё это. И я думал, мы с тобой были достаточно близки, чтобы рассказывать друг другу о чём угодно. — это как с нашими первыми убийствами, бро. не так уж и просто говорить об этом. — Нет, понятно, что когда… — Босс помотал головой. — Нет, всё, с меня довольно. Никаких больше тайн. Особенно таких вселенских масштабов! Если… если мы не можем довериться даже друг другу, то кому же мы тогда сможем? Тихий голос в голове Рэда прошептал, что он мог бы довериться Сансу или Папирусу, но его рот оставался на замке. Они продолжали сидеть в тишине, но когда Рэд взглянул в окно, он внезапно осознал, что их разговор длился несколько часов. Последние лучи солнца уже скрывались за горизонтом, и небо отливало золотистыми, розовыми и фиолетовыми оттенками. Перистые облака впитывали насыщенные цвета и светились изнутри. Пейзаж словно вышел из-под руки художника. Осознав поздний час, Рэда настигло сильное чувство голода. С его последнего приёма пищи прошли минимум сутки, и хотя большую часть этого времени он спал, сейчас голод одолевал его до тошноты. — бро, пошли вниз, съедим что-нибудь. я устал торчать взаперти в этой комнате, да и папс с сансом наверняка беспокоятся. Босс неуверенно кивнул, и Рэд заметил его тревогу. Да, им ещё предстояло обсудить отношения Рэда с братьями. Но сейчас ему определённо нужен был перерыв от всего этого сложного дерьма. Они вышли из тёмной комнаты, и Рэд сразу почувствовал насыщенный запах томатов и базилика. Еле справляясь с ещё больше усилившимся чувством голода, он ринулся вниз почти бегом. Давно он так не радовался предстоящему ужину. На кухне их с братом уже ждали Санс с Папирусом, с энтузиазмом приглашая к столу. На плите кипела кастрюля с каким-то овощным варевом, и Рэд едва удержался от того, чтобы зачерпнуть себе порцию прямо оттуда, не дождавшись готовности. Они сели за стол, и в комнате повисла гнетущая тишина. Рэд искоса взглянул на брата — тот пристально смотрел на Санса, страшное напряжение искажало его лицо. Боже, Рэд надеялся, что он не станет говорить ничего про вчера. Но время шло, а тишина никем не нарушалась. Однако напряжённая атмосфера, всё сильнее накаляющаяся с каждой секундой, явно давила на всех четверых. Наконец, Рэд не выдержал и повернулся к Сансу: — ну так… как прошёл день? ты проверил сенсоры? Санс вздрогнул: — нет. только сходил на приём к доктору. после этого я уже не нашёл сил на лабораторию, — он взглянул на телефон в руке и сглотнул. — гриллбиз тоже пришлось отменить. уверен, он поймёт, — тяжело вздохнув, он закрыл ладонями лицо. — никак не могу избавиться от ощущения, что день прошёл зря. Рэд дотянулся до плеча Санса и крепко сжал его: — хей, ты увиделся с доком. это уже хорошо, — он лишь надеялся, что человек действительно помог ему так, как Санс рассказывал про его помощь в прошлом. Судя по тому, как его двойник выглядел последние пару дней, квалифицированная помощь ему была просто необходима. Папирус хлопнул по другому плечу Санса и ласково улыбнулся: — Я ГОРЖУСЬ ТОБОЙ, БРАТЕЦ. Я ЗНАЮ, КАК СИЛЬНО ТЫ ХОТЕЛ ПРОПУСТИТЬ СЕГОДНЯШНИЙ ПРИЁМ. Санс провёл руками по лицу и слабо улыбнулся им в ответ: — спасибо. и хей, рад, что хотя бы что-то прошло хорошо сегодня, — он посмотрел на Босса и Рэда, его улыбка расплылась шире. Босс ответил ему своей улыбкой, но она исчезла уже в следующую секунду. Рэд лишь продолжал пытаться не думать о плохом. — да, мы поговорили. всё прошло отлично, да, босс? — ДА , — коротко ответил Босс. — ПРЕКРАСНО. Рэд бросил тревожный взгляд на брата. Он не мог выведать у него, что не так, окольными путями, а прямому вопросу при свидетелях Босс вряд ли был бы рад. Так что старший брат лишь попытался поддержать младшего улыбкой, но и её тот проигнорировал или не заметил. — ЭТО ЖЕ ЗАМЕЧАТЕЛЬНО! — просиял Папирус. — Я ВЕРИЛ, ЧТО ВЫ СМОЖЕТЕ ПОГОВОРИТЬ И–! — его прервал писк таймера. — О! ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ! — он вскочил со стула и кинулся к плите. Сегодняшнее блюдо на ужин выглядело потрясающе. Папирус сказал, что оно называется «рататуй». Кабачки, томаты и баклажаны были нарезаны тонкими кругами, смешаны с ярко-красным томатным соусом и поданы на рисе. Рэд без памяти набросился на свою тарелку сразу же, как Папирус поставил её на стол. На вкус этот шедевр кулинарии был ничуть не хуже, чем на вид. Трудно было поверить, насколько хорошо Папирус отточил свой талант. Уже приближаясь ко дну глубокой тарелки, краем глаза Рэд увидел, как ест его брат: точно, как и он сам, Босс спешно набивал рот, громко чавкая, вся его челюсть уже была в томатном соусе. Рэд не был уверен, видел ли он когда-либо в жизни, как тот предаёт свои манеры. Может быть, разве что в детстве, на улицах, когда они голодали. — хех. да ты просто лютуешь, босс. Его брат закончил с тарелкой и откинулся на спинку стула, его глаза устремились на Папируса с Сансом. Рэд проследовал за взглядом и сам столкнулся с выражением лица Папируса: тот смотрел на других братьев с карикатурным отвращением. Санса же ситуация скорее позабавила, он играючи посмотрел на Босса: — хех, я думал, блюдо называется «рататуй», а не «ротохрюк» — выдал Санс, ухмыляясь. Рэд поймал его взгляд: — если мы о боссе, то скорее «ратахуй». — АГХ! — зарычал Папирус, почти не пытаясь скрыть свою улыбку. — НУ ХВАТИТ! НИКАКИХ КАЛАМБУРОВ ЗА СТОЛОМ! Санс проигнорировал брата и подмигнул Рэду: — не хотел ратовать против тебя, рэд, но ты и сам ничем не лучше. Рэд поспешно вытер рот рукавом куртки: — а я уж думал, что смогу улизнуть от твоего чуткого взгляда. — ЭТО ОТВРАТИТЕЛЬНО! — закричал Папирус. — что ж, похоже, я поймал вас обоих за хвосты, — Санс взглянул на Босса, который всё это время смотрел на них обоих с разинутым ртом. — хех. смотри не выведи босса из себя, а то он нам такой рататуй устроит, — Рэд погмигнул Сансу. — ДОСТАТОЧНО! — Босс ударил кулаком по столу, резко прервав болтовню. Рэд вытаращил на него глаза: — какого чёрта, босс? Его брат встал, откинув стул куда подальше, и вышел из кухни. В воцарившейся тишине троица отлично слышала звуки его громких шагов и грохот захлопнувшейся парадной двери. Рэд посмотрел на братьев: те всё ещё не могли отвести глаз от дверного проёма. — Я… ЭЭЭ… ОН НАСТОЛЬКО НЕНАВИДИТ КАЛАМБУРЫ? Душа Рэда сжалась. Нет, дело было точно не в каламбурах. Да, брат их не любил (или хотя бы делал вид, что не любит), но он никогда бы не отреагировал на простые шутки так. Он встал из-за стола и пробормотал: — скоро вернусь. Когда Рэд вышел на улицу, по верхушкам близлежащих сосен пронёсся тёплый летний ветерок. Деревья с треском закачались, и листва зашумела приятным, но до странного жутким звуком. По позвоночнику скелета пробежались мурашки. Было уже темно, и на небе нигде не было видно луны. Чернильное небо, казалось, полностью окутало лес, и их дом был единственным источником света на многие мили вокруг. Рэда сковал страх. Если его брат забрёл далеко, он не имел ни малейшего понятия, как разыскать его в кромешной тьме. Возможно, стоило воспользоваться телепортами, но… Но, к счастью, ему не пришлось идти далеко. Он нашёл брата, просто повернувшись направо — тот сидел на земле под передним окном дома. Свет из окна лился на него сверху, освещая сутулый силуэт. Лицо Босса было зарыто в ладонях, и по тому, как судорожно сотрясались его плечи, Рэд понял, что он снова плакал. Скелет приблизился к нему и просто встал рядом, смотря на то, как тело его брата дрожит в безмолвном рыдании. — бро? — тихо позвал он. Босс чуть вздрогнул и медленно убрал руки от лица, обнажая уродливые шрамы, мокрые от свежих слёз. Громко фыркнув, он скрестил руки на груди и отвернулся от Рэда. — слушай, босс, прости за тупые шутки. я не знал, что они так сильно тебя бесят. — ДЕЛО НЕ В ШУТКАХ, — стиснув зубы, его брат тщетно пытался стереть непрекращающиеся слёзы, лившиеся во его щекам. Ну, Рэд и так знал, что дело было не в них. — тогда в чём? ты обещал, что будешь со мной откровенен, так что давай же, расскажи мне всё. что тебя так расстоило? — ТЫ. Я, — Босс внезапно ударил кулаком в стену. — ПРОСТО ВСЁ, — он вздохнул. — Я ТАК УСТАЛ ТЕРЯТЬ КОНТРОЛЬ НАД СВОИМИ ЭМОЦИЯМИ. — босс, все иногда плачут. Хотя стоило признать, видеть плачущим Босса было как минимум странно. Он всегда имел совершенный контроль над собой и своими действиями. И если другие монстры вдруг проявляли эмоции публично, его брат смеялся над ними, конечно же не позволяя такие слабости себе. — ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ, — застонал Босс. — ИЗ-ЗА РЕШИМОСТИ, — Рэд содрогнулся от столь знакомого ему слова, — Я НЕ МОГУ МЫСЛИТЬ ТРЕЗВО. ЕСЛИ ЧТО-ТО ВЫВОДИТ МЕНЯ ИЗ СЕБЯ, ТО МНЕ ОСТАЁТСЯ ЛИШЬ СБЕЖАТЬ, ИЛИ Я ПРОСТО… ПОТЕРЯЮ КОНТРОЛЬ. — а почему ты думаешь, что это из-за решимости? — ПОТОМУ ЧТО У ДРУГИХ МОНСТРОВ БЫЛО ТОЧНО ТАК ЖЕ. ДА И ПОТОМ, Я НЕ ИДИОТ, САНС, — он бросил косой взгляд на брата. — В ОДИН ДЕНЬ Я КОНТРОЛИРОВАЛ СЕБЯ ПРЕВОСХОДНО, А НА СЛЕДУЮЩИЙ — ВЫБИЛ В СТЕНЕ ДЫРУ ОТ НЕУПРАВЛЯЕМОЙ ЗЛОСТИ. Теперь Рэд задумался. После того, как он сам получил дозу чёртовой решимости, из него словно высосали всю энергию. Как будто ему постоянно не хватало сна. Он валил всё на депрессию из-за медицинского рабства у Гастера, которая усугубилась его первым убийством. Но, возможно, причиной всему была решимость. Но он всё ещё не получил ответ на свой первоначальный вопрос. — так почему ты разозлился? ты сам сказал, что дело не в каламбурах, так что… — ВЫ СМЕЯЛИСЬ НАДО МНОЙ. ВЫ ОБА. — босс, мы не смеялись над тобой. мы просто смеялись, нам было весело. — ДА. КОНЕЧНО, БЫЛО ВЕСЕЛО. С МОНСТРОМ, КОТОРОГО ТЫ ЕБЁШЬ. Ох. — босс, ты правда хочешь обсудить это сейчас? — ДА, ХОЧУ! ПРОСТО НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, ЧТО ТЫ ТРАХАЕШЬСЯ С НИМИ. С НИМИ ОБОИМИ! — он сжал кулаки. — ТЫ ИХ ЛЮБИШЬ? Рэд вздохнул и сел на землю рядом с братом, чувствуя, как влажная грязь начала впитываться в ткань его шорт. — да. — Я ДУМАЛ, ТЫ ЛЮБИШЬ МЕНЯ, — проскулил Босс, задыхаясь слезами. — босс, то, что я люблю их, не означает, что я не люблю тебя, — он не ждал, что брат сможет понять его, но нужно было хотя бы попытаться заставить его поверить в то, что он ему дорог не меньше, чем Санс и Папирус. — ДРУГОЙ Я ТАК И ГОВОРИЛ. Рэд замер. Когда Папирус успел поговорить с ним об этом? — НО… Я ДУМАЛ, ЧТО КОГДА МЫ ПОМИРИМСЯ, ТЫ… ПОЙМЁШЬ, ЧТО ОШИБАЛСЯ. — это не ошибка, босс, — он потянулся к плечу брата, и тот не увернулся от прикосновения, позволив потянуть себя вниз до уровня глаз Рэда. — дай мне быть с тобой честным. я люблю их обоих. так же сильно, как и тебя. — И ТЫ… — Босс увёл взгляд, его голос дрожал. — ТЫ ПРАВДА ВСЁ ЕЩЁ ЛЮБИШЬ МЕНЯ? — спрашиваешь, — одним пальцем Рэд ласково поднял подбородок брата, чтобы тот снова посмотрел ему в глаза. — я чертовски люблю тебя, босс. по-другому просто не может быть. Повисла тишина, в которой так хорошо был слышен шум деревьев на ветру. Но чем дольше братья смотрели друг другу в глаза, тем ярче становился их взгляд. Между ними искрила энергия, и Рэд знал, что Босс тоже чувствует это. Босс сделал первый шаг и прижался к его рту своим. Их зубы грубо лязгали, языки сформировались одновременно. Рэд открыл рот сразу и впустил брата внутрь, язык Босса яростно прижался к его собственному. Его магия была тёплой и пряной, Рэд закрыл глаза, упиваясь знакомым вкусом. Босс разорвал поцелуй, и в следующую секунду Рэд был грубо впечатан спиной в стену, от удара перед его глазами всё поплыло. Пока он ещё не успел оправиться от шока, Босс стянул с его плеч куртку и отбросил её в сторону. Рэд попытался дотянуться до тела брата, чтобы помочь ему избавиться от одежды, но тот снова оттолкнул его назад, схватил за подол футболки и потянул её через голову. Движение заставило Рэда поднять руки, и прежде чем рукава одежды покинули его запястья, Рэд почувствовал, как его брат стал орудовать с тканью. С мутной головой Рэд посмотрел наверх и увидел, как Босс плотно скрутил футболку в узел, связывающий теперь руки скелета. Несмотря на теплоту летнего воздуха, он задрожал. — чёрт возьми, босс, — промурлыкал Рэд, его душа уже вопила в ожидании. Босс прижался ртом к шее брата, его язык закрутился вдоль позвонков, скручиваясь и проникая в каждую щёлку, огибая каждый изгиб. Другая его рука опустилась на позвоночник и начала жёстко массировать его вверх и вниз. Возбуждение накатывало на Рэда волнами. Он мучительно извивался под грубыми прикосновениями, непроизвольные стоны вырвались из его рта. — босс, блять, я хочу… я хочу почувствовать тебя… всего… на мне… во мне… блять, босс, прошу, — умолял Рэд и нетерпеливо толкался тазом в воздух. Но его брат внезапно остановил все ласки. Для Рэда это затишье было сейчас самой худшей пыткой. Разве они ждали этого не достаточно долго? Блять, он хотел лишь, чтобы Босс выбил всю дурь из своей головы и из его заодно! И в этот момент он почувствовал дыхание брата прямо у боковой части своего черепа. — Разве я давал тебе разрешение говорить? — прошептал Босс. Он сжал и сильно изогнул позвоночник Рэда, вызывая сладостную боль, потянувшуюся по костям скелета вверх. Удовольствие от боли пьянило его разум. Боже, как же он по этому скучал. До этого момента он не осознавал, как сильно ему не хватало этой жгучей смеси ощущений, в которой его брат был непревзойдённым мастером. Но тем не менее, Рэд не мог забыть, как кошмарно всё закончилось, когда они трахались последний раз. Точнее, когда брат трахал его. Рэд запаниковал: — п-подожди! Стой-стой-стой! — практически закричал он, но Босс продолжал ласкать его позвонки. На мгновение Рэд испугался, что тот проигнорирует его, и уже приготовился бороться с тканью, что связывала его руки. На этот раз он не позволит Боссу просто ебать его, как ему хочется, если тот не будет его слушать. Но его тревога была напрасной: в следующий же момент хватка на его позвоночнике ослабла, и Босс отстранился, чтобы посмотреть ему в лицо. Его глаза были широко распахнуты то ли в страхе, то ли в панике, то ли в… беспокойстве? — ЧТО-ТО НЕ ТАК? — сложа ладони вместе и скрестив пальцы, он взглянул на Рэда сверху вниз. — ТЫ… НЕ ХОЧЕШЬ? — на его лице отражалась почти физическая боль. Напряжение оставило Рэда. Его брат был готов слушать. Похоже, их диалог в комнате действительно привёл к чему-то. Скелет облегчённо вздохнул и откинулся к стене, опустив связанные руки на колени. — нет, я хочу, я ужасно хочу. — ТОГДА ПОЧЕМУ ТЫ ПОПРОСИЛ МЕНЯ ОСТАНОВИТЬСЯ? — потому что на этот раз мы сделаем всё правильно. никаких больше потрахушек без стоп-слова, папирус. Его брат присел рядом, гулко плюхнувшись на землю. — ХОРОШО… КАК ОНО РАБОТАЕТ? МЫ ПРОСТО… ОСТАНОВИМСЯ, КОГДА ТЫ ЕГО ВЫКРИКНЕШЬ? Рэд вздохнул: — я знаю не больше тебя, бро. будем действовать по интуиции. но вообще да, думаю, так всё и должно быть. и ещё, помни, что ты тоже можешь использовать его, — он припомнил разговор в комнате. — ЛАДНО, ТАК КАКОЕ СЛОВО? — ох, не знаю. как насчёт, мм… — он пытался придумать что-то легко запоминающееся. — КАК НАСЧЁТ «ТАЙМ АУТ»? — да, да, супер, — он улыбнулся брату. — отличная идея, босс. Босс тоже улыбнулся — слабо и очень коротко. — И… ЭТО ВСЁ? — он потупил взгляд. — ТЫ ХОЧЕШЬ ЧЕГО-ТО ЕЩЁ ПЕРЕД ТЕМ, КАК МЫ НАЧНЁМ? — ну, мм.. дай подумать. тебе ведь не нравятся ножи, так? давай больше их не использовать. — НЕ ВСЕГДА, — Босс продолжал смотреть под ноги. — МНЕ НЕ НРАВИТСЯ, ТОЛЬКО КОГДА ТЫ ПРОСИШЬ МЕНЯ ТЕБЯ ИМИ РЕЗАТЬ. ОТ ЭТОГО МНЕ… НЕКОМФОРТНО. Рэд почувствовал стыд, припомнив все те разы, когда он заставлял брата резать его ножами. Для него самого это всегда было наслаждением. Лезвия вонзались в его рёбра, позвонки, в каждый сантиметр его тела, вытягивая из него крики экстаза. Но ничего из этого не стоило того, если его брату это не нравилось. Жаль только, что он не узнал об этом раньше. — договорились, больше никаких порезов. что-то ещё? Его брат помотал головой и поднял на него взгляд: — А ТЫ? Настала очередь Рэда отводить взгляд. Теперь он понял, как стыдно было Боссу говорить о таком, признавая все свои слабости, выставляя их на обсуждение всё то, на что у него не хватало смелости. — ну, — начал он, нервно сглотнув. — мне правда не понравился, мм, наш последний секс. честно, каждая его минута была просто ужасна. — КАЖДАЯ МИНУТА… — он в ужасе посмотрел вниз на связанные запястья Рэда. — нет, нет, против этого я ничего не имею, — приподняв руки с колен, уточнил Рэд. — это мне нравится, хех, — жар прилил к его лицу, стоило ему признать это вслух. — ужасно было другое: когда ты… начал трахать меня, прежде чем моя магия сформировалась, — он неуверенно заёрзал. — это вообще не приятно. — Я ПОНЯЛ, — голос его брата звучал немного разочарованно. — БОЛЬШЕ ТАКОГО НЕ БУДЕТ. — и, мм, если ты снова будешь использовать верёвки, можешь убедиться, что они затянуты достаточно сильно, чтобы не тереть? иногда это сильно раздражает запястья. Босс выпрямился: — КОНЕЧНО, ЭТО НЕ СЛОЖНО. Повисло неловкое молчание, Рэд продолжал вспоминать их прежние ночи вместе. Он хотел сказать ещё кое-что, но только не знал… как. — ЭТО ВСЁ? — нет. есть… есть ещё кое-что, — Рэд медлил. — когда всё закончится, ты можешь просто… убедиться, что обнял меня? — ОБНЯЛ ТЕБЯ? — он чуть наклонил голову. Рэд кивнул, и ещё больше залился краской. — и, знаешь, спроси, как я себя чувствую. как в те времена, когда мы только начали заниматься этим, — он заглянул в взволнованные глаза брата. — раньше ты всегда спрашивал меня, всё ли было в порядке, и мне ужасно это нравилось. Они смотрели друг на друга несколько секунд, по лицу Босса казалось, что он вёл какую-то внутреннюю борьбу с самим собой. — Хорошо, — наконец, ответил он. — тогда это всё. у тебя что-то осталось? Младший брат помотал головой. — ну тогда ты можешь, эм… — Рэд улыбнулся и попытался сделать приглашающий жест связанными руками, — продолжить оттуда, где мы закончили. Босс кивнул и вернулся в прежнее положение, прижав язык к его шейным позвонкам. Но, хотя это и было приятно, в его действиях больше не было прежнего огня. Прикосновения были скорее нежными, чем страстными. К тому же, он больше не массировал его позвоночник. Всё это чувствовалось совершенно неправильно. Рэд изогнул шею, чтобы лучше видеть брата: тот слегка хмурился, его лицо было напряжено, а движения его языка казались неуклюжими. Он колебался? Ну уж нет, Рэд хотел не этого. — хех. это приятно и всё такое, босс, но мне казалось, ты способен на большее, — Босс вскинул голову, и Рэд лукаво улыбнулся, прикрыв один глаз. — я думал, что получу полноценное наказание. неужто я не заслужил – Он не закончил фразу, потому что Босс снова прижал его спиной к стене, выбивая из него весь воздух. Три тонких пальца обхватили его челюсть и подняли голову так, чтобы он смотрел прямо брату в глаза. — НЕ РАЗГОВАРИВАЙ, — тон его голоса не допускал никаких возражений. Но Рэд просто не мог устоять. — почему бы тебе не попробовать меня заткнуть, ублюдок? Глаза его брата сузились, он продолжал смотреть на Рэда в упор. На мгновение Рэд уж было подумал, что тот пытается запугать его, просто глядя на его уродливую рожу. Скелет открыл рот, чтобы сказать Боссу, насколько это всё было смешно, но затем почувствовал, как пальцы брата спустились с подбородка и обхватили его шею. — О, НЕ БЕСПОКОЙСЯ ОБ ЭТОМ, — на лице его брата растянулась злобная улыбка. Он усилил хватку на шее, перекрывая поток воздуха. Рэд инстинктивно попытался вдохнуть, и его душа зарделась животным страхом. Технически скелетам не нужно было дышать, по крайней мере, не в традиционном понимании этого слова, но привычка делала своё дело. Брат сжал пальцы ещё сильнее — у Рэда закружилась голова, всё его тело кричало в панике. Они давным-давно не делали ничего подобного, и инстинкты молили его дотянуться до шеи связанными руками и впиться фалангами в пальцы брата. Но Босс прижался к нему ещё сильнее, сдерживая его руки всем своим весом. Лопатки и рёбра Рэда скользили о деревянный рельеф стены, от ни с чем не сравнимого удовольствия он терял связь с реальностью. Но он не отрывал глаз от лица Босса — его обозлённый, доминирующий взгляд пробирал его до дрожи. — ДАВАЙ-КА ПОСМОТРИМ, ЧТО МЫ МОЖЕМ СДЕЛАТЬ ЗДЕСЬ ВНИЗУ. Босс сорвал с него шорты, и когда прохладный воздух коснулся сверхчувствительных костей, Рэд невольно подался вперёд, прижимаясь тазом к руке брата. Раскрытая ладонь принялась грубо растирать его копчик, как он этого и хотел. Рэд выгибался под настойчивой рукой, хотя вес его брата не позволял ему делать больше, чем слегка толкаться вперёд тазом. Эйфория усиливала все ощущения, боль и удовольствие смешались воедино, чтобы свести его с ума раз и навсегда. Но ему всё ещё нужно было больше. Он нуждался в брате, ему нужно было почувствовать его внутри, иначе он погибнет. Ему нужно было сказать Боссу, что он с ним делает, как разрывает его на части, рушит в прах, и как ему хочется больше. Но его глаза невольно закатывались, а голова не могла сформулировать ни слова. Без воздуха его разум затуманивался с каждой секундой. Изо рта вырвался задыхающийся хрип и брызнула слюна, медленно стекая теперь по подбородку мокрыми струйками. Внезапно давление вокруг его шеи ослабло, и Рэд подавился огромным и таким желанным вдохом. К зрению возвращалась чёткость, и головокружение медленно отступало. Он возвращался к реальности. Но его гиперчувствительность осталась на какое-то время, делая жёсткие ласки Босса внизу почти невыносимыми. Корчась, он терял себя от переизбытка ощущений, его стоны чередовались со сдавленными криками: — блять, блять, блять! пожалуйста, босс! ещё! ах! Босс ухмыльнулся и наклонился к брату, соединяя их лбы вместе, пока его рука продолжала ходить по костям его таза. — УЖЕ УМОЛЯЕШЬ? — посмеялся он, и его тёплое дыхание проникло в приоткрытый рот Рэда. — ТЕБЕ ПРАВДА НРАВИТСЯ, КОГДА Я ДЕЛАЮ ТАК? На последнем слове он свернул копчик так, что этого усилия хватило бы, чтобы сломать его. Рэд инстинктивно дёрнулся вперёд и столкнулся с братом лбами. Это стало последней каплей — магия отреагировала мгновенно, сформировав внизу красное отверстие. Босс отстранился, уставившись на Рэда со злобной усмешкой на лице: — ПОХОЖЕ, Я БЫЛ ПРАВ. Его брат больше не давил ему на грудь, и у Рэда появилась возможность сделать несколько глубоких размеренных вдохов и потянуть затёкшие конечности. Но передышка была короткой. Босс схватил его бёдра и принудил Рэда раскрыться для него, широко раздвинув его ноги прямо на улице, прямо на всеобщее обозрение. Он едва ли успел привыкнуть к этой открытой позиции, а три пальца Босса были уже у него внутри, о боже, они проникали в него жёстко и неуклонно, не меняя уверенный темп. Бессвязный бред срывался со рта скелета, он сосредоточил всё внимание на ощущениях: кончики длинных и ловких пальцев его брата доставали до самых глубин, а затем тянулись назад. Скользкие, непристойные звуки завораживали его. Отчаянно желая большего, он начал двигать бёдрами вперёд, пытаясь побудить брата ускориться. Но Босс лишь схватил его таз и стал удерживать его неподвижно, продолжая проникать в него пальцами в ровном темпе, игнорируя все мольбы. — б-босс, — просил он. — ну давай же. мне не достаточно. нужно… больше… босс, прошу тебя! Связанными руками он обхватил запястье брата и потянул его, пытаясь загнать пальцы в себя ещё глубже. Он смертельно нуждался в большем, а Босс не слушал. Но как только фаланги коснулись его плоти и проникли внутрь не больше, чем на пару сантиметров, брат остановился и вытащил их с громким чмоком. — нет, пожалуйста, не останавливайся, — задыхался Рэд. — ТСС! — его брат взял руки скелета и прижал их к стене высоко над головой. — БУДЕШЬ ГОВОРИТЬ МНЕ, ЧТО ДЕЛАТЬ — ТОЧНО НЕ ПОЛУЧИШЬ ЖЕЛАЕМОГО, — его улыбка теперь была широкой, как никогда. Он поднялся с земли, продолжая удерживать руки Рэда. Отчаяние достигло максимальной точки, Рэд пытался вырваться. — прошу, мне нужно это. мне нужен ты. — ТОГДА ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО ГОВОРИТЬ. — прости, прости! ну же, босс, войди в меня пальцами, я прошу у тебя прощения, я ужасно провинился, — тихо стонал Рэд. — БОЛЬШЕ НИКАКИХ ТЕБЕ ПАЛЬЦЕВ, САНС, — издевался его брат. Рэд открыл рот, чтобы продолжить извинения, но прежде чем он успел сказать хоть слово, младший брат отпустил руки старшего, позволив им снова упасть на его колени. Опередив любую реакцию, в следующую долю секунды Босс наклонился и взял скелета под руки, одним плавным движением подняв его с земли. Растерявшись, Рэд вцепился в одежду брата связанными руками и поспешно обернул ноги вокруг его позвоночника, изо всех сил стараясь не упасть. Пока он был занят тем, чтобы удержаться в таком положении, его снова впечатали спиной в стену. Послышался звук металла — Босс торопливо расстёгивал свой ремень — все его действия отдавались настоящим отчаянием. Когда ткань, наконец, поддалась, Рэд почувствовал, как кончик эрекции брата прижался к его складкам. Это возбуждало до мурашек. — хех. никаких пальцев, да? я не ПРОТИВ! — предложение закончилось резким криком, когда Босс вошёл в него сразу на всю длину, упершись своими костями о его. Темп его брата был неумолим, он врезался в податливую магию снова и снова, не давая шанса приспособиться. Рэд снова чувствовал, как деревянная поверхность трётся об его спину. Босс трахал его беспощадно, пальцы были ничем по сравнению с этим. Его член заполнял его именно так, как Рэд этого жаждал — безжалостно, с неустанной скоростью. Он задвигал бёдрами, пытаясь вторить ритму Босса, но поза позволяла его лишь тереться клитором о нижний шов боевого тела брата. Чёрт, ему всё ещё не хватало. А потом он почувствовал, как член Босса надавил на его самую чувствительную точку, проникнув, казалось, ещё глубже, чем прежде. — да, босс, прямо туда, блять! В ответ Босс опустил рот на его шею и прикусил хрупкие позвонки. Когда его зубы нажали сильнее, волна мучительного удовольствия омыла кости Рэда. Он взвизгнул, и его магия напряглась, скручивая член внутри, пока Босс продолжал безжалостно пронзать его тело. Наконец, Босс разжал зубы, и Рэд упал головой на грудь брату. Запах кожи заполнил его носовую полость, и он прижался к доспехам ещё сильнее, упиваясь им. Связанными руками он по-прежнему пытался цепляться за одежду, чтобы не потерять равновесие. По тому, как лихорадочно Босс стучал теперь о его лобковую кость своей и как зверски глубоко проникал внутрь, было ясно, что он был близок к пику. Рэд тоже был близок. Теперь каждый раз член его брата стимулировал найденную заветную точку, и Рэд в беспамятстве отдавался наэлектризованному удовольствию. Он запрокинул голову и звал Босса снова и снова в отчаянной мантре, крепко сжимая ноги вокруг позвоночника брата. Потребовалось ещё всего несколько толчков, чтобы он достиг оргазма, потеряв на короткий миг все чувства разом. Пока ослепляющая судорога продолжала скручивать его тело, Босс всё ещё жестоко врывался в него, и Рэд закричал, не в силах терпеть трение о сверхчувствительные стенки. Когда его оргазм отступил, настала очередь Босса достичь апогея: он издал тихий продолжительный стон и забился внутри Рэда в агонии. Рэд почувствовал, как брат излился в нём, и уронил голову ему на грудь. Он не сразу вернулся к реальности, всё его тело крупно дрожало от только что пережитого. Но он понимал, что Босс не будет держать его так вечно. Убедившись, что руки держатся за грудь брата достаточно прочно, он медленно расцепил ноги и мягко приземлился на землю. Член Босса выскользнул из него, и Рэд почувствовал, как горячая сперма потекла по его бёдрам. Тяжело было стоять на ватных ногах, так что он отпустил грудки брата не сразу, пытаясь найти равновесие. Он сделал шаг назад, сконцентрировавшись на узле на своих запястьях, и через несколько секунд ему удалось его развязать, но внезапно брат схватил его за плечевую кость сзади и притянул к себе. — ч-что? — Рэд поднял голову и опешил, увидев мягкую улыбку брата. — ТЫ ПРОСИЛ ОБНЯТЬ ТЕБЯ ПОСЛЕ, Я ПРАВИЛЬНО ПОМНЮ? И с этими словами он заключил его в тесные объятия. На мгновение Рэд просто оцепенел. Он не ожидал, что Босс запомнит. Чёрт, даже он сам уже забыл об этом. Но когда ветер прошёл по его обнажённым костям, он обвил руками грудную клетку брата в ответном объятии и прижался к нему теснее, упиваясь его теплом. Они не делали этого уже целую вечность. Это было так странно: он давно перестал ассоциировать брата с такой любовью. Но боже, сейчас, когда он почувствовал её снова, он понял, что никогда не сможет ей насытиться. — НУ ТАК… ВСЁ В ПОРЯДКЕ, ВЕРНО? — Рэд поднял голову, и их взгляды встретились, Босс немного хмурил лоб. — Я НЕ БЫЛ УВЕРЕН, ЧТО ТЕБЕ ВСЁ ЕЩЁ НРАВИТСЯ УДУШЕНИЕ. — это было круто. всё было просто невероятно. блять, даже лучше невероятного, — он прижался к брату ещё сильнее. — боже, как я по этому скучал. И это было правдой. Секс с Сансом и Папирусом был хорош, особенно то, что Санс проделал с ним вчера. Но это было другое. Их страсть с Боссом была первобытна, брат точно знал, как его трахать. Что ни говори, а он всё-таки был грубее по краям, и это чувствовалось по всём. Это напомнило ему прозвище, о котором говорил Папирус. Он ухмыльнулся: — что ж, эдж, — шутливо начал он. — я думаю, нам пора возвращаться в дом, а то его хозяева пустятся искать нас. Брат отпустил его и упёр руки по бокам: — ЧЕГО? ТЫ ТОЖЕ ТЕПЕРЬ БУДЕШЬ МЕНЯ ТАК НАЗЫВАТЬ? А МНЕ ЧТО, НАЧИНАТЬ ЗВАТЬ ТЕБЯ «РЭДОМ»? — если хочешь, бро, — Рэд стал подбирать с земли свои вещи и одеваться. — ХМ. Я НЕ БУДУ ТАК ТЕБЯ НАЗЫВАТЬ. — ну тогда очень скоро мы все здесь просто запутаемся, — дразнил он. Его брат закатил глаза и фыркнул: — КАК БУДТО СЕЙЧАС ВСЁ СОВСЕМ НЕ ЗАПУТАНО. Одевшись, они вошли в дом, где всё ещё стоял аппетитный запах рататуя. Рэд задумался, ушли ли уже братья спать, так что он махнул рукой Боссу, приглашая проследовать за ним. Войдя на кухню, Рэд увидел Папируса — тот собирал со стола использованную посуду. На его щеках сиял оранжевый румянец, и завидев Рэда с Боссом, он неуверенно улыбнулся, уголки его рта заметно подрагивали. — О, привет, — прошептал он. — Надеюсь, вы хорошо провели время… занимаясь чем бы то ни было! Папирус наверняка слышал их. Но как ни странно, Рэду было всё равно. На самом деле, он был даже рад, что Папирус знал. В конце концов, только благодаря ему они с братом возродили свои отношения. — ДА, ЭТО БЫЛО – Папирус цыкнул Боссу, указывая ему быть тише, и показал на стол. Рэд тоже повернулся и увидел заснувшего Санса: он лежа головой на согнутых на столе руках. — Ему нужно поспать, — с тревогой, которую было трудно скрыть, сказал Папирус. Рэд кивнул, зевая: — мне б тоже не помешало, — он бросил взгляд на Босса и улыбнулся. — думаю, сегодня я посплю в другой спальне, если ты не возражаешь, папс. — Конечно. Я не ожидал ничего другого! Вы идёте сейчас? — Да, — ответил Босс. — Пожалуй, вот прямо сейчас. — Отлично, я тоже скоро пойду наверх. Спокойной ночи! Братья пожелали ему спокойного сна и направились во вторую спальню. Зайдя в комнату, Рэд сразу же начал стаскивать с себя одежду на пол. Но когда он спустил свои шорты, скелет чуть не подпрыгнул, почувствовав на внутренней стороне бёдер скользящие руки. — Ох, а это что у нас здесь? — прошептал ему брат прямо у черепа. Он поднял одну руку к лицу Рэда. На кончиках его пальцев была тянущаяся красноватая жидкость. — босс, что ты де –? Другой рукой его брат схватил лобковую арку Рэда снизу, и тот издал томный стон. — Хммм. Я не знаю, с чего ты решил, что сегодня мы будем спать. Я ещё не наказал тебя так, как ты того заслуживаешь. Душа Рэда пульсировала новым желанием. Чёрт, ещё больше наказаний? Он был полностью «за». Вот только… — бро, мы не можем, санс с папсом собираются спать. Босс начал рисовать круги на его чувствительных костях, заставляя Рэда ёрзать по его руке. — Тогда нам нельзя шуметь, верно? Рэду уже не хватало воздуха от предвкушения. Боже, он никогда не умел вести себя тихо. Когда кто-то доставлял ему удовольствие, сдерживаться было невыносимо. Но чёрт, он хотел этого. Он хотел этого так сильно. — д-да, верно. — Хорошо, потому что, — он прошептал и протянул пальцы, покрытые спермой, в рот Рэда, — мы не хотим разбудить их. Рэд быстро сформировал язык, чтобы попробовать брата на вкус. В голове у него была только одна мысль: Ночь обещала быть долгой.